Андропов не заметил, как машина выскочила на Лубянку и подкатила к зданию. Стройный, подтянутый, широкоплечий молодой человек подбежал к машине и открыл дверцу. Медленной старческой походкой Андропов поднялся по ступенькам, перед ним распахнулась дверь, и он, тяжело дыша, направился к себе в кабинет.
«Кто — думал Андропов, сидя за столом, — кто похитил людей и с какой целью? Зачем полевому командиру возиться с такой группой людей: их надо кормить, содержать. Цель банды сводится к кровной мести за убитых родных и близких. Грабить с целью наживы, вернее грабить, чтобы выжить, кормить семьи. Если же с целью выкупа, тогда почему за старика до сих пор никто не потребовали денег. Это что — то новое в их сопротивлении. Неужели советники из ЦРУ подсказали эту идею? Плохая идея, она расползется как зараза по всему миру. Самое простое — захватить безоружных людей, а потом ставить условия. А может они, и оплачивают это похищение? Зачем? В надежде, что среди строителей есть сотрудники КГБ? Глупо и бездарно. А кому понадобился старик — геолог, может быть, его приняли за важную особу? По последним данным главари банд получают деньги от ЦРУ за каждого убитого офицера или солдата, но это военнослужащие, а тут дело касается мирных граждан. Что — то уж больно западные господа перемудрили, дурное дело не хитрое, оно может в будущем аукнутся».
Андропов открыл папку и прочитал донесения главного советника министра геологии ДРА. Оно было отправлено в правительство ещё до похищения. Скупые строчки говорили о том, что к началу восьмидесятых в Северном Афганистане были открыты крупные месторождения нефти и газа в районе Шибиргана. На севере — прогнозные запасы, более пятисот миллионов тонн угля. В районе Байман открыты месторождения железной руды, разработка возможна открытым способом. Запасы меди в провинциях Кабул и Кандагар. Хромовые руды в районе р. Логара, свинцово — цинковые — в районе Кандагара. Марганцевая руда найдена в провинции Кабул. В горном Бадахшане обнаружены запасы олова и золота. В различных районах страны были открыты и разведаны месторождения флюорита, барита, лития, магнезита, талька, целестина, асбеста графита, драгоценных и поделочных камней. Причём, берилл, лазурит, изумруды поставляются на экспорт. Ведущей отраслью в области добычи полезных ископаемых является газ. Месторождения разработаны с помощью Советского Союза. Мы получили возможность систематически дешево приобретать дополнительное количество ценного сырья, а затем его реэкспортировать в Европу. В настоящее время в месторождении Ходжа — Гугердаг добывается два миллиарда кубометров газа в год. С вводом второго газопромысла на месторождении Джар — Кудук возрастёт до четырёх миллиардов кубометров. А добыча нефти в месторождениях Ангот, Ак — Дарья, Кашкари ещё и не начиналась. «Кроме газа, — думал Андропов, — Советский Союз покупает в Афганистане хлопок, ковры, каракуль, сухофрукты, орехи и должен этой нищей стране около десяти миллионов долларов. Вместо того чтобы отдавать долг, мы двинули туда свои войска, решили наводить порядок в чужой стране».
Он ещё долго вчитывался в цифры предполагаемых запасов полезных ископаемых Афганистана, как бы среди строчек пытаясь найти причину похищения геолога. Он понимал, что, выйдя на след старика, не исключена возможность найти остальных, и предположил, что это было сделано одной бандой. Придумано одним умалишенным режиссером.
— «Люди гибнут за металл? — размышлял он. Не прав Иоганн Гёте — сейчас всё больше гибнут за углеводороды. Техническая оснащённость населения планеты растёт, и за энергоресурсы будут вспыхивать войны.
— Афганистан маленькая по численности страна — произнёс в слух Андропов — всего то пятнадцать с половиной миллионов человек, а по площади больше Франции, Бельгии, Дании вместе взятых, и какие богатства. «Как бы они жили богато, — подумал он, — если бы не междоусобные распри и войны. С1838 года Афганистан воюет с Англией. Трижды британские войска пытались захватить страну, легко брали города, но не могли их удержать. Четыре пятых территории это горы и, чтобы победить сопротивление, необходимо разместить у каждого горного кишлака роту солдат». Рот не хватит! — воскликнул он. «Война в Афганистане, с короткими перерывами, длится сто лет, а теперь и мы сюда влезли по глупости партийных советников, — размышлял Андропов».
Саурская (апрельская) революция отстранила от власти короля Дауда, который сейчас находится в изгнании в Италии. К власти пришла НДПА во главе с Нур Мухаммадом Тараки. Ну и что это дало? Распри так и продолжаются: НДПА раскололась на два крыла «парчамистов» и «хальковцев». Заместителем Тараки стал Хафиз Амин. Он организовал покушение на своего шефа. Тараки задушили подушкой, и Амин пришёл к власти. Во всех идеологических, религиозных или этнических распрях есть один виновник — это экономика. Она тянет за собой социальные проблемы, которые заставляют людей брать оружие. А тем более Восток — тут надо ожидать что угодно. Наши партийные советники насоветовали Амину проводить в жизнь социалистические лозунги. Наверное, черпали советы из истории нашей партии? В глубоко религиозной стране, где 98 % населения исповедуют ислам, стали бороться с мусульманскими богословами. Амин развернул в стране компанию террора и репрессий, по существу приведя дело к дискредитации целей и задач апрельской революции. И это всё проходило на глазах наших партийных советников. А когда спохватились, решили убрать Амина, трижды организовав покушение на его жизнь. Один раз травили и возвращали к жизни нашими же докторами из посольства. Обстреливали его автомобиль, но как советовали, так же бездарно и покушались. И когда дело дошло до провала, партийные боссы стали спасать честь мундира. Понадобились наши войска, чтобы свергнуть Амина. Когда мир отвлёкся от политики, справляя Рождество Христово, в Кремле решились. И вот итог их «славных» дел. В 19.30 27 декабря 1979 года прозвучал в эфире радиосигнал «Шторм 333», батальону ГРУ и подразделению КГБ «Альфа». Полковник ГРУ Колесник дал команду «Огонь», и БМП пошли на штурм дворца Амина. Этот час стал точкой отсчёта позорной войны СССР против афганского народа. Планировали быстро и бескровно, а получилось на многие годы и кроваво. Вот вам пример господа властители! Нельзя в тот момент, когда светлые помыслы людей обращены к Богу делать гнусные поступки, невзирая на то, атеисты вы или другой веры. Миллионы людей станут думать о вас негативно. Этот поток энергии, объединяясь, устремляется на вас, пагубно влияя на все ваши мысли и дела.
«Вполне возможно это похищение заказал кто — то из советников ЦРУ, — продолжал размышлять Андропов. Сейчас вместо Англии с нами соперничают США. Не исключено, что какие — то фирмы, интересующиеся полезными ископаемыми Афганистана, проплатили это похищение. Десять лет назад доля США во внешней торговле Афганистана составляла 45 %, сейчас скатилась до 3 %. Смешно думать, что они будут сидеть, сложа руки и смотреть, как на их глазах грабят сундук с сокровищами. Как только мы уйдем, они тут же будут здесь».
Он нажал кнопку и через минуту в кабинете появился седовласый, высокого роста секретарь.
— Пригласите, пожалуйста, на шестнадцать часов, — Андропов остановился и посмотрел на часы, — нет, на шестнадцать тридцать генерала Каменщикова.
Каменщиков вошёл в кабинет и по выражению лица Андропова понял, что шеф был не в духе. Андропов поднялся, поздоровался с замом.
— Садитесь, Анатолий Алексеевич, — он указал рукой на стул. — Докладывайте.
Каменщиков раскрыл папку и, не спеша, стал рассматривать документы, как будто проверяя, не забыл ли чего. Он стал докладывать шефу по обычной схеме. Андропов тут же его перебил.
— Нарушим нашу последовательность. Доложите о похищении людей в Мазари — Шариф.
— Юрий Владимирович! — Каменщиков приподнял глаза и удивлённо посмотрел на Андропова, — откуда Вам это известно? Я сам эту информацию получил три часа назад.
«Значит, замы не могли», — подумал Андропов. — Опаздываем, опаздываем, — не довольно сказал он, — как ни странно, но эта информация уже с утра у Брежнева.
— Наверное, министр обороны, — высказал своё предположение Каменщиков.
— Может быть, — Андропов недовольно посмотрел на Каменщикова. Это ещё раз доказывает, что мы работаем плохо.
Каменщиков медленно с расстановкой стал докладывать по сути дела. Были голые факты. Планов поиска и предположений пока что не было. Андропов морщил лоб. Каменщиков понимал, что шеф недоволен.
— Как идут поиски геолога? — перебил его Юрий Владимирович.
— Кое — что есть по донесениям, он находится у Халеса.
Первый раз за этот день Андропов улыбнулся.
— Это не кое — что — это большой успех. По — моему, там и надо искать остальных. Доложите подробнее о Халесе.
Каменщиков достал следующий документ и стал докладывать.
— Халес — председатель исламской партии Афганистана, сорок один год, образование высшее, учился в Пакистане. Принадлежит к крупнейшему пуштунскому племени моманды. В его группировке много банд. С ним в его личном подчинении постоянно находится около трёхсот человек. Согласно агентурным данным он связан со спецслужбами Пакистана. Агент афганских спецслужб Фатима докладывала, что видела старика в кишлаке, район Суруби — это зона действия банд Халеса. Сейчас идут поиски геолога вблизи лежащих кишлаках
— Кто руководит операцией поиска?
— По информации нашего представителя в ДРА операцией руководит советник полковник Ромашов; с афганской стороны — заместитель министра безопасности Афганистана Бурха.
— Доложите мне подробно о них.
Каменщиков достал из папки следующий документ и стал докладывать.
— Бурха Карим, тридцать пять лет, член НДПА. До ликвидации Амина находился в подполье, руководил работой в частях армии. Входит в Комитет семи, таджик. После свержения Амина, так как не пуштун, был незаслуженно обижен, не вошёл в высшие эшелоны власти. Умен, энергичен, дерзок, смел, решителен, эгоистичен. Женат, имеет две жены. Учился в СССР, в Ленинграде, где проживает одна из его жён и дочь. Среди сотрудников государственной безопасности (ХАД) имеет огромный авторитет. Возглавляет управление по борьбе с бандформированиями. Так же пользуется уважением у главарей банд, старейшин. Среди пуштунов менее популярен. Из донесений наших сотрудников следует, что — он смелая и незаурядная личность. Два дня назад ездил в Джелалабад, поездка была связана с поисками геолога. По докладам, по городу ездил без оружия и охраны. За это время в этом районе все полевые командиры не предпринимали никаких действий, не было ни одного выстрела. Имеет огромную агентурную сеть не только по линии ХАД, но и личную.
— А что можете сказать о Ромашове? Я помню, подписывал приказ о его назначении.
— Убыл в Афганистан год назад, — продолжал Каменщиков, — профессионал в разведке и контрразведке, был в группе спецназа в Чехословакии в 1968 году.
Андропов продолжал думать о Ромашове. Аналитический ум чекиста пробегал, перебирая серьёзные и незначительные операции. Каменщиков понял, что шеф его не слушает, и прекратил доклад. И вдруг лицо Андропова просияло, мозг нашёл нужную информацию.
— Хороший чекист — сказал он, — мурманские оперативники неплохо провели операцию с задержанием иранского агента.
Это было два года назад. Наш лётчик угнал в Иран самолёт, правительство СССР по дипломатическим каналам стало требовать его возврата, но иранцы наотрез отказались. Тогда и была поставлена задача КГБ, найти больные места в отношениях СССР и Ирана, чтобы с помощью их вынудить Иран возвратить беглеца. В разработке оказался гражданин Ирана, им занимался Ромашов. Никто и не подозревал, что иранец разведчик. Единственный, кто интуитивно почувствовал, — это Ромашов. Он провёл операцию так, что агента поймали при совершении противоправных действий, и, когда перед иранцем замаячила тюрьма, он раскололся, выдав цель своего пребывания и своих руководителей. Ирану тут же была направлена нота, и шпиона обменяли на лётчика и самолёт.
— Надо помочь Ромашову, — сказал Андропов. — Разработайте операцию, цель которойосвобождение геолога, поиски остальных заложников и ликвидация банды. Если этот бандит занялся похищением, он и впредь будет продолжать эти грязные делишки, а в Кабуле есть, кого брать в заложники: госпиталя, больницы, пресса, специалисты на заводах, наши дипломаты. Необходимо подобрать человека и внедрить в его банду с задачей устранить лично Халеса.
— Этот вопрос в управлении внешней разведки уже прорабатывается, — Каменщиков достал следующий документ и положил перед собой. — Нами подготовлен агент подполковник Азат Хаджаев, туркмен по национальности. Образование высшее, владеет языками — пушту, дари. А также тюркскими языками: узбекским, туркменским, казахским. Выдержанный, энергичный, ориентируется мгновенно, владеет всеми видами стрелкового оружия, как советских, так и западных образцов, а также мино — взрывным делом. Ромашова знает лично, вместе в 1967 году были на курсах спецназа КГБ в Галицино. В совершенстве владеет приёмами восточной борьбы, мастер спорта.
— Хорошо, — перебил доклад Андропов. — Три дня вам на детальную подготовку операции. В четверг «туркмен» должен быть отправлен в Кабул. Об истинной цели его командировки должны знать только трое: я, вы и «туркмен». Для всех остальных его командировка — это помощь в поиске заложников и проведение других активных оперативно — войсковых операций. Это не потому, что я не доверяю нашим работникам. Я не хочу, чтобы об этом узнал Бурха. Уж больно мне не нравится его популярность среди главарей банд.
— Не похоже — сказал Каменщиков, — пока подозрений в его адрес ни главный советник КГБ генерал Малков, ни Ромашов не высказывали.
— Но Вы же сами только что говорили о его поездке в Джелалабад, что там все банды притихли и сидели как мухи в щелях. Стало быть, о поездке знали. Не надо допустить, чтобы информация о цели нашего агента просочилась. Тогда под угрозой может оказаться срыв всей операции, освобождения заложников и ликвидации Халеса.
Глава 3
Генерал Соболев собрал совещание к концу дня. На него были приглашены советники от различных ведомств: армии, МВД и КГБ. Ромашов сидел с Бурхой в первых рядах.
— А почему здесь афганцы присутствуют, — с явным недовольством обратился Соболев к Ромашову.
— Если Вы, товарищ генерал, считаете, что начальнику отдела по борьбе с бандитизмом здесь делать нечего, тогда и мне, его советнику, тем более не место. Разрешите выйти?
— Пусть присутствует, — с раздражением сказал генерал.
У каждого ведомства данные разведки были противоречивые. Советники от МВД говорили, что заложников вообще не увозили из Мазари — Шариф, и удерживают их где — то в городе. После таких докладов Соболев выглядел растерянным. Он теперь не имел представления, в каком направлении сосредоточить поиск заложников. Прояснил обстановку командир разведроты сороковой армии. Капитан вошел в зал и, переминаясь с ноги на ногу, ждал, когда высокие чины закончат болтовню и обратят на него внимание.
Наконец генерал закончил выслушивать доклад очередного «всезнайки», поднял глаза и увидел стоявшего возле двери капитана.
— Что ты хотел, капитан?
— У меня, товарищ генерал, последние сведения моих разведгрупп.
— Докладывайте, — сказал генерал.
Командир роты подошел к столу, за которым сидел генерал, и стал докладывать.
— По нашим данным заложники были в ущелье.
— И куда же они испарились, — ехидно заявил советник от МВД.
— Это какой — то фокус, — сказал Мухамедов, — афганские пограничники прочесали ущелье и никого не нашли.
— Значит, плохо искали, — возразил капитан, — лучше бы они туда совсем не ходили, только работы нам придали, все следы затоптали. А мы там нашли вот это, — капитан вынул из кармана записную книжку, и положил на стол. — Это записная книжка инженера, мы её нашли возле ручья. Рядом нашли заваленный камнями вход в пещеру. В ней обнаружили труп одного из заложников с перерезанным горлом. По — видимому, там что — то произошло.