Ее рассчеты не оправдались. Стоило Вике шагнуть на проезжую часть, как все пятеро, сорвавшись с места, бросились ей наперерез, живой стеной преградив дорогу.
- Куда ж ты так спешишь, sugar? - сказал один - худой и длинный, с едва пробившимися, не сбритыми усиками. - Составь нам компанию. Развлеки. А то мы тут совсем заскучали без женской ласки.
Вика оказалась в кольце, которое медленно сжималось. Лица желторотых подростков надвигались на нее со всех сторон. Их глаза сверкали. Так смотрит стая волков на загнанную в тупик добычу - с умильным, сладостным садизмом в предвкушении удовольствия, уверенная, что сколько бы жертва не трепыхалась, ей уже никуда не уйти. Ни в коем случае нельзя показать им свою слабость, думала Вика, пытаясь унять дрожь во всем теле.
- Привет, пацаны! - услышала она вдруг знакомый голос и, резко обернувшись, замерла от удивления.
- Ник! Дружище! Ты как раз вовремя, - приветствовал его один из парней. - Присоеди...
- У вас проблемы с моей girlfriend? - Ник подошел к Вике вплотную и по-хозяйски обнял ее за плечи. - Я ж говорил тебе, honey, не беги вперед, подожди меня. А ты не послушалась.
- Так она твоя girlfriend? - в голосе парня слышалось нескрываемое разочарование. - Извини, друг, не знали.
- Но ты не волнуйся, мы не успели ее даже пальцем тронуть, - поспешил заверить его другой
- Только попробовали бы. - Не снимая руки с плеча Вики, Ник свободно прошел вместе с ней мимо расступившихся парней и, когда те уже остались позади, не оборачиваясь помахал им рукой, небрежно бросив: - See you.
- Бывай, Ник! Привет брату, - донеслось в ответ.
Вика услышала, как хлопнули по очереди все четыре дверцы, как включился мотор. Обернувшись, она увидела пустую улицу. Машины уже и след простыл.
- Ну что? Ты больше не боишься меня? - покровительственно улыбнулся Ник.
- А ты меня? - нашлась Вика, осторожно, чтобы не обидеть парня, высвобождаясь из-под его руки.
- Я?!.- удивился он. - Я же, вроде как, твой спаситель. Отбей ты мне опять руку, кто бы тебя защитил?
- И то верно.
- Ты ведь не станешь возражать, чтобы я тебя проводил до дома? - спросил он лукаво.
- Напротив. Буду тебе очень признательна.
- Здорово струсила?
- Да нет. Просто не успела. Ты вовремя подоспел.
Какое-то время они шли молча.
- Я видела тебя на Холлоувин на Санта Монике. Ты гей? - без обиняков спросила Вика.
Ни чуточки не смутившись, он ответил:
- Я сам еще окончательно не решил, кто я. Но... - Его наглые, красиво- грешные глаза озорно сверкнули, - в какой-то степени мое решение может зависеть и от тебя. Ты на меня действуешь, Виктория. - Он впервые назвал ее по имени, а не этим омерзительным “бэйбэ”.
- Знаешь, - набрав полные легкие воздуха, неожиданно для себя самой выпалила Вика, - ты мне тоже нравишься, Ник. Но дело в том, что у меня уже есть girlfriend.
Он оторопело уставился на нее.
- Шутишь!.. - И, подумав, решил уточнить: - Это та круглолицая из старших классов, что ли, с которой ты встречаешься на переменах?
- Ага, - доверительно кивнула Вика. - Она самая.
- Дела... - Он почесал затылок. Ситуация неожиданно и резко менялась. - Никогда бы не подумал. Выходит, мы с тобой из одного эшелона.
- Выходит. - Вика старалась не смотреть на него, чтобы скрыть шальной блеск в глазах и нестерпимое желание расхохотаться.
- Ну что ж, - разочарованно пробормотал он. - Тогда нам остается быть только друзьями. А? Как ты считаешь?
Она не успела ответить. Перед ними резко затормозила машина.
- Что, опять? - нахмурился Ник.
Из машины торопливо вышли Лана с Левоном.
- Вика! Вот ты где! Почему не позвонила? Почему не подождала нас в школе? - напустилась на дочь Лана.
- Мои родители, - шепнула она Нику.
- Вижу, - отозвался тот.
- Папа, мама! Познакомьтесь, это мой одноклассник и друг, - сказала Вика по-английски, выделив последнее слово.
- Hi. How are you? - буркнул Ник, как звереныш пряча глаза.
Вика с улыбкой наблюдала за ним.
- Спасибо, что проводил. - И, не успел он опомниться, она встала на цыпочки и чмокнула его в щеку. - Пока!
Глава 14
Главный редактор, он же хозяин “Авангарда” - объемистой, многостраничной газеты, принял Лану благосклонно и слегка высокомерно. Это был стареющий еврей, не лишенный мужского обаяния, с проницательными, умными глазами и скверными манерами. В процессе светской беседы, умело разбавляемой Натель, он выяснил для себя все, что его могло интересовать в биографии Ланы.
- Между прочим, она у нас кандидат наук, член Союза Писателей и Союза Журналистов, - подсказала Натель.
- Солнышко, не мне тебе объяснять. Все это осталось там, в прошлой жизни, - отмахнулся редактор. - А для здешней нет пока ничего - ни знания языка, ни диплома, ни лайсенса.- Выдержав многозначительную, намеренно затянутую паузу, он обратился к Лане со скучающе-равнодушным видом: - Вас не смущает, что в нашей газете вы сможете заработать себе разве что на орешки? Если нет, перейдем к следующему этапу.
Не зная как реагировать, она бросила взгляд на Натель.Та лишь пожала плечом, мол, данная тема не в моей компетенции. У Ланы выбора не было. А работа в редакции, по специальности, как бы низко она не оплачивалась, казалась ей манной небесной. И она поспешила дать свое согласие.
Павел Владимирович нажал на кнопочку, поручив явившейся на вызов секретарше проводить гостью к менеджеру.
Менеджер, очень приятная молодая особа по имени Софа, встретила Лану с дружелюбной улыбкой. Расспросив, как давно она здесь, как ей нравится Лос- Анджелес и чем она занималась в Союзе, Софа вытащила из стола пачку машинописных листов.
- Специфика нашей работы такова, - сказала она тоном избалованной маминой дочки, - что мы, в отличие от союзных редакций, имеем дело, в основном, с непрофессионалами. То есть настоящих журналистов здесь, конечно, хватает, но, увы, мало кто из них соглашается сотрудничать с нами на наших условиях. Разве что те, кто сходит с ума от безделия и попранных амбиций, для кого его имя на печатной странице дороже любых гонораров. Поэтому нам не приходится особенно играть в разборчивость. Материалы, которые нам присылают, мягко говоря, оставляют желать лучшего. Вот один такой перл я вам и подсуну. Посмотрите, что вы сможете из него сотворить. Заберите это сокровище домой и, как закончите, перешлите мне его по факсу вместе с вашими координатами.
Статья, изложенная корявым, полуграмотным языком, оказалась интересной по содержанию. И Лана с удовольствием перекроила ее на свой страх и риск, а затем отправила в редакцию с помощью Давида, из его нового офиса. В тот же день с ней связались по телефону и предложили с понедельника выйти на работу. Лана была на седьмом небе от счастья. Левон искренне обрадовался ее удаче, тому, что хоть один из них, наконец, начнет работать.
Первое, что сделала Лана, это помчалась к Натель на Малхолланд Драйв с большущим букетом белых лилий.
- Это что, взятка? - улыбнулась Натель, принимая цветы. - Откуда ты знаешь, что я обожаю лилии?
- Я думаю, каждый, побывав в твоей белой гостиной, догадается об этом.Не найдя слов, способных выразить всю глубину ее благодарности, Лана заключила Натель в объятья.
- Да будет тебе. Разве ты не сделала бы для меня того же?
- Речь не об этом. Ты спасла меня от тихого помешательства и саморазру- шения на почве морального и физического застоя.
- А вот это ты напрасно. Личность цельную, глубокую и сформированную не способны разрушить мелкие житейские неурядицы. Или ты забыла о законах ритма? День сменяется ночью, чтобы снова настало утро. Удача - неудачей, чтобы ты смогла сполна ощутить вкус новой победы и насладиться ею. Нужно просто научиться пережидать, используя интервалы для роста вглубь себя... Пойдем, а то кофе остынет.
В белой гостиной на шкуре белого медведя был накрыт журнальный столик, сервированный на двоих. В золоченых чашечках еще дымился турецкий кофе, распространяя терпкий, дразнящий обоняние аромат.
- Ой, ты кого-то ждала! - смутилась Лана.
- Конечно ждала, - улыбнулась Натель. - Тебя.
- Но я же, как последняя невежда, ворвалась без предупреждения.
- Разве? А по-моему ты позвонила. Прямо в душу.
- Натель, ты чудо! Я не устаю восхищаться тобой.
- А я тобой. Ты прошла в редакции на ура. И, заметь, я в этом ни чуточки не сомневалась. По-моему, нам есть за что выпить. Я знаю, ты за рулем. Символичес- ки. - Она подняла со стола заранее приготовленную четырехгранную бутылку Амаретто, выдернула квадратную стеклянную пробку и наполнила бокалы золотистым ликером с запахом горького миндаля.
- За начало твоего самоутверждения на новой земле. Ничего сверхестест- венного не произошло. Кесарю - кесарево! - Осушив свой бокал, она затянулась сигаретой - длинной, изысканно-тонкой, допила неспеша кофе и предложила: - Давай искупаемся. Только не отнекивайся.
Лана и не собиралась “отнекиваться”. Она облачилась в предложенный Натель купальник и с разбегу нырнула головой вниз в бассейн. Прохладная голубая вода приняла ее в свои объятия, наполнив тело блаженством.
- Хорошо-то как! - крикнула она с благодарностью гостеприимной хозяйке, уходя под воду. А потом долго, самозабвенно плавала кругами вдоль выложенных узорчатым кафелем стенок бассейна.
Натель, пробыв в воде всего несколько минут, перебралась в джакузи, предварительно поставив на бортик два высоких стакана с ананасовым соком. Наплававшись вдоволь, Лана присоединилась к ней. Это было ее первое знакомство с джакузи. От неожиданности она вскрикнула. Горячая вода с непривычки обжигала. К тому же она буйно бурлила и пенилась.
- Я чувствую себя Иванушкой-дурачком из Конька-горбунка, которого окунули сначала в котел с водой студеной, а потом - с водой вареной, - засмеялась Лана.
Через несколько минут вода уже не казалась ей такой горячей. Она расслабилась, подставляя тело упругим бурлящим струям, и даже зажмуилась от удовольствия.
- Просто не верится, что через два дня я начну работать - здесь, в Америке, - не открывая глаз промурлыкала Лана.
- Я не уверена, что эта работа пойдет тебе на пользу, - отрезвляющим тоном заметила Натель.
Лана удивленно посмотрела на нее:
- Что ты имеешь ввиду?
- Ведь ты уехала из своей страны не для того, чтобы внутри Америки воссоздавать ее жалкое подобие, как это делает большинство здешних иммигрантов.
- Почему “жалкое”?
- Потому что другого подобия просто не получится. Если хочешь знать мое мнение, нужно шагать в ногу с той страной, которую сам для себя выбрал, жить в ее ритме, по ее правилам, а не по тем, от которых уехал.
- Может ты и права, Натель, но пока что мне выбирать не приходится.
- Прекрасно все понимаю. Это так, на будущее.
Заметив, что солнце уже клонится к закату, Лана заторопилась. - Боже мой, совсем забыла про время. Меня наверняка уже разыскивают. Где у тебя душевая?
Заскочив по дороге в супермаркет, она примчалась домой, испытывая чувство вины перед домочадцами. Левон, не поднимая головы, из-под очков осуждающе посмотрел на жену. Инга и Вика - не хозяйничали, нет - топтались на кухне, в тщетных попытках найти что-нибудь съестное.
- Мама! Ну наконец-то! - радостно вскричала Инга.- А то мы уже собрались умирать с голоду.
- А я так надеялась, что дочери встретят меня обедом собственного приготовления, - выпадом на выпад ответила Лана.
- Ну, ма-ма. - В тоне Инги звучала укоризна.- Мы целый день занимаемся. А ты всегда дома... Мы уже как-то привыкли, что ты...
- Придется отвыкать,- весело перебила ее Лана. - И обеды, я думаю, будем отныне готовить по очереди.
Дочери воззрились на нее в выжидательном недоумении.
- Не знаю, как вам это понравится, но, в любом случае, поздравьте меня - с понедельника я начинаю работать.
- Как!
- Где?
- Кем?
- Я догадываюсь,- язвительно заметила Инга.- Бэби-ситтером или сборщицей в армянском ювелирном бизнесе, как все наши.
- Нет, дочка, не угадала. Литературным редактором в русской газете.
У Инги и Вики даже рты открылись от удивления.
- Мама! Не может быть! Ты это серьезно?- подскочила Вика и повисла у нее на шее. - Какая же ты молодец! Да иначе и быть не могло. Ведь ты у нас все умеешь.
- Но как тебе удалось? - недоумевала Инга. - Расскажи.
- Потом. После обеда. А то мы и вправду умрем все с голоду. Я принесла с собой вкусные вещи.
Уже за столом, обдумывая услышанную новость, Инга спросила:
- Мам, но ведь раз ты будешь работать, мы сможем теперь купить вторую машину?
- А зачем тебе вторая машина?
- Ну, как же... Ты будешь уезжать на весь день на работу, а мы все останемся без машины.
- Боюсь, что с моей работой не только машины - велосипеда не купишь.
- И кому же нужна такая работа?
- Мне. - Голос Ланы, независимо от нее, прозвучал так жестко, что все расспросы тотчас прекратились. - Это Америка, девочки. Здесь, ничего не делая, не проживешь. Боюсь, что работать придется и вам.
- Нам!?.- вскричала Инга.- Но мы же еще учимся.
- Учиться и работать здесь очень принято, даже в обеспеченных семьях. Это приучает молодежь к самостоятельности, дает ей определенную финансовую независимость.
- Верно, верно,- оживилась Вика.- Я в школе слышала, что не только девочки, но и мальчики могут подработать, присматривая по вечерам за соседским ребенком, если его родители, скажем, уходят в гости. И даже собственные родители им платят за помощь с младшим братом или сестренкой. Представляете?
- Не вижу ничего в этом предосудительного,- сказал молчавший до сих пор Левон. - В ребенке таким путем воспитывается чувство ответственности. Он относится к родительскому поручению, как к работе, и выполняет его более добросовестно.
- А я этого не понимаю, - передернула плечиком Инга. - Маразм какой-то. Брать с родителей деньги за то, что ты и так должна делать. С соседей - еще куда не шло.
- Тебе, милая, часто придется здесь сталкиваться с вещами, которые нам трудно понять, - сказала ей мать. - Например, если старый человек не заработал собственным трудом себе на пенсию, его будет содержать государство. Если он нуждается в уходе, государство оплатит и это. И неважно, кем будет ухаживающий - посторонним, дочерью, сыном, женой или мужем.
- Как это? - не поняла Вика. - Государство оплачивает взрослым детям уход за их собственными родителями? Или жене - за мужем? Да это же и так их святая обязанность!
- Только не в Америке. Свобода по-американски это, видимо, когда никто никому ничего не должен. У них ведь как... Окончил сын или дочь школу - лети на все четыре стороны. Начинай жить отдельно и самостоятельно.Учебу родители оплатят. А остальное их не касается. Ну и дети, в свою очередь, не обременены чувством ответственности за стареющих родителей. У тех и других своя собственная жизнь.
- Мара-азм! - нараспев повторила Инга. - Теперь я поняла, почему американцы заводят себе не одну, а целую свору собак. Выпихнув из дома родных детей, они забивают ими пустоту и одиночество. И, вместо внуков, нянчатся с четвероногими. Ну да это их проблемы.А где еще может подрабатывать учащаяся молодежь?
- В больших и маленьких магазинах - продавцами, кассирами, - ответила Лана. - В ресторанах и кафе официантами, посудомойками, уборщиками. В парикмахерских салонах. В библиотеке. Да мало ли где.
- А что, стоит подумать, - как бы про себя промурлыкала Инга. - Финансовая самостоятельность - это по мне.
Глава 15
С понедельника для Ланы, а следовательно и для всей ее семьи, началась новая жизнь. Чтобы не оставаться на весь день без машины, Левон отвозил ее утром на работу, а к пяти забирал.
Лане, или Светлане Андреевне, как ее теперь снова величали на советский манер, выделили рабочее место в комнате с двумя пожилыми корректоршами из Киева. Это были очень образованные, начитанные женщины, обе в прошлом редакторы крупного издательства, здесь же безропотно принявшие то, что им предложили. Узнав об этом, Лана не могла избавиться от чувства вины перед ними, поскольку считала, что заняла место, которое ей не принадлежало.