Джейми крепко сжала веки, потому что мелодия напомнила ей, как папочка ходил с ней однажды вечером на «Человека из Ламанчи». Перед ее глазами возник темный театральный зал и отец, сидящий рядом с ней, сжимающий ее руку в своей. А перед этим они ужинали в ресторане, и папа попросил того милого официанта принести «его девочке» еще одну порцию шоколадного мороженого.
«Неужели тебя больше нет, папочка? — горестно думала она. — Неужели ты правда умер?»
— Тебе надо поесть, Джейми! — Элис Харкорт вкатила в детскую столик, на котором Сейди всегда подавала еду для Джейми. — Кажется, здесь все, что ты любишь, — пицца, вишневый пирог и…
— Папочка никогда не разрешал мне есть это на обед — только в особых случаях, — передернула плечами Джейми, сидя у окна, выходившего на залив, и даже не обернулась.
— Ну, я думаю, один раз мы можем сделать исключение, — миролюбиво предложила Элис и, расчистив белый плетеный стол в другом конце комнаты, поставила на него поднос.
— А я так не думаю. Ну да ладно, спасибо, мэм, — сказала Джейми, по-прежнему глядя в окно.
Элис выдавила из себя улыбку.
— Почему ты так церемонна со мной, детка? — сказала она. — Ведь я твоя тетя, и теперь мы одна семья.
— Может, это и так, но все равно я вас не знаю, — медленно, не поворачивая головы, ответила Джейми. — Вы совсем чужая, я никогда вас раньше не видела, да и папа никогда не говорил о вас.
— Неудивительно, — отозвалась Элис, — мы никогда не были близки…
— Тогда почему вы взялись заботиться обо мне? — спросила Джейми. — Ну как я могу узнать, правда ли вы моя тетя, правда ли, что моего папы больше нет?
Элис приблизилась к ней и набрала побольше воздуху.
— Джейми, но мы же обсуждали это. — Она заставила себя говорить спокойно. — Тебе нужно смириться с тем, что твоего папы нет, что он уже никогда не вернется и что мы с твоим дядей теперь твои официальные опекуны.
— И что это значит? — спросила Джейми, не поворачиваясь к тетке.
— Это значит… — Элис старалась говорить так, чтобы Джейми наконец стало все ясно, — что, когда мы с дядей Джозефом узнали о смерти твоего папы, мы пошли к судье и нас назначили твоими опекунами до твоего совершеннолетия.
— Моего — чего?
— Пока тебе не исполнится восемнадцать лет.
Джейми медленно кивнула:
— Вы жутко поспешили с этим, правда?
— Это было необходимо, — попыталась защититься Элис, — ведь у тебя никого нет, и…
— А тетя Кейт? С ней-то я по крайней мере знакома.
— Но ты же знаешь, твоя тетка почти все время путешествует, она вечно в разъездах и не может обеспечить тебе нормальную жизнь.
Джейми развернулась на стуле и впервые взглянула в глаза Элис.
— Мой папа и правда умер — или вы только так говорите? — спросила она прямо.
— Я же сказала тебя в школе… — начала было Элис, но Джейми оборвала ее.
— Я знаю, что вы сказали мне в школе, — возразила она, — но правда ли это или вы нарочно сказали это ведьме мисс Рейни, чтобы забрать меня из школы?
— А почему ты спрашиваешь? — осторожно спросила Элис. — Неужели ты думаешь, что мы решились бы солгать тебе в этом деле?
Джейми соскочила со стула у окна и сделала несколько шагов по комнате.
— Не знаю, — важно сказала Джейми, — но зато я знаю, что у папы была очень странная работа. Ни у кого из отцов моих друзей нет такой странной работы. Она всегда была какой-то другой.
— Другой? Но в чем? — спросила Элис.
Джейми пожала плечами.
— Просто другой.
— А он что-нибудь рассказывал тебе о своей работе?
— Ни фига. Ну очень мало, — поправилась она и подошла к столу, на который Элис приткнула поднос с едой. — Как он умер?
— Я же сказала тебе — в авиакатастрофе. — Элис заметно занервничала.
— Где? Как это случилось?
— В Риме, — поколебавшись, сказала Элис, — он вылетел из Рима, чтобы провести с тобой Рождество, и…
— Но папочка не был в Риме, — тут же отпарировала Джейми. — И он не собирался быть здесь к Рождеству. Он сказал мне, что летит в Париж, где у него были дела, потом он собирался в Лондон и обещал мне позвонить оттуда и сообщить, когда вернется. А если бы он не успел к Рождеству, я провела бы его у одной из моих подружек или у тети Кейт в Вашингтоне.
Элис сглотнула слюну, тяжело вздохнула.
— Джейми, я не хотела обсуждать это с тобой, ты еще слишком мала, чтобы вникать во все детали, но твой отец был совсем не там, где он сказал тебе, — выговорила она наконец.
Джейми взглянула на нее подозрительно:
— Что это значит?
— Сядь, пожалуйста! — Элис подвинулась на кровати, чтобы Джейми села рядом с ней.
— Если вы не против, мэм, я лучше постою! — Джейми подцепила вилкой что-то с подноса.
Элис нехотя согласилась.
— Ладно, — кивнула она. — Ты знаешь, что за работа была у твоего отца?
— Он был банкиром, да? — свела брови Джейми.
— Что-то вроде, — не стала возражать Элис. — Он работал в солидной инвестиционной фирме и занимался бизнесом во многих странах. Иногда ему приходилось переправлять огромные суммы денег.
— Ну и что?
— Он должен был доставить их и на этот раз — только не в Париж, как он сказал тебе, а в Рим, — тихо проговорила Элис.
— Вы-то откуда все это знаете? — вызывающе спросила Джейми. — Сами же мне говорили, что не общались с папой.
— Не общались, — признала Элис. — Об этом мне рассказали, когда нас вызвали, чтобы забрать тебя из школы.
— Кто позвонил вам? — почти допрашивала ее Джейми. — Кто велел вам забрать меня?
— Ну, это не так важно сейчас…
— Мне важно, — упорствовала Джейми.
Но Элис не обратила внимания на ее слова.
— Все дело в том, Джейми, что твой отец присвоил громадную сумму чужих денег. И когда он собирался сбежать с ними, самолет потерпел аварию.
Джейми энергично замотала головой.
— Нет. Мой папочка не мог сделать ничего такого, — возразила она. — Не мог. И мне наплевать на то, что вы или кто-то там еще наговариваете на него.
Голос Элис смягчился.
— Прости меня, Джейми, мне не хотелось тебе этого говорить, — произнесла она извиняющимся тоном. — Твой отец не собирался возвращаться домой.
— Вранье! — завопила Джейми и, схватив с подноса стакан молока, запустила его в лицо Элис. — Ты все врешь! — Стакан упал на пол и разбился. Прежде, чем Элис успела остановить ее, Джейми выбежала из комнаты, изо всех сил хлопнув дверью.
Джейми сидела на большом прибрежном валуне и равнодушно глядела на спокойную черную воду залива. Глаза ее покраснели и распухли от слез, а растрепавшиеся волосы прилипли к мокрым щекам. Ветер дул холодный, пронизывающий, она совсем окоченела, но ей было все равно. Ей было на все наплевать. И на всех. Пусть бы она даже замерзла до смерти, она никогда не вернется домой. Никогда. Элис наврала ей про отца, и она не желает больше даже видеть ее.
— Я так и знал, что найду тебя здесь.
Джейми подняла глаза, услышав знакомый голос. Джозеф Харкорт стоял в нескольких шагах от нее в теплом пальто и глядел на нее с легкой улыбкой.
— Не вернусь, — строптиво сказала она, — не заставите.
— Заставить я бы смог, — возразил он, — но не хочу.
Она в недоумении посмотрела на него.
— Я хочу, чтобы ты сама пришла домой, — продолжал он.
Джейми затрясла головой.
— Ни за что, — скорчила она рожу. — Не хочу даже видеть эту тетку.
— Под этой «теткой», — усмехнулся Джозеф, — ты, должно быть, имеешь в виду свою тетушку?
Нахмурившись, Джейми кивнула:
— Она все наврала про папу. Я знаю, что наврала.
Он немного поколебался.
— Нет, Джейми, она не наврала, — сказал он, опускаясь рядом с ней на гальку. — Так нам самим рассказали.
— Папа никогда не сделал бы того, о чем она говорила, — не соглашалась Джейми.
Он терпеливо улыбнулся:
— Я знаю, как ты любила своего отца, Джейми, и я знаю, как сильно ты ему верила. Но, признаться, нам никогда теперь не узнать, что же случилось на самом деле, — мягко сказал он, обнимая ее и глядя на нее сверху вниз. — Ты совсем замерзла. Возьми-ка мое пальто…
— Нет, мне хорошо, — торопливо отказалась она.
— Может, они ошиблись.
— Они ошиблись, — сказала Джейми. — Конечно же, они ошиблись!
— Я знаю, что он любил тебя, и, если бы он мог вернуться, он обязательно вернулся бы.
— Еще бы, конечно, вернулся. — Джейми замолчала. — Значит, он правда умер? Ну, я хочу сказать… они что, пришлют его тело, чтобы мы похоронили его, как маму?
— Нет, — нахмурился он.
Она взглянула на него вопросительно:
— Почему же?
Джозеф Харкорт тяжело вздохнул.
— Самолет взорвался, Джейми. Он сгорел. Ничего не осталось…
Она торжествовала.
— Тогда мой папа наверняка не умер! — Она впервые улыбнулась.
— Его имя было в списке пассажиров, — скорбно заметил Джозеф.
— Папа часто бронировал билеты, а потом не брал их, — объяснила Джейми. — У него была такая сумасшедшая служба, что он иногда до последней минуты не знал…
— Джейми, мне кажется, тебе не надо лелеять надежду… — начал было Харкорт.
Она покачала головой.
— Разве вы не понимаете? Если папочка жив, он обязательно вернется. Я знаю, что он вернется!
Он крепко прижал ее к себе.
— Как бы мне хотелось, чтобы так и было, детка.
Она даже не представляла, как ему этого хотелось.
Дни шли, и надежды Джейми потихоньку таяли. По ночам она часто плакала, плохо спала, а днем обычно запиралась у себя в комнате или в одиночестве бродила вдоль залива. Теперь она редко заходила на конюшню, предоставив Кристобаля на попечение конюхов. Все, что было ей когда-то интересно, перестало ее волновать. Она мало с кем разговаривала, разве что с Джозефом Харкортом, и под любым предлогом избегала Элис.
Хотя Элис поначалу и возражала, Джейми забирала еду в свою комнату. По вечерам она тоже сидела в одиночестве, слушала музыкальную шкатулку или рассматривала альбом с фотографиями, который они составляли вместе с отцом. Иногда подолгу вглядывалась в фотографию Фрэн в свадебном платье, словно пыталась заглянуть ей в душу. Джейми так хотелось понять ее, понять, что же такое случилось, отчего мама не могла ее любить. «Ты такая хорошенькая, мамочка, и кажешься такой счастливой. Как жаль, что я уже не смогу узнать тебя лучше, — думала Джейми, разглаживая фотографию матери кончиками пальцев. — Почему же я не запомнила тебя счастливой? Почему же я совсем не помню, что ты любила меня?»
Затем она брала фотографию отца, самую свою любимую. Она сняла его, когда он перепрыгивал через изгородь около конюшни. Он был в голубой клетчатой рубашке и сером пиджаке. Улыбающийся. Счастливый. Все ее воспоминания, связанные с отцом, были счастливыми. Никого она так не любила, и она твердо знала, что он тоже любит ее. Он не мог ее предать, не мог бросить, разве только он уже не был себе хозяином.
«Если ты жив, папочка, — думала она, — ты непременно вернешься ко мне. Я знаю, что вернешься».
— Я хочу в «Браер Ридж», — провозгласила Джейми однажды за завтраком. Прошел месяц с тех пор, как Харкорты привезли ее на Саунд-Бич, и вот впервые она сидела вместе с ними в столовой.
Элис озабоченно покачала головой, передавая мужу корзиночку с горячими сливочными бисквитами.
— Тебе правда хочется этого, Джейми?
Девочка кивнула.
— Ну да, — просто сказала она. — Я уже и так здорово отстала, мне теперь понадобится несколько недель, чтобы догнать свой класс.
— Я хотела сказать другое, милочка, — пояснила Элис, наблюдая, как Сейди наливает Джейми апельсиновый сок. — Я думала, что ты могла бы остаться здесь и ходить в школу рядом с домом.
Джейми с бисквитом во рту покачала головой.
— А мне так не кажется. — Она уронила кусочек масла рядом со своей тарелкой и подцепила его ножом. — Папа выбрал «Браер Ридж», потому что считал, что там мне будет лучше всего. Раньше я спорила с ним, но теперь, когда его нет, все изменилось. «Браер Ридж» для меня сейчас ближе, чем дом, ведь там мои друзья. — Она помолчала. — Нет, я не хочу менять школу. И так слишком много всего изменилось.
— Если ты и впрямь хочешь этого, Джейми, пусть так и будет, — примирительно сказал Джозеф Харкорт, поворачиваясь к жене. — Правда, Элис?
— Да, разумеется, — нехотя согласилась та.
— Спасибо, — Джейми отложила вилку и постаралась улыбнуться как можно вежливее. — Пожалуйста… можно мне идти?
— Конечно, — отозвался Харкорт.
Джейми вскочила и выбежала из комнаты. Слушая, как удаляются ее шаги по лестнице наверх, Элис в ярости обернулась к своему мужу.
— Как ты мог позволить вернуться ей в «Браер Ридж», даже не попытавшись отговорить ее, — прошипела она.
— Ну ты же слышала, Элис. Там ее единственный дом, — отхлебнул он кофе, — там ее друзья. У бедной девочки больше ничего не осталось.
Элис оглянулась, чтобы убедиться, что Сейди нет поблизости:
— А если он вздумает связаться с нею? Что, если он напишет ей Или позвонит?
— Зря ты волнуешься, — усмехнулся он. — Если это и случится, Анита Рейни тут же оповестит нас.
— Но разве можно быть уверенным?
— Можно, — отозвался он. — К тому же я уверен, что Линд не способен на такие глупости.
— Вот здорово, что ты вернулась, Джейми, — Андреа помогала ей распаковывать вещи. — Без тебя здесь было совсем не то.
Джейми натужно улыбнулась, сложила свитер и сунула его в шкаф на полку.
— Верь не верь, но я рада, что вернулась, — проговорила она без особого энтузиазма.
— Что случилось с твоим папой? — спросила Андреа. — Джуди говорит, что Кэрол подслушала, как мисс Рейни рассказывала миссис Харольд, что он кого-то обокрал, а потом попал в ужасную авиакатастрофу, что его самолет…
— Давай не будем говорить об этом, Энди, — оборвала ее Джейми.
Подружка молча посмотрела на нее, потом все же спросила:
— Так это правда?
— Нет, черт побери, нет! — воскликнула Джейми, захлопывая чемодан. Она резко повернулась к Энди: — Моего отца обвиняют в том, чего он не совершал, а его нет, чтобы он смог постоять за себя! Можешь сказать это Джуди, Кэрол и мисс Рейни с миссис Харольд и всем, кто лезет не в свое дело!
— Прости меня, — всхлипнула Андреа, — я не хотела…
Джейми махнула рукой.
— Да не бойся, — вздохнула она. — Я же не собираюсь отрывать тебе голову.
— Я не боюсь, — дрожа, ответила Андреа. — Наверное, я чувствовала бы то же самое, если бы начали болтать гадости про моего отца. — Она помолчала. — Слушай, хочешь горячего шоколада? Давай я попрошу сварить нам по чашке.
Джейми кивнула:
— Спасибо, было бы отлично. — Шоколад ее мало волновал, но уж очень хотелось, чтобы Андреа ушла куда-нибудь. Ей нужно было побыть одной, хоть несколько минут. Когда Андреа вышла, прикрыв за собой дверь, Джейми достала музыкальную шкатулку и бережно поставила на столик у кровати. Примостившись на краешке постели, она долго-долго смотрела на бронзового единорога, прежде чем запустить его. Когда он медленно закружился и раздались звуки знакомой мелодии, в глазах у нее показались слезы.
«Почему, папочка? — спрашивала она снова и снова. — Почему ты оставил меня?»
Анита Рейни дозвонилась, наконец, до Элис Харкорт.
— Вы просили меня дать вам знать, если отец Джейми Линд попытается связаться с ней, — сказала она, глядя на большой сверток в коричневой бумажной упаковке, лежащий перед ней на столе. — Только что пришла посылка. Что? Ну, этого я не могу сказать. Обратного адреса нет, а на почтовом штемпеле указан Париж.
Глава 9
Саунд-Бич, апрель 1978 года
Джейми разгуливала по прибою в закатанных по колено выцветших джинсах и засученной до локтей кремовой рубашке. Густые рыже-каштановые кудри развевались по ветру, она то поднимала фотокамеру, ловя в фокус далекий парус и щелкая затвором, то вновь опускала ее в раздумье. Она долго вглядывалась в этот парус на горизонте, потом повернулась и побрела домой. Побережье было излюбленным местом ее прогулок, сюда она всегда приходила, чтобы побыть в одиночестве, здесь ей так хорошо думалось. Сколько раз она бродила здесь с отцом!