— Между мной и Джимом никогда ничего не было — как бы мне этого ни хотелось. Раз уж он был помолвлен с Фрэн, мне следовало держаться от него подальше, нам обоим следовало держаться друг от друга подальше. И насколько я знаю, Джим никогда не изменял Фрэн.
— А как ты думаешь, папа был растратчиком? — спросила Джейми.
Кейт по-прежнему качала головой.
— Джим Линд мог быть кем угодно — но уголовником? Никогда — и в этом никто не сможет меня разубедить.
— А что думали бабушка с дедушкой?
Кейт вздохнула:
— Мама, конечно, готова была поверить в самое худшее, его одного она винила в смерти Фрэн, но отец понимал, что это не так.
— Так он не считал, что мама покончила с собой из-за папы?
— Если и считал, то никогда не говорил об этом. Но ты же знаешь, как рождаются сплетни?
— И значит, он не собирался через суд отнять меня у отца?
Кейт продолжала удивляться:
— Нет, конечно же, нет! Каким бы ни был твой отец, но тебя он обожал. Он был прекрасным отцом, во всяком случае старался им быть, и мы все это знали. Даже мама.
Джейми набрала побольше воздуху и выпалила одним духом:
— А может, ты просто оправдываешь его, потому что когда-то была в него влюблена?
— Я его оправдываю потому, что всегда любила его, — мягко возразила Кейт. — Только не пойми меня превратно. Я люблю Крэга, и, клянусь Богом, он чудесный муж, и мы с ним счастливы. Но твой отец… он был авантюристом, искателем приключений — невероятно романтическая фигура. Думаю, какая-то часть моей души всегда будет тосковать по нему, всегда будет его любить.
— И только? — спросила Джейми. — Стало быть, ты веришь в него только потому, что любишь?
Кейт надолго задумалась.
— Должно быть, — призналась она наконец, — хотя есть и другая сторона. Он был человек неординарный, герой войны, поговаривали, что он был связан с секретной службой и работал на правительство, что каким-то образом он причастен к высадке нашего десанта в Нормандии. Да, кстати, Лью, который привел его в ночной клуб, где мы и познакомились, в те годы служил вместе с ним во Франции.
— Франция! — В голове у Джейми как будто заработал какой-то механизм. Отец пропал в Париже. Нет ли тут какой-то связи? — А человек, который представил его вам, — как, ты говоришь, его звали?
— Лью. Льюис Болдуин.
— А где он сейчас?
— Понятия не имею, — пожала плечами Кейт, глядя себе под ноги. — Сто лет его не видела, но слышала, что живет в Вирджинии, где-то около Лэнгли. — Она подозрительно покосилась на Джейми: — Ты ведь не просто приехала навестить меня, правда?
Поколебавшись, Джейми кивнула.
— Хочешь что-то узнать?
Джейми остановилась и в упор посмотрела на нее.
— Я хочу знать правду, Кейт, — прямо сказала она. — Я так долго жила, окруженная ложью и вопросами без ответов. Я лишь хочу узнать, куда он уехал и почему не вернулся. Я хочу вернуть ему честное имя, если получится.
Кейт на мгновение задумалась, соображая, может ли она чем-нибудь помочь. Потом ее осенило:
— А ты говорила с Гарри?
— С каким Гарри?
— С дядей твоего отца, Гарри Уорнером. Я, правда, видела его только раз, на свадьбе, но мне показалось, что они с Джимом близки, — припомнила Кейт.
Джейми даже глаза вытаращила.
— Странно, что человек без семьи, каким был мой отец, вдруг начинает обрастать родственниками, — пожаловалась она. — Ведь вряд ли он выиграл в лотерею!
— В лотерею?
— Ну, когда на какого-нибудь человека сваливается куча денег, у него обычно появляется масса друзей и родственников, о существовании которых он и не подозревал… — Она оборвала себя и замотала головой. — Я не верю всем этим россказням, Кейт. Не верю ни на йоту. И не поверю даже, если кто-то станет доказывать его вину.
Кейт взяла ее за руку.
— Я тоже не верю, — сказала она мягко. — Кем бы ни был твой отец, растратчиком он не был.
Кейт Колби Пирсон не могла уснуть. Всю ночь она провела в кресле у окна своей спальни, взволнованная воспоминаниями, которые всколыхнул в ее памяти приезд Джейми. Она так отчетливо помнила себя молоденькой девушкой, безумно и тайно влюбленной в мужа своей сестры! Накануне их венчания она проплакала всю ночь. Господи, какие муки она испытала на свадьбе сестры с человеком, в которого она была безнадежно влюблена. Свою любовь она изо всех сил скрывала, особенно от родителей и Фрэн. Ах, ну конечно же, они, может быть, о чем-то догадывались, но только ничего не знали. Она тогда круто изменила свою жизнь, объявив, что желает путешествовать, жить без путешествий не может.
Ну и что хорошего из этого вышло? — спрашивала она себя сейчас. Вернувшись в Штаты, она поняла, что любит зятя по-прежнему, что не может примириться с их браком, что их отношения не стали для нее менее болезненными. И она снова уехала. Потом опять. Все было лучше, чем смотреть на молодоженов. Господи, ведь она так любила Фрэн, но Джима она тоже любила, и сильнее, чем ей хотелось. Но видеть их вместе… это было выше ее сил.
А потом она встретила Крэга.
Крэга Пирсона, молодого сенатора от штата Вирджиния, продвигал ее отец. Внешне привлекательный, образованный, он происходил из семьи потомственных политиков, вроде Кеннеди. Как и Джону Кеннеди, ему удавалось завоевывать голоса избирателей, симпатии и мужчин, и женщин. Он настойчиво домогался Кейт, едва они познакомились. Выходя за него замуж, она отдавала себе отчет, что делает это от отчаяния, рассудив, что это лучше, чем оставаться одной. Не самая убедительная причина для замужества, сейчас она это понимала, но тогда это показалось ей решением всех проблем.
Честно говоря, она любила Крэга без страсти, с какой любила Линда, страсти, которую ей приходилось скрывать всеми правдами и неправдами столько лет, но все же по-своему она любила и Крэга. Им не приходилось часто бывать вместе — каждый жил своей напряженной жизнью. Она по-прежнему много путешествовала, занималась благотворительностью, а Крэг был выше головы занят делами в сенате — то один комитет, то другой, он не рассказывал о работе даже ей, а последнее время все чаще ездил на Ближний Восток. Разумеется, она беспокоилась, но возражать было бесполезно, он лишь отмахнулся бы и сказал, что выполняет свой долг. Долг для Крэга был превыше всего — после каждой зарубежной поездки он по полдня — а то и дольше — проводил на совещаниях за закрытыми дверями в Лэнгли.
«Лэнгли, — напряженно думала она. — В Лэнгли находится штаб-квартира ЦРУ…»
Джейми в спальне напротив тоже никак не удавалось уснуть. Лежа в темноте, она мысленно перебирала свой разговор с Кейт.
— А почему мне нельзя остаться жить у вас? — спросила она за ужином Кейт. — Разве твой муж против…
— Дело не в этом, — принялась горячо уверять ее Кейт. — Крэг — мы оба — считаем, что вряд ли тебе будет здесь хорошо. Видишь ли, ты еще маленькая, а нас так часто не бывает дома. Ты просто сменишь один пансион на другой, вот и все.
Джейми ни секунды не верила ей, слишком хорошо она знала Кейт и не сомневалась, что Кейт предпочла бы не разлучаться с ней. Она всегда была уверена, что именно Крэг против того, чтобы она жила с ними. А Кейт лишь покрывала его.
Между прочим, сенатор Крэг Пирсон имел самое непосредственное отношение к ближневосточным делам. Может быть, ему что-то известно, подумала Джейми. Может быть, уже добрались и до него?
Или, может быть, я просто схожу с ума…
Голос секретарши из динамика оторвал Гарри Уорнера от бумаг, присланных из Совета Национальной Безопасности.
— Вас спрашивают по телефону, сэр, — доложила она.
— Кто? — И услышав ответ, разрешил: — Соединяйте.
Послышался щелчок, а затем знакомый мужской голос произнес:
— Гарри, тут возникла одна загвоздочка…
— В Сирии?
— Поближе к дому, я бы сказал. Дочка Линда начала копать, лезет ко всем с вопросами.
— О своем отце, — заключил Уорнер.
— В общем, да, но она расспрашивает и о тебе — она с чего-то взяла, что ты дядя ее отца.
Уорнер на мгновение задумался, но тут же припомнил.
— Я этим займусь, — пообещал он.
«Кем бы ни был твой отец… растратчиком он не был…» Слова Кейт звучали у нее в голове, пока самолет выруливал на взлетную полосу и набирал высоту. По крайней мере, уже два человека верят в его невиновность, думала Джейми, и не важно, что мы обе любим его.
Кейт была влюблена в ее отца — все же как трудно поверить в это. Конечно, Мэтьюз и все прочие врали про их близость, это факт. Хотя слово «врали» тут не совсем уместно — они пересказывали то, что слышали сами. «Ты же знаешь, как рождаются слухи». Чтобы прошло столько лет и никто не узнал — ни она, ни тем более ее отец? Кейт сказала, что так решила она сама.
— Почему ты никогда не приезжала меня навестить после папиного исчезновения, Кейт?
— Я очень хотела, звонила несколько раз. Миссис Харкорт заверила меня, что у тебя с таким трудом наладилась жизнь, и встреча со мной только все испортит. Я всегда знала, что тут дело нечисто! Когда бы я ни звонила, всегда находился благовидный предлог. Ведь я и писала тебе, но ты молчала, и я начала подозревать, что ты вряд ли получаешь мои письма.
— Конечно. Я ничего не получала из того, что мне посылали. — И она рассказала Кейт о рундуке, обнаруженном на чердаке их старого дома.
Кейт твердо обещала помочь ей.
Спустя десять дней Кейт Колби Пирсон утонула в Потомаке у самого своего дома. Ее тело, выброшенное на берег, обнаружил человек, оказавшийся давним другом семьи. Полиции он сообщил, что накануне она неожиданно позвонила ему и он приехал повидаться с ней.
Этого человека звали Льюис Болдуин.
— Ее убили, Марти! — уверенно сказала за завтраком Джейми.
Он ухмыльнулся.
— В полицейском отчете говорится про несчастный случай, разве не так?
— Да плевать я хотела на полицейские отчеты, — раздраженно отозвалась Джейми. — Кейт прекрасно плавала, и даже если она свалилась в воду, как она могла утонуть — на мелководье?
— Каждое лето тонет множество отличных пловцов, — пожал он плечами, кусая сандвич.
— Еще раз говорю тебе, это не был несчастный случай, — настойчиво повторила она, отставив тарелку. — Что-то тут не так, я просто чувствую это.
— Так же, как ты чувствовала, что Харкорты тебе не родня? — спросил он. — Сплошные эмоции!
— Подожди, и сам увидишь, — сказала она.
— Ладно, а что еще вызывает у тебя сомнения, кроме того, что твоя тетя, прекрасно умея плавать, утонула на мелководье? — поинтересовался он.
— То, что ее тело обнаружил Льюис Болдуин, — взмахнула вилкой Джейми.
— Он был давним другом семьи, — заметил Марти.
— Она сто лет его не видела.
— Она сама позвонила ему и назначила встречу.
— По моей просьбе. — Джейми рассеянно ковыряла вилкой в почти полной тарелке. — Я просила найти его, потому что он был другом моего отца. Во время войны они вместе служили во Франции.
— И ты думаешь, из-за этого убили твою тетку? — недоуменно спросил он.
— Я не знаю, почему ее убили, Марти, — устало покачала она головой. — В самом деле, не знаю. Столько лет столько людей врали мне, стараясь скрыть от меня, куда и зачем уехал мой отец — вот это мне известно точно, ясно также, что здесь что-то похлеще растраты. Подумай только, Кейт что-то рассказывает мне — и, пожалуйста, она мертва. Льюис Болдуин возникает из небытия — затем лишь, чтобы обнаружить ее тело. А Гарри Уорнер, которого называют дядей моего отца, вообще словно призрак — взял и испарился.
Тебе кажется, что за всем этим какая-то секретность?
— Скорее всего, кивнула она. — Только я не знаю почему?
Марти подъехал на такси к своему дому на Парк-авеню, долго рассчитывался с водителем и, наконец, вылез из машины. Непогода стояла страшная, совсем необычная для середины апреля. Пока он перебегал улицу, волосы его вымокли и растрепались под дождем, в подъезде он рассеянно кивнул дряхлому швейцару. Тот был так стар, что Марти с улыбкой подумал, что дом, наверное, возводили вокруг него. Марти пересек холл, вошел в лифт и поднялся на свой этаж. Он надеялся, что сегодня проведет ночь с Джейми, но та попросила отвезти ее домой. Смерть тетки потрясла ее, ей хотелось побыть одной. Тогда, может быть, завтра, подумал он, или послезавтра.
Едва он вышел из лифта, к нему подошел какой-то тип и помахал у него перед носом корочками.
— Мартин Кэнтрелл? — тихо осведомился он.
— Да, он…
Мне нужно сказать вам несколько слов наедине.
Марти покачал головой.
— Уже поздно, — попытался он отговориться. — Разве нельзя подождать до утра? У меня в офисе…
Незнакомец тоже покачал головой.
— Нам надо поговорить сейчас, — веско сказал он. — Или придется применить силу…
Глава 14
В четыре утра Джейми проснулась, примостилась на диванчике тут же в спальне и выпила чашку давно остывшего чая с травами. Она вглядывалась в темноту, силясь разобраться, что же происходит вокруг нее и почему. У нее по-прежнему не укладывалось в голове, что Кейт погибла, но еще больше не устраивала официальная версия: несчастный случай. Гибель Кейт не была случайной; в этом у нее не было сомнений. Кейт убили, и Джейми все сильнее склонялась к мысли, что это как-то связано с ее приездом и, возможно, даже с исчезновением отца. Доказательств у Джейми, само собой, не было, а без них нельзя было и думать соваться к властям. Нет, рассказать ей было бы нечего, но она знала так же твердо, как собственное имя, что не успела она с Кейт поговорить, как Кейт тут же погибает. Совпадение? Нет. В совпадения Джейми никогда не верила. И уж тем более сейчас. Кейт пообещала ей разыскать армейского приятеля ее отца. И разыскала Льюиса Болдуина, после чего ее убили. Болдуин, которого Кейт не видела много лет, появляется в ту самую минуту, когда нужно обнаружить ее тело. На мелководье. Может быть, она и утонула, размышляла Джейми, только не в результате несчастного случая.
Как часто в последние дни бралась она за телефонную трубку, чтобы позвонить мужу Кейт, Крэгу Пирсону, и обсудить с ним все это, но лишь только раздавался первый гудок, опускала трубку на рычаг. Что она ему скажет? И что он станет делать, если вдруг поверит ей — хотя вряд ли он поверит. Горы нужно своротить, чтобы докопаться до истины, с горечью подумала Джейми.
Она поднялась с дивана и пересекла комнату; в углу, на столике стояли самые дорогие ей фотографии в маленьких бронзовых рамках. Взяв в руки любимую фотографию отца, она долго разглядывала ее в неверном свете, падающем из кухни. И все это как-то связано с тобой, папочка, думала она. Не знаю как, но связано. И у меня такое чувство, что если я раскопаю правду, то я найду тебя — или во всяком случае узнаю, почему ты меня оставил.
Может быть, тогда мы оба успокоимся.
На другом конце города Марти Кэнтрелл тоже провел бессонную ночь. Сидя на балконе, он бессмысленно пялился в ночь, не замечая мириадов мерцающих огоньков Манхэттена. Господи Боже, ну и влип же он! Знала бы Джейми, в какую игру она вступила, кто ее партнеры! Решится ли он остеречь ее, предупредить, как опасно идти по этому пути.
Решится ли? Она оказалась права лишь в одном. Тайна была. Но она больше, куда больше, чем Джейми могла вообразить себе. Незнакомец, намеренно не представившийся и уклонившийся от изложения причин, по которым ему надо заставить Джейми прекратить свои поиски, ясно дал понять, что если Марти не удастся остановить ее, то они сделают это сами. То есть с ней может произойти то же, Что и с миссис Пирсон. Теперь его главная задача защитить Джейми. Не важно как, но он должен защитить ее. Отец ее увяз в чем-то очень серьезном и крайне опасном.
Журналистское чутье подсказало ему отличный сюжет. Может быть, самый потрясающий за всю его карьеру. Но для этого надо на время затаиться, дать всему идти своим ходом… Конечно. Он выведет Джейми из опасной игры, а сам расследует, что случилось с ее отцом. Это будет сенсацией года! А когда все закончится, Джейми простит его. Он старался оправдать свое решение, говорил себе, что она поймет, что он делает это ради нее и ее безопасности, а не ради себя. В конце концов все встанет на свое место. Он в высшей степени укрепит свое положение в сложной системе программы новостей. Может быть, ему даже удастся заполучить собственную программу — вроде той, какую Си-би-эс предложило Дэну Разеру после ухода Уолтера Кронкайта. Тогда они с Джейми поженятся и будут счастливы, только бы она забыла прошлое.