Первый свидетель
Неподалеку от Нойона жил пастух верблюдов Джамадоржин Цеден. Он рассказывал, что видел олгой-хорхоя. Нам хотелось получить сведения из первых рук, но юрта Джамадоржина, к сожалению, оказалась пуста, и никто не мог сказать, когда он вернется. Словно в награду, полог соседней юрты был гостеприимно распахнут. Старуха по имени Пурет сердечно пригласила нас войти. После неизбежной церемонии с распитием чая и кумыса (сброженный, слегка опьяняющий напиток из лошадиного молока) и скручивания сигарет, мы перешли к «застольной беседе» о стадах и отарах, а затем Чимед искусно перевел разговор на олгой-хорхоя. Старой женщине понадобилось какое-то время, чтобы решиться обсуждать эту тему, но наконец она заговорила:
«Сама я никогда не видела олгой-хорхоя, но много о нем слышала. Говорят, что он ползает под дюнами, а когда хочет кого-то убить, наполовину высовывается из песка. Он начинает раздуваться, пузырь на его теле становится все больше и в конце концов оттуда выплескивается яд».
Она вновь наполнила наши чашки и продолжала:
«Олгой-хорхой способен убить не только человека, но и верблюда. Лет тридцать назад он убил целое стадо чуть южнее Нойона. Верблюды знают о черве и стараются избегать мест, где он может прятаться. Но олгой-хорхой появляется очень редко и обычно только после дождей, а они в этой части света более чем редки. В таких случаях олгой-хорхой несколько дней греется на солнце и после снова исчезает».
Так мы сидели за чаем, с волнением слушая незабываемые истории, которые ходят среди небольшой группы пастухов. Подобные истории долго не живут; бывает, их можно услышать лишь однажды.
Ящерица или червь?
Никому еще не удалось сфотографировать олгой-хорхоя, и останки существа никогда не попадали в руки ученых. Мы считаем, что данные, собранные нами в первой экспедиции, помогут определить некоторые особенности этого создания. Такая легенда определенно не могла бы основываться, скажем, на змее — ведь змеи хорошо известны пастухам. Еще один кандидат — неизвестный вид сцинка. Сцинков относят к ящерицам, хотя отдельные виды почти или совсем их не напоминают. У короткохвостого сцинка коническое тело длиной до 40 см, небольшая голова и короткий закругленный хвост, так что его переднюю и заднюю части нелегко различить. Он закапывается в песок, совсем как олгой-хорхой. Но у всех сцинков имеются короткие ноги, а тела их покрыты чешуйками, тогда как у нашего животного, по рассказам, тело гладкое, и движется оно подобно червю, извиваясь или сжимаясь и распрямляясь.
Если олгой-хорхой в самом деле ящерица, он должен ближе всего стоять, вероятно, к двуходкам или амфисбенам. Эта рептилия лишена чешуи, достигает не менее 50 см в длину, живет под землей и выползает только после дождя. Но, как и короткохвостый сцинк, амфисбены не ядовиты. Только один вид ящериц, к которому относятся мексиканский ядозуб и «гила-монстр» (аризонский ядозуб), обладает ядовитыми зубами. Однако ни одна из этих ящериц не напоминает червя, а их яд вряд ли способен мгновенно убить человека.
Рассматривая беспозвоночных червей, мы можем увидеть, что некоторые морские виды используют яд. Такое замечательное создание, как лентовидный червь, достигает нескольких метров в длину, а в своеобразной сумке на спине несет нечто вроде хоботка, длина которого вдвое превышает длину тела. На конце хоботка расположены ядовитые стилеты. Почувствовав опасность, червь способен быстро развернуть хоботок и пронзить угрожающее ему существо стилетами. Но изучение этого животного не поможет нам разрешить загадку, так как лентовидный червь и другие подобные ему ядовитые черви обитают в море, а не на сухом песке.
Остается последнее: олгой-хорхой — это совершенно неизвестное реликтовое существо, которое сумело сохраниться в пустынном уголке нашей планеты. Отдаленность и негостеприимность Гоби создали идеальные условия для выживания этого создания. Пустыня Гоби является крупнейшим местом захоронения окаменевших костей динозавров, и это доказывает, что когда-то здесь обитали многочисленные доисторические животные.
Картинка стоит тысячи слов
Конечно, зоологи будут проявлять скептицизм до тех пор, пока не будет предоставлена качественная фотография или видеосъемка животного. Такова была цель второй нашей экспедиции в пустыню Гоби. На этот раз нам не нужно было собирать сведения по юртам. Мы хотели подобраться к таинственному существу поближе и заснять его на пленку. Фильм, рассуждали мы, даст намного больше полезной информации, чем фотография и, разумеется, поможет определить и классифицировать животное. Янгижин Магалшав, престарелый объездчик и инспектор природной охраны из Далангзагада, дал нам несколько советов по поискам олгой-хорхоя. Названия мест, которые он упоминал, мы с трудом могли произнести: Гочжингин-холой, Ундур-гут, Ораг-нур и так далее. Ни на одной карте они не значились. Пришлось нанять местного проводника. Перед выездом мы разработали целый план и надеялись, что он даст нам «шанс» увидеть неуловимого червя. Ждать, пока чудовище любезно согласится нам показаться? Нет, проще заставить его вылезти из песка прямо перед нами и объективом нашей камеры. Вначале мы подумывали об электрическом разряде, но в конце концов решили использовать привезенную с собой взрывчатку. Взрывная волна пройдет сквозь песок, и сотрясение заставит все живое появиться на поверхности дюн. По совету пастухов, мы собирались держаться метрах в десяти от червя. На таком расстоянии мы получим четкие и качественные кадры. Мы исследовали несколько районов и нашли их недвижными и безжизненными. В Гоби никогда не перестает дуть ветер. Здесь двигался лишь пересыпаемый ветром песок на дюнах, единственным звуком был грохот взрывов.
Однажды мы с удивлением заметили юрту. В этих безлюдных местах она, казалось, упала с небес. Вскоре мы узнали, что там жил старик-шаман. Юрта отличалась любопытными украшениями, обстановка в ней была странная и таинственная. Как ни странно, старик догадался о цели нашего путешествия и сразу же обратился к нам с предупреждением. Он сказал, что мы должны прекратить эксперимент и убраться восвояси, поскольку нарушили «табу пустыни». Олгой-хорхой — это не живое существо из плоти и крови, а сверхъестественное и зловещее создание, «пустынный демон». Я припомнил, что такую же историю рассказывали ламы из монастыря на краю пустыни. Они говорили, что даже упоминание имени олгой-хорхоя может грозить опасностью. Шаман охотно беседовал с нами, но, когда мы попросили его подробней описать «демона», он только скривился и произнес: «Кишка, наполненная кровью». Я завороженно выслушал слова шамана, и перед моим мысленным взором встал четкий образ неведомого существа. Я ощутил внезапный приступ тошноты.
Живой кошмар
На следующую ночь то же ужасное ощущение посетило меня во сне. Мне привиделась огромная фиолетовая песчаная дюна, из которой выползало жуткое существо. Я хотел бежать, но не мог. Я пытался спастись, но ноги отяжелели, а все тело ослабело. Страшный, похожий на червя зверь выбрался из глубин дюны. Он присосался к моей спине, как присасывается к ране отвратительная пиявка. Вспышка боли вырвала меня из кошмара. Фиолетовая дюна и страшное существо исчезли, но острая боль оставалась — она была настоящей. Слава богу, рядом был Ярда, наш врач. Он осмотрел меня и увидел, что все мое тело покрылось распухшими кровоподтеками. Он осторожно перевернул меня: на спине образовался кровяной мешок, словно «…кишка, наполненная кровью». Как это могло случиться?
Ярда в отчаянии сделал мне укол. Это не помогло. На следующий день появились новые гематомы, сердце начало отказывать. Я был в довольно плохом состоянии. Поневоле нам пришлось отказаться от дальнейших исследований в пустыне. Моя болезнь заставила нас вспомнить предупреждение шамана: «Если вторгнетесь во владения олгой-хорхоя, вам грозит смерть!»
Так что же — проклятие? Полная ерунда, конечно. Но не исключено другое объяснение. Что если олгой-хорхой — нематериальное видение? Когда человек долго находится в пустыне, где меняются только очертания дюн, где кругом песок и только песок, он может впасть в нечто вроде гипнотического транса. Его сознание заполняют странные образы и видения, проникшие из подсознания или духовно вызванные шаманом или ламой. Не имеем ли мы дело с существами из мира других измерений? Одна из теорий гласит, что видения тесно связаны с определенными местами. Наша планета исчерчена линиями. Это воображаемые линии, соответствующие подземным течениям неизвестной хтонической силы. Наделенные особой чувствительностью люди, например лозоходцы, чувствуют присутствие этой силы. Говорят, что на пересечениях силовых линий, где концентрируются огромные запасы энергии, могут время от времени возникать своего рода «мосты». Такие мосты соединяют наш мир с другими невидимыми мирами или областью бытия, параллельной нашей. Некоторые верят, что подобные места тесно связаны с паранормальными явлениями — визитами «призраков», полтергейстами и даже НЛО.
Менее пугающее и более прозаическое объяснение состоит в том, что олгой-хорхой все же является живым существом — но настолько редким, что шаманы на протяжении веков поклонялись ему, как божеству. Возможно, они продолжают проводить свои магические ритуалы и телепатически насылают негативные силы на любого, кто осмелится потревожить покой олгой-хорхоя и ступить на священные дюны. Защищает ли зверя проклятие чародеев — как проклятие жрецов оберегает мумии фараонов? Ученые отвергают идею «проклятия»; но если мы хоть немного верим в целителей, людей, способных исцелять на расстоянии, почему не допустить, что существуют шаманы, обладающие способностями совершать прямо противоположное и насылать на своих жертв болезни?
Может статься, однако, что в нашей экспедиции сыграло роль простое совпадение. Мое внезапное недомогание могло быть вызвано экстремальными условиями пустыни Гоби; в таком случае, олгой-хорхой не имел ничего общего с кровоизлияниями и сердечной недостаточностью. Живое это существо или метафизический монстр? Единственный способ раскрыть загадку — это организовать еще одну экспедицию в Гоби и вновь прочесать безводные дюны. Никто не знает, что скрывает песок. Черная Гоби, самая страшная пустыня на Земле, по-прежнему хранит свои тайны.
Адам Дэвис. Червь смерти
Когда в первый раз слышишь о монгольском черве смерти, он кажется дурной шуткой, чудищем из второсортного кино или особо бездарного комикса. Пятифутовый (1.5 м) червь, обитающий в громадных и неприветливых пространствах пустыни Гоби, известен монгольским кочевникам как олгой-хорхой (иногда его название передается как аллергорхай-хорхай) или «кишечный червь» благодаря сходству с толстой кишкой коровы. Он красного цвета, по некоторым описаниям — с более темными пятнами или разводами и острыми выступами на обоих концах. Рассказывают, что его неприятная внешность не обманывает и он очень опасен: плюет на жертву смертельным едким ядом и способен убивать на расстоянии нескольких футов с помощью фатального электрического разряда.
На английском это примечательное животное было впервые описано в книге профессора Роя Чепмена Эндрюса «По следам первобытного человека» (1926). Правда, американский палеонтолог (по всей видимости, вдохновивший создателей образа Индианы Джонса) был не слишком впечатлен рассказами о чудовище, которые услышал на встрече с монгольскими министрами: «Никто из присутствующих не видел этого животного, но, тем не менее, все твердо верили в его существование и даже описывали мне подробно его внешний вид».
Что же такое червь смерти — миф? Или где-то там прячется в ожидании открытия реальное существо?
Интернет полон историй о чудовище: дескать, монголы так его боятся, что держат рот на замке и не хотят говорить о нем; населяет оно самые враждебные местности, где другим, не таким страшным животным ни за что не выжить; убивает взглядом, испуская из глаз молнии! Последнее известие запустило у меня в голове тревожный звоночек. Сказать, что я был настроен недоверчиво, значит не сказать ничего — ведь я не в первый раз собирался искать криптида с подобными «магическими способностями». Несколько лет тому назад я побывал в Конго, где разыскивал мокеле-мбембе, «живого динозавра», который, по описаниям пигмеев, так же лихо управляется со смертоносными молниями.
Чешский исследователь Иван Мацкерле организовал две экспедиции (в 1990 и 1992 годах) на поиски олгой-хорхоя и собирается вернуться в Гоби этим летом. Теперь он намерен воспользоваться сверхлегким летательным аппаратом и надеется разглядеть с высоты загадочное существо, греющееся на поверхности. Мацкерле собрал огромное количество информации об олгой-хорхое, в том числе из малоизвестных монгольских источников, а также составил полезную и сжатую справку — обязательное чтение для всех будущих охотников на червя смерти:
Похожий на колбасу червь более 50 см (20 дюймов) в длину, толщиной с мужскую руку, напоминает по виду коровью кишку. Хвост короткий, как будто обрубленный, но не суживающийся. Голову трудно отличить от хвоста, так как у животного нет видимых глазных отверстий, ноздрей или рта. Цвет темно-красный, как у крови или салями… Двигается странным образом — катится или ползет вбок, сокращаясь. Обитает в пустынных песчаных дюнах и раскаленных ущельях пустыни Гоби, прячась под землей в корнях саксаула. Животное можно увидеть только в самые жаркие месяцы года, т. е. в июне и июле; в прочие месяцы оно закапывается в песок и засыпает. Появляется из-под земли обычно после дождя, когда почва влажна. Животное опасно и способно мгновенно убить людей и скот на расстоянии нескольких метров.
Иван очень помог мне с организацией моей собственной экспедиции и подсказал ряд многообещающих мест, откуда мы могли начать поиск существа. Согласно справке Ивана, все встречи с червем смерти происходили в самое жаркое время года — в июне и июле — в южной Гоби, где царят настоящие крайности: летом здесь невыносимо жарко, зимой наступает леденящий холод. Если у нас есть хоть малейший шанс найти червя смерти, нужно отправляться на его поиски летом.
Я мог надеяться только на собственные средства. Пришлось копить деньги на поездку в Монголию. К началу июля 2003 года все приготовления были закончены и я был готов отправиться в путь. Ко мне присоединился давний коллега, Энди Сандерсон, который уже сопровождал меня в нескольких экспедициях и разработал почти все детали монгольской поездки.
Перед отлетом встал вопрос об атипичной пневмонии, тем более что мы летели через Пекин. Но мы больше двух лет готовили эту экспедицию, и теперь ничто не могло нас остановить. И все-таки мы испытали некоторый шок, когда на борту самолета в Хитроу нас приветствовали стюардессы «Air China» в масках и халатах.
Пекин показался нам вымершим городом. Площадь Тяньаньмэнь была пуста, лишь несколько человек запускали воздушных змеев. По Запретному городу мы бродили в одиночестве и только время от времени мимо маршировали группы китайских солдат в перчатках и масках.
На следующий день мы благополучно прошли обязательные медицинские проверки и очутились в Улан-Баторе. Там мы встретились с нашей монгольской командой: Джага, водитель, Бильджи, повар и переводчик, и Баямба, который должен был «решать вопросы» в столице.
В тот вечер, за обедом, я изложил наш план поисков олгой-хорхоя. В общих чертах, мы собирались поехать в район к югу от Нойона, где чаще всего видели существо, собрать показания свидетелей, оценить их достоверность и затем отправиться в соответствующие места. На вооружении у нас будет GPS и лучшие карты, какие мы сможем найти; однако мы принимаем в расчет, что подробные картографические съемки в тех местах давно или вообще никогда не проводились.
Команда вроде бы подобралась хорошая, все отлично ладили друг с другом, а Бильджи, похоже, одобрил наш план. Он только осторожно заметил: «Мы проведем много недель в Гоби, будем жить в палатках. Это очень долго, и мы чертовски устанем!»
Устанем или нет, но времени у нас было мало. Чем дольше мы будем оставаться в негостеприимной Гоби, тем выше вероятность найти существо. Я решительно сказал, что именно так мы собираемся поступить. Итак, мы выпили за отъезд и тронулись в путь.
Первое, что поражает в Монголии — это огромность и строгая красота равнин. Они представляют собой совершенно незабываемое зрелище. Бесконечно тянется ровная плоскость, только изредка мелькнет стая антилоп или деловитый сурок. Здешние жители — одни из самых гостеприимных людей в мире и отличаются искренним дружелюбием. Чтобы в этом убедиться, достаточно преодолеть заслон из больших зубастых собак, которых им приходится держать для защиты от волков.
Мы быстро пришли к, может быть, не самому лестному выводу — монгольскую еду лучше оставить монголам. Баранина на завтрак, баранина на обед, баранина на ужин… Летом баранину запивают айраком, перебродившим кобыльим молоком (хотя в Гоби мы в основном пили верблюжий айрак). По вкусу айрак похож на жирное и комковатое кислое молоко. Обычаи очень важны для кочевых монголов. Многие все еще живут в традиционных войлочных шатрах, называемых «гер». Было бы невежливо отказываться от угощения, и мы ели и пили все предложенное с самым одобрительным видом, а затем советовались с Бильджи, чем можно отдарить хозяев.