– А где Фардейл? – проворчал Джеррик. – Пора бы ему возвратиться и показать нам дорогу поудобнее.
Тол’чак нахмурился. Волк возвращался время от времени, предупреждая их о препятствиях или показывая, где лучше переправиться через реку или ручей. Но в это утро Фардейл не появлялся. А день уже приближался к полудню. Никогда он не отсутствовал так долго.
– Наверное, гоняется за кроликами, – сказал Магнам. – А о нас позабыл.
Несмотря на легкий тон приятеля, Тол’чак уловил в его голосе беспокойство. Достигнув дна долины, они пошли медленнее. Быстрый ручей, раздувшийся от ливней, преградил им путь. Тол’чак указал на упавшее дерево, лежавшее поперек бурного потока.
– Мы можем перейти по нему. Думаю, Фардейл уже на том берегу.
Перебравшись через ручей, они вошли в более густой лес, темный ельник. Отсюда начинался крутой подъем, а за этими последними горами лежали земли огров.
Тол’чак молился, чтобы Фардейл не совался туда в одиночку. Волчье мясо считалось изысканным кушаньем среди его народа, а теплые шкуры высоко ценились при обмене. Не очень верилось, правда, что много огров будут бродить под дождем. В такую мерзкую погоду они предпочитали сидеть в сухих пещерах, греясь у жарких костров. И все-таки где же Фардейл?
Яркая молния разорвала полуденный полумрак, разветвляясь, словно паутина. Почти сразу же за ней ударил гром, с ревом прокатившись по склону. Ему ответил вой, полный злобы и страха.
Тол’чак, узнавший зов их спутника, застыл на месте.
– Фардейл… – проговорила Мама Фреда.
Тамринк обернул хвост вокруг шеи старухи и съежился.
Гром затихал, а вой, напротив, становился громче, наполняясь огненной яростью.
К нему присоединились новые звуки – грубые выкрики, будто кто-то дробил валуны.
Магнам глянул на Тол’чака.
– Огры, – ответил тот на немой вопрос д’варфа и, повернувшись к склону, добавил: – Отряд охотников.
За тысячи лиг от них, во влажных джунглях на нижних склонах Клыка Юга, Джастон услыхал яростный крик зверя. Завывание заглушило и кваканье лягушек, и жужжание жаждущих крови мух. Он замер на тропе и огляделся. С одной стороны, зов, казалось, пришел издалека, но с другой – близко, как стук собственного сердца. Он прищурился, вглядываясь в заросли. С гряды, на которой он стоял, просматривались во все стороны болота, укутанные привычным туманом.
Там простирались Топкие Земли, его родной дом. Он происходил из болотников – выживавших среди трясин и хлябей. Одевался Джастон в серые кожаные бриджи и накидку из шкуры крок’ана такого же цвета. Как бы ни хотелось ему вернуться домой, но важное задание гнало вперед.
Когда он повернулся к Клыку, странное завывание повторилось, эхом отражаясь от камней. Даже голоса джунглей притихли. Несмотря на близость звуков, Джастона не оставляло чувство, что зверь находится где-то далеко. Озадаченный охотник по давней привычке потер шрамы на левой стороне лица.
– Большая собачка вырвалась на свободу, – произнес голос у его ноги.
– Это всего лишь эхо Клыка играет с нами в загадки, – Джастон мельком глянул на маленького мальчика и погладил его по голове.
– Собачка потерялась?
– С ней все в порядке, – улыбнулся болотник.
Удовлетворившись, по всей видимости, ответом, мальчик сунул в рот большой палец. Черноволосый малыш в домотканой одежде выглядел не старше пяти зим, но на самом деле не исполнилось еще и двух недель, как болотная ведьма Касса Дар слепила из мха, лишайника и липкой грязи маленького голема, а потом вдохнула в него жизнь.
Джастон, поддернув повыше заплечный мешок, продолжил подъем по оленьей тропе. Вой, казалось, преследовал его, кусая за пятки. Он вновь остановился. Что же здесь не так?
– Касса, ты меня слышишь? – повернулся он к мальчику.
Голем пошевелил бровями, почесал ухо, будто ему туда забрался жук.
– Касса?
– Я тебя слышу, любимый, – вдруг произнес малыш совершенно другим голосом.
Эти звуки согрели Джастону сердцу. Если закрыть глаза, то можно было предположить, что Касса Дар находится рядом. Даже ее запах, похоже, разлился по сырому и холодному лесу – сладкий и изменчивый аромат луноцвета. И как этот цветок, она была столь же прекрасна, как и смертоносна, поскольку являлась могучей стихийной ведьмой.
– Что у тебя? – спросила Касса через голема.
Когда-то ведьма проходила обучение в страшной касте убийц в замке Дракк, куда ее отправили ее соплеменники-д’варфы. Но нападение Темного Властелина привязало ее к землям рядом с цитаделью, взамен подарив долголетие и мастерство в искусстве отравления. Соединенная узами с землей, она не могла отправиться в путешествие вместе с Джастоном. Им пришлось разлучиться. Но ведьма послала с ним немного своей магии, заключенной в болотном ребенке.
– Ты слышишь вой? – спросил Джастон.
Мальчик помотал головой, прислушиваясь. Приставив ладонь к уху, медленно повернулся по кругу.
– Древесный волк, – через некоторое время сказала Касса Дар.
– Здесь? – удивился охотник.
Эти хищники в здешних землях не водились.
– Нет. – Голем остановился. – Ты правильно поступил, что позвал меня.
– Не понимаю.
Дитя посмотрело на него, и Джастон ощутил пристальный взгляд ведьмы.
– Вой доносится от Клыка Севера.
– Но это же тысяча лиг отсюда!
– Да, – кивнул мальчик. – Но ведь ты узнаешь голос?
Болотник по-прежнему ничего не понимал.
– Прислушайся… Только не ушами, а сердцем.
Джастон нахмурился, но не посмел ослушаться женщины, которую любил. Позволив векам опуститься, он глубоко вздохнул. Вой окутал его, заполняя все чувства.
– Он тебя ищет…
Внезапно охотник догадался. Вернее, ощутил всем телом.
– Фардейл, – выдохнул он. – Оборотень.
Он открыл глаза, наконец-то поняв, кто и почему его зовет. Когда-то они странствовали вместе с волком и вместе спасались от щупалец крылатого чудища.
– Ваша прежняя дружба открыла путь. Это свойство пиков-близнецов, связанных магией.
– Клыки… – пробормотал он.
Касса Дар рассказывала об этих горах, двух средоточиях дикой стихийной магии земли. Поток силы из Клыка Юга поддерживал ведьму и ее болото. Месяц назад она ощутила ослабление магии, которое не являлось частью всеобщего недуга, затронувшего всех магов-стихийников. Эта внезапная потеря показалась более резкой. В отличие от прочих стихийников жизнь Кассы Дар была напрямую привязана к магии земли.
Следовательно, она тоже ослабела.
Джастон не мог позволить себе сидеть сложа руки. Потому-то две недели назад он самостоятельно отправился в путь, чтобы выяснить, кто или что повинно в уменьшении потока магии от Клыка. И, если получится, разрушить затор, препятствующий ей.
– Значит, Фардейл на Клыке Севера, – болотник смерил взглядом гору.
– Элена говорила, – кивнул малыш, – что меняющий обличья, огр и еще несколько соратников отправились на родину огра.
Голос волка вдруг стал тоньше.
– Судя по звукам, они в беде, – сказал Джастон, крепче сжимая руку болотного дитя.
– Иди на вой, – распорядилась Касса через голема. – Найди, откуда он доносится. Нельзя разрывать возникшую связь. Только сильные чувства могут связать Клыки, – ребенок зашагал по тропе, таща охотника следом. – Может быть, мы распахнем двери в том месте.
– Распахнем двери? Это как?
– Несколько веков я прожила в тени Клыка Юга, – пояснила ведьма. – А книгохранилища замка Дракк содержат сведения из более далекого прошлого. Много-много лет люди верили, что эту гору посещают призраки. Есть и свидетельства, и просто сказки, но их много. Звучат бестелесные голоса, призрачные видения появляются и исчезают. Только маги Аласеи знали правду. Если есть сильная связь и возникает крайняя необходимость, между двумя пиками могут быть открыты двери.
– И ты знаешь, как это сделать?
– Нет, – голос Кассы затихал. – Я сейчас иду в книгохранилище, чтобы поискать ответ, но мне трудно заниматься двумя делами одновременно. Так что бери дитя и постарайся все-таки разыскать Фардейла. Когда найдешь, позови меня.
– Погоди! Я вообще-то направился сюда, чтобы отыскать нечто, что ослабляет магию Клыка Юга…
– Оборотню грозит непосредственная опасность, а мне пока еще нет.
– Но…
– Я думаю, ты не случайно услыхал зов волка, – голос стал еще глуше.
– Что ты хочешь сказать? – нахмурился Джастон.
– Я читала о Клыках и помню, что обе стороны должны испытывать потребность услышать друг друга, – раздраженно ответила Касса Дар. – Ты не мог знать, что Фардейл в опасности. Но у тебя была собственная глубокая нужда. Не исключено, что ваши желания каким-то образом взаимосвязаны. Ты ищешь ответ, а у Фардейла может быть ключ к разгадке. Иди к нему, и не только для того, чтобы спасти меняющего обличья, но и меня. – Джастон ошеломленно замер. – Торопись, пока не разорвалась связь! Отыщи волка!
– Я попробую…
Болотник повернулся и прислушался к гуляющему среди скал эху. Звук, казалось, шел со всех сторон.
Он сосредоточенно изучал джунгли, и полуденная жара давила на него, словно мокрое шерстяное одеяло. Солнечный свет проникал сквозь буйный полог леса, окрашивая кроны в изумрудный свет.
«Отыщи волка»…
Знать бы, откуда начинать.
– Я хочу собачку, – мальчик дернул его за руку.
Джастон последовал за проводником. У созданий болотной ведьмы имелись зачатки собственных желаний, но они исходили от Кассы Дар. Просто разум голема изменил ее приказ на свой лад.
– Я люблю собачек. Собачке страшно. Я заберу ее себе, – дитя зашагало напрямую через сплетение лиан.
Охотник доверился слуху ребенка. Ведь он создан при помощи магии, вдруг ему удастся скорее найти источник звуков.
Они карабкались по крутому склону, хватаясь за ветки и лианы, чтобы подниматься быстрее.
– Сюда, собачка, собачка… – повторял малыш, словно заклинание, продираясь через подлесок.
Вот и очередная гряда. В лощине прямо под ними блестело в солнечном свете озерцо со стоячей водой. Несколько лягушек скакнули с илистых берегов, подняв рябь на поверхности.
– Собачка хочет пить! – ткнул вниз пальцем ребенок.
Джастон напрягал слух. Завывание перешло в рычание и предупреждающее тявканье. Звуки доносились из этой низины.
– Покажи мне! – попросил Джастон.
– Я заберу себе собачку, – кивнул голем с детской непосредственностью.
Он прыгнул вперед и заскользил по склону, увлекая охотника за собой.
В мгновение ока они достигли озерца, заросшего по краям травой. В прозрачной воде лениво шевелили плавниками несколько рыб. Услыхав незваных гостей, лягушки сварливо заквакали, раздувая пузыри. А вверху ярко сияло солнце, дробясь на озерной глади.
Посмотрев на свое отражение, Джастон нахмурился. И что теперь? Голос Фардейла поднимался от поверхности водоема, будто туман, а потом стих.
– Касса? – испуганно выкрикнул болотник.
Мальчик бродил неподалеку, ища под кустами потерявшуюся собачку, но внезапно выпрямился, как кукла, которую дернули за ниточку.
– Джастон, – сказал он голосом Кассы Дар. – Кровь.
Как будто это короткое слово все объясняло.
– Кровь?
– Согласно старинным свиткам, – кивнул мальчик. Голос его стал монотонным, будто он читал. – Используя меру крови, те, кто связан, могут открыть путь между Клыками в случае крайней необходимости, согласно своему желанию.
– И как все это понимать?
– У тебя и Фардейла есть связь. Ты спас жизнь оборотня, создав тем самым духовные узы между вами. Именно поэтому его зов дошел до тебя. Но чтобы открыть двери и перенести тело, требуется немного субстанции, которая придаст силу заклинанию. И эта субстанция – твоя кровь.
– Но вой прекратился, – Джастон уставился на водоем.
– Все равно попытайся… Заклинание продержится недолго!
Нахмурившись, охотник вытащил кинжал из ножен.
– Сколько крови?
Мальчик молчал, но лицо его скривилось.
– Сколько? – повторил мужчина, приближая острие клинка к предплечью.
Малыш покачал головой.
– Не знаю. Мера… Это все, что говорят свитки.
Джастон вздохнул. Мера… Это могла быть капля, а мог быть и бочонок. Он решительно полоснул клинком по предплечью. Боль пронзила руку, а кровь закапала в озерцо, растекаясь пленкой по поверхности воды.
Любопытные рыбки подплыли поближе.
Болотное дитя встало на колени у кромки воды.
– Здесь должна быть дверь. Зеркальные поверхности обладают силой, – Голем повернулся к Джастону. – Но, кажется, когда вой смолк, магический канал распался. Мы опоздали.
– А может, надо больше крови? – охотник вытянул руку, отказываясь сдаваться. Он сжал кулак, усиливая кровотечение.
– Джастон, не расходуй понапрасну…
Где-то за грядой, окружающей лощину, послышался новый вой. Но не волчий. Другие голоса ответили этому первому, душераздирающему. Они доносились со всех сторон.
– Нюхачи… – вскочил ребенок. – Их, наверное, привлек зов волка.
Джастон сглотнул комок в горле. «Или они учуяли запах крови…» Всем охотникам были знакомы эти здоровенные лесные хищники с синюшной кожей, будто бы состоящие из зубов и мускулов, настоящие акулы джунглей. Он прислушался к крикам. Стая… Не меньше восьми или девяти зверей.
Он опустил руку, оставив попытку помочь Фардейлу. Тут своя драка на носу. Выхватив меч здоровой рукой, он придвинул болотное дитя поближе к себе.
Охотничьи кличи стаи перешли в какофонию. Нюхачи часто голосили, чтобы напугать добычу. И их уловка, похоже, сработала.
– Джастон, используй мой яд, чтобы отравить лезвие меча! – Мальчик отступил и распахнул безрукавку на груди. – Ударь сюда!
– Я не могу! – Охотник поднял брови.
– Дитя не чувствует боли. Помни – он всего лишь мох и болотная грязь.
Джастон все еще колебался.
– У него моя сущность, – умоляла Касса Дар. – Он весь из отравы. Используй его, чтобы напоить ядом свой клинок.
Крики приближались. Шорох и хруст лиан предупреждал, что враг заходит и с тыла. Джастон приставил конец меча к груди мальчика.
Дитя с беззаботным любопытством притронулось к клинку.
– Острый, – пробормотал мальчик собственным голосом.
Пока болотник раздумывал, глядя в доверчивые синие глаза, за его плечом раздалось рычание, перешедшее в неистовый вой. Ребенок и мужчина оглянулись одновременно. Звуки шли прямо из водоема у их ног.
И это снова был волк.
Гладкая поверхность озерца мерцала, разбежались кто куда любопытные рыбы. На их месте возникла поразительная картина: древесный волк присел на задние лапы, оскалив клыки.
Фардейл!
Позади волка виднелся отряд огров, вооруженных дубинами и длинными загнутыми костями. В глазах охотников, ясно различимых на дне водоема, горела жажда крови.
– Джастон! – вдруг воскликнул мальчик голосом Кассы.
Стремительно развернувшись, охотник заметил огромную тварь, подобравшуюся на расстояние прыжка. Голая кожа напоминала цветом хороший кровоподтек. Широкие ноздри жадно раздувались, впитывая запах крови и страха. Черные глазки изучали добычу холодно и беспристрастно. Мясистые губы приподнялись, обнажая ряд острых зубов.
Со всех сторон слышались шорохи и вскрики других нюхачей, скулящих от голода. Но здесь стоял исполненный безмолвной угрозы вожак – тот, кто должен был убить.
Не выдав себя ни движением, ни звуком, вожак стаи прыгнул с места. Кто бы мог ожидать такой прыти от внешне неповоротливого существа?
Джастон выставил клинок перед собой. Некогда было мазать ядом острие. Отшатнувшись вместе с ребенком, цепляющимся за его штанину, от зверя, охотник поскользнулся на грязи, покрывавшей берег. Рука с мечом дрогнула…
Здоровенная туша нюхача ударила человека в грудь. Острые когти вспороли плечо. Когда Джастон падал в воду, вожак стаи издал клич торжества и смерти.
Тол’чак взбежал на верхушку горной гряды, опережая друзей. Чтобы не утратить надежду спасти Фардейла, следовало торопиться.
Оказавшись наверху, он завертел головой, пытаясь услыхать хоть какой-то зов волка. Но Фардейл хранил зловещее молчание. Волк обернулся человеком? Убежал? Тол’чак сомневался в таком исходе. Оборотень больше всего полагался на волчье тело и старался оставаться в нем.