Кто тутъ? спросилъ больной. Онъ не могъ видѣть вошедшихъ, такъ какъ Наташа заслоняла его.
Развѣ, батюшка, ты меня не узнаешь? послышался грубый и насмѣшливый голосъ. Надѣюсь, что сыну разрѣшается посѣщать больного отца?
Мой сынъ?… у меня нѣтъ сына! вскрикнулъ больной испуганнымъ голосомъ.
Въ самомъ дѣлѣ? Дражайшій родитель все еще не въ своемъ умѣ! а было достаточно времени, чтобы излечиться! Я всегда говорилъ, что онъ неизлечимо съумасшедшій!
Мы пришли сюда не болтать, а пришли по дѣлу, раздался другой голосъ. Ты, моя голубка, убирайся!
Эти слова относились къ Наташи и грубая рука отдернула ее отъ постѣли.
Я люблю смотрѣть въ лицо на тѣхъ, съ кѣмъ разговариваю.
Этотъ голосъ принадлежалъ Петровичу, съ которымъ читатель познакомился въ ренскомъ погребѣ на Сѣнной.
Что вамъ отъ меня нужно? простоналъ старикъ. Вы пришли меня обокрасть?
Что за охота употреблять такія выраженія? Такъ и видно, что ты недавно изъ желтаго дома, сказалъ старый разбойникъ. Мы слышали, что ты щедръ и пришли въ надеждѣ попользоваться.
Наташа, дай этимъ людямъ все, что у меня тутъ есть, простоналъ старикъ, открой всѣ ящики, ключи у тебя! отдай имъ все, чтобы они скорѣй уходили.
Наташа не отвѣчала — она лишилась чувствъ.
Мы сами съумѣенъ найти твои милостивыя подарки, но къ дѣлу.
Да, къ дѣлу, повторилъ молодой князь Курдюбековъ. Ты пожалуй вздумаешь лишить наслѣдства твоего сына, объ этомъ надо подумать.
Что тебѣ еще нужно, извѣргъ?!
Что мнѣ нужно? Чтобы ты подписалъ это завѣщаніе, для этого я и пригласилъ съ собой этихъ двухъ благородныхъ свидѣтелей.
Завѣщаніе?! въ твою пользу?! воскликнулъ старый князь.
А кое что такъ же и въ мою пользу! послышался голосъ вновь прибывшаго, нѣкоторые пустяки для милаго племянника.
При звукѣ этого голоса, Наташа очнулась изъ своего глубокаго обморока пристально и съ ужасомъ взглянула на говорившаго.
Ага! моя бѣглая крѣпостная тоже тутъ? воскликнулъ Макаровъ, такъ какъ это былъ онъ. При этихъ словахъ, онъ нанесъ ей такой ударъ, что несчастная свалилась на полъ и кровь хлынула у нея изо рта и изъ носу.
Первые три посѣтителя, въ полной увѣренности, что Макаровъ еще арестованъ, сами составили завѣщаніе и хотѣли стараго князя заставить подписать его.
Мошенники съ удивленіемъ обернулись.
Старый разбойникъ Петровичъ схватилъ Макарова за руку и сжалъ ее съ такой силой, что изъ подъ ногтей брызнула кровь.
Вотъ какъ, ты пришелъ насъ выслѣживать? Ладно; однако совѣтую тебѣ оставить дѣвченку въ покоѣ, а не то плохо будетъ! Нешто я тебѣ не говорилъ, что она назначается для меня, а не для тебя?
А нѣтъ развѣ у меня правъ надъ своей крѣпостной…
Ты вѣдь знаешь, что у тебя больше нѣтъ крѣпостныхъ. Твои именія были конфискованы и ты самъ выгналъ ее изъ своей бывшей усадьбы. Развѣ, достойный товарищъ, ты это позабылъ? Но, пока довольно, у насъ есть дѣло.
Въ это время молодой князь Курдюбековъ сунулъ старику перо въ руку, чтобы онъ подписалъ завѣщаніе.
Никогда! прохрипѣлъ старый князь съ энергіей умирающаго.
Это мы еще посмотримъ, подпишешь или нѣтъ? сказалъ Шервудъ, третій изъ разбойниковъ, и кулакомъ ударилъ старика по лицу.
Сжальтесь надъ старикомъ! Вы-жъ видите, что ему остается прожить только нѣсколько часовъ, умоляла Наташа, бросившись къ князю.
Молчать, дѣвченка! крикнулъ молодой Курдюбековъ, и за волосы оттащилъ дѣвушку. Потомъ схвативъ руку старика свой сильной дланью, сталъ ей водить противъ ее воли, какъ дѣлаютъ съ маленькими дѣтьми, когда ихъ учатъ писать.
Готово! воскликнулъ онъ съ торжествомъ.
Старикъ будетъ болтать, замѣтилъ осторожный Шервудъ.
Мы объ этомъ позаботимся, сказалъ Петровичъ, и вытащилъ подушку изъ подъ головы больного и положилъ ему на лицо.
Наташа вскочила вся въ крови, высунулась изъ окна и начала кричать: караулъ! разбой! грабятъ!
Вдругъ ее кто-то схватилъ за косы и такъ сильно отдернулъ отъ окна, что она упала и лишилась чувствъ. Это было дѣло рукъ Петровича.
Надо заткнуть ротъ этой проклятой крикуньѣ! сказалъ онъ.
Ты Шервудъ нажимай подушку на лицо старика, пока мы будемъ обыскивать комнату. А до тѣхъ поръ онъ навѣрно околѣетъ.
Но, замѣтилъ Шервудъ!..
Что! нешто ты боишься, что мы тебя обдуемъ на твою часть? Не безпокойся, мы разбойники, a не мошенники. Поэтому я не очень-то довѣряю этому канальи Курдюбекову, прибавилъ онъ.
Шервудъ крѣпко держалъ подушку на лицѣ старика и душилъ его постепенно. Не смотря на это занятіе, онъ внимательно слѣдилъ за дѣйствіями двухъ его товарищей, занятыхъ обшариваніемъ комодовъ и шкаповъ.
Мало или почти ничего, пробормоталъ Курдюбековъ, напрасно стараясь найти какія нибудь цѣнныя бумаги.
Старый негодяй насъ надулъ! раздался, какъ эхо, голосъ Петровича.
Макаровъ отошелъ въ сторону, не теряя изъ виду своихъ товарищей. Улучшивъ минуту, когда они углублились въ свои розыски, онъ взвалилъ себѣ на плечи безжизненное тѣло Наташи и скрылся съ нимъ.
Петровичъ! крикнулъ Шервудъ.
Что тебѣ? спросилъ Петровичъ.
Онъ удралъ, отвѣчалъ Шервудъ, и ее забралъ!
Петровичъ обернулся. Дѣйствительно Макаровъ и Наташа исчезли. Какъ разъяренный левъ бросился онъ на лѣстницу и быстро сбѣжалъ, но напрасно, Наташа съ своимъ похитителемъ скрылись. Онъ высмотрѣлъ своимъ кошачьимъ глазомъ всѣ закоулки двора, прислушивался къ малѣйшему шороху — не было ни малѣйшаго слѣда бѣглецовъ. Должно быть онъ остался на лѣстницѣ, сообразилъ разбойникъ, и, снявши сапоги, сталъ осторожно подыматься. Дойдя до площадки третьяго этажа, онъ остановился передъ открытой дверью квартиры Курдюбекова, гдѣ его товарищи были еще за работой, одинъ опорожнивалъ ящики, а другой продолжалъ держать подушку на лицѣ умершаго старика князя. Онъ слегка свистнулъ, не покидая своего наблюдательнаго поста.
Шервудъ оглянулся и Петровичъ позвалъ его къ себѣ рукой, но сдѣлалъ знакъ идти осторожно. Шервудъ къ нему подошелъ.
Онъ ужь околѣлъ! ну его! Онъ долженъ быть живучее двухъ кошекъ, если не издохъ! Оставайся здѣсь и не пропускай Макарова, а я пока полезу на чердакъ. Онъ, должно быть, тамъ спрятался. Не выпускай такъ же и другого, я боюсь, что онъ насъ обберетъ.
Шервудъ остался наблюдать на площадкѣ, а Петровичъ, потихоньку, полѣзъ на чердакъ, но запертая дверь преградила ему путь. Эти препятствія не возбудили въ немъ подозрѣнія, но за дверью онъ услышалъ тяжелое дыханіе. Онъ сунулъ руку въ карманъ и вынулъ отмычку, съ которой никогда не раставался.
Дверь отпиравшаяся въ наружу, вдругъ отворилась съ такой силой, что отбросила разбойника въ сторону.
На чердакѣ царствовалъ глубокій мракъ. Кто-то, точно съ мѣшкомъ на плечахъ, скользнулъ мимо него, Петровичъ его схватилъ сильной рукой.
Еге! такъ не пляшутъ на Украйнѣ, воскликнулъ разбойникъ и вырвалъ изъ рукъ Макарова безчувственную дѣвушку.
Оставь ее, Петровичъ, сказалъ Макаровъ, скрежеща зубами.
Петровичъ оттолкнулъ его какъ ребенка.
Я тебѣ ужь разъ сказалъ, что она принадлежитъ мнѣ! крикнулъ онъ.
А я тебѣ говорю, что она принадлежитъ мнѣ, ты долженъ мнѣ ее отдать!
Ой, берегись! воскрикнулъ Петровичъ, снова отталкивая Макарова.
Ножъ блеснулъ въ рукѣ послѣдняго и ударъ хотя былъ мѣтко направленъ, но ножъ сломался объ широкій черкесскій поясъ, надѣтый на Петровичѣ.
Вмѣсто отвѣта, разбойникъ ударилъ Макарова кулакомъ по головѣ, такъ что тотъ свалисля кубаремъ съ лѣстницы. Вотъ тебѣ, буркнулъ разбойникъ и пошелъ къ Шервуду.
Конечно? спросилъ его Петровичъ.
Всѣ ящики опорожены!
Пойдемте любезнѣйшій князь къ Трофимычу сводить наши счеты, сказалъ послѣдній, но прежде всего поручите мнѣ завѣщаніе и этотъ бумажникъ, который вы прячете въ карманѣ. Вы знаете, между друзьями должно быть обоюдное довѣріе.
Однако, началъ было возражать князь…
Но разбойникъ не далъ ему договорить и не смотря на свою ношу, запустилъ руку въ его карманъ и вытащилъ оттуда бумажникъ и завѣщаніе.
Князь не смѣлъ сопротивляться, такъ какъ Петровичъ былъ извѣстенъ какъ силачъ.
Они вышли въ сопровожденіи Макарова, который скрежеталъ зубами и грозилъ за спиной Петровича кулакомъ, говоря:
А все-таки ты ее не получишь! а все-таки она тебѣ не достанется!
Старый разбойникъ разслышалъ эти угрозы и обратился къ Шервуду и Курдюбекову:
Возьмите съ собой Макарова къ Трофимычу, ему тоже надо удѣлить частицу, я сейчасъ за вами пойду.
А бумажникъ! а завѣщаніе! вскрикнулъ Курдюбековъ.
Завѣщаніе мнѣ не можетъ ни къ чему служить, поэтому я оставляю его у себя только въ видѣ залога. Что же касается до бумажника, я ужъ вамъ разъ сказалъ, что я разбойникъ, а не какой нибудь мошенникъ. Прежде всего я только спрячу въ вѣрное мѣсто голубку и тоже приду.
Они вышли изъ двора, Петровичъ подозвалъ извощика и поѣхалъ.
Макаровъ охотно бы за нимъ послѣдовалъ, но товарищи его не пустили, да кромѣ того онъ побаивался стараго разбойника.
Женщина, дожидавшая на улицѣ вздрогнула при видѣ выходящихъ разбойниковъ. Было поздно; плошки потухли, ужь стали тушить фонари и улица, еще недавно оживленная, окончательно опустѣла и погрузилась въ глубокій мракъ, только кое-гдѣ по трактирамъ виднѣлся свѣтъ.
Лихая троица перешла черезъ улицу и направилась къ ренскому погребу на углу Сѣнной.
Шервудъ и Курдюбековъ опасались, что отъ нихъ ускользнетъ добыча, а Макаровъ бѣсился, что снова найденная Наташа, отъ него опять улетучилась. Напрасно отдалъ онъ Галашеву все наканунѣ выигранное золото, чтобы скорѣе освободиться! Напрасно съ Товаровымъ слѣдилъ онъ за Петровичемъ, зная, что онъ имъ не откроетъ мѣсто жительства Наташи!
Вдругъ закутанная женщина, ждавшая на тротуарѣ, подошла къ нимъ и спросила умоляющимъ голосомъ:
Ради самого Бога, скажите, тамъ ли онъ еще?
Кто? спросилъ Курдюбековъ съ нетерпѣніемъ.
Мой мужъ! Скажите, сжальтесь надъ бѣдной женщиной! Скажите, кто эта женщина, къ которой онъ ходитъ? Вѣрно та самая, которую онъ однажды привелъ къ намъ, говоря, что это несчастное созданіе, которое онъ долженъ охранять? Несчастная?! Это его любовница! воскликнула дама, заливаясь слезами.
Это была жена Достоевскаго. Подстрѣкаемая ревностью, она слѣдила за своимъ мужемъ и напрасно прождала на улицѣ.
Бросимъ эту съумашедшую женщину, сказалъ Макаровъ грубымъ голосомъ.
Голубушка, мы не слѣдимъ за любовными похожденіями твоего муженька, у насъ свои дѣла.
И всѣ трое спустились въ ренскій погребъ.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
I
Ваше сіятельство, государь императоръ! доложилъ графинѣ Бобринской лакей въ ливрѣе и бѣлыхъ перчаткахъ.
Графиня сидѣла растянувшись на кушеткѣ и читала послѣдній романъ Поль-де-Кока. Не торопясь положила она книжку на столикъ, встала съ кушетки, расправила тяжелыя складки своего сѣраго муароваго платья, пошла на встрѣчу входившему государю и сдѣлала ему глубокій реверансъ, напоминающій минуетъ при дворѣ Людовика XIV. Николай поцѣловалъ ея руку, едва касаясь до ее губами, потомъ подалъ ей руку и церемонно отвелъ на ея обыкновенное мѣсто.
Когда-то графиня была очень хороша собой. Слава о ея бывшей красотѣ гремѣла не при одномъ петербургскомъ дворѣ, она пользовалась европейской извѣстностью. Ея молодость была бурная. Она даже соперничала въ прошломъ царствованіи съ красавицей Нарышкиной, мужъ которой былъ назначенъ Александромъ I, въ минуту благодушія, оберъ-егеръ-мейстеромъ. «Я ему сдѣлалъ большущіе рога, сказалъ царь, значитъ, онъ будетъ жить въ дружбѣ съ оленями.»
Покойному Александру являлись иногда такія фантазіи; однажды, напримѣръ, онъ назначилъ Бакунина комендантомъ дворца говоря: «я хочу наконецъ, чтобы соблюдалась экономія въ ноемъ * домѣ, меня здѣсь оббираютъ точно на большой дорогѣ! Бакунинъ для меня подходящій человѣкъ. Онъ такъ глупъ, что не съумѣетъ даже воровать, хотя для этого большого ума не требуется.»
Послѣ безчисленныхъ, болѣе или менѣе скабрезныхъ, любовныхъ похожденій, графиня состарилась и ударилась въ благочестіе и благотворительность. Она старалась занять въ Петербургѣ положеніе, какое занимала въ Парижѣ княгиня Ливенъ. Но обстоятельства въ этихъ столицахъ совершенно различны, по этому ей пришлось соединить роль политической дамы съ ролью главной шпіонки. Послѣдняя роль вполнѣ согласивалась съ ея характеромъ интригантки и по этому она ей предалась съ полнымъ рвеніемъ и достигла до отвратительнаго искусства.
Благочестіе и благотворительность были только орудіями ея шпіонства. Лучшимъ другомъ и наперсникомъ графини былъ ловкій исповѣдникъ Николая протопресвитеръ Бажановъ. Этотъ православный іезуитъ, хотя и принадлежалъ къ партіи, которая постоянно возбуждала государя противъ цесаревича и поддерживала въ немъ недовѣріе къ сыну, съумѣлъ вполнѣ сохранить свое вліяніе и при Александрѣ II. Вся эта партія всецѣло предалась графинѣ. Самъ графъ, благодаря разнымъ рискованнымъ предпріятіямъ, былъ постоянно въ долгахъ и не разъ, только благодаря своему высокому положенію, онъ избѣгалъ долговое отдѣленіе. Постоянно нуждаясь въ матеріальной поддержкѣ правительства, онъ сдѣлался слѣпымъ рабомъ всесильнаго фаворита — графа Клейнъ-Михеля .
Государь посадилъ графиню. Что новенькаго? спросилъ онъ послѣ пустого разговора.
Государь, отвѣчала графиня, вынимая изъ кармана, вотъ письмо отъ лорда Сидней Герберта. Государь пробѣжалъ письмо, писанное по англійски и его лицо нахмурилось.
Неужели правда, что вамъ пишетъ двоюродный братъ Воронцова?
Вашему величеству извѣстно, что его положеніе сдѣлалось невыносимымъ благодаря этому родству, которое впрочемъ, могло бы быть для насъ очень полезно. Англійскій министръ, племянникъ русскаго фельдмаршала.
Да, это родство было бы намъ дѣйствительно очень полезно, если бы князь не былъ черезчуръ старъ, чтобы принять дѣятельное участіе въ политикѣ.
Но Аберденъ? Неужели ему въ самомъ дѣлѣ приходится удалиться?
Государь, мой другъ, княгиня Ливенъ мнѣ пишетъ тоже самое. Въ Англіи, партія стоящая за войну имѣетъ перевѣсъ. Лордъ Джонъ Руссель въ постоянныхъ сношеніяхъ съ Герценомъ.
Глаза государя, замѣтали искры.
Этотъ мерзавецъ Герценъ, осмѣливается корчить изъ себя какую-то особу? онъ осмѣливается надо мной глумиться!..
Головинъ такъ же поѣхалъ въ Англію и примкнулъ къ анти-русской партіи.
Государь презрительно пожалъ плечами.
Головинъ краснобой, щелкоперъ и предатель изъ тщеславія, а Герценъ предатель по убѣжденію.
Говорятъ, что его высочество, наслѣдникъ цесаревичъ… графиня медлила, точно боялась договорить.
Такъ что же говоря про Александра? рѣзко спросилъ государь.
Ваше величество, говорятъ, я, я…
Говорите же графиня, что говорятъ о моемъ сынѣ?
Говорятъ, что Герценъ въ постоянной перепискѣ съ его высочествомъ.
Какъ, мой сынъ? сказалъ государь и грозно посмотрѣлъ на графиню. Это не правда! Это невозможно.
Интригантка выдержала взглядъ.
Я сама, ваше величество, долго не хотѣла этому вѣрить. Къ сожалѣнію теперь… она снова остановилась.
Продолжайте! крикнулъ царь.
Къ сожалѣнію я теперь убѣдилась.
Невозможно! повторяю вамъ, невозможно! Это отвратительная клевета. Берегитесь графиня! Хоть у вашаго мужа и у меня общая бабка . Это не даетъ вамъ права обвинять моего сына, что онъ за одно съ моими врагами.
Ваше величество забываетъ, что я не говорила, что его высочество пишетъ къ Герцену, я только сказала, что Герценъ пишетъ его высочеству и я повторяю свои слова.
Она встала, отперла не большое бюро, достала изъ потаеннаго ящика письмо и передала его государю.
Ваше величество, извольте замѣтить, что письмо не запечатано. Къ счастью, это письмо было передано вѣрному мнѣ лицу для передачи по адресу, такимъ образомъ это письмо попало ко мнѣ. Я хотѣла тотчасъ ѣхать во дворецъ, къ вашему величеству, но ваше величество меня предупредили.