Возможность выбора (роман) - Бээкман Эмэ Артуровна 5 стр.


Регине было лень возражать.

— За долгую учительскую практику я успела убедиться в постоянстве некоторых печальных закономерностей. Я заметила, например, что из сирот нередко вырастают отличные от других, словно бы начиненные высоким напряжением люди.

Куда это она клонит?

— Наиболее интеллигентные из них видят свой недостаток и изо всех сил стараются его скрыть. И все-таки их внутреннее напряжение заметно, они никого не подпускают к себе слишком близко и все время находятся как бы начеку, как будто стоят в дозоре и держат в руках оружие. В человеке, если он с детских лет привык рассчитывать только на самого себя, неизбежно происходит сдвиг. Чувство беззащитности не может забыться, отсутствие ласки оказывается впоследствии невосполнимым. Возникающие от этого душевные муки с годами делают человека все нетерпимее. Болезненная недоверчивость таких людей начинает бросаться в глаза, они без конца подвергают сомнениям искренность других, полагаются лишь на собственную подозрительность и поэтому постоянно оказываются в конфликтных ситуациях.

Герта усмехнулась.

— Извините, — добавила она. — У меня дурная привычка слишком много мудрствовать. Такой меня сделала профессия учителя. Откровенность, как правило, не приносит пользы, но я не могу не сказать, что мне ужасно жаль окаменевших смолоду людей.

— Вы считаете меня окаменелостью? — возмутилась Регина.

— Я вас мало знаю, — подняв руки над столом, возразила Герта. — Я просто старая любопытная женщина. Мне бы хотелось знать, есть ли нынче у ваших ровесников решимость отказаться от привычного уклада жизни?

Регина пожала плечами, стараясь уйти от ответа.

— Жизнь знай себе рассыпает перед человеком возможности выбора. Большинство боязливо обходит их стороной. Вы замечали, как часто и охотно люди говорят «нет»?

РЕГИНА РЕШИЛА ПЕРЕНОЧЕВАТЬ В ДОМЕ ТЕТИ. Она сходила на почту и позвонила в город, чтобы завтра ее заменили на работе.

Возвращаясь из центра поселка, Регина, подгоняемая любопытством, прибавила шагу. Ей почему-то очень хотелось узнать, как выглядит тетин дом в темноте. Уходя, она зажгла во всех комнатах свет. Регину подстегивало любопытство, она торопливо шла по безлюдной улице, не обходя луж и не думая о грязи. Ей и в голову не приходило, что может испугать какого-нибудь случайного прохожего, который подумает, что за кем-то гонятся.

Запыхавшись, Регина остановилась в воротах и стала жадно вглядываться в дом. Она почти поверила в то, что в доме с ярко освещенными окнами живет большая семья или же там идет веселая пирушка — съехались гости. Если бы в доме собралось много людей, то оттуда доносился бы гам и слышалась музыка, какое-нибудь окно было бы нараспашку; нет, там тихо, там готовятся отойти ко сну. За цветастыми занавесками на нижнем этаже, наверное, находится кухня. Вымытая посуда сушится на решетке, плита еще дышит теплом.

В другом крыле дома окна были задернуты одинаковыми желтыми портьерами. Интересно, как семья по вечерам проводит время в гостиной? Регина не могла ответить на этот простой вопрос, у нее не было соответствующего опыта. Исчерпаны ли дневные разговоры? Может, самое приятное — посидеть именно молча?

Спальные комнаты, естественно, располагались в мансарде, под высокими скатами. Осенними ночами дождь шуршит по крыше, у себя в городской квартире Регина подобных звуков никогда не слышала. Странные люди! В столь умиротворенном уголке они еще думают об успокаивающем цвете — на окнах висели зеленые шторы. Они всячески заботились о хорошем самочувствии. Там, на втором этаже, разом безмятежно окунутся в глубокий сон: не станут ворочаться, проклинать самого себя и свою запутанную жизнь. Дети потузят друг дружку подушками и тоже засопят.

Регина вошла в калитку, на цыпочках прошла по дорожке, держа ключ в руке, чтобы сунуть его не нашаривая прямо в замочную скважину. Она хотела войти в дом беззвучно, чтобы никто из воображаемых ею обитателей не стал прислушиваться, чтобы никого не потревожить.

Все будет зависеть от сна, который она здесь увидит, решила она, вешая пальто.

Регина прошлась несколько раз по гостиной и ощутила прилив бодрости, ни малейшей усталости, уже и спать не хотелось. И все же она заставила себя подняться на второй этаж, отыскала постельное белье, нашла в стенном шкафу стопку одеял, взяла верхнее и стала думать, где бы постелить себе. В тетиной спальне она чувствовала себя неуютно, эта комната явно не подходила. Назначение другой комнаты верхнего этажа оставалось неясным, видимо, диван и стол были сюда просто откуда-то перенесены. Одна стена представляла ряд встроенных шкафов, пространство под скатом использовалось под кладовки. Регина не стала открывать дверцы, ей не хотелось на ночь глядя расстраивать себя количеством пожитков. Чтобы хорошенько выспаться, надо внушить себе, что она в этом доме гостья и завтра же уедет.

Регина спустилась по лестнице в ванную, оглядела кипу махровых полотенец, сложенных на полке, вытащила самое нижнее и открыла душ. Нежась под теплыми струями, она думала о том, как погасит все огни и проведет ночь в совершенно пустом и темном доме. Это щекотало нервы — спать одной-одинешенькой в двухэтажном доме. Никогда еще Регине не приходилось испытывать подобного. Страха не было, но она думала, что тишина может ей помешать. Непривычно, когда в трубах центрального отопления не журчит вода, на улице под окном не шумят машины, в коридоре не грохают дверьми и за стеной не плачет ребенок.

Регина вытянулась между прохладными простынями. Странно, когда представление о себе в один миг оказывается перевернутым с ног на голову. Пока жизнь не ставит человека перед возможностью выбора, можно считать себя кем угодно и искренне верить в созданный собою же миф. Это продолжается до тех пор, пока случай не сыграет роль пробного камня и не определит твою действительную ценность. Как просто было считать себя смелой и деятельной! Регина почти не сомневалась в том, что она едва ли не на голову выше своих подруг. Регина относила их к числу уступчивых и смирившихся людей, которые отказались от борьбы с доводящими до отчаяния житейскими обстоятельствами. Постепенно они свыклись со своим статусом старых дев и потихоньку стали сколачивать псевдосемью. Прикидывались страшно привязанными друг к другу, собирались вместе, хохотали и изо всех сил старались убедить себя и других, что жизнь прекрасна и жить стоит, главное — держаться вместе. Регина считала себя бунтаркой, делала что хотела, меняла любовников, не считалась с табу и отвергала нормы благопристойного поведения — пускай осуждают ее безнравственность, ей все равно. Наиболее рьяные критики сами-то боятся независимости. Свободу нравов, само собой, осуждали и женщины, лишенные привлекательности, неспособные увлечь кого бы то ни было.

Теперь, когда Регина была поставлена перед выбором, она пришла к печальному открытию, что и она и ее подружки-вековухи как две капли воды схожи меж собой. Не имело значения, выше ты ростом или ниже, блондинка или шатенка, пригожа или нет. Все были одинаково отмечены печатью робости, потому и терпели привычную рутину. Они уже давно с предосторожностью относились к возможным переменам в жизни: неизвестно, что еще это повлечет за собой. Пусть уж остается по-старому. Так спокойнее.

Лучше синица в руках и так далее — какой обнадеживающей казалась эта извечная истина! Сознавая в горькие минуты, что время уходит и надеяться не на что, можно было винить в своей несостоятельности царящую в мире несправедливость — объективные причины, как известно, непоколебимы. Всегда находилось слабой, утешение, что на земле существуют миллионы людей, у которых жизнь сложилась еще хуже.

Те, у кого слишком много времени заниматься собой, становятся постепенно чудаками. Регина уже стала замечать у своих подруг странные черты. Для одинокого человека причуды как бы уравновешивают его вторую половину, тешат его мысли; в минуты душевного откровения о них рассказывают своим приятельницам и, дабы показать широту собственной натуры, пытаются смеяться над собой — каждый хочет выглядеть человеком интеллигентным. Разумеется, их самоирония звучит отнюдь не искренне, это лишь пустое манерничанье.

Природа создала человека не для того, чтобы он жил только для себя.

Регина совершенно ошибочно считала себя смелой и принимала это за чистую монету. Тому образу жизни, что она вела до сих пор, Регина сумела найти оправдание, надежное, словно стена, сложенная из валунов, оно превосходно поддерживало здание ее легковесной житейской философии. Посылка представлялась во всех отношениях логичной: с честью пройдя тяжелое детство, она имела право, повзрослев, жить в свое удовольствие. Установившийся постулат позволял сделать и более широкое обобщение: в жизни у всего есть мерка. С какой стати сознательно мучить себя и воздвигать на своем пути преграды? Разве мало старых дев, занимающихся пустым самобичеванием? Регина постоянно повторяла себе: я заслужила полное право жить как мне хочется.

Жизнь в свое удовольствие означала яркие и непохожие один на другой дни. Парадоксально считать постоянную кипучую деятельность, странствования и суету чем-то однообразным. Застывшим в своем развитии подругам ни за что не докажешь, что на самом деле Регина жила рутинно и потребительски — не знающая предела общительность есть не что иное, как лихорадочное использование любых возможностей, сегодня человек нахватывается мимолетных впечатлений, чтобы завтра же их забыть. К сожалению, конвейер удовольствий предлагал раз от разу все более жалкие переживания.

Рутина пестроты и рутина серости — это одно и то же. Переделывать самого себя, совершенствоваться, так же как и стремиться к чему-то более высокому — многие ли склонны заниматься этим? Если бы большинство людей не жило по примитивному стереотипу и не выбирало бы последовательно пути наименьшего сопротивления, лик земли не ведал бы такого количества ужасающих дефектов.

В этом темном и тихом доме Регина могла обвинять себя в чем угодно, рассматривать самое себя как посредственную личность ничем не примечательной эпохи. Она могла презирать себя — только какой в этом смысл? Видно, и она не в состоянии прыгнуть выше своей головы. Наверняка находились и другие, кто время от времени подогревал себя возвышенными речами, безжалостно взвешивая свою прежнюю жизнь, но особых результатов что-то не замечалось.

В большинстве своем люди удовлетворялись тем, что позволяли своему лучшему «я» немного побрюзжать над своим худшим «я», и тут же уставали от хулы на собственное самолюбие — досталось на орехи — вот и хватит на этот раз! Беспрестанное и все усиливающееся наступление на самого себя могло оказаться опасным для жизни.

Легко кричать «ура» по поводу абстрактных решений. Давно ли Регина, наблюдая в магазине за Мари, поняла, что вот они мы — жалкие старые девы, и задумала немедленно начать жить по-новому. К сожалению, ни единой возможности для перемен не брезжило. Сознание того, что выбора нет, действовало успокаивающе. Там видно будет! Теперь же судьба подшутила над Региной. Будто в сказке, по щучьему велению, ей предложили альтернативу — будь добра, прими ее. Однако Регина робела и колебалась. Она поняла, что на самом деле не хочет да и не способна что-то менять. Значит, она жаждет быть одна, желает оставаться старой девой, жить полубездомно в собственной квартире, годившейся лишь для ночлега. Может быть, современный человек уже не способен привязываться к дому? «Милый отчий домик…» — дурацкая романтичная песенка! Возможно, современному человеку куда приятнее постоянно ощущать стеснение и тревогу? Ему и не требуется уютного гнездышка. Может, вообще любое стремление пустить корни безнадежно устарело?

То и дело говорят о проблемах урбанизации, о стрессовых состояниях, о современных недугах — все это пустые слова о вроде бы далеких и потому манящих явлениях, никому не хочется замечать настораживающие симптомы у самого себя. Уже не менее столетия быстрая поступь прогресса волнует умы людей. Неужто подлинная и серьезная тревога о человеке все еще преждевременна?

Итак, она отбрасывает предъявленную ей альтернативу. Что остается? Регина по очереди стала загибать пальцы, перебирая то главное, что в настоящее время заполняло ее дни и что в общей сложности является единственным и неповторимым и называется человеческой жизнью. Работа была самым существенным. В работе соединялись напряжение и радость, она вызывала надежное чувство, что не все отпущенное тебе время пройдет впустую. Кроме того, работа давала средства на существование. Остальное нелегко было расположить по порядку, все казалось одинаково ничтожным. Подруги, визиты, экскурсии, кино и театр, общение по телефону, книга перед сном, щелчок выключателя ночника. Случайные мужчины, бары, рестораны, скромные порции алкогольного наркоза, чтобы каким-то образом заглушить возникающее время от времени желание выть волком.

Оставалась возможность поразмышлять о прогрессирующих странностях подружек. Собственные причуды было не так-то просто заметить и выявить. Хорошо смеяться над чужими слабостями — ведь сама я такая цельная натура! Смеяться, пока не осознаешь, что и ты бьешься в сетях таких же нелепостей. Стоит Регине чуточку теснее сблизиться с псевдосемейством старых дев, как тут же смешные и жалкие повадки и к ней пристанут. Возникнет убеждение, что именно так, а не иначе и должно быть. От Рээт она незаметно позаимствует болезненную скупость, от Мари — навязчивую страсть к опеканию. Пристанет мания Юты, будто все мужчины вожделеют ее, только боятся приблизиться из-за ее неприступности. Вечером, возвращаясь домой, Регина, быть может, станет следовать нелепому поведению Ану. Как увидит на лестнице какого-нибудь мужчину, тут же начнет звонить в собственную квартиру, затем с замиранием сердца подождет несколько мгновений и уйдет, спустится вниз и, прогуливаясь перед домом, переждет, пока подозрительная личность удалится. Ану никогда не осмеливалась в присутствии незнакомого мужчины открыть собственную дверь, она была уверена, что незнакомец — преступник, поджидающий возможность ворваться в квартиру следом за беззащитной женщиной. Дверь защелкнется, жертва окажется в ловушке, и убийца отыщет в кухонном шкафу самый острый нож.

Все это было далеко не воодушевляющей перспективой. Регина усмехнулась. Люди довольно часто и с верой в лучшее прибегают к прекрасному слову: будущее. Мол, хоть сейчас моя жизнь безутешна и сера, но в дальнейшем наступит пора исполнения желаний. А иногда говорят как бы в шутку, что будущее покрыто мраком неизвестности, так принято, иначе можно сглазить столь долгожданные хорошие дни. Ведь будущее должно быть совершеннее настоящего и тем более прошлого — ради чего и жить, если думать наоборот? Процент самоубийц в сравнении с оптимистически настроенными людьми ничтожен.

Жизнь была бы унылой, если грядущее не было бы полно неожиданностей. Сюрприз не был бы сюрпризом, если бы в нем не заключалось толики увлекательности и азарта.

К сожалению, Регина не могла представить себе те бодрящие сюрпризы, которые украсили бы ее будущее. По крайней мере в том случае, если она останется верной своей жизненной рутине. Ну ладно, возможно, она найдет замену Тийту. Только надолго ли? Мужчины, имевшие дело с любовницами, порядком поднадоели Регине, ведь и их обезличивала установившаяся рутина образа жизни, и все они до оскомины походили друг на друга. Мужчины, цеплявшиеся за свой свободный от всяких обязанностей жизненный уклад, были ничуть не интереснее бесцветных старых дев. Каждому их шагу сопутствовал консерватизм: пусть мне будет удобно, не дай бог какой-нибудь ответственности и неожиданностей. Их божеством был трезвый расчет, все должно происходить по обоюдному согласию, до тех пор, пока партнеры представляют друг для друга какой-то интерес.

И все же казалось, что современный человек взгромоздился на котурны. Стоит, гордо закинув голову, и время от времени патетически восклицает: «Атомный век! Век космоса! Эпоха, отметающая предрассудки!» Простодушные люди могут прийти в восторг от такой величественной картины. Стоит ли рассуждать о загрязнении души и потребительском образе мышления?

Как плюсам, так и минусам можно было найти внушительное дополнение. Мир перевернулся бы, если бы не существовало определенного равновесия. Человек должен быть сам в состоянии идти к тому, в правоте чего он убежден. Если он вообще в состоянии быть в чем-то убежденным. Кроме того, должно доставать решительности сделать выбор.

Назад Дальше