Обладатель пиджака был сейчас в белоснежной рубашке с длинными рукавами, с галстуком-удавкой на шее. Не было похоже, что он страдает от необходимости преть в своем официальном «футляре». На столике, рядом с чашкой кофе лежал последний «Коммерсантъ». Это был опознавательный знак. Забавный, как в шпионских фильмах, но вполне действенный.
Гильза присел напротив владельца пиджака, галстука и журнала. Отметил, что помимо перечисленных атрибутов, у человека имелись: изысканный золотой зажим для галстука, изящнейшие очки в золотой же оправе, массивные, невероятно дорогие (по крайней мере, на вид) часы и – верх бессмысленного фетишизма – бриллиантовые запонки. Несло от человека столь же изысканным парфюмом. Все это, очевидно, было призвано подтверждать пресловутую «важность».
При всей изысканности атрибутики, человек будто слегка «выпадал» из образа, даже в глазах будто начинало двоиться. Гильза не сразу понял, что было причиной такого впечатления. Он просто сказал:
– Здравствуйте. Я от Владимира Ивановича…
– Кофе? – вместо приветствия предложил незнакомец.
Гильза неопределенно пожал плечами. Рядом бесшумно возник официант. Курьер невнятно пробормотал заказ, и вновь уставился на незнакомца.
Теперь он понял причину диссонанса. Вся эта «изысканность», хоть и неплохо подобранная и довольно удачно размещенная, выглядела всего лишь декорацией. Сквозь тонкие очки Гильза невольно видел черные разводы камуфляжа, а под рубашкой – какую-нибудь жутковатую татуировку. Вроде тех, что достались ему самому – из «прошлой жизни». Эти пальцы, постукивающие ложечкой по стенкам кофейной чашки, с тем же успехом могли ловко перехватывать рукоять десантного ножа, а эти глаза – равнодушно наблюдать, как кому-то выпускают кишки.
«Спец» – всплыло из глубины памяти. Слово это определенно имело какой-то особый смыл. По крайней мере, тогда – до пули.
Принесли кофе. Гильза чуть пригубил горячего напитка. Пожалуй, зря это он – на такой-то жаре…
– Так что хотел узнать Владимир Иванович? – спросил незнакомец.
А ведь он так и не представился. И Чигур не счел нужным называть его имя. Что ж, пусть будет просто «спец».
Гильза приготовил вопрос заранее. Точнее, вопрос для него сформулировал регистратор:
– В чем причина исхода?
Гильза не был уверен, что «спец» поймет его. Но того вопрос, похоже, ничуть не удивил. Он невозмутимо отпил немного из чашки, едва заметно кивнул:
– Я так и думал. Что же еще может вас интересовать в такой момент?
Он продолжал пить кофе. Могло показаться, что его чашка – бездонная. А может, это такая манера – затягивать время. Говорят, Сталин использовал для таких вот пауз свою знаменитую трубку.
– Так вам что-то известно? – не выдержал Гильза.
Игры в шпионов ему не нравились. Особенно на жаре.
– Кое-что известно, – кивнул «спец». Аккуратно поставил чашечку, облокотился локтями и навис над столом. Голос его стал тише и глуше. – Во-первых, осталось двое суток, так что времени у вас в обрез…
«Ну, это мы и без тебя знаем…», – промелькнуло в голове курьера.
– Во-вторых, причина. Это самое интересное…
Гильза целиком обратился во внимание.
Еще его посетило труднообъяснимое беспокойство. Почему подобной информацией владеют такие люди? Опасные. Непредсказуемые. Ведь известно же – информация об иномирянах не подлежит озвучиванию «простым смертным». Даже тем, что занимают высокие посты в госструктурах. Или не все так просто в отношениях «Линии» и официальной власти?
Ему, простому курьеру, не положено знать о столь высоких материях. И то, что он сейчас разговаривает с этим «спецом», свидетельствует лишь о том, что обстоятельства, действительно, вынуждают использовать все средства.
– Оглянись вокруг, – поглядывая на собеседника из-под полуприкрытых век, сказал «спец». – Кажется, что идет обычная жизнь. Люди работают, отдыхают, сидят в кафе за соседними столиками…
Гильза недоуменно огляделся. Все так – и работают, и сидят. Что он имеет в виду?
– Но это иллюзия, – продолжил «спец». – Дело в том, что…
Внезапно за спиной «спеца» возник официант.
– Прошу прощения, – деликатно улыбнувшись, сказал он. – Вас к телефону.
И протянул «спецу» мобильник.
Гильза ожидал всего, чего угодно, только не подобной реакции. Спец вздрогнул, изогнулся, отпрянул. На мобильник в руке официанта он смотрел, будто на ядовитую змею. И так же, как это случается с ядовитыми змеями, не смел отвести взгляда. Он был смертельно бледен.
– Как же так… – пробормотал он. – Я же…
Он не закончил фразы. Рука его словно сама собой потянулась к трубке. «Спец» взял телефон и медленно, очень медленно поднес к уху.
– Слушаю… – севшим голосом проговорил он.
Гильза в недоумении разглядывал столь разительно изменившегося собеседника. Казалось, тот не столько слушает говорящего, сколько разглядывает его, Гильзу. Но больше всего, почему-то, поразило то, что «спец» не вернул мобильник замершему официанту, а словно машинально, не отводя взгляда от курьера, засунул в нагрудный карман собственной рубашки.
– Сейчас… – одеревеневшим голосом сказал «спец», и не было понятно, кому именно – своему собеседнику или неизвестному из телефонной трубки. Продолжая неприятно пялиться на курьера, он подтянул к себе повисший на спинке стула пиджак и сунул руку за лацкан.
Гильза вылетел из-за стола чуть раньше, чем это требовалось бы по этикету. Глубинный инстинкт заставил его шарахнуться в сторону, прежде, чем в руке «спеца» оказался компактный пистолет.
Выстрел прозвучал на удивление тихо, хотя на первый взгляд, глушителя не было. Курьер не стал разбираться в тонкостях оружейных марок – он уже несся по переулку в сторону Тверской, ловко шныряя между прохожими. Боковым зрением он видел, что «спец» отстал не на много, и главное – он не выпускает из рук пистолет.
Вторая за сутки погоня! И во второй раз его недвусмысленно хотят лишить жизни. Это определенно начинало утомлять.
И главное – Гильза не мог понять, что происходит? С чего вдруг доверенный человек Чигура решил пристрелить его прямо на глазах у почтеннейшей публики?! Это не лезло ни в какие ворота…
Снова глухой звук выстрела. Неприятный свист и дуновение жаркого ветра у щеки. Чей-то испуганный вскрик.
И острое, яркое, как солнечная вспышка, чувство опасности.
Короткий взгляд назад – и он, не задумываясь, бросился в стремительный автомобильный поток.
Машины по Тверской всегда идут с превышением скорости – конечно, когда не стоят в пробке. Иногда может показаться, что сотрудники ДПС штрафуют не за нарушение скоростного режима, а за слишком неторопливую езду, посягающую на стремительный столичный темп.
Истошный рев сигналов и визг тормозов – такая встреча уготована безумцу, ринувшемуся преодолевать стальную реку за пределами подземного перехода. Но вперед гнал еще больший страх, более явственная угроза.
Замерев на осевой линии, Гильза обернулся.
Дальнейшее произошло в какие-то доли секунды, но Гильза готов был поклясться, что для него прошли томительные минуты – словно его окунули в «карман времени» – непостижимую игрушку хронофагов.
Всего в нескольких шагах от него стоял обезумевший «спец». Он целился. И что-то подсказывало, что на этот раз он не промахнется. Самое время для того, чтобы запустить трескучий кинопроектор с потрескавшимися кадрами минувшей жизни. Но ирония в том, что все воспоминания Гильзы умещались от силы в один-единственный год. Так что смотреть перед смертью толком было ничего. И оттого умирать хотелось еще меньше.
Наверное, именно потому следующий кадр вернул времени нормальную скорость.
Миг – и на месте целящегося «спеца» возник мускулистый грузовичок. Только потом был звук удара, визг тормозов и звук выстрела: «спец», все-таки, успел спустить курок. Правда, уже в «молоко».
Гильза поспешил удалиться – нарочито внимательно следя за движением машин. После столь неожиданного избавления от неминуемой гибели, несложно было стать жертвой предательской эйфории.
Его трясло, как в лихорадке, в голове засела дурацкая мысль: «Забыл за кофе заплатить…»
Гильза быстро уходил по Тверской в сторону Охотного ряда. Спустившись в метро, он заставил себя забыть пока о неприятном происшествии, и сосредоточиться на деле.
Ведь, что бы там ни было, номер с «серьезным каналом» явно не прокатил. Почивший «спец» не успел или же не захотел выдать ни грамма стоящей информации.
Ничего не оставалось, кроме как перевести дух и отправиться в старое доброе детективное агентство.
5
Направляясь в знакомую контору, Гильза ощущал неловкость. Еще недавно ему доводилось бывать здесь в роли практиканта частного детектива. Теперь же ему придется действовать у того за спиной, что, наверное, не намного лучше, чем шарить по чужим карманам. Остается только утешать себя заверениями в том, что так нужно человечеству. Хотя опыт показывает, что нет более неблагодарного и равнодушного ко всему существа, чем это самое человечество.
Гильза быстро добрался до знакомого старого дворика, что на Проспекте Мира, пересек его, спустился в узкую полуподвальную нишу у фундамента старого дома. Бледная табличка по-прежнему свидетельствовала о том, что именно здесь находится детективное агентство «Длинные руки».
Гильза коснулся пальцем заляпанной побелкой кнопки звонка. Замок в глубине металлической двери щелкнул и зажужжал. Гильза потянул дверь и шагнул внутрь.
Здесь, в приемной детективного агентства, все было по-прежнему – та же обстановка захламленного пыльного подвала, и тот же старикашка-ассистент в углу, за столом, заваленном под потолок бумагами и папками. Здесь же сверкал полированной лысиной Кроль – клерк по мелким поручениям, правая рука детектива. Не было только самого Хитрука. Лишь табличка на двери в его кабинет свидетельствовала о том, что процессами в агентстве повелевает «Хитрук И.О., частный детектив».
Старикашка-ассистент смотрел на Гильзу недовольно. От этого взгляда Гильза всегда ощущал робость. Не то, что бы повелитель приемной особо не любил курьера «Линии» – скорее, считал его не настолько серьезной персоной, чтобы тратить на него драгоценное ассистентское время. С гораздо большей охотой он тратил его на бесконечную процедуру заваривания чая и распития данного напитка из граненого стакана в замшелом подстаканнике.
– Привет, Гильза! – Кроль оторвался от копания в пухлой картонной папки и помахал рукой. – Каким ветром тебя занесло в наши края?
– А то ты не знаешь, – сердито звеня в ложечкой в стакане, сказал ассистент. – Из «Линии» его направили, чтобы нас заставить на себя работать – и это без согласования с нашим же начальством!
– Да я, собственно, не заставляю, – примирительно сказал Гильза. – Только проконсультироваться хотел….
– У нас консультации платные! – довольно развязно заявил старикашка. – И то – по специальной записи!
– Ну, что вы, ей-богу, Степан Игнатич! – покачал головой Кроль. – С порога набросились на человека!
– Я ни на кого не набрасывался! – стягивая горячий чай с ложечки и смачно причмокивая, сказал ассистент. – Просто радею за интересы нашего с вами агентства. А какой агентству интерес в этом молодом человеке? Одни убытки!
– Вы же знаете, что детектив всегда исполняет просьбы «Линии», – возразил Кроль.
– Это его право – он директор, – парировал Степан Игнатич. – А мое право, и даже обязанность – не давать срывать график работы в его отсутствие! Вот ты, чем по пустякам болтать, лучше бы поручения Ивана Одиновича выполнял! Ты с заказчиком сегодня должен был встретиться, фотоснимки отдать – встретился? Отдал? А акт сдачи работ подписал? А «жучка», как было велено, в машину ему поставил?
– Так, ладно… – Кроль решительно захлопнул папку, сунул ее под мышку и потащил Гильзу к двери. – Тут нам поговорить не дадут.
– «Дело» оставь! – брюзгливо выкрикнул старикашка. – Это коммерческая тайна, нельзя ее из конторы выносить! Сначала папки пропадают, а потом к нам проверяющих из «Линии» присылают…
Кроль закатил глаза, вернулся и плюхнул папку на стол ассистенту. Порывом ветра от древнего вентилятора папку распахнуло, в воздух взвились разноразмерные листки. Старикашка, кряхтя и ругаясь себе под нос, вылез из-за стола и принялся, прихрамывая и хватаясь за поясницу, гоняться за порхающими документами.
Кроль мстительно ухмыльнулся и потащил курьера за собой.
Приятели вышли во двор.
– Ты знаешь, зачем я здесь? – поинтересовался Гильза.
– Нет, – сказал Кроль. – Но догадываюсь. Бегство пришельцев?
– Точно, – тоскливо протянул курьер. – Чигур поручил выведать, что вам, в агентстве, про это известно. Детектив же всегда в курсе свежих слухов и сплетен среди иномирян.
– Он-то, может, и в курсе, – пожал плечами Кроль. – Да только где он? Со мной такой информацией не делятся. Так, одни обрывки…
– Ну, хоть что-то, – оживился Гильза. – Рассказывай!
Они уселись на скрипучие детские качели, одиноко торчащие посреди двора. Кроль неудобно скрючился и нахохлился, сделавшись похожим на нелепого лысого воробья. Поежился, озираясь по сторонам, и сказал негромко:
– Слишком стремительно все это началось. Такое ощущение, что никто толком не знает, отчего все бегут – просто подчиняются какой-то общей волне. «Все бегут – а я чем хуже?» – что-то вроде этого.
– Странно как-то, – заметил Гильза.
– Еще бы не странно, – кивнул Кроль. – Это же иномиряне – у них все не как у людей.
Они помолчали. Тихо поскрипывали качели, какой-то мальчишка лет семи, стоя в отдалении, уныло глядел на этих взрослых, оккупировавших детские территории.
– Слышал я, краем уха, правда… – нарушил молчание Кроль. – Даже не знаю… По-моему, вранье и паникерство чистой воды…
Он снова замолчал. Чуть оттолкнулся носком ботинка – и качели тоскливо заскрипели.
– Да не тяни ты! – взмолился Гильза.
– Поговаривают, что Землю могут закрыть.
– Как это – закрыть? – обмер Гильза.
– Честно, говоря, я сам не очень-то понимаю, – признался Кроль. – Что-то связанное со штучками Магов из Лагора. Вот «чужие» и боятся, что не успеют выбраться с Земли.
– Ну, допустим, – пожал плечами Гильза. – А что будет, если не успеют?
Кроль перестал раскачиваться, уставился на курьера округлившимися глазами.
– Об этом я как-то не думал…
– Чего именно они боятся? – продолжил Гильза. – Неужели только того, что надолго застрянут на Земле?
– Может, этого и боятся? – предположил Кроль. – Разве этого не достаточно?
Гильза хмыкнул:
– Неужели Земля – это настолько поганое место?
Кроль задумчиво уставился вверх – туда, где сжатый серыми стенами домов синел неровный квадрат неба.
– Дело, наверное, не в том, каков наш мир сам по себе, – медленно проговорил он. – Для тех, кто умеет скользить между мирами, ужасен сам факт того, что он навсегда застрянет в одном, пусть даже самом распрекрасном из миров…
Гильза медленно кивнул. Немного подумал и сказал:
– Все это так. И все же, мне кажется, мы не знаем чего-то очень важного.
– Очень даже может быть.
Гильза наморщил лоб, отчаянно соображая. Щелкнул пальцами, сказал:
– Слушай, Кроль! Поставь себя на место детектива: к кому бы ты обратился за информацией в первую очередь? Кто у нас все знает?
Кроль кивнул, задумался на секунду и сказал:
– Ну, во-первых, я бы обратился к Кшатрию. Если кто-то и знает правду – то он в первую очередь.
Гильза удивленно вскинул брови:
– Точно! Как же я сразу про него не подумал! Он же спец по личинам! Через него столько «чужих» проходит!
– Потом, как это ни противно, я бы обратился к бандюкам. К стригоям.
Гильза поежился:
– Что-то последняя встреча с ними мне не показалась радушной…
– А что такое? – спросил Кроль.
Гильза коротко обрисовал историю с нападением.
– Стригои… – недоуменно проговорил Кроль. – Но ты же не думаешь, что это ребята Бампера?
– Не знаю, что думать, – скривился Гильза. – Сейчас не до этого. Кто еще может владеть информацией?