То есть, все-таки стоит рискнуть и попробовать предложить то, что пришло в голову в метро. Да, революционный проект, и, возможно, меня пошлют...
...Ну, и пусть. Я не буду заниматься тем, что не воспринимаю как своё. В таких вещах лучше не наступать на горло.
- Парни, разговор есть, - тяжелым голосом начал я. Они что-то почувствовали или прочли по лицу - нахмурились. Хан и Карен отложили инструменты, Фудзи крутанул между пальцев палочки и откинулся на спинку сидушки ударной установки.
- Слушаем! - ответил за всех Карен, как главный.
- Только выслушайте до конца, - попросил я. - Пожалуйста, это важно.
Они друг с другом переглянулись, но согласно кивнули.
- Понимаете, критиковать кого-то может любой, - продолжил я. - Для этого много ума не надо. Гораздо сложнее внести конструкт, предложить выход вместо того, что не нравится.
- То есть, тебе наши песни не нравятся, - сделал вывод Хан, отводя глаза. Понимаю, самому было бы нерадостно слышать такое.
- Я же говорю, сказать "не нравится" легко! - воскликнул я. - Заявить: "Не-е, ребята, у вас отстой! Пойду-ка я отсюда!"
- Вы хорошие парни, - продолжил я с энергией. - Мне бы не хотелось вас обижать, потому прежде, чем фыркнуть, я попытался такой конструкт придумать.
- И придумал?
- Да. Понравится вам, нет - но я честно пытался.
Из груди вырвался тяжелый вздох. Мысли же, разрозненно витавшие по просторам черепной коробки, сделали попытку собраться.
- Начнем с того, почему мне не нравятся ваши вещи. Они не плохие, и на них найдется свой слушатель, но... Играть и петь такое я не смогу.
- Почему же? - хмыкнул Карен, в котором играла обида - именно он являлся автором большинства текстов и музыки.
- Потому, что это шлак. Сопли, возведенные в степень самоцели. Такое нравится сеньоритам, сопливым и романтичным, как эти песни. Я же жесткий, энергичный; мне нужна борьба, конфронтация. Надрыв. Для вас идеальный вариант - зализанный ловелас, мечта девичьих грез со сладким голоском и эпатажем представителя голубых меньшинств. Который может мяукать и собирать залы кобылиц... Но это точно не я, парни! Поверьте!
- Да видим, что не ты, - разочарованно махнул рукой Хан. Их купили мои слова о "конструкте" и желание не обидеть, но разочарование все равно давало о себе знать. - Это всё?
Я покачал головой.
- Нет. Еще мне не нравятся перспективы. Вы работаете на очень узком поле. Таких групп, как у вас, множество. Причем их много даже в русскоязычном сегменте. Вы не выдержите конкуренции и со мной, ваш удел - всё так же играть по клубам с минимальной массовкой. Да что там, - распалился я, - если вы и найдете сопливого сладкоголосого мачо, вы все равно останетесь на том же уровне! Немножко подтянетесь, приобретете среди зрителей несколько новых лиц... Но никакого качественного перелома не возникнет.
И самое главное, в сегмент латинос при этом лучше не соваться, - покачал я головой. - Конкуренции с ними вы не выдержите тем более, эти ребята исторически на порядок слащавее и мурлычнее.
То есть, перспективы обрубаются, сужаясь до ма-алюсенького количества переселенцев из Сектора и, возможно, марсиан.
- Ты не прав насчет латинос, - покачал головой Карен. - Будь мы семи пядей во лбу, пиши какой угодно материал, всегда будем для них "этими русскими выпендрежниками". Амигос не слушают чужую музыку, так что в любом случае наш слушатель - только свои. Никакой иной ниши не занять, в любом составе и с любым материалом.
Я кивнул - дельное замечание. И задал давно мучивший вопрос:
- Потому вы и тусите с нациками? Расширить базу? Чтобы слушать вас ходили по принципу "на своих поглазеть", а не потому, что нравится?
Кажется, задел больную мозоль, парни спешно отвернулись. Лишь никогда не теряющий самообладания Фудзи заметил:
- Теперь ты представляешь, как нам тяжко без нормального вокалиста?
Зря он так. Хан моментально вспыхнул:
- Это неправда! Да, так получается, что нас знают в ТОЙ среде! Но мы с Кареном и правда ненавидим этих тварей! И правда готовы поддержать наших, кто борется! Всем, чем можем! Просто!..
Вздох.
- Ну, не готовы мы бороться сами! - развел он руками. Словно извиняясь, но извиняясь перед самим собой. - Ты же взрослый, должен знать, что происходит с теми, кто выступает против!
- Мы за наших, Хуан, - поддержал его Карен, и глаза его сверкнули, обозначая, что на некоторых позициях он стоит жестко и бескомпромиссно. Мне же не понравилось это "Хуан". - Но если вдруг выступим, начнем борьбу, нас мигом отправят на задворки истории, и при этом мир нашего поступка не заметит. Это будет напрасная жертва, а жертвовать собой понапрасну... Элементарно глупо.
Я про себя выругался. Послал же бог... Коллег!
- А готов ли бороться ты? - задал он вроде бы простой, но очень сложный вопрос. - И за что именно? Чего это мы распинаемся, оправдываемся... Может прежде объясниться стоит тебе?
На мне скрестились прицелы глаз всех здесь присутствующих. Чувствовалось, вопрос этот они хотели задать давно, да как-то не получалось.
Я покачал головой - а что на это ответить? Как правило, человек может объяснить архисложные вещи, предмет интереса лишь избранных. Но при этом пояснить элементарщину, даже самому себе, для него проблема. Уже потому, что сам себе такие вопросы не задаешь. Действуешь, как подсказывает сердце, но сердце заставляет делать, а не думать.
Сердцем я всегда выступал за Сектор. И потому, что у меня оттуда мама, корни, и потому, что меня пытались из-за этого унижать. Нет, радикалом, борцом за что-то там себя не считал, но подсознательно всегда был с людьми, говорящими на русском. Для парней же всё проще, они выросли в другой среде. Для них враг - это враг, и он предметен. С крайне простым критерием определения. Как и друг.
- Я не националист, - покачал я головой. - Но готов выступить с вами. Не в смысле с вами... А с ВАМИ. Но только до тех пор, пока латинос не уравняют наши права со своими, пока не отменят дискриминацию выходцев Сектора. Выступать за независимость, отделение, играть в другие подобные игры я не намерен! - мои глаза так же сверкнули, поясняя, что на этих принципах стоять буду жестко. - Я не за Обратную Сторону, как объект и субъект политики. Я за единую Венеру. Но Венеру общую и равноправную. И можете меня за это пристрелить.
Хан и Карен пыхтели, но тут раздался голос нашего японца:
- По сути Ваня прав. Если они уравняют права и возможности, не будет причин отделяться. Так что вы боретесь за одно и то же, просто по-разному это называете.
- Он не понимает, - покачал головой Хан, но я перебил:
- Ты действительно веришь, что Сектору кто-то позволит отделиться РЕАЛЬНО? Тебе пример Марса ни о чем не говорит? Может не просто так некоторые весьма уважаемые марсиане выступают с идеей присоединиться к Венере в качестве обособленной провинции?
Пауза.
- А может вы не знаете сколько у амигос оружия под сотым метром? И что они с легкостью уничтожат Обратную Сторону ковровыми бомбардировками, начнись там боевые действия?
Парни опустили головы. К сожалению, а может и к счастью, эта мысль не казалась нереальной на Той Стороне. Но удерживая от активности горячие головы, угроза уничтожения в случае восстания одновременно подогревала ненависть в тех, у кого головы горячи не особо, хороня любые идеи интеграции. Врага, готового тебя уничтожить по первому проступку, трудно считать "своим", несмотря ни на какую пропаганду и промывку мозгов.
- Война - это смерть, - продолжил я. Я не искал путей решения глобальных проблем, сейчас нужно было всего лишь достучаться до этих парней. - Это смерть Сектора. И всех людей, там проживающих. Потому да, я не за Сектор. Я за людей и за равноправие. Если вам важнее мифические атрибуты - независимость, государственность, гимн, герб и флаг - флаг вам в руки. Но боритесь за эти идеалы сами.
Воцарилось молчание, и вновь всех примирил Фудзияма.
- Ребята, вы зря ссоритесь. Да, Ваня внешне - натуральный латинос в энном поколении. Да, у него своеобразный взгляд. Но повторюсь, вы в душе боретесь за одно и то же, просто его позиция более умерена и взвешена, без вашего глупого радикализма.
Он помолчал, подбирая слова. Фудзи этих архаровцев знал лучше, и я был уверен, ключики к ним найдет.
- Не я ли говорил вам, что идея Независимости - бред? - вспыхнул он и подался вперед. Нога его нажала на педаль, раздался громкий: "Бо-ом" бас-барабана, от которого мы все вздрогнули. - Она красива, эта идея, популярна, но абсолютно нереальна! Мне вы эти слова простили - я же простой японец и "не догоняю". Теперь он говорит то же самое, - тычок в мою сторону, - но его вы готовы закатать в пенобетон стартовой площадки космолетов! Парни, вы определитесь, у нас как, группа, или что?
Он нажал педаль вновь, мы снова вздрогнули. Отвлекающий фактор - великая сила; не удивлюсь, если наш Фудзи где-то профессионально изучал психологию.
- Ладно, выяснили, - сделал резюме Карен. - Мы разные, по-разному видим вещи, но это всего лишь различные пути решения одной проблемы. Так что не хрен ссориться!
- Точно! - поддержал Хан. - Мудрая мысль!
- И раз всё выяснили, и приняли, что Ваня - свой, предлагаю к политике больше не возвращаться! - поставил точку в споре Наото, настолько зло сверкнув глазами, что захотелось отшатнуться.
Я про себя хмыкнул - чувствуется порода. Древний народ, эти японцы. И очень-очень мудрый!..
* * *
- Итак, - решил я подбить предварительные итоги, - мне не нравятся две вещи. Музыка, в смысле материал, и перспективы.
- Понятно, - начал возражать Карен. - По перспективам закончили. Мы не будем в творчестве касаться политики, хотя это самый короткий путь к сиюминутной славе. И не будем петь для латинос, так как это бесполезно. А значит, чтобы расти, нам нужен новый качественный материал.
Он сделал паузу, глотнув воздуха. Его распирало желание грубо задавить меня, послать, так как говорил я наивные вещи, но останавливало то, что стучаться, объяснять неправоту надо со всем возможным тактом. Я с ними начал по-доброму, и они должны ответить тем же.
- По материалу всё еще более глухо, - продолжил он. - Мы играем то, что можем, что написали сами. Другого написать не получится - не такой у нас склад ума. Но даже если ты найдешь нам этот материал, это не гарантирует, что мы станем популярными. Биться за зрителя придется в любом случае.
- Да, - поддержал Хан, - придется. И за это время мы растеряем своих фанатов, которых имеем сейчас. При том не факт, что на новом материале "поднимемся".
- Парни, вы можете оставить всё как есть, - покачал я головой. - Да, у вас в руке синица. Кого-то эта синица вполне устроит... Вот и работайте дальше!
Я сделал паузу, набрав в рот воздуха.
- Но есть и третий фактор, о нем я еще не сказал. Тоже перспективы, но несколько иные. Сколько вам лет? Через сколько лет вы перестанете быть интересны своей публике?
Парни опустили головы. Во всяком случае, Карен и Хан.
- Сеньориты взрослеют, - продолжил я. - И на место соплям в них приходит расчет и здоровый прагматизм. Так происходит всегда, романтика присуща только молодым и неопытным. Те же сеньориты, что слушают вас сейчас, через десять лет забудут, кто вы такие. А новые, подросшие сеньориты, будут слушать своих кумиров, парней из своего времени, а не вас, старичков. Или не так говорю? - Я обвел всех глазами, но парни молчали. - Если что говорите, понимаю, что могу быть неправ!
- Ваша песенка будет играть совсем не долго, ребят, - закончил я мысль. - Без обид. После чего вы станете простыми лабухами в кабаках. Это я снова говорю не из желания обидеть, а потому, что реально вы потеряете не так много, если решите погнаться за журавлем. Я не настаиваю, каждому своё, просто прежде, чем высмеивать мою идею по принципу "лучшая защита - нападение", взвесьте все-все факторы, а не только те, которые хочется.
- Ладно, давай уже, предлагай! - зло процедил Карен. Зацепил за живое. Но видит бог, не специально.
- Я бы не стал называть то, что придумал, группой, - начал я. - Скорее ансамблем. Группа будет полностью переформатирована. Потому назовем это... Проект. Просто проект.
- Ага, бизнес-план, - усмехнулся Амирхан. Я же был предельно серьезен.
- Почему нет? Именно так и назовем. Бизнес-план творческого проекта... Пока без названия, к названию много требований, его стоит обсудить отдельно.
Итак, мой творческий бизнес-план состоит из следующих этапов. Первый - мы разучиваем новый, поверьте, абсолютно чуждый материал и играем его на маленьких обкатных площадках вроде Малой Гаваны. Мы учимся, - выделил я это слово.
Второй этап - нас с нашим новым ни на что не похожим материалом замечают, к нам начинает тянуться публика. Так создаем себе костяк фан-движения.
- А ты оптимист! - заметил Карен. Я согласно кивнул.
- Если не быть оптимистом, в этой жизни можно чокнуться. Да и не стоит что-либо начинать, если не рассчитываешь на успех.
- Дальше! - одернул нас Хан. - Хорош философствовать!
- Дальше третий этап, - продолжил я. - Имея костяк фан-движения, мы начинаем обрастать "жирком". К этому моменту все вопросы обучения должны сняться, мы должны втянуться, научиться думать по-другому. И с этого момента, надеюсь, начнем "разбавлять" чужой материал своим, на него похожим, но уже собственным. Постепенно, не торопясь, чтобы не спугнуть только-только приобретенного зрителя.
- А четвертый? - с иронией улыбнулся Карен, - суперзвезды?
Я парировал его своей улыбкой, настолько искрометной, насколько возможно:
- Именно. Дальше мы - законодатели мод. Основатели нового движения, которому многие подражают. Нас все знают, узнают, мы собираем стадионы...
- ...И спим с ее высочеством инфантой, - довольно усмехнулся Хан. Остальные так же заулыбались. - По крайней мере, один из нас. Ради которой этот "один" сей план и придумал.
Вот черти! Вот что они обсуждали, пока меня не было! И главное, не так уж далеки от истины!
Я беззаботно пожал плечами:
- План я придумал не ради нее, немного раньше. Но от ее постели, само собой, не откажусь. - Лицо мое предвкушающее расплылось, как у кота, узревшего целую цистерну сметаны. - Инфанта бонус, парни, а никак не самоцель. Вы же умные, должны понять. Если б это было так - это был бы самый глупый план из всех возможных.
Кажется, они это понимали. Да и я бы удивился, будь иначе. Но поддеть меня было делом святым.
- А без четвертой стадии, без известности и славы она в жизни не подойдет к такому, как я, - продолжил я развивать тему - слишком уж на благодатную почву та упала. - Однако, к тому моменту и у меня, и у вас, будут сотни таких "инфант". Вот это стимул, а не какая-то единственная, пусть и крутая юбка.
- ...К тому же, когда на планете появляется новая группа, играющая свой стиль, собирающая стадионы, никто не останется равнодушным, - сменил я тему. - Латинос волей-неволей о нас узнают, и тогда мы начнем экспансию на их сектор. БОльшая часть нас сходу отринет, но вода точит и камень, и постепенно часть из них будет поворачиваться к нам лицом. И, возможно, на этой почве мы сделаем для мира между нашими народами гораздо больше, чем все политики вместе взятые.
От последних слов парни скривились, но промолчали. Право иметь собственную позицию в национальном вопросе мы друг за другом закрепили, не стоит наступать на грабли.
- Я поверю в успех, когда услышу твой таинственный материал. - Из Карена била ирония, но это была не желчь, а скорее покровительственное веселье.
- Там не только материал, Карен, - покачал я головой. - Это же бизнес-план, и подход у меня комплексный. Для реализации нам надо будет сменить имидж. Перенацеливание на другую аудиторию не происходит просто так, вы должны это понимать. Мы должны стать ИНТЕРЕСНЫ публике. Причем всей публике, всем, кто говорит на русском.