Асмодей склонился над жертвой, медленно вынимая стилет из грудной клетки. Согретая его теплом сталь легко выходила из тела женщины, позволяя крови найти короткий путь во внешний мир. Алое пятно равномерно расползалось по ткани белоснежной блузки. Жертва уже не могла дергаться, но все еще хрипло дышала – редкие конвульсивные движения ног и рук не мешали ему закончить работу.
- Эсми, за… - пробормотала женщина, а через мгновенье её взгляд остекленел. Кровь на блузке тут же замерла – пульс больше не помогал ей пробиваться наружу, и очень медленно на асфальте под телом стала проявляться бордовая лужа.
Что она хотела узнать? Зачем? За что? Какие глупые вопросы, учитывая все обстоятельства этого контракта.
Асмодей положил стилет возле жертвы, облегчив работу местной полиции, а потом неторопливым шагом направился вдоль улицы.
Рассвет только-только занимался. Лучей солнца еще не было видно, только серо-голубая дымка расползалась над крышами маленького городка. Скоро по заведенной с давних пор привычке поедет молочник, начнут разносить газеты.
Тело в тупике проулка найдут не раньше полудня – собаки, скорее всего, местных жителей такие места не интересуют.
Спустя полчаса он неторопливым шагом добрался до своего автомобиля возле дешевого мотеля, оплатил сонной и почему-то заплаканной консьержке двое суток своего пребывания в N, а потом залез в старенький серый седан забытой всеми богами модели и покатил по узкой дороге к федеральной трассе.
- Эсми, - пробормотал он, проезжая табличку-уведомление о пересечении границы округа. – Хорошо ещё не Модди.
Абсолютно лишенное каких-либо эмоций выражение лица уступало место легкому прищуру, сжатым в скупую линию губам и неожиданной для такого сочетания подвижной мимике. Асмодей достал из бардачка пачку дорогих сигарет, открыл окно и с наслаждением затянулся, разглядывая умиротворяющий пейзаж за окном.
- Сучка, лучше бы ты называла меня Модди.
В его последнем деле поведение жертвы сыграло решающую роль при выборе способа убийства. После знакомства с Мэри Энн он хотел использовать нехитрую смесь медикаментов, которую местный дурачок, выдающий себя за патологоанатома, счел бы сердечным приступом. Тихая смерть, скромные похороны, мир и покой. Асмодей спланировал неплохой сценарий, даже потратил на это пару долларов из собственного кармана. Купил ей цветок.
Но курица Мэри по непонятной причине прониклась к нему кошачьей симпатией: ластилась, флиртовала, заигрывала. Словом, вызвала в нем непреодолимое желание изменить план, развернув характер смерти на полные сто восемьдесят.
Эсми.
Чертова дура!
Он хлопнул кулаком по приборной панели и выбросил недокуренную сигарету в окно.
«Чертова дура» напомнила ему о том, что давно осталось за пределами желаний и перешло в печальный список несбывшихся надежд.
Никогда уже ему не вернут прежнее место: эта машина, дороги, проклятая работа – вот и всё, на что можно рассчитывать. Никогда уже его не назовет «Эсми» тот самый. Настоящий.
Заметив автостопщика, он притормозил – путь до следующего контракта был неблизким, и оставаться наедине со своими мыслями Асмодей не хотел.
- Привет, братишка! – донеслось с обочины, и водитель машинально занес ногу над педалью газа, чтобы вдавить до упора, но потом прикинул, как далеко они от ближайшего жилья и заправки, и как низко нависли над полями тучи.
Черт с ним, пускай будет «братишка».
С виду пассажира можно было принять за ровесника Асмодея, и паренёк сразу расслабился, грохнул вещи на пыльное заднее сиденье, сам приземлился рядом с бардачком и тут же залез внутрь.
Человеческое хамство поразило Асмодея до глубины души. Все-таки не зря он взялся за эту сложную и нудную работу – пользу она приносит немалую.
- Прикурю, не против? – парень запихнул в рот сигарету, не дожидаясь согласия, чиркнул собственной зажигалкой в форме утки и надвинул поглубже козырек бейсболки с устрашающей апокалиптической надписью в стиле хэви-металл.
- Откуда едешь? – Асмодей хотел отвлечься и сделал попытку вывести разговор в интересующее его русло. Послушать историю хиппи с рокерской бейсболкой было бы любопытно.
- Да тут неподалеку городишко есть – вот оттуда, - без особого энтузиазма отозвался юный курильщик. – Твоя машинка?
Асмодей кивнул.
Странный у него попутчик. Судя по характеру и манерам, ему только повод дай потрещать о себе, а вдруг уперся, уходит от ответа. Он напрягся – подвижное лицо вновь превратилось в холодную маску. У паренька, должно быть, серьезные проблемы. Не по возрасту.
- К родным? – закинул удочку Асмодей, когда они проехали пару миль. Тишина в компании с большим любителем халявы была вовсе не той формой развлечения, которая могла бы отвлечь его от дурных воспоминаний и последнего дела.
Эсми. Вот ведь надо было ляпнуть!
- Не, там посмотрим, - отмахнулся парнишка.
Неопытный. Рассказывать не хочет, а врать не умеет. Проще всего в такой ситуации было бы ответить «да», закончив диалог. Умелый лжец рассказал бы историю про троюродную бабушку – таких Асмодей обожал. Он наслаждался каждой буквой, позволяя себе изредка облизываться и улыбаться. Вруны не замечают ничего вокруг, погруженные в свой выдуманный мир, но хорошие вруны – эти смотрят за реакцией собеседника. В компании с Асмодеем изобретались истории, достойные публикации и громких премий.
Но этот парень, похоже, попал в переплет впервые.
Асмодей искоса осмотрел его: новые кеды, идеально чистая футболка, ношенные брюки, несколько самодельных фенечек на руках.
- С предками жил?
Конечно, он жил с предками: они стирали ему одежду и покупали вещи, когда старые приходили в негодность. Следили за ним и заботились. Были, пожалуй, и друзья – плетение браслетов отличалось, их делали разные люди.
Асмодей притаился в ожидании ответа. Спутник начинал ему нравиться.
- Да, с мамашей и ее хахалем, - нарочито равнодушно отозвался парень.
Значит, с новым бойфрендом мамы начинающий стопщик не ладил.
Доверие и непосредственность остались. Стало быть, «чужой дядя» не бил. Учитывая характер паренька, Асмодей поставил на воспитание. Отчим надавил на молодого юношу, который только-только выбрался из отчаянного подросткового возраста, и вот парень решил искать свою судьбу. Взял самое необходимое, и про фенечки не забыл. Девять штук – столько не носят каждый день, особенно при рокерской кепке. Память, друзья. Наверняка где-нибудь среди них еще и подарок от бывшей.
- И чего ты от них? – Асмодей изобразил на лице среднестатистический интеллект и легкий интерес. – Лапал он тебя, что ли?
Парень едва не подскочил на месте. Возмущение, страх, должно быть облегчение от того, что все было еще не так плохо – целая куча эмоций. Асмодей откинулся в кресле, ощущая в собеседнике вызванный парой предложений вихрь, и отчаянно хотел закурить. Бардачок был рядом с парнем, а отвлекать его от переживаний сейчас совсем некстати.
- Не, он просто…
Стопщик смотрел на ситуацию по-новому и подбирал слова. Что он может сказать после такого предположения?
Бил?
Нет.
Выгонял из дома?
Нет.
У парня просто нет чего-то, сопоставимого по масштабу с предположением водителя, и теперь он боится выглядеть глупо.
Напряжение звенело в воздухе, Асмодей мысленно улыбался, предвкушая ложь или исповедь – подойдет и то, и другое.
- … ну, он лез, куда не надо. Начал учить, как правильно с женщинами…
Асмодей бросил короткий взгляд в сторону собеседника – сморщенный лоб, костяшки пальцев напряжены, глаза блестят.
Гнев.
Чудесно.
Отчим начал объяснять отпрыску нерадивого бывшего как вести себя с женщинами. Наверняка коснулся в разговоре матери. Паренёк свёл концы с концами и понял, что взрослый чужой дядя винит его родного отца в плохом обращении с заботливой и внимательной матерью.
- Да, это они любят, - Асмодей понимающе покивал. Не слишком часто, как будто задумался о чем-то. Посерьезнел.
Ты можешь мне доверять, мальчик. Я твой ровесник, и у меня те же проблемы.
- Эй, братишка, а звать тебя как? – тут же отреагировал парень. Ну, просто как новенькая игрушка – никто еще не пользовался, и реакции до смешного живые.
- Асмодей.
- Типа, по-настоящему? – не поверил парень, смешно выпучив глаза. В этой старенькой машинке при его скромной одежде зваться Асмодеем. Смешно, да.
И еще немного больно.
- По-настоящему, - он испытал раздражение.
Начинаешь втягиваться, аккуратнее.
- Я Билли, - парень, не заметив перемены в собеседнике, подал руку, - Билли Рипер.
Рипер.
Иронично.
В такой глуши среди полей предсказуемо, но все равно иронично. Сразу два «рипера» в одном стареньком седане. Асмодей улыбнулся и пожал руку.
Немного влажные от пережитого волнения, пальцы с силой вцепились в ладонь Асмодея – хочет показать, что силен и уже вырос.
Хороший парнишка.
Рипер. Вот ведь умора.
- Ну, и куда же ты едешь, Билли Рипер? – улыбаясь, спросил Асмодей.
- Хочу в большом городе наняться на работу, снять койку и потихоньку подняться, - поделился планами стопщик.
Чудно.
Мальчик просто классика жанра.
Выросший на молоке матери, с отстиранной футболкой, паренёк покидает родной город, попадает в трущобы, видит реальность. Ломается.
- На кой тебе работа?
- Ну, деньги-то нужны, - настороженно отозвался Билли. Что-то в Асмодее начало его настораживать. Может быть, имя, а может то, как уверенно он в свои годы ведет автомобиль.
- Тебе лет-то сколько?
- Двадцать один, - ответил Билли, расплываясь в широченной улыбке, - вчера исполнилось.
- Ясно.
Билли вдруг помрачнел и осунулся. Асмодей видел, как искренняя радость от долгожданного для большинства парней совершеннолетия сменилась на его лице растерянностью и страхом.
Всё шло как-то неправильно.
Асмодею хотелось развлечения, но мальчишка невольно втягивал его в свою жизненную драму, а ломать чужие судьбы походя, в салоне автомобиля, совсем не хотелось. Посмеяться, наврать друг другу с три короба, перемыть кости какому-нибудь политикану – то, что нужно между контрактами. Но не это.
Асмодей резко развернул автомобиль и вдавил педаль газа.
- Слушай внимательно, Билли, - спокойным голосом начал водитель, привлекая внимание испугавшегося парня. – Я отвезу тебя поближе к городу, скажем, за полмили от въезда. Оставлю тебя там, а ты возьмешь свой рюкзак и вернешься домой.
- Останови тачку! – закричал перепуганный до смерти Билли. Перспектива возвращения по какой-то причине пугала его. Руки у паренька начали мелко дрожать.
Что-то он темнит.
- Ты что-то сделал перед отъездом? – Асмодей резко нажал на тормоз.
Билли пытался открыть дверь, но руки не слушались его. В конце концов, убедившись, что машина стоит на месте, а водитель остается на своем сиденье, Билли поджал под себя ноги, обхватил их ладонями и начал раскачиваться.
Асмодей ненавидел истерики даже сильнее розовых сопель несчастных барышень, которые доставались ему по контракту. Если жертва закатывала истерику, он срывался и терял контроль над собой, несмотря на все приготовления.
Билли рыдал.
Достав из бардачка в обход трясущегося парня пачку сигарет, Асмодей закурил.
Редкие капли начинающегося дождя разбавили тишину в салоне, через минуту начался ливень.
- Мокро внутри и снаружи, - уныло прокомментировал Асмодей, продолжая курить. Когда всхлипы сменились осторожными вздохами, он обернулся к парнишке. – Рассказывай уже, что у тебя там случилось.
Вместо ответа Билли приподнял девять фенечек, которые навели Асмодея на мысли об обилии друзей. Под ними виднелся ещё свежий синяк. Рука крупная, мужская. Асмодей удивленно поднял взгляд на Билли.
Собственная ошибка поражала и дарила надежду на интересный исход.
Юный Рипер тем временем спустил браслеты обратно. Он снял кепку и бросил на заднее сиденье – на виске Билли остались следы запекшейся крови, а острый глаз Асмодея приметил даже крохотные осколки стекла.
Вряд ли он успел помыть голову – умылся, взял самое необходимое и побежал. Делать поверхностные выводы Асмодею расхотелось.
Ситуация развернулась так же круто, как десятком часов ранее он сам передумал убивать жертву ядом. У Билли какие-то проблемы, и они связаны с отчимом. След от удара и сильного захвата.
- В полицию не пробовал? – Асмодей зашел издалека, не рискуя больше.
- Он там работает, - Билли шмыгнул носом и размазал остатки слез тыльной стороной ладони.
- Расскажешь, что на самом деле он…? – не закончив фразу, Асмодей откинулся на спинку водительского кресла и достал очередную сигарету.
- Да чего тут рассказывать, - дыхание Билли снова сбивалось, и его благодетель приготовился терпеть очередной приступ истерики. Однако миновало. Парень взял себя в руки и спокойно продолжил. – Ты угадал сходу. Напугал меня до чертиков. Думал, у меня на лице написано.
Асмодей медленно развернулся к «братишке».
Расслабленный тон, подростковые вещи, легкая форма хамства и наглости – всё это превращало Билли в окруженного родительской заботой благополучного, но своенравного молодого человека.
- И давно он?
Что-то внутри Асмодея подозрительно резко щелкнуло, словно переключили тумблер. От непринужденного тона не осталось и следа.
Билли только кивнул несколько раз, погружаясь в неприятные воспоминания.
- С матерью говорил?
Пара резких взмахов головой.
Нет.
Конечно, нет.
Водитель, на сей раз аккуратно, развернул автомобиль и поехал в прежнем направлении. Возвращать Билли Рипера нет никакого смысла.
- Зовут-то тебя как?
- Чарли, - хрипло отозвался парень, - дай закурить, а?
Они ехали молча еще с милю, а потом Билли-Чарли обернулся к Асмодею и осторожно спросил.
- Тебя правда так зовут, да?
Асмодей терпеливо кивнул. Когда сам врешь с три короба, да еще так качественно, вживаясь в роль, кажется, что все вокруг тоже врут.
- А лет тебе сколько?
- Много, - лаконично ответил Асмодей. – Подброшу тебя до N, дам номер одного парня. Мобильник есть?
Чарли отрицательно помотал головой.
Выбросил.
Правильно. Полицейский быстро пробьет его через электронику. С таким вкусным компроматом Чарли-Билли мог бы использовать отчима на полную катушку, но не вышел характером. Так что теперь скрываться ему нужно будет очень умело.
- В бардачке две сотни, возьми, - Асмодей не сводил глаз с мокрой трассы – они ехали сквозь ливень.
- Нет, спасибо.
Боится.
Еще бы.
- Возьми деньги, мне не сложно, - повторил Асмодей. – Поднимешься - вернешь. Не самая крупная сумма.
- Зачем я тебе сдался? – Чарли мял в руках бумажки.
- Давно не помогал никому, приспичило, - холодно отозвался Асмодей.
Он и сам толком не понимал, зачем делает это. Резкий порыв, похожий на жизненную необходимость. Возможность на короткий срок почувствовать себя хозяином чужой судьбы. Как раньше.
Две сотни помогут ему оплатить жилье, купить телефон, а надежный человек даст честную и не слишком тяжелую работу. В самый раз для Чарли.
Без них он обречен остаться наедине со своими воспоминаниями в незнакомом месте. Судьба у него будет не завидной, а при первой же возможности он воспользуется шансом отомстить – кому угодно, первому встречному. За испорченное детство.
Вот тогда за ним и придет кто-то вроде Асмодея.
Убрать мусор.
- Спасибо, - вдруг нарушил тишину Чарли. – Я думал, ты меня выпрешь.
- Ладно тебе, - Асмодей изобразил на лице смущение. Зачем рассказывать ребенку, что для него означает эта маленькая возможность?
Почувствовать себя тем, кем он больше никогда не сможет стать.
- А чем занимаешься? Машинка-то не ахти. Без обид.
- Выполняю контракты, катаюсь на ней из города в город. Движок хороший, подвеска новая, чего еще надо?