- Не знаю. Тут поспать не всегда удается, чего уж всякую байду по ящику смотреть.
- Сколько стволов?
- Восемь автоматов, один ПМ, автоматных три пули и две оболочки, вроде пригодных для идентификации. Пятьдесят шесть гильз автоматных и одна пуля пистолетная. Два автомата точно стреляли.
- Два? У Вас там, что, перестрелка была?
- Нет. Не похоже. Думаю, что один два ствола использовал.
- Дедовщина?
- Похоже.
- К начальнику тебе надобно. Предупреждаю, у меня сейчас полтора десятка экспертиз со сроком исполнения «еще вчера», и десятка два «ну очень быстро». А еще три десятка пока могут подождать, до завтра.
Смирнов грустно окинул взглядом вокруг.
- А если сверхурочно. За плату по договору. Дело контролируют на самом верху, так, что, денег выделили. Да и категорию своей экспертизы я бы оценил как «еще поза поза вчера».
- Сколько положишь.
- Сколько запросите. Конечно, в разумных пределах.
- Две тысячи. По одной на брата.
- А у Вас какой оклад.
- Четыре тысячи.
- Даю пять и заключение . . . , сегодня не считаю, после завтра, с утра. Кстати, а если начальник заартачится?
- Не, тут я главный. Ежи ли что, махну хвостом. Пенсия у меня уже лет десять. А кто работать будет? Этот, что ли?
Старик пренебрежительно махнул рукой в сторону спящего парня.
- Так он только в одном пока специалист, по бабам. А во всем остальном не дорос ишо.
Смирнов вышел из комнаты и отправился на поиски начальника. Молодой парень лет тридцати как раз разговаривал по телефону. По обрывкам разговора Александр понял, что тот разговаривает с дедом. Неизвестно, что ему сказал собеседник, но парень раздраженно кинут трубку и с нескрываемой ненавистью посмотрел на визитера.
- А Вы, товарищ майор, чего сразу к экспертам обратились. Порядок не знаете? Я, все-таки тут начальник и несу ответственность за работу этого учреждения. Мне и только мне холку мылят за сроки. Будь они прокляты! А тут, такая объемная экспертиза. Да им неделю надо!
Не переставая ворчать, парень быстро набрал на компьютере текст договора и указал стоимость.
Смирнов отдал постановление, расписался в договоре и отдал деньги.
- Бывай служивый! Пойду, оружие отдам экспертам. А порядок я знаю. Вот только с этим порядком не все нормально, было.
Затащив с Юрием тяжеленный ящик на третий этаж, он попрощался с дедом и отправился к фотоателье. Колеся по городу, Смирнов присмотрел фотоателье, расположенное в отдельном павильончике. Это его устраивало полностью.
Внутри ателье находился парень лет двадцати и девчушка, видимо только только закончившая школу. Александр не стал ходить вокруг да около и сразу озвучил, что ему требуется.
Парень недовольно скривился и попытался «качнуть права», но Смирнов не собирался так просто уступать.
- Дорогой, чего й то я не вижу у Вас толпу жаждущих распечатать свои фото. Я один Вам выручку принесу недельную, как минимум. А то, что я намерен присутствовать при печати лично, вполне объяснимо. Не хватало еще ввести Вас в соблазн замылить пару-тройку фоток и удачно сдать их журналистам. Шумиха то какая стоит! Поэтому, или Вы вешаете на дверь табличку «закрыто» и мы вместе печатаем фотки, или, я ищу другое заведение.
К удовлетворению Смирнова парень не стал дальше препираться, и они приступили к работе.
Уже первый кадр заставил парня отшатнуться. Честно говоря, цветные фотографии оказались очень впечатляющими. Через пару минут парень, пошатываясь, вышел на улицу и долго не возвращался. Девчушка, наоборот, оказалась очень спокойной и деловито выполняла свою работу, пытаясь по ходу выведать у него подробности. Александр не собирался откровенничать, оставляя большинство вопросов без ответа.
Наконец парень вернулся, но едва взглянув на экран, тут же опять вышел на улицу. Девчушка понимающе взглянула ему в след, потом взяла куртку и направилась следом. Смирнов понял, что она задумала.
- Настя, у павильона стоит УАЗик, скажи водителю, что бы отвез парня куда надо.
Девушка кивнула головой и вышла. Они вдвоем занимались печатью еще пару часов. В конце работы Настя все-таки не выдержала и попросила у Смирнова разрешения сделать еще несколько фотографий для нее.
- У меня подруга в газете работает, секретарем. Срубим чуть денег. Вам, как положено, половину. А я хоть компьютер куплю. Давно мечтаю, да все денег не скоплю.
Смирнов в душе пожалел девушку, но вот пойти ей на встречу был не готов. Не то воспитание.
Поняв, что ее предложение так и останется без ответа, девушка довольно откровенно предложила продолжить разговор в комнате отдыха, но Александр и тут проявил принципиальность, хоть и с грустью посмотрел на привлекательную фигуру.
Окончательно расстроившись, Смирнов направился к выходу, проклиная свое коммунистическое воспитание.
Прошло пять месяцев. Ажиотаж, связанный с трагическими событиями в Сосновом сошел на нет уже через неделю. Смирнов еженедельно представлял «на верх» информацию о ходе следствия. Первоначально выдвинутая версия так и осталась единственной.
Лето уже заканчивалось, и он не собирался дальше продлевать срок следствия. Конечно, прекращенное уголовное дело не самым лучшим образом отражалось на статистике, но, тут ничего не сделаешь. Главный виновник, да и другие, поменьше, ныне находились в местах, где суд людской им точно не грозил.
Изредка поглядывая через окно на зеленеющие деревья, Смирнов писал постановление о прекращении уголовного дела и мечтал об отпуске. Как он устал! Помимо дела о гибели солдат, ему пришлось за это же время расследовать параллельно еще семь уголовных дел. Пять уже направлены в суд, по двум он собирался принять решение в ближайшие пару недель. Прокурор пообещал, что в конце августа пришлет ему кого ни будь на замену. А там, два месяца покоя!
Теперь он знал, что произошло в карауле в тот роковой день. Заключения десятка экспертиз, в том числе и посмертной психолого-психиатрической, сотни допросов, десятки следственных экспериментов и еще множество других материалов уместились в шести томах уголовного дела.
Предпосылки к трагедии возникли давно. Действительно, командир роты охраны Хабибулин, смог свести проявления неуставных отношений практически к нулю. При этом он, иногда действовал не совсем обычными методами, но, по искреннему убеждению Александра, все-таки не перешел допустимую грань. Этот вопрос Смирнов изучал особенно тщательно, но все-таки пришел к выводу, что Хабибулин не совершил преступления. Вот чего не смог командир роты предусмотреть- желания самого Хатанова поучаствовать в сомнительной затее с «коронацией». Неуемное желание занять самое высокое положение в солдатском коллективе сыграло с их главным «героем» злую шутку со смертельным финалом и привело к гибели еще четырех человек.
Согласно содержания протоколов допросов друзей и учителей Хатанова, тот очень боялся отца и поэтому панически опасался его расстраивать. Хорошей физической подготовке он был обязан занятиям в секции восточных единоборств и тренер очень его ценил. И отец его серьезно настроил на стремлении не просто отслужить в Армии, а возвратиться, как минимум, сержантом с самой отменной характеристикой. И его сын не видел никакой альтернативы этому наказу.
В день трагедии Хатанов получил очередной денежный перевод в 1000 рублей и разговаривал с мамой по телефону. Часть этого разговора слышал один из сослуживцев, уверенно заявивший, что Хатанова разговор очень расстроил. В беседе Хатанов говорил, что «просил больше» и, что «ему сломали жизнь». До этого, по пути на почту, солдаты заходили в военторг, где Хатанов спрашивал у продавца о наличии двух комплектов летней камуфлированной формы 46 размера третьего роста и их стоимости. Допрошенного свидетеля это удивило, так как размер и рост Хатанова явно был больше, да и ему самому она пока явно не требовалась. Впрочем, тогда он подумал, что Хатанова попросил узнать это кто-то из собирающихся «дембельнуться» сослуживцев. Приобретение новой формы «на дембель» практиковалось довольно часто. Приехать домой в новеньком «камуфляже» мечтали многие, ведь их форма за год службы уже не являлась достойной «уважаемого дембеля».
В тот день Хатанов купил блок сигарет и сладостей. По одной пачке с вложенными «сотками» он передал Котову и Ремезову, остальные обнаружились в его личных вещах, в каптерке. Вообще, многие солдаты отмечали особенную замкнутость Хатанова еще за неделю до трагедии, но тогда никто этому значения не предал. Вообще Хатанов очень мало общался с сослуживцами, ограничиваясь только периодическими беседами с Холмогоровым.
Мама Хатанова косвенно подтвердила сведения о телефонном разговоре, заявив, что требования сына присылать ему деньги ее удивили, но не больше. Она, видите ли, думала, что тот тратит деньги исключительно на продукты. А требуемую сумму в 3000 рублей не выслала ему потому, что это уже серьезно подрывала итак не богатый семейный бюджет. Кроме этого, посовещавшись с отцом, они решили ближайшие полгода денег сыну вообще не посылать, что бы совсем не разбаловался. И об этом она и сказала сыну во время последнего разговора.
Таким образом, Хатанов, взявший на себя «повышенные» обязательства перед «дедушками» Ремезовым и Котовым, понял, что не сможет их реализовать в полном объеме. А ведь он так близко приблизился к заветной цели. Долгое время снабжал «своих дедушек» сигаретами, передавал небольшие суммы денег, тратился на продукты. Оставалось только преподнести два новых комплекта формы. Но тут родители совсем не вовремя посчитали, что итак много послали сыну денег, и в ближайшее время решили прекратить посылать переводы. Получается, он зря все это время «прогибался» и теперь его обязательно «опустят» перед молодым пополнением со всеми вытекающими из этого последствиями. В то, что Котов такое совершит, он ни секунды не сомневался. Тем более, Хатанов поклялся, что обязательно «подгонит камуфляж» и тот уже даже приобрел под это аксельбант, полусапоги, кепку и еще много другого. Кто ему компенсирует эти затраты? Котов не относился к той категории людей, что готовых прощать другим. Наверняка потребует у Хатанова возмещение понесенных затрат. Сержантских лычек и подобострастного отношения, ему при таких обстоятельствах не видать! Конечно, Хабибулин, его хорошо ценит, но что будет, когда другие солдаты будут откровенно игнорировать его и командир роты окончательно убедиться в несостоятельности новоиспеченного младшего командира. Разжалование, еще хуже! И кем он предстанет перед отцом. Законченным неудачником?
Конечно, Хатанов мог и раньше предполагать, что его затея провалиться и пытаться спрогнозировать свои действия. Видимо поэтому, на посту он начал писать на деревянных рейках фразы, явно указывающие на возникшие у него проблемы с сослуживцами. Как бы вести дневник с размышлениями.
Проводивший экспертизу психолог предположил, что Хатанов уже к тому времени думал о возможности убийства товарищей, но пока боялся этой мысли и думал, что обнаружившие эти надписи офицеры роты остановят его. То есть, он как бы оставлял для себя путь к отступлению. К сожалению, человеческие слабости сослуживцев, легкомысленно не придавших этому значения, а может и просто не захотевших «лишних проблем», не позволили вовремя выявить это.
Аналогичные записи содержались в восстановленных страницах блокнота. Делая эти записи, Хатанов размышлял о том, стоит ли ему делать это. Самое печальное, что он, искренне ненавидя Котова и Ремезова, безоговорочно признавал необходимость уничтожения и других, хотя, особой вины их в своих бедах не видел. Единственный вопрос, который нигде так и не получил своего разрешения- зачем были произведены действия по инсценировке событий, точнее, что преступник намеревался совершить на самом деле. Трудно догадаться, что могло возникнуть в этом мозгу, решившем пойти на все ради реализации амбиций.
Последняя надпись на рейке гласила о том, что он окончательно решился на преступление. Возвращаясь с поста, Хатанов уже приговорил всех, пока еще живых сослуживцев и начальника караула, к смерти. Тогда же он разорвал листы из блокнота.
Возвратившись в караул, Хатанов нашел какой-то предлог, и появился в комнате для хранения оружия, когда все другие ее покинули. Он поставил свой автомат в пирамиду с оружием и взял автомат, закрепленный за Котовым. Во время заряжания оружия начальник караула увидел это и попытался помешать. Автоматная очередь избавила преступника от препятствия в виде единственного вооруженного человека.
А вот тут, все пошло не совсем так, как Хатанов задумал. Ремонтирующие дверь Котов и Ремезов, сразу поняли, что происходит и бросились на улицу. Хатанов выстрелил убегавшим вслед, но Котов смог выбраться на улицу. Если бы Котову удалось добежать до проволочного ограждения, стрелку оказалось бы очень тяжело его застрелить, так как жертва имела бы возможность бесконечно долго бегать вокруг здания, а при удачном стечении обстоятельств и выбраться за ограждение, скрывшись в темноте. Ему не хватило какой-то пары секунд! Пистолетная пуля, обнаруженная у Ремезова, к этим трагическим событиям отношения не имела. Он ее подобрал на стрельбище в качестве сувенира.
Застрелив Котова, Хатанов вернулся в караульное помещение и застал Холмогорова в комнате для хранения оружия с автоматом в руках. Трудно сказать какие чувства испытал Хатанов, но он длинной очередью застрелил своего единственного друга, а потом еще несколько раз выстрелил в уже лежащее на полу тело. И в этих действиях чувствовалась беспредельная озлобленность.
Оставались еще два свидетеля, но удача окончательно отвернулась от преступника. Приполов и Катков успели укрыться в башне. Особенности строения лестницы, не позволили Хатанову открыть люк, а противоосколочная обшивка спасла спрятавшихся от рикошета. Расстреливать башню снаружи, являлось еще более безнадежным делом.
Дальше Хатанов подобрал три гильзы и выбросил их за ограждение. Потом он возвратился в помещение и вложил в руки Холмогорова автомат, предварительно заменив магазин на пустой. Вот только все это не имело никакого смысла, пока имелись двое живых свидетелей.
Вероятно, Хатанов намеревался покончить со всеми, свалить всю вину на Котова, а сам предстать как единственный выживший. Может, он даже намеревался себя ранить. Тут точно сказать нельзя, но, направленные на инсценировку событий действия, на такую мысли наводили. Причем, Хатанов в это время явно действовал, реализуя уже разработанный план, упорно не желая признавать, что он провалился.
Наконец он понял, что его план рухнул. Уходить в тайгу не имело смысла- жизнь преступника в бегах, ему явно не нравилась.
И что оставалось? Хатанов еще долго ходил по караульному помещению, выходил на улицу и опять возвращался. Никто и никогда не узнает, что думал Хатанов в это время, кроме одного- он принял решение покончить жизнь самоубийством.
Катков и Приполов долго не решались выбраться из башни, но вынуждены были это сделать, что- бы не замерзнуть. Вниз спустился Приполов, а Ремезов находился в башне в готовности помочь другу в случае опасности забраться назад и закрыть люк.
Увидев, что Хатанов мертв, сержанты решили бежать в казарму. Про телефон они забыли напрочь. Перед тем как уйти, Катков вытащил из своего вещевого мешка дембельский альбом. Дело в том, что там имелись фотографии на фоне БЖРК, а такое категорически запрещалось и очень строго наказывалось. Этот альбом они сожгли у казармы. Проволочное ограждение беглецы смогли раздвинуть. Вдвоем такое не представляло труда.
Вот и все! Трагическая история о нереализованных амбициях струсившего перед не самым крутым поворотом судьбы человека, посчитавшего, что жизни других не больше, чем средство для достижения цели.
В деле имелось и представление, в котором Смирнов указал на нарушение требований Устава гарнизонной и караульной службы, но он сомневался, что оно будет реализовано. Ведь командир части действовал на основании приказа Министра Обороны РФ, посчитавшего, что караульным не стоит иметь при себе боеприпасы.
Вообще, расследуя это уголовное дело, Смирнов отметил, что еще никогда не сталкивался с таким количеством лжи, лицемерия, равнодушия и еще целым рядом отвратительных черт современного человека.