*
Когда Кристель вошла в комнату, Куолен как раз закончил разговор по радиотелефону.
- Он уже приехал, - вполголоса сказал мужчина. - Я назначил ему встречу. А перед этим прослежу за ним на Родео-драйв, на самом ли деле все чисто.
- Хорошо, - Кристель сняла халат и забралась в постель в полупрозрачной бежевой рубашке. - Слышишь, как поют пальмы на берегу? А прибой словно аккомпанирует им.
- Да, похоже на песню. Так миссис Пинкстон - журналистка? Натали-Бритва из Голливуда? Я всегда зачитываюсь ее статьями. У нее очень острый язык, совсем не похоже на восторженные опусы других светских хроникеров.
- Можешь завтра сказать об этом маме. Ее это порадует. Обычно читатели ее критикуют.
- Ну да, - Куолен тоже забрался под одеяло, - то, что она пишет о кумирах миллионов правду, многим поперек горла.
- Это точно. Объективность сейчас не в моде, - девушка погасила лампу.
- А ты очень похожа на мать... Кристель-Бритва. Иди ко мне!
- Подожди, Эрик, - Кристель уперлась руками в грудь Куолена, - в субботу из Лондона прилетают мамины родители. У них консервативные взгляды на брак, и поэтому мама хочет представить им тебя, как моего мужа.
- Ясно. Ты говорила, что они титулованные особы?
- Да. Мамина девичья фамилия - Сент-Клер.
- О-о... Так мой пилот - потомственная английская дворянка? Понимаю. Хорошо, без проблем, - Куолен поцеловал девушку в висок. - Но не сочтут ли они мезальянсом такой брак: юная леди и солдафон из Теннесси? Постараюсь продемонстрировать им безукоризненные манеры, чтобы смягчить их сердца, процитирую к месту Байрона или Шекспира... "Она затмила факелов лучи, сияет красота ее в ночи. Как в ухе мавра жемчуг несравненный, редчайший дар, для мира слишком ценный, как белый голубь в стае воронья среди подруг - красавица моя! И я любил? О, нет, умолкни, взор: я истинной красы не видел до сих пор!".
- Репетируешь? - Кристель слегка покраснела от этих строчек, от взгляда Эрика, обнимающего ее и ласкающего ее светлые волосы. - Там еще было: "Как кончат танец, улучу мгновенье, коснусь ее руки в благоговенье"...
- Спасибо, я всегда пропускаю эти строчки, - Куолен поглаживал узкую спину девушки. - Поможешь мне заучить этот отрывок получше, прелестный филолог?..
- Эрик, что ты делаешь, нам же надо выспаться, перестань... м-м-м...
*
- А на меня он производит, на первый взгляд, благоприятное положение, - Генри прилег рядом с женой. - По крайней мере, в разговоре. Смущает только его возраст, но если Кристель его выбрала...
- Конечно, это ее право. Но меня он чем-то настораживает, - Натали закинула руки за голову. - Он старался всех очаровать, но смотрит как питон перед броском. Или я преувеличиваю? - она задумчиво рассматривала лунную дорожку на ковре.
- Я не обратил внимания.
- Наверное, я слишком мнительна, Гарри, - Натали придвинулась к мужу. - Дети выросли, хотят строить свою жизнь, а я бы хотела, чтобы они навеки оставались малышами рядом со мной...
- И поэтому невольно начинаешь искать недостатки у их избранников?.. Понимаю. Я тоже в какой-то мере это испытываю.
- Я желаю Кристель счастья. У мальчиков личная жизнь уже устроена; Рождер женат, Джейк вот-вот женится, а Кристель весь свой пыл отдает работе. Она уже капитан ВВС, а я все еще помню ту малышку, которую мне приносили на кормление в "Седарс". Почему-то за нее душа болит сильнее всего. Может, потому, что она младшая и единственная дочь. И еще, Кристель родилась на месяц раньше срока, и какое-то время мы боялись за нее.
- Наша маленькая Кристи... Как мы были счастливы, когда нам разрешили наконец-то забрать ее из больницы.
- Наверное, я разорву в клочья любого, кто ее обидит, - Натали натянула простыню до подбородка. - Сумасшедшая мамаша, да, Гарри?
- Ты прекрасная мать и лучшая жена в мире.
- Стараюсь соответствовать тебе, - прильнула к нему Натали.
* 2 августа, пятница
Ричард Трейверс уже ненавидел Родео-драйв. Он два часа кружил по бесконечным магазинам, салонам и бутикам, толкаясь и глазея на россыпи модной одежды, элитной косметики и толпы богатых бездельников, спускающих в каждом магазине его двухнедельный оклад за пять минут. Как большинство мужчин, Ричард не любил многочасовые походы по магазинам. Это его бывшая жена могла провести в бутике целый день, явиться разрумянившейся и весело щебечущей. Сам Трейверс шел в магазин, четко зная, что хочет купить, быстро находил нужную вещь, покупал и уходил уже через пять минут. Но, наверное, Серебристый Волк решил подстраховаться и специально мотает его по всей улице, а сам наблюдает. Осторожный сукин сын.
Выбрав в "Эсте Лодер" духи для своей нынешней подружки, Трейверс уныло побрел дальше, гадая, сколько ему еще кружить по торговым залам. Не придется ли болтаться тут без толку весь день?..
*
- Это он, - Эрик указал Кристель на лысеющего усатого мужчину в белых джинсах и гавайской рубашке. Усач выглядел мрачным, постоянно вытирал платком лоб и обширную лысину и явно тяготился обстановкой Родео-драйв.
- Он? - девушка посмотрела на отражение в витрине. - Какой-то нервный для охранника министерского самолета... - чем-то ее насторожил человек из Колорадо.
- Просто испытывает дискомфорт в магазинах, - Эрик надел зеркальные очки и галантно распахнул дверь бутика перед Натали. - Миссис Пинкстон, разрешите взять у вас эти коробки? Осторожно на ступеньках, пожалуйста!
- Слышали бы вас феминистки, как вы считаете меня неуклюжей беспомощной дурехой, которая на ровном месте спотыкается, - Натали все-таки передала мужчине покупки. - Кристель, так нельзя. Ты даже выбирать не стала, схватила первое попавшееся платье и еле-еле согласилась примерить еще хотя бы парочку тех, которые нашла для тебя я...
- Но в конце концов, вы одобрили именно выбор Кристель, - Эрик укладывал коробки в багажник. - Она выбрала отличное платье для вашего праздника.
- Да, не могу не согласиться, Кристель умеет безошибочно находить "свою" одежду. А мне приходится перерыть весь магазин, примерить десятка два платьев и довести до обморока продавцов, прежде чем я сделаю выбор, - рассмеялась Натали.
- Мама, - предложила Кристель, - может, перед набегом на салон "Лабутен" выпьем по чашке кофе? Я с ног падаю.
- Опять? - изумилась Натали. - Сколько же чашек доппио тебе нужно, чтобы не падать с ног?
- При походе по магазинам вдвое больше, чем обычно.
- Значит, это для тебя тяжелое испытание? - Натали высоко подняла брови. - Оттаскать бы тебя за уши, грубиянка.
Девушка невольно рассмеялась.
- Еще и хохочешь, - Натали попыталась сохранить суровый вид, но долго обижаться на дочь не могла. - Ладно, пойдемте в кафе... Я тоже не откажусь от чашечки гляссе. И порции фруктового салата...
*
Трейверс вышел из очередного бутика, чувствуя, как у него начинается сенная лихорадка от ароматов разнообразной парфюмерии. "И как продавцы тут работают? Ненавижу парфюмерные магазины!".
Он посмотрел на часы. Весь день его гоняют по Родео-драйв, устроив настоящий квест. Зайдя в первый магазин, названный Куоленом по телефону, Трейверс, чувствуя себя идиотом, обратился к продавщице с бейджем "Сандра" на блузке, и девушка, мило улыбаясь, вручила ему записку: "Магазин Сони Рикъел, менеджер Кэт". Кэт протянула ему записку "Баленсиага. Продавец Джулия". Джулия отправила его к Мойре из "Эсте Лодер"... И так он обошел уже почти все заведения на Родео-драйв. Теперь он держал в руках записку от Иды из "Лабутен": "Кофейня Старбакс". Куда его пошлют оттуда? "Наверное, к черту в задницу", - безнадежно подумал полицейский.
- Мистер Трейверс?
К нему подошел крупный мужчина в черных джинсах и рубашке с короткими рукавами. Он пристально смотрел на Ричарда из-под зеркальных очков. Средних лет, в русых волосах обильная проседь, а над лбом они заметно поредели. Несмотря на могучую комплекцию, двигается легко и пружинисто. Выправка профессионального бойца. Лицо неподвижное как маска, высокий лоб, тяжелая нижняя челюсть. Интуитивно Трейверс понял: это и есть Эрик Куолен.
Серебристый волк держал под руку девушку, хрупкую блондинку в голубом летнем платье с черными штрихами и таких же зеркальных очках. С первого взгляда Ричард залюбовался ее ладной точеной фигуркой, потом посмотрел на лицо. Тонкие правильные черты, хорошо очерченные губы, нежная золотистая от загара кожа. Но от ее лица веяло холодом, а линия рта такая же жесткая и упрямая, как у мужчины в черном. Значит, это не просто подружка диверсанта, а его помощница. "Однако у Куолена губа не дура. Симпатичная девочка! Интересно, чем она занимается? Судя по выправке, морская пехота или ВВС...".
- Добрый вечер, - сказал Куолен. - Хорошо, что вы соблюдаете договоренность об условиях нашей встречи. У нас есть час для разговора. Не желаете ли выпить чашечку кофе? - он указал на вывеску кофейни.
В зале Куолен так уверенно направился к столику в углу зала за колонной, как будто бывал тут частенько.
- Два эспрессо без сливок и сахара, - заказал диверсант, когда к ним подошел официант. - Мне доппио, девушке - обычный. А что желаете вы? - спросил он у Трейверса.
Заказав американо со сливками, полицейский посмотрел на руки девушки, когда она листала кофейную карту "Старбакс". Тонкие маленькие ладошки, изящные пальцы с аккуратно подпиленными ногтями и бесцветным лаком. "Симпатичная девочка", - снова подумал полицейский и нехотя оторвал взгляд от нее. После марафона по магазинам он бы заказал что-нибудь серьезнее кофе. Но Куолен выбрал для разговора "Старбакс", и пока придется довольствоваться сладким кофе со сливками. Ничего страшного, если учесть, ради чего он добивался встречи с этими людьми.
Девушка сняла очки. У нее оказались большие выразительные глаза, серо-зеленые, с прозеленью. Но взгляд суровый, холодный, цепкий. "Точно, авиация или спецназ", - наметанным взглядом определил Трейверс.
- Кристель, моя напарница и пилот, - представил Куолен и тоже снял очки. У него оказались маленькие глубоко посаженные темно-серые глаза. Что-то в них было волчье, недоброе. Так смотрят люди, способные на все. Положив очки на стол, мужчина погладил свою спутницу по руке хозяйским жестом. Конечно, он заметил взгляды, бросаемые Трейверсом на Кристель. Девушка еле заметно улыбнулась, на секунду ее холодный взгляд оттаял, а лицо стало нежным и женственным. "Пилот, любопытно. Такая красавица, и за штурвалом. Судя по тому, что Куолен взял ее в дело, она классный пилот. Сколько же ей лет? Едва ли больше двадцати. Хотя взгляд у нее старше...".
- Очень приятно, - сказал он вслух. - Женщина-пилот? Внушает уважение. Много налетали?
- Достаточно, - девушка заправила за ухо непослушную прядку. В ушах у нее поблескивали маленькие серьги в форме золотых шариков.
Ожидая заказ, все трое молчали. Куолен сидел как изваяние, пронизывая взглядом зал. Девушка подперла кулачком подбородок и о чем-то задумалась. Трейверс изо всех сил старался побороть волнение и не ерзать как ерш на сковородке. Откровенно говоря, ему было не по себе, когда напротив сидел сам Серебристый Волк. И не верилось, что его план начинает осуществляться. Завладеть грузом одного из самолетов денверского филиала Казначейства он задумал давно и даже мысленно уже построил виллу где-нибудь в райском уголке Земли и обкатал белый лимузин, который подобает иметь владельцу такого состояния... Но до сих пор это были только мечты, он еще мог отказаться от них и продолжать работать в службе безопасности, как работал в предыдущие 20 лет. Но он начал искать исполнителя, его вывели на Серебристого Волка, о котором говорили с восхищением и трепетом, и вот сам Волк сидит за столиком. А девушка, скорее всего, не кто иная, как Железная орлица, которая работает с Куоленом всего год, но имя себе уже заслужила. О ней говорили как о классном бойце и девушке с крутым нравом. И повернуть назад сейчас он уже не может. Если он попытается сказать, что раздумал или шутил, то из этого зала уже не выйдет. Несомненно, Куолен и девушка отреагируют молниеносно, использовав вместо оружия любой попавшийся под руку предмет или даже голыми руками справятся. Он даже понять ничего не успеет. Его полицейская выучка и 20 лет в казначейской охране пшик против их выучки. А потом они спокойно выпьют свой кофе, оставят чаевые и уйдут. А его примут за пьяного или разморенного жарой, и, когда сообразят, что к чему, никто уже не вспомнит, кто сидел с ним за столиком, а эта парочка уже будет далеко... От разыгравшегося воображения у Ричарда засосало под ложечкой.
- Ваш кофе, - официантка поставила перед ними три чашки и вазочку с крекерами в подарок от заведения. Когда она отошла, Куолен помешал ложечкой свой доппио, с аппетитом сжевал пару крекеров и улыбнулся:
- Ну что ж, перейдем сразу к делу...
Они расстались через пятьдесят минут. Возвращаясь в отель, Трейверс чувствовал волнение, смятение и страх. Его план начал осуществляться, и пути назад нет. Он понимал, что замышляет тяжкое преступление, и пытался справиться с сомнениями, припоминая все обиды на свое руководство: "Двадцать лет я мотаюсь по стране, сопровождая эти чертовы сейфы, и что получил? Даже семья, и та развалилась. Пока я развозил ценные грузы по Америке, жена наставила мне рога с каким-то прощелыгой и слиняла к нему. Я своих детей теперь вижу только по воскресеньям, и в любом рейсе меня может пристрелить свихнувшийся грабитель в аэропорту, или урод вроде Куолена. Имею же я право на компенсацию за потерянные двадцать лет?"
Убедив себя в этом, детектив вернулся в отель уже спокойным и уверенным в себе. С аппетитом уплетая ужин в ресторане, Ричард перебирал в уме пилотов денверского Казначейства, соображая, кто из них подойдет для его "бенефиса". Кажется, есть пара кандидатур. Нужно присмотреться к ним и определить, кого взять в долю.