Створки ловушки с шумом захлопнулись (и ЕЁ дьявольский смех – это именно шум захлопнувшейся дверцы!) - и я попал в Западню, из которой не было больше выхода. По крайней мере, для меня. Я был полностью побежден, раздавлен, как тот жалкий паучок в ванной. Раздавлен хладнокровно, расчетливо, и теперь я – лишь мокрое пятно, с судорожно сучащими тонкими ножками.
Не в силах пережить свой позор, а тем более слушать её дьявольский смех, я, шатаясь, поднялся и направился к двери.
- Куда ты, любимый, а-ха-ха-ха! Тебе нечего стыдиться! Я так давно мечтала поиграть в ЭТУ игру! Ты исполнил мою самую заветную, самую тайную фантазию! О, если бы я могла хоть раз испытать оргазм, я бы испытала его именно сейчас!
- Ты испытываешь его только тогда, когда вешаешь своих жертв на бельевой веревке?! – в порыве озарения прокричал я – и сам поразился, насколько глубоко я проник в тайну этой черной как сам ад души.
- Да, да, и ещё раз да! – заорала она хриплым, каркающим голосом. – И мне ещё много, много раз предстоит испытать это дьявольское наслаждение!
Я обернулся.
Она полулежала на кровати, полностью нагая. Всё лицо в кровоподтеках, губы разбиты, на шее и груди глубокие царапины, от левой ключицы до правой груди – глубокая рана от ножа – останется шрам, руки по-прежнему привязаны к спинке кровати.
Но она, казалось, совершенно не испытывала боли. Белесые глаза её хищно горели, розовым язычком она слизывала кровь с губ.
В голове мелькнула мысль: «Она ещё в моей власти! Руки её связаны. Я могу вернуться и доделать начатое!»
Но мысль, родившись в пустой от пережитого голове, не выдержав одиночества, тихо умерла. Где-то внутри я знал, что ТЕПЕРЬ, ПОСЛЕ ЭТОГО, я уже не смогу, не смогу-у-у-у-у! Как Леша в свое время. Не смогу, и все. Тот, кто изведал однажды запредельную сладость запретного плода, не сможет своей рукой срубить Древо, приносящее этот ядовитый плод!
- Ну что же ты медлишь, мой голубок? Что стоишь? Иди ко мне, иди! Ты ведь убедился, это безопасно и очень приятно! Я сделаю так, что ты будешь трепетать как птичка на небесах, я воплощу все твои самые сокровенные мечты!
Сердце мое вспыхнуло геенским огнем, меня потянуло к ней с неодолимой силой.
«Яд начал действовать. Я инфицирован. Моя смерть теперь неизбежна» - мелькнуло у меня в голове.
Я провел ножом по своей ладони и резкая боль отрезвила меня. Недолго думая, я натянул штаны и рубаху и позорно пустился в бегство. А вслед мне – победный беспощадный смех Дианы.
- Куда же ты, зайчишка-трусишка?! Так все хорошо начиналось! Ату его, ату, а-ха-ха-ха! Беги-беги, пока за тобой не погналось чудовище! Оно тебя больше никогда не оставит в покое! ТЕПЕРЬ Я ВСЕГДА БУДУ С ТОБОЙ!
Не знаю, как я очутился на улице. Я пересек детскую площадку и добежал до угла дома. Из порезанной руки хлестала кровь. Я остановился, чтобы перетянуть рану куском рубахи и – не смог не бросить взгляд на ЕЁ окно на девятом этаже.
ОНА была там. И как за такое короткое время она сумела освободиться от пут, учитывая, что нож я бросил у входной двери?
Я посмотрел на окно – и тут каким-то фантастическим образом словно кто-то нажал у меня в голове кнопочку «zoom», я отчетливо, словно находился от окна всего в паре-тройке шагов увидел ЕЁ – обнаженная, она сидела на подоконнике и призывно махала мне рукой.
И тогда я закричал и вонзил что было сил зубы в большой палец. Дикая боль, хруст, солоноватый вкус крови во рту. Я снова протрезвел и забежал за угол.
Через неделю я уже летел в самолете, но даже там, включив на полную мощность плеер, я не мог избавиться от леденящего душу сатанинского смеха чудовища в женском обличье, от мертвящего взгляда её белесых глаз.
Часть II. Петля.
Глава 5. На крючке.
1.
Три года прошли в какой-то дымке, как в тумане.
Я продал квартиру в Москве, переехал в отдаленный сибирский город. Направление на восток выбрал не случайно – хотелось, чтобы меня и ЕЁ разделяла как можно большее расстояние, желательно в тысячи километров.
Сначала вроде бы все пошло на лад. Меня приняли на работу в местный университет, я обзавелся семьей, у меня родился сын. Но словно какое-то проклятие преследовало меня по пятам.
С женой скоро все разладилось. У женщин очень развита интуиция, гораздо сильнее, чем у нас, мужчин. Наташа вскоре стала чувствовать, что я холоден с нею, что-то постоянно не договариваю.
Вдобавок ко всему меня постоянно мучили депрессии и ночные кошмары. В ночь с пятницы на субботу я почти не спал, орал, вновь и вновь переживая запредельный, мертвящий ужас.
То мне снилось, что я выпрыгиваю из балкона девятого этажа, но, не долетев до асфальта, останавливаюсь в полете, и меня словно какая-то сила тянет обратно, в черный зев ЕЁ квартиры. Я смотрел наверх и видел её склоненное чудовищное лицо, пустые бельма её глаз и осознавал, что эта сила – это её длинные живые змеи-волосы, опутывавшие меня с ног до головы в густой, удушающий кокон.
То – мертвецы, которых я видел в ЕЁ сети – живые скелеты, кожа да кости. Желтый пергамент кожи, впавшие глаза в черных кругах, желтые ломкие осколки зубов из ощеренных пастей, загребущие руки с длинными грязными нестриженными ногтями. Они приходили за мной и вели к НЕЙ – бледной и мертвой Королеве в венце из древнего, тусклого, мертвого золота, с глазами-бельмами и кишащим ковром змей на голове.
То на похоронах Леши я открывал гроб, а оттуда вылезали сотни жирных волосатых пауков и набрасывались на меня… Всех снов не перечесть.
С женой скоро расстались. Я оставил ей квартиру, сам стал снимать. Нигде долго не задерживался, стараясь менять место жительства каждые три-четыре месяца. Меня не оставляла мания преследования.
Очень скоро я понял, что работать не смогу. Часто, в университетской аудитории, я прямо на лекции замирал и подолгу не мог произнести ни слова. Читать не мог, писать – тем более – в глазах то и дел темнело, руки время от времени тряслись, как у алкоголика. Я ушел с работы и жил на те деньги, что ещё остались с продажи квартиры. Это позволяло мне худо-бедно сводить концы с концами.
В это время я полюбил молчание и одиночество. Когда становилось совсем невыносимо, я уходил в лес, на реку, в какое-нибудь глухое и безлюдное место и, убедившись, что никого нет, просто дико орал, бился головой о дерево. Но выбить мысли о НЕЙ, лютый ужас и одновременно противоестественную жажду вновь соединиться с НЕЙ – не мог.
В зеркале я видел её ЛИЦО – я перестал пользоваться зеркалами, оброс. Ходил как леший.
Все зеркала я занавешивал тканью, как и телевизоры и другие подобные вещи. Спал со включенным светом.
Чтобы окончательно не сойти с ума, пристрастился к охоте. Удивительное дело, как она пришлась мне по душе! Надо сказать, что на сборах, на военке, я неплохо стрелял. Но занявшись серьезно охотой, я с удивлением заметил, что стрелять стал идеально, без промаха. Какое-то звериное чутье проснулось во мне. Я мог подстрелить зайца на бегу или птицу, почти не целясь. Про себя я называл это «синдромом Вильгельма Телля», только в отличие от Телля, мне доставляло удовольствие не просто попадать в цель, а убивать. Сначала мои новые друзья – прозвавшие меня «Молчун», а потом «Дед» - за длинную с проседью бороду – оценили это. Но даже их повергло в ужас, когда я, ранив зайца, хладнокровно добил его прикладом, оставив от него только кровавую кашицу.
Я становился зверем, я сходил с ума.
На охоте я пристрастился к выпивке. Вскоре эта страсть так возобладала надо мною, что и охоту я забросил. Да и друзья стали бояться со мной ходить – мало ли, пальну ещё в них.
Тогда мне пришла в голову мысль – на оставшиеся ещё у меня деньги накупить выпивки, допиться до смерти и умереть. Такая смерть мне казалась лучше, чем повиснуть в петле. Почему-то просто застрелиться из охотничьего ружья мысль мне не приходила.
Я не знаю, сколько точно времени я пил. Вся комната была завалена батареями бутылок и раньше, наверное, я бы от такого количества спиртного умер, но теперь ничего меня не брало. Смерть не купилась на мой трюк.
И когда я был близок к отчаянию – все деньги к тому времени вышли – раздался звонок в дверь. Я сразу понял, что мое время пришло.
2.
В прокуренную, пропахшую водкой и мочой комнату вошли трое «в штатском» - одинаковые коротко стриженные «шкафы» в черных солнцезащитных очках, в идеально сидевших черных костюмах. Про себя я их прозвал «терминаторами» и – «восставшими из ада» (персонажи фильма, который я смотрел ещё подростком).
- Артемьев Кирилл Андреевич?
- Да.
- Разрешите войти.
- Вы уже вошли. Впрочем, я не возражаю. Мне нечего выпить.
Главный сморщился и дал знак рукой. Один из «терминаторов» открыл настежь окно, посвежело.
Он брезгливо посмотрел на батареи бутылок, на грязь на столе, полную пепельницу окурков, но ничего не сказал.
- Разрешите присесть?
- Садитесь. Чем обязан?
- Мы вас побеспокоили по очень важному делу, - бесстрастно сказал главный «терминатор». – Три года назад вы проходили по делу об убийстве Алексея Ершова…
- Убийстве? – сюродствовал я. – Я всегда думал, что это было самоубийство. Так постановило следствие.
- Кирилл Андреевич, вы не хуже нас знаете, что это было именно убийство.
- Получается, «органы» врут? – деланно удивился я.
- «Органы» не врут, гражданин, они просто не всегда говорят правду, - без всякой иронии, с каменным выражением лица, выдал он.
- Чем тогда это отличается от лжи?
«Восставшие из ада» переглянулись. Главный смягчился.
- Не будем цепляться к словам. Лучше перейдем к делу, очень важному государственному делу. Так вот, - чуть торопливо добавил он, словно боясь, что я снова его перебью. – Три года назад в рублевских особняках произошла трагедия – погибло восемь человек. Убийца так и не был обнаружен. Главная подозреваемая, условно значащаяся в деле как «Костюмерша Арина», пропала без следа и не найдена до сих пор. Единственный человек, который мог бы помочь следствию обнаружить её – это вы…
- Что-то я не понимаю, начальник? – продолжил юродствовать я. – С чего бы это ради после стольких лет вдруг «наверху» озаботились раскрытием официально «закрытого» дела? Да и понадобилось к тому же посылать трех людей из Москвы в такую глушь, к чокнутому алкоголику?
Главный дал выплеснуть мне яд, не прерывая меня.
- Вы правы, Кирилл Андреевич. Мы и не думали провести такого умного человека, как вы. Дело, простите за каламбур, не в «деле».
- А в чем же, позвольте узнать?
- А в том, что поимка «Арины» - это важная государственная задача.
- Поясните.
- Насколько нам известно из материалов дела, «Арина» - это женщина, обладающая феноменальными способностями к гипнозу. Мистики и чудаки назвали бы их «паранормальными», но мы с вами – трезвые умные люди, ученые, понимаем, что то, что сегодня кажется чудом - вполне возможно, всего лишь ещё не познанные, не открытые наукой законы природы.
- Интересная теория, - хмыкнул я. Но спорить не стал. Я уже начинал догадываться, к чему он клонит.
- Спасибо. Так вот, «Арина», она же «Костюмерша», обладает поистине феноменальными способностями к гипнозу, - повторил он, словно вдавливая в мое сознание эту официально проштампованную «истину». – В самом деле, она могла на расстоянии внушить человеку мысль покончить собой самым мучительным образом. Она могла свести с ума своих клиенток, постоянно держать их сознание под гипнотическим контролем. Она могла опять же на расстоянии внушать разным людям фантазии, что якобы находиться с ними в половой близости – и это с тремя-четырьмя людьми в географически разных пунктах одновременно! Вдумайтесь, Кирилл Андреевич, в это.
- Что вы имеете в виду? – я не смог скрыть своего удивления.
«Терминатор» это заметил и удовлетворенно кивнул своим товарищам.
- Проверка показала, что по тому адресу, например, где Ершов якобы встречался с Дианой – тут меня бросило в дрожь – никто никогда не проживал. Адрес был вымышленный. Мы проверили. Более того, в то время как он «ездил» к ней на квартиру, по словам свидетелей, он на самом деле был дома. Это показало наружное наблюдение оперативников. Более того, если хронологически сопоставить наблюдение за другими людьми, подвергшейся её, если угодно, «сексуальному терроризму», то и они не покидали своих домов и никуда не «ездили»…
Меня прошиб холодный пот, и я окончательно протрезвел.
- К-как? Ни-куда… - проклятая икота!
Главный «терминатор» снова переглянулся с другими – он явно был доволен.
- Так. Это был гипноз, внушение.
- Но, - тут не выдержал я, – Я, Я САМ, ЛИЧНО был в ЭТОЙ КВАРТИРЕ! Я видел все, что описано в дневнике – двушка, террариумы с пауками, кровать с железной спинкой, к которой ОНА его привязывала… Я…
- Адрес вы помните? В каком районе, на какой улице? – холодно процедил он.
- Я туда попал на такси, - неуверенно сказал я, в глубине души осознавая, что «терминатор» совершенно прав.
- Как и другие, - холодно ухмыльнулся он. – Вы также, уважаемый Кирилл Андреевич, пали жертвой её гипноза. Не было никакой квартиры. Вот, например, ваша рана на руке. Помните?
- Д-да… - в голове один за другим взрывались фейерверки воспоминаний.
- Машина «скорой» подобрала вас у вашего собственного подъезда.
- Но я мог добежать…
- А перед этим, как свидетельствует опрос соседей вашего дома, вы шумели у себя в квартире, выбежали оттуда с ножом…
- Вы и ЭТО знаете?
- Мы знаем ВСЕ. И ОБО ВСЕХ.
- Понимаю… - сник я. Объем информации был таков, что я не в силах был её переварить.
- Да, кстати, не лишне будет упомянуть, что никакого дневника тоже не было. Как и собственно ателье. Ничего не было. Ни-че-го.
- Но «Арина»…
- А вот это самое интересное, Кирилл Андреевич. Вы, можно сказать, зрите в корень. «Арина-костюмерша», безусловно, была. Но где и когда? И кто она? – вот вопросы, которые мучат нас, и мы надеемся, что вы поможете нам ответить на них, пролить свет на это темное дело.
- Ради государственных целей? – усмехнулся я.
- Ради государственных целей, - серьезно ответил он, игнорируя мою иронию.
- Для того, чтобы купить и приручить её, а потом заставлять её гипнозом убивать неугодных вам и вашим начальникам людей?! – выплюнул ему в лицо свою догадку. – Не так ли?
- Вы – умный человек, Кирилл Андреевич. Лукавить с вами нам нет смысла. Вы ошибаетесь только в одном – в знаке. Вместо плюса напротив точно определенной вами величины вы ставите минус.
- Говорите по-русски, умоляю.
- Хорошо. Гипнотические способности Костюмерши таковы, что сами по себе представляют мощнейшее в мире психологическое оружие, которое может быть использовано врагами нашей страны или, наоборот, её друзьями против врагов.
- А как же иначе? – не удержался я.
- Мало того, Костюмерша – гений не только внушения, но и порабощения подконтрольных ей лиц. Она мастерски овладела технологией сексуального порабощения. Сама по себе эта технология стара как мир, её и поныне используют спецслужбы многих стран. Но делать это на расстоянии? Это нонсенс.
- Хорошо. Можете не бросать слов на ветер. Я все понял. Но у меня есть встречный вопрос.
- Говорите.
- Неужели вы, так мастерски описав её сверхъестественные способности, думаете, что сможете поймать её, как птицу в силок, можете приручить её?
- Ответ на этот вопрос оставьте нам. Это не входит в ваши задачи.
- А что входит в мои задачи?
- Вывести нас на неё.
Я засмеялся так сильно и так долго, как давно не смеялся до этого. Словно за три года депрессий и ужаса у меня скопилось столько нерастраченных эмоций, которые именно теперь нашли выход. От смеха у меня даже закололо в животе. Я бил кулаком по столу, но никак не мог остановиться. Только едва не задохнувшись от кашля, я остановился.