- Пойду погуляю на Патриарших. Хотя там должно все кишеть призраками, но надеюсь, они меня не будут тревожить, - пробормотал я сам себе.
Глава III – Крыловская ворона
На Патриарших стояла мертвая тишина, никаких привидений я там не заметил. Не было даже легкого дуновения ветра, деревья замерли, грустно отражаясь в водах пруда. В принципе остался только один пруд, но так исторически сложилось называть его во множественном числе. Я присел на одну из многочисленных лавочек, ровно стоящих в ряд. Наступало ощущение покоя, я стал погружаться в дремоту…
- Ворона! –резко разбудил меня голос.
- Что! – подскочил я.
- Ты посмотри на эту ворону! Приперлась сюда. Как они мне надоели! Каждый день кто-нибудь приходит.
Я пытался понять откуда исходит этот хриплый низкий голос. Огляделся, вокруг никого не было, только послышался звон цепей.
- Кто Вы? Где Вы? – отрубил я.
- Да здесь я?
Вдруг из темноты стал вырисовываться силуэт странного существа, похожего на мужчину, только ободранного, худого и лохматого. Его руки и ноги были закованы в цепи, которыми он и гремел так звучно. Лицо было полностью заросшим, из-за чего я мог разглядеть только глаза. А они были выразительными, излучали какую-то странную энергию. Внешне он казался злым и агрессивным, но что-то в нем было такое. Я нем мог понять, что именно, быть может усталость. Конечно, поноси-ка веками эти неподъемные цепи.
- Кентервильское привидение, - подумал я. Слишком он был похож на героя одноименного мультика.
- Как они меня достали! И сейчас эта ворона приперлась и стоит там! – проворчало привидение.
- Какая ворона? Где?
- Вон смотри в конце пруда баба в черном стоит.
Я присмотрелся и действительно увидел женщину, перелезшую через низкое ограждение и стоящую на покатом склоне пруда.
- Что она там делает? – не совсем понимал я.
- Топиться пришла.
- Топиться? Там же мелко.
- Ей хватит утонуть, - ответил узник вечности.
- А почему Вы ее называете вороной?
- Потому что вырядилась в черное и притащилась туда, где баснописец сидит.
Да, точно, я знал, что там в темноте позади нее стояла, а точнее сидела статуя нашего великого баснописца Ивана Андреевича Крылова.
- Видимо в этот раз сыр ей не достался, вот и решила утопиться, - ворчал призрак.
- Ага, или лиса последний кусок украла, - пытался шутить я.
- Как они мне надоели! Каждый день приходят топиться, только пруд засоряют своими душами. Они же после самоубийства никому не нужны, вот болтаются потом здесь, покоя не дают, - бормотало существо в цепях.
Я не знал, что ему ответить, просто слушал.
- И притаскиваются всегда на одно и то же место, как будто писака специально их приманивает сюда.
- Да, и кукушка с петухом здесь тоже были, и лебедь, рак и щука? – продолжил я шутить.
- Ага, кого только не было! Одну кукушку я прозевал, так ее душа потом три года здесь куковала и всех достала своим кукованием.
- И что же нам делать сейчас?
- Сейчас мы эту ворону прогоним. Пойдем поближе.
Мы подошли вплотную к самоубийце. Тут я смог ее получше разглядеть. Это была довольно молодая женщина, лет тридцати- тридцати пяти, стройная и симпатичная. Она была одета в черное пальто с капюшоном, который был накинут на голову, из-за чего я не мог рассмотреть ее более внимательно. А позади нее из полумрака выглядывала фигура И.А. Крылова, полуразвалившегося в кресле и повернувшего голову вбок. Однако чувствовалось, что он прекрасно все видит, за всем наблюдает.
Кентервильское привидение стало приближаться к женщине, изо всех сил гремя цепями.
- А ну пошла отсюда! А ну вали к себе домой! Нечего тут шарахаться, – ворчал призрак, усиливая дребезжание своими железяками.
Женщина услышала лязг цепей, вздрогнула и подпрыгнула от неожиданности, чуть не поскользнулась и не скатилась в пруд, но вовремя ухватилась за ограждение.
- Лети отсюда, ворона! – уже кричал призрак, размахивая своими кандалами.
Женщина замерла от страха, согнувшись и держась за железные перилла.
- Ты чего стоишь! Помогай! – закричало мне привидение.
- А что я могу сделать?
- Тоже ори и толкай ее отсюда?
- Она же не слышит нас. И как ее толкать, я же призрак.
- Все она слышит. Все ты можешь. Ты такой огромный. Хватай ее, тащи отсюда!
Я подошел к бедной самоубийце сзади и все, что мне пришло в голову – это завыть. У меня получилось так жалобно и пронзительно.
- Хватай ее, тащи! – орал узник в цепях.
Я схватил женщину за капюшон и со всей силы стал оттаскивать ее от пруда. Пальто оказалось довольно стареньким и капюшон оторвался. Она даже не сопротивлялась и не закричала от неожиданности. Ее настолько сковал страх, что все что она могла, это слегка постанывать. Тут я разглядел, что она блондинка, ее волосы были собраны сзади в хвостик. Мне стало ее жалко, по-настоящему жалко именно в этот момент.
Призрак подошел вплотную к женщине и стал размахивать цепями прямо перед ее лицом.
- Уходи, уходи! – повторял он с горящими от возбуждения глазами.
Я не знаю видела ли она его. Лицо женщина закрыла руками и стояла в полусогнутом виде, парализованная от страха.
- Толкай ее!
Я подошел и толкнул ее, потом второй раз, третий… Тут она очнулась и рванула наутек. Через несколько секунд ее силуэт исчез во тьме.
Кентервильское привидение с чувством полного удовлетворения тоже направилось в темноту следом за неудачливой утопленницей. Проходя мимо памятника Крылову, он проворчал:
- Чего рожу отвернул! Я знаю, это ты, это ты их сюда заманиваешь!
Призрак плюнул в сторону баснописца и стал растворяться в темноте.
- До свидания! – крикнул я ему, но реакции не последовало.
Он исчез в наступившем покое, только еще несколько секунд слышался лязг его цепей.
Тут я заметил, что наступало утро, первое утро в моей новой жизни, если ее так можно было назвать. Мне захотелось спать. Ведь мы призраки активны ночью, а спим днем. Тогда я узнал, как засыпают привидения. Нам не нужна теплая квартира или дом и уютная постель. Мы просто отключаемся, растворяемся в пространстве, исчезаем на время.
Глава IV – Звезда Кремлевская
Проснувшись утром, я решил вновь немного прогуляться по городу. От Патриарших двинулся по Малой Бронной, вспомнил военную песню «Сережка с Малой Бронной и Витька с Моховой». По улице невозможно было пройти, она вся заставлена автомобилями, один круче другого. А здания давно заселены офисами, где сидят менеджеры и управляют финансовыми потоками, отмывая деньги, которые заработала страна. Однако даже за всей этой внешней мишурой можно ощутить связь города с войной, след которой до сих пор можно разглядеть на улицах и переулках, на стенах домов, во дворах и подворотнях.
Вышел на Тверской бульвар. В окнах домов на противоположной стороне отражалось вечернее солнце, превращая их в блестящую новогоднюю мишуру. Наверно, это был конец рабочей недели или выходной день – пятница или суббота. По бульвару гуляла праздная и расслабленная публика. Погода стояла прекрасная, сухая, безветренная и, возможно, теплая. Мне захотелось пойти на Красную Площадь и увидеть ее вновь, теперь уже глазами призрака.
На главную площадь страны пришел, когда уже стемнело, и город заполыхал миллионами огней. После рева машин на проезжих улицах по ушам ударила тишина пешеходной зоны. Я будто зашел в какое-то укрытие и спрятался от бешеного ритма московской жизни. Здание ГУМа горело, как пряничный домик с тысячью свечами. Собор Василия Блаженного, как обычно, горделиво сверкал своими разноцветными куполами. И, конечно же, Спасская Башня Кремля прогремела своими курантами, напомнив о том, что она символ страны.
На площади была организована ярмарка, то ли предновогодняя, то ли весенняя масленичная, то ли летняя на Ивану Купалу. В это вечернее время Красная площадь была наполнена народом, в основном туристами, как нашими, так и иностранными. Продавались блинчики с разной снедью и горячительные напитки к ним. Люди были слегка навеселе, что и мне подняло настроение. Захотелось полетать. Над Спасской башней висел яркий месяц, игриво мне подмигивая. Красная звезда на башне радостно поблескивала, отражая всеобщее возбуждение.
В небе светили звезды, что удивительно. При яркой московской иллюминации и постоянно пасмурной погоде звездное небо ночью редко удавалось разглядеть. Вдруг одна из звездочек скатилась вниз к площади перед памятником Минину и Пожарскому. За ней полетела вниз вторая, третья, затем образовался целый хоровод. Они падали по наклонной, потом вновь устремлялись ввысь. Мне стало интересно, я подошел поближе. Как же я удивился, когда рассмотрел в летающих огоньках фигурки людей, а точнее их души, такие же призраки, как я.
Один из них подлетел ко мне. Это был молодой парень лет двадцати, довольно стройный и высокий со светлыми волосами. Он напомнил мне моего друга детства. Только сейчас этому другу уже за сорок, и я не знаю даже, как он выглядит.
- Чего стоишь? Полетели, - призвал меня парень.
- Куда? – удивился я.
- Полетели с нами прокатимся на горке.
- На какой горке?
- На Кремлевской. Вон смотри.
Действительно в этот момент я разглядел, что все эти души не просто летают в воздухе, а спускаются вниз по горке, похожей на снежную новогоднюю. Ее макушка начиналась у кремлевской звезды, а конец был у подножья Минина и Пожарского. Души скатывались по ней на огромной скорости, потом уже своим ходом взлетали вновь на вершину Спасской башни.
- Полетели, - крикнул парень, схватил меня за руку, взлетел и потащил за собой.
- Я не умею.
- Умеешь. Расслабься и просто повторяй за мной.
Несмотря на то, что он был раза в два меньше меня, ему удалось протащить меня какое-то расстояние по брусчатке и даже приподнять.
- Расслабься. Тебе нужно просто захотеть взлететь.
Мне и вправду хотелось полетать и покататься на горке. Я представил, как я лежу на спине на море и качаюсь на небольших спокойных волнах. Тело само собой расслабилось и тут я полетел, устремившись вслед за моим новым знакомым.
Через несколько секунд я уже сидел на кремлевской звезде, обозревая окрестности. Отсюда Красная Площадь, Кремль, ГУМ, Москва-река и вся остальная Москва смотрелись необычайной красивыми. Это был самый лучший вид на город из тех, что мне приходилось лицезреть. Через Москворецкий мост шныряли туда-сюда огоньки автомобилей, а по виртуальной горке катались души умерших и неприкаянных. Я взглянул на небо, отсюда месяц казался совсем близко, он ярко разливался своим молочно-серебряным светом. На его кончике сидели черти, радостно махая хвостиками и болтая копытцами. Махнул им рукой, они мне приветственно ответили.
Я всегда боялся высоты, до смерти боялся. И вот, когда она, смерть, наступила, я смог этот страх преодолеть. Встал на вершину горки, раскинул руки в виде распятия и рванул вниз. Ветер ударил мне в лицо, засвистев в ушах, как Соловей-Разбойник. За считанные секунды я примчался к земле, потом по инерции опять взлетел, сделав мертвую петлю перед куполами Покровского собора. Вернулся к кремлевской звезде и вновь рухнул вниз, потом опять вверх и так до бесконечности. Я не мог поверить, что наконец-то потерял вес и мог летать. Неужели сбылась мечта всей моей жизни?!
Вокруг меня бесновались такие же призраки. Кто-то из них скатывался на ногах, кто-то сидя, кто-то на голове, а кто-то крутился волчком, падая вниз, кто-то отрывал себе голову и катился, сидя на ней. Я вспомнил, как в детстве, я никак не мог научиться съезжать с горки на ногах и катался, сидя на картонке. И однажды мы с моей одноклассницей поздно вечером, когда уже никого не было, учились кататься на ногах. Какое же это было счастье, когда я в первый раз смог съехать на ногах и не упасть! Я преодолел себя, я чего-то добился.
Так и сейчас одно привидение пыталось рисоваться и пантоваться перед другим. Они по-прежнему оставались людьми и сохраняли в своем сообществе социальные отношения, присущие обществу людей. Возле меня вилась какая-то женщина бальзаковского возраста, а может и старше. Она все время смеялась, что у нее нога стала совсем костяная и не гнется, однако ей по-фигу, летать она ей не мешает.
К нам прилетел один из чертей:
- Погнали на ярмарку шапки срывать! – позвал он нас.
-
Без лишних вопросов женщина, светлый парень и я рванули за ним. Мы сбрасывали шапки, выбивали пластиковые стаканчики из рук прохожих, скидывали с крыш иллюминацию, разбрасывали мусор. Однако веселая толпа нас не замечала. Они, вероятно, все списывали на порывы ветра и собственные неуклюжесть и неосторожность. А нам было радостно пакостить, всегда приятно вернуться на время в детство. Громче всех смеялась женщина с костяной ногой, чем-то она напоминала Бабу Ягу, только более современную и молодую. В сказках бабка Ежка всегда согнутая и маленького роста, а эта дама была высокая, статная, горделивая и лохматая. Получилась смесь нашей русской ведьмы и английской леди.
Черт садился на плечи подвыпивших мужиков, отчего тех начинало качать еще больше. Тем самым они вызывали недовольство своих спутниц, некоторые из которых чертыхались. Играла задорная танцевальная музыка, кто-то еще плясал, кто-то уже не мог. Баба Яга спустилась на землю и вместе с чертом пустилась в пляс, размахивая по сторонам своей ногой. Потом они взлетели и продолжили танцы в воздухе. Тут я поймал себя на мысли, что так хорошо давно себя не ощущал. Взглянул на небо и увидел Млечный Путь. В ярко освещенной Москве увидеть звезду является удачей, а тут всю нашу галактику.
Вспомнил опять свои юные годы, маленький городок на Байкале. Однажды ночью нам нужно было успеть на поезд, и мы шли четыре километра через весь город. Тогда, в начале 90-ых, в период разрухи, фонари не горели. Мы шли в кромешной темноте и только звезды освещали нам путь. А они были настолько яркими и красивыми и настолько близко. Казалось до Млечного Пути можно было достать рукой. Больше в моей жизни так четко я его не видел.
Наступало утро. Площадь опустела, огни стали меркнуть. Люди и призраки исчезли. Пришел и наш черед расставаться.
- Засыпаю, - сказала женщина, - увидимся, до скорого, - и растворилась в тишине.
- Покеда, - крикнул черт и улетел в сторону бледнеющего месяца.
- И мне пора, - сказал светловолосый парень, - кстати меня Серега зовут.
- Серега? – удивился я, вспомнив, что моего друга детства тоже звали Сергей, - Пока, Серега! – ответил я ему, так и не представившись.
Парень исчез, а я подумал о своем имени. Мне стало любопытно, оно остается прежним или в этом мире у всех другие имена?
Послышался гул мусоровозов, и армия гастарбайтеров вторглась на Красную площадь. Сон уже придавливал меня и, в конце концов, я вырубился.
Глава V – Карачаровский призрак
Как-то работал я в одной компании, где был у меня проект у клиента, который находился в бизнес-центре «Карачарово». Там была девушка или молодая женщина настолько неприветливая и угрюмая, что напоминала мне привидение. Я ее так и прозвал за глаза Карачаровским привидением. Как и в любой продвинутой московской фирме, у них было «open space» - открытое пространство, где сидело человек тридцать. Я такие помещения всегда называл скотопрогонниками, так как нет в них личного пространства для сотрудников и работать тяжело, постоянный шум и суета. Так вот в конце скотопрогонника была железная дверь, за которой было стойло поменьше, человек на пятнадцать. Когда дверь туда открывалась, то у дальней стены можно было разглядеть стол, на нем компьютер, сверху которого торчал высокий лоб, а под столом болтались две масалыги. Это и был Карачаровский призрак. Когда лба и масалыжок не было видно, значит привидения не было на месте.