От Карпинска в сторону Волчанска через тайгу проложена трамвайная линия. Странно, непривычно ехать на трамвае среди лесов. И расстояние не маленькое — восемнадцать километров.
Не доезжая Волчанска, справа от дороги — большой карьер. На всех концах его кипит работа. Тяжело нагруженные составы то и дело увозят каменный уголь. Мы спустились по длинным деревянным лестницам и подошли к одному из составов. Два тяжелых экскаватора черпали уголь из мощного пласта и ссыпали его на открытые платформы. Несколько минут, и большая платформа насыпана доверху. Паровоз не застаивается, он все время под парами; через короткие промежутки времени приходится подталкивать к экскаваторам следующие платформы.
Черпать уголь прямо с поверхности земли выгодно и удобно. Шахт не требуется! Не нужно вгрызаться глубоко в подземелье и готовить тысячи кубометров леса для подпорных стоек. Не нужны вентиляционные устройства и выкачивающие воду установки.
Вдали, за Волчанском, на горизонте, волнистой линией тянутся горы. Они уходят далеко на север и там замыкаются гигантской грядой Денежки-на камня. Туда, на север, лежал наш дальнейший путь.
По соседству с карьером, среди леса, раскинулся очень опрятный поселок, состоящий из одинаковых двухэтажных домиков. Со стороны они кажутся почти игрушечными. Здесь живут волчан-ские горняки. Поселок аккуратно озеленен, несмотря на то, что под боком настоящая уральская тайга. Чувствуется, что здесь хорошие хозяева города, которые не пренебрегают природой, а бережно относятся к ней.
Каждый путешественник в душе — первооткрыватель. Наших туристов не особенно заманишь в места, уже известные всем. Нет-нет, им подавай неизведанные, глухие уголки, где они будут чувствовать себя пионерами. Им нужны приключения, а не простые экскурсии. Они предпочитают ходить самостоятельно, а не пользоваться услугами экскурсоводов...
Комендант временно пустующего геологического поселка разрешил нам остановиться в нашей старой комнате. Теперь можно было наводить справки о проводнике.
В деревне мы узнали, что Самбиндалов жив и здоров. Сын купил ему новое ружье, и старик продолжает ходить на охоту. Хотя он и пенсионер, но почти всегда помогает колхозу на сенокосе. Вот и сегодня косит сено по берегу Маньи, где-то за камнем Суин-Керас. Нам сказали, что через два дня он будет в деревне. Все эти известия меня очень обрадовали.
Незаметно прошли два дня. На третий день утром мы явились в деревню. Возле домов, которые тянулись вдоль берега Северной Сосьвы, стояло несколько групп манси и коми. Они о чем-то бойко разговаривали. Еще издали я увидел среди них статную фигуру мужчины с косичкой. Да это же наш старый знакомый Монин! Он первый улыбнулся, узнав меня.
— Здравствуйте, вы снова к нам? Видно, по* нравилось?
— Очень!
Жму ему руку, а сам ищу глазами своего старого проводника. Монин замечает мой взгляд:
— Вам Самбиндалова?
Он крикнул что-то по-мансийски в сторону второй группы людей. От них отделилась маленькая фигура. Сердце мое забилось чаще.
К нам шел Петр Ефимович Самбиндалов. Монин продолжал что-то громко по-мансийски говорить в его сторону. Старик подошел, остановился, обвел нас безразличным взглядом, потом сказал что-то Монину, тот ответил ему. После этого Петр
Ефимович как-то весь вдруг изменился, бросш быстрый взгляд на меня, и лицо его расплылось ! улыбке. Он вытянул обе руки вперед и направила ко мне:
— Здравствуй, начальник! !
Я почувствовал, как глаза мои увлажнились.
— Здравствуй, Петр Ефимович, здравствуй, дорогой!
К нам подошли все манси и коми, которые были! на берегу. Старик что-то оживленно говорил, среди мансийских слов часто повторялось «Мань-Пупы-Нёр». Было ясно: у старика осталось приятное воспоминание о нашем походе к истоку Печоры.
Мы сели с ним на лавочку возле дома.
— Мань-Пупы-Нёр пойдешь опять? — спросил он.
— Нет, Петр Ефимович, пойдем в тайгу.
— Чево делать будешь?
— Снимать глухарей, лес, горы. Помнишь, ты приглашал меня на Тозамтоую?
— Хорошо, хорошо... Как далеко пойдешь?
— До горы Манья-Тумп, а может быть, дальше— к Уралу. Пойдешь с нами, Петр Ефимович?
Он посмотрел на меня внимательно, подумал и, почесав затылок, сказал:
— Пойдем, пойдем...
На душе сразу стало легче...
Я объяснил старику, что мы пойдем сначала по Манье, потом выйдем на тропу Лебедзинского— это наш старый путь. Но с какого-то участка тропы Лебедзинского — его, конечно, знает Петр Ефимович — мы должны свернуть в сторону таежного озера Суртым-Тур, с него опять на Манью, к устью 26