– Ваш муж работал по электронной почте?
– Конечно.
– Я не вижу компьютера. Он пользовался им только в офисе?
– У него был ноутбук. Но он работал в основном со своего смартфона. Длинной корреспонденцией занималась Алиса Бернье, его секретарь.
Надин Видаль набрала код на замке сейфа, вытащила толстый блокнот из патинированной кожи, нашла адрес и номер сотового и переписала их для Саша.
– Вы позволите? – спросил он, указав на блокнот.
Она протянула его Дюгену. В книге значились сотни имен, записанные аккуратным почерком. Фамилии Киджо там не было.
На улице Сены он встретился с Алисой Бернье. Той понадобилось время, чтобы осознать случившееся, она расплакалась. На вопрос, каковы были отношения у Видаля с женой, секретарша ответила, что они были дружной парой, но добавила, что Надин, вероятно, страдала от частых отлучек мужа. Она без колебаний показала записную книжку, где был расписан рабочий день начальника. Множество деловых встреч и обедов, частые поездки в Африку. Последняя состоялась две недели назад. Видаль ездил в Абиджан и Яунде вместе с Грасьеном. Ни о каких конфликтах или угрозах ей сказать нечего.
Саша вручил ей блокнот с адресами и попросил напротив каждой фамилии написать должность или род отношений, которые связывали молодого адвоката с этими людьми. Секретарша обещала как можно быстрее выслать информацию по электронной почте.
Появлялся ли Грасьен после исчезновения Видаля? Девушка сказала, да, он много раз звонил, поскольку мэтр Видаль никогда не пропускал деловые встречи. По поводу никотиновых пластырей, найденных в портфеле патрона, сообщила, что он уже несколько месяцев пытался бросить курить.
– А его супруга?
– Они вместе решили бросить.
Глава 3
Служащий попросил его заполнить карточку на выдачу досье. Саша выбрал кабинку возле окна. Лиловое небо затянули темно-серые тучи. На левом берегу серебрились крыши домов.
Саша помнил имя: Туссен Киджо. И помнил место: Плесси-Робенсон, к юго-западу от Парижа, такое же тихое предместье в департаменте О-де-Сен, как Коломб. Тем более в подобном месте расправа над молодым лейтенантом поражала своей жестокостью.
Какое-то время следователи разрабатывали версию о неонацистах. Безрезультатно. Конечно, Киджо был мулат, француз из Конго, родившийся в Киншасе, и все же версия о преступлении на почве расизма была отклонена. Несмотря на огромную проделанную работу, дело так и не прояснилось. Последним, кто видел Киджо живым, был некий Эме Банголе, корреспондент, сотрудничавший с африканскими изданиями, и известный осведомитель.
Его показания были предельно прозрачны. По его словам, он встретился с Киджо утром в день его исчезновения в их обычном кафе около больницы Сен-Луи. Банголе поделился с ним слухами об ограблении квартиры в том районе, где жила негритянка-дизайнер. Она встречалась с каким-то музыкантом. Музыкант приторговывал травкой. У него возникли проблемы с деньгами, которые он задумал решить, обобрав подружку. Наводка Банголе оказалась верной. Потом, благодаря ему, коллеги Киджо отправили музыканта за решетку.
Одна женщина из полиции готова была костьми лечь, чтобы докопаться до истины. Звали ее Лола Жост. Лейтенант работал под ее началом в комиссариате десятого округа. Были разработаны все версии, но комиссарша, не желая сдаваться, несколько месяцев заставляла помощников продолжать расследование. Начальство положило этому конец, посчитав, что она забросила текущие дела и тратила деньги налогоплательщиков, гоняясь за химерами. В результате Лола ушла в отставку, не преминув на прощание бросить несколько едких фраз. Ее уход за год до официального выхода на пенсию многим был на руку. Но многих и огорчил, в первую очередь тех, кто с ней работал.
Лола была не из тех, кого легко забыть. Саша часто навещал экс-комиссаршу, а также встречался с ее лучшей подругой, американкой Ингрид Дизель. Отношения были бурными и краткими, и он считал, что воспоминания об этом отправлены куда-то в тайники его памяти, тем более что новая должность отнимала много времени. Кто бы мог подумать, что Лола и Ингрид снова появятся в его жизни? Это его не слишком обрадовало.
Он вновь погрузился в чтение.
Уборщик обнаружил тело на заброшенном механическом заводе в октябре, в такой же, как и сегодня, дождливый день, и снять четкие отпечатки протекторов шин не представлялось возможным. Документы пропали, исчез револьвер “смит-вессон”, кобура валялась неподалеку. Лейтенанта опознали только по зубам. В его крови был обнаружен сильный транквилизатор. Киджо накачали наркотиками, похитили, пытали, а потом уничтожили с такой же жестокостью, как в Коломбе. Покрышку, надетую ему на шею, подожгли с помощью бензина, как и у второй жертвы.
Существенная разница: жестокость пытки перед смертью. Похоже, в случае с Видалем они была только психологической. А Киджо нашли наполовину раздетым, руки и туловище искромсаны резаком и обожжены паяльником. Не считая изуродованных пальцев. Если мучителям нужна была какая-то информация, то в текущих делах лейтенанта не нашлось ничего, что могло объяснить подобное зверство.
Саша перечитал отчет о вскрытии, подписанный Тома Франклином. Карль обязательно исполнит его приказ. И добьется, чтобы вскрытие Видаля также провел доктор Франклин.
Это лучший способ сэкономить время при сравнении двух убийств.
Саша узнал голос Карль и отвлекся от своих записей. Она не могла видеть его от стойки и обращалась к служащему: ей было нужно досье Киджо. Саша встал и вышел ей навстречу с папкой под мышкой. Карль скрыла свое удивление. Вместе они молча дошли до его кабинета. Дверь кабинета Марса была приоткрыта, тот разговаривал с комиссаром Сержем Клеманти, к которому Саша относился с уважением и симпатией. Они обсуждали дело Нюнжессе.
Саша пригласил Карль сесть, положил папку на стол и снова подошел к окну. Шестью этажами ниже Сена яростно швыряла зеленоватые волны, сплошная пелена дождя размывала вид на Шатле. Давай, Карль, разразись грозой, и покончим с этим… или, вернее, начнем наконец-то работать вместе. Поэтому он пока молчал о связи текущего расследования с делом Киджо: чтобы она поняла – хоть он и позже всех пришел в уголовный розыск, однако был не худшим его сотрудником.
В своем бежеватом плаще она походила на скалу.
– Итак?
Он пододвинул к ней дело Киджо.
– Завтра Франклин проведет вскрытие тела Видаля, патрон. Я сделала, как вы просили.
Безупречная капитан Карль.
– А ты поняла, почему я просил Фраклина?
– Потому что он проводил вскрытие Киджо.
Что ж, прекрасно.
– Папку отдаю тебе. Но ты можешь сэкономить время. Самое главное я выписал. Скопируй мои записи. Совпадений предостаточно. Способ убийства идентичен, та же жестокость, уединенное место, в нескольких километрах от Парижа, то же время года. Жертвам по тридцать с небольшим, и по профессии оба связаны с законом. Один родился в Африке, у другого с ней связана большая часть профессиональной деятельности. Но кое-чего не хватает.
– Неизвестно, были ли они знакомы.
– Вот именно. Разыщи мне Эме Банголе, осведомителя Киджо. Когда это случилось, он был независимым журналистом и жил на авеню Клиши.
– Я хотела вместе с вами допросить вдову Видаля, а потом его секретаршу.
– Я это уже сделал. Менар еще у вдовы.
Вместо того чтобы взять меня на допрос Надин Видаль и Алисы Бернье, заставляет меня бегать за каким-то жалким стукачом, наверняка подумала она.
– Надин Видаль была просто убита, узнав о смерти мужа, – сказал Саша. – Но кое-что не сходится.
Он приступил к рассказу. Разозлившись на запоздавшего мужа, жена решила отплатить ему, собрала чемодан, но в итоге уходить раздумала. Она так беспокоилась, что снова начала курить.
– По словам секретарши, Видаль и его жена уже несколько месяцев пытались бросить курить. У адвоката было много работы. Надин должна была привыкнуть к его поздним возвращениям. Так почему же она так волновалась, что даже забыла о мести, и снова закурила?
– Потому что не могла до него дозвониться, – предположила Карль. – Видаль ведь наверняка звонил ей, когда задерживался.
– Секретарша ясно сказала: Видаль всегда выключал телефон, чтобы его не беспокоили во время деловых встреч. Его совещания с Грасьеном и с клиентами происходили в любое время дня и ночи. Надин Видаль к этому привыкла.
– Вам надо было спросить у нее самой.
– Спрошу в свое время. А пока нас интересует Банголе.
Капитан пожала плечами и иронически улыбнулась: вы начальник, а я ваша скромная раба.
Я давно мечтал об этой работе, и зануда вроде тебя мне настроения не испортит, говорил его взгляд.
– Его показания слишком гладкие. Разыщи мне этого типа. Если надо, подключи кого-нибудь из инспекторов.
Карль взяла досье и собралась уходить.
– Ты забыла мои записи.
Она обернулась:
– Хочу составить свое мнение.
– В смысле?
– Важна каждая деталь. А ваши записи будут фильтром. Если понадобится, буду читать дело всю ночь.
Первый раз меня называют фильтром, подумал Саша, набирая номер прокурора. Он представил ему подробный отчет о расследовании. Тот порекомендовал быть предельно осторожным с журналистами и сообщил, что вести дело будет судья Максанс. Саша это не удивило. Бенуа Максанс имел репутацию человека весьма осмотрительного. Качество отнюдь не лишнее в деле Видаля.
Глава 4
Молодая женщина наблюдала за ним сквозь витрину винного погребка. Он только что поставил машину на место разгрузки товаров.
– Мы ждем машину с товаром, месье. Саша показал полицейское удостоверение и обещал, что пробудет недолго. У женщины, вероятно, возникло ощущение дежавю. Какой-то легавый является без предупреждения, чтобы портить ей жизнь. Возможно, она тогда уже работала здесь. Сама ли Лола сюда приходила? Не исключено. Она не из тех, кто увиливает от работы.
СМИ еще не пронюхали о деле Видаля, и Саша рассказал об убийстве в Коломбе. Аделина Эрно сразу смекнула, что к чему.
– Как можно так поступать с человеком? И откуда у вас только силы на такую работу?
Задавала ли она тот же вопрос Туссену Киджо, когда жила с ним? На ее руке красовалось обручальное кольцо. Она начала жизнь заново.
– Флориан Видаль, парижский адвокат, вам это имя о чем-нибудь говорит?
– Туссен никогда о таком не упоминал.
– А Ришар Грасьен?
– А кто это?
– Его начальник, тоже адвокат. Посредник в торговле оружием.
– Не знаю.
Саша внимательно перечитал показания подружки Киджо. К моменту убийства ее приятеля они прожили вместе уже два года, но Аделина Эрно не рассказала следствию ничего существенного. Как и Видаль, Киджо тщательно разделял профессиональную и личную жизнь. Еще одно сходство между этими двумя случаями. Саша вспомнил, что с бывшей женой у него все было наоборот, он всегда обсуждал с ней текущие дела. Но Беатрис была дочерью комиссара и стойко переносила одинокие ночи и приступы хандры во время особо тяжких расследований. Для Аделины Эрно мир Тусена Киджо был другой планетой.
– Не могли бы вы подумать об этом? – попросил он, протягивая визитку. – Вдруг какая-нибудь мелочь вспомнится – сразу звоните мне. В любое время.
Она сунула визитку в карман своего широкого черного фартука и покосилась на клиента, который прохаживался возле витрин с белым бургундским.
– Посоветуете мне что-нибудь?
– А что я могу в ваших расследованиях советовать? – растерянно пробормотала она.
– Я про вино. Что-нибудь к ужину, меню которого я не знаю.
– Возьмите “Кот-дю-Рон”, – с облегчением вздохнула она. – Ко всему подходит. Выписать вам чек?
– Нет, спасибо.
– Можно вас спросить?
– Конечно.
– Вино, это чтобы произвести на меня хорошее впечатление… и чтобы я что-то вспомнила? То есть, я хочу сказать, для вас работа и личная жизнь – все одно?
– Туссен Киджо вел себя так же?
– Вы совсем разучились на вопросы отвечать. Наверное, потому, что сами их всегда задаете.
– Вполне возможно. Спасибо, что уделили мне время.
– Лучше бы вы предупредили по телефону, что зайдете. А то как обухом по голове…
Подъехала машина поставщика, перегородила мостовую. Раздался рев клаксонов. За несколько секунд улица Оберкампф заполнилась десятком машин с разъяренными автовладельцами.
– Мать твою, я тут работаю! – заорал водитель. – В отличие от вас, бездельников!
– Я полицейский.
– Ага, легавый бездельник, ясное дело.
Анархист попался водитель. Забавный.
Саша улыбнулся ему и повернул ключ зажигания. Фамильярная строптивость соотечественников давно уже не задевала его.
Карен Марс, ее неотразимая улыбка и вечно юная походка. Он вручил ей бутылку “Кот-дю-Рон”, она упрекнула его за церемонии. Он всегда желанный гость, необязательно приходить с подарками. Ее волосы с бронзовым отливом обрамляли нежный овал лица, на котором выделялись большие зеленые глаза. В простой белой кофточке и потертых джинсах она смотрелась элегантней, чем важная дама в костюме от Шанель.
За спиной матери пряталась Орели. Она бросилась на шею Саша и позвала его в свою комнату послушать последнюю композицию какого-то американского певца. Дочь Арно Марса была меломанкой с раннего детства, и, зная о ее страсти, отец покупал ей множество дисков и при малейшей возможности водил на концерты, с гордостью говоря, что она пошла в мать, джазовую пианистку из Швеции, с которой он познакомился, когда работал начальником службы безопасности при посольстве в Стокгольме.
– Оставь нашего друга в покое, Орели. У него был тяжелый день. И если интуиция меня не подводит, он еще не закончен, – пошутила мать.
Дивизионный комиссар часто приглашал майора в гости. В глубине души Карен была довольна, что муж дома, хотя и не совсем свободен.
Арно Марс в кабинете пил свой любимый скотч, погрузившись в изучение дел под джазовую мелодию, которую Саша узнал: Kind of Blue. Обстановка здесь сильно отличалась от кабинета Марса на набережной Орфевр. Красивые книги, семейные фотографии, шведская мебель. И эта стеклянная статуэтка, которую он во время разговора поглаживал пальцем. Танцовщица тридцатых годов. Купил на аукционе в Париже. “По совершено непристойной цене. Особенно для полицейского, – признался он. – Карен ни словом не попрекнула. Хорошо, когда жена – творческая натура”. Комиссар был старше своей жены больше чем на двадцать лет, но хотя время и наложило печать на его лицо, он оставался на редкость стройным и сохранил белокурую шевелюру. В префектуре полиции некоторые служащие и женщины-офицеры были неравнодушны к его обаянию.
– Любишь Майлза?
– Еще бы.
– Если классифицировать лучшие джазовые композиции, я бы на первое место поставил альбом Kind of Blue. А ты?
– Блестящий выбор. А на второе Autumn Leaves Кэнноболла Эддерли.
– С Майлзом.
– Незабвенным.
Комиссар предложил ему кресло. А через минуту Карен вложила в его руку бокал вина и исчезла, оставив за собой тонкий аромат духов.
– Что там с делом Нюнжессе?
– Дурацкая история. Дорис Нюнжессе терпеливо ждала, когда выйдет из тюрьмы мерзавец, который изнасиловал и убил ее сына. Тот семнадцать лет получил. Она застрелила его в упор при свидетелях. Потом не спеша поехала домой, позвонила в префектуру, сказала, что прикончила убийцу сына и отдает себя в распоряжение полиции. Отдает себя в наше распоряжение, понимаешь? Но когда ребята за ней приехали, ее и след простыл.
– Наверное, передумала и решила, что свобода дороже.
– Клеманти из кожи вон лезет, чтобы ее поймать. Плюс его достают журналисты. Семнадцать лет ждать, чтобы отомстить, – это впечатляет. А что у тебя?
Саша рассказал о сходстве с делом Киджо. Он намерен встретиться с Лолой Жост. Марс на минуту задумался, затем объявил, что дело нужно срочно закрепить за собой. Ему не давало покоя недавнее объединение служб общей информации и внутренней контрразведки в Центральную дирекцию внутренней разведки. По его словам, это слияние привело к созданию настоящего “французского ФБР” с теми же целями и средствами. Миссия французских федералов состоит не только в борьбе с террористами, экстремистами и шпионами, они еще и защищают экономические интересы страны.