ТРАМВАЙ В НЕИЗВЕСТНОСТЬ.
ПРОЛОГ.
-Вызывали, пан директор?
-Да. Проходи, располагайся...
Работник Отдела беженцев и интенграции иностранцев МВД двадцати двухлетний Тома Стейскал осторожно присел на край стула и огляделся. В кабинете директора Отдела все было по-прежнему, за время его отпуска ни чего не изменилось.. .Директор закончил какой-то явно частный разговор по телефону, положил трубку и уставился на Томоша. Тома широко улыбнулся.
-Значит из отпуска, в горах говоришь отдыхал, лыжи, девочки, танцы... Это хорошо. Значит со свежими силами вновь к своим обязанностям.
-Да, пан директор, отдохнул, готов в огонь и воду...
-В огонь и воду не требуется, а есть для тебя одно дельце. Во общем одному беженцу из России требуется уже прислать ответ, первая инстанция закончилась у него месяц назад, нужно или ответ подготовить или просить министра о продолжении срока... Полагаюсь на тебя, Тома.
- Запутанное дело?..
-Да нет, с одной стороны все ясно - принадлежность к социальной группе, преследовался как хиппи, отбывал наказание как диссидент... Но нет ни доказательств, ни страшного ни чего не указал...Все обычно, все как всегда... Задерживали, проверяли документы, оскорбляли ну и так далее, мелочь, рутина... Но с другой стороны без документов, в феврале! по шею в снегу, через границу лесом, нелегально, без документов... Странно все это - судя по его заявлению расстреливать его не собирались...Ну и перестройка там, другие свободно выезжают... А он по снегу, без паспорта, нелегально... Во общем возьмись как следует и хорошенько разберись. Запрос в наше посольство, сконтактируйся с БИС, ну сам знаешь, не маленький...
-Какой срок? -Больше месяца дать не могу, и так уже нарушаем сроки... Ну и в зависимости от результата - рекомендации к положительному или отрицательному ответу. Ясно?
-Да, пан директор. Разрешите идти?
-Иди и старайся!..
В коридоре Тома бросил взгляд на папку - Швед Вячеслав Матвеивич, 1957 года рождения...
1.
Над Юнгмановой площадью в холодном солнечном воздухе плыли звуки саксофона... Ветер подметал желтые листья на истертой брусчатке, стоял октябрь, это на углу Перловки и улицы 28 октября расположившись рядом с банком, кто-то играл на кларнете... Славка всегда путал звуки почти всех духовых. Лишь трубу отличал от прочих, с ее страстным призывом лететь куда-то вдаль...
Поежившись, Славка запахнул поплотней куртку, странно, такое солнце, аж глаза слепит, а холодина - бр-р-р-р... Выпитый грог в «Конирне» медленно всасывался в стенки желудка и разносился потоками крови по всему телу... Красиво в Праге, черт возьми, дьявольски красиво, просто плакать хочется, когда так вот выскочешь на улицу, а над площадью звуки саксофона, оказавшегося кларнетом вроде бы, ветер подметает желтые листья по истертой брусчатке и почти ни кого, ни одной души - рано, утро еще... Улицы пустынны, туристы схлынули, сезон «скончался», остатки еще спят, время девяти нет и только в Праге...Да, только в Праге да еще в Амстердаме может быть такой сумасшедший - в пустынном городе с утра играть на улице и к тому же не выставив под «прайса» посудину...
Славка стоял на каменном бордюре спиной к Народной как ее там, Триде, покачиваясь на каблуках ковбойских сапог, избитых сапог, подарок в Берлине одной герлы... Клевая герла была, Берта, и сапоги накатила подходящие... За спиной с Народни Триды на Юнгманову улицу лениво прокатил «полицайвуз», смешной чешский язык, но все похоже, казалось - будит какие-то спящие воспоминания, так же, как и эти звуки... Рига или Таллинн, такое же холодное октябрьское утро, холодное и солнечное, так же желтые листья подметаемые ветром, так же плывут звуки сакса, это Марк выдувает свою грусть из окна на улицу, а под окном стоят туристы, мечтательно уставившись куда-то вдаль, на Миссисипи что ли... По Миссисипи плывут пироги, ту-ту-ту, в пирогах хиппи, не мыты ноги, ту-у-у-ту-ту-у... А в след за ними ту-ту-ту-у-у... Славка запел - а в след за ними ругаясь матом, плывет зеленый аллигатор, ту-ту-ту-у-о!.. Хипы приплыли к Нью-Орлеану, и закурили марихуану, а вместе с ними, ругаясь матом, курил зеленый аллигатор, ту-ту-ту-о-о!..
Звуки саксофона из прошлого вплелись в звуки кларнета с Юнгмановой площади и переплелись со звуками сонга российских хипов, Славка затопал в такт ногою, захлопал по бедрам, начал раскачиватся из стороны в сторону... О-о-о-ту-ту-ту... И закурили марихуану... ту-ту-ту-о!..
Открыв затуманившиеся глаза, Славка усмехнулся - ништяк! То есть в переводе с хиппового слэнга, господа туристы - очень и очень хорошо на душе от всего этого... От красивой Праги, солнечного бодрящего холодком октябрьского утра, звуков сакса, оказавшегося кларнетом, и собственно исполненного блюза... Одним словом - ништяк!
Щелчком пальцев метко попав в урну окурком джойнта, Славка сделал несколько шагов и нырнул в тепло-не тепло, но все же ни как на верху температура, подземелья, в нос ударил запах неплохой кухни подземного кафе, еще ниже, ноги дробно простучали по пустынному эскалатору, лениво опускающемуся вниз, к метро. На перроне тоже было пустынно... Час пик давно схлынул.. Куда поехать... Кто даст приют... Может вернутся в сквот?.. А что там делать?.. Все еще или спят или не спеша пьют цветочный чай под утренний джойнт...
Подъехали вагоны, подгрохотал поезд, даже вагоны здесь совковые, мытищинского завода, это по той же ветке ярославского направления, где я жил под Москвой... Только на перегон раньше, если садится на определенные электрички... Я же обитал за Пушкино... Люди в вагоне были молчаливы, все смотрели перед собою, прямо перед собой, ни кто ни с кем. не разговаривал, ни кто не вертел башкой, разглядывая окружающих, все выглядели как, как, нет, не мертвецы, но как восковые статуи мадам Тюссо, это я еще в Амстердаме на площади Дам ходил в ту галерею... И такую же херню там наблюдал... Такое же впечатление... Глаза закрывались сами собою...
Да, глаза закрывались сами собою, что же это со мной, неужели «трава» такая прибивная, когда «пыхал» - не чуял, не может быть, ноги задрожали мелкой-мелкой дрожью, мелкой и противной, в висках застучало и одновременно заныло, живот резко подтянуло-свело, хотя вроде бы только что поел, а что же я такого поел? вот черт! ни как вспомнить не могу... вспомнить... не могу... Блин, надо выбираться на поверхность, липкий холодный пот выступил на лбу, а затем побежал струйками по всему телу... Что-то со мною не так... Неужели на стремак пробило, нежели на клаустрофобию, такое с травы бывает... з
Вагон качнулся, Славку замутило, еще не хватало блевануть тут, он вывалился на перрон почти не видя ни чего вокруг, пошатываясь, направился на звук эскалатора, гремевшего где-то вдали...
-Молодой человек, вам плохо?
Славка с трудом приоткрыл глаза - прямо перед ним стоял обвешенный многочисленными покупками мужик с участливым лицом, судя по произнесенному - интеллигент, к судя по участию - приезжий...
-Нет... мне ништяк... у вас нет маленькой карманной атомной бомбы?... Проводив мутным взглядом исчезнувшего вдали мужика, Славка заспешил следом.
Эскалатор укачивал, но уже по-хорошему, уже не тошнило, было только лень двигаться, разговаривать, даже смотреть по сторонам... И он уставился в серую сгорбленную спину стоящего впереди... Скоро выберусь наверх... И все будет ништяк... Осталось чуток... еще немного... и все...
Яркое солнце, отраженное от белоснежного покрова, укутавшего все вокруг, на секунду ослепило Славку. Помедлив, он осторожно раскрыл глаза... Перед ним лежала Комсомольская площадь со стороны Ярославского вокзала города Москвы... Многочисленные прохожие в черном и сером толкали Славку со все сторон. Яркий снег уже был истоптан, заплеван и загажен мусором и грязными следами...
Привычно расталкивая приезжих с растерянно-злыми лицами, Славка направился к телефонам-автоматам, ряды будок с разбитыми стеклами прижавшиеся к стене вокзала, направился, поигрывая в кармане тулупа внезапно обретенной монеткой...
Возле телефонных будок было пусто, пустынно. Совершенно не было очереди и все будки были пусты, ожидая своей жертвы. Оставалось мелочь - разменять в киоске «Союзпечать» двугривенный, двадцать копеек на пятнашку.
-Мать, дай мне пятнадцать копеек, а себе возьми двадцать... - обратился Славка к тетке, закутанной во множество одежек и торчащей, как кочан капусты, среди перестроечных газет с разоблачениями и журналов с исторической правдой.
Та секунду помедлила - пять копеек навару не большие деньги, уже на них ни хера не купишь, пятнашку можно продать и подороже, но инфляция еще не совсем захлестнула страну и ее киоск, да и где те клиенты, с большими возможностями, тетка протянула руку с облезшим маникюром, алло-облупленно выглядывающим из обрезанных солдатских перчаток коричневого цвета и финансовая операция совершилась.
Осторожно войдя в будку, насквозь провонявшую мочой, даже мороз не смог выбить устоявшуюся вонь, Славка достал из ксивника, обрезок штанины от старых джинсов из-под свитера, толстый рингушник с рингами друзей, знакомых и просто незнакомых ему хипов, чьи адреса попали к нему путем взаимообмена.
-Кому же позвонить, в столь ранний час, в столь ранний утренний час? -бормотал Славка, задумчиво перелистывая давно выпавшие страницы с выцветшими адресами давно прошедшего Лета любви... Очередного... Перелистывал, поглядывал сквозь разбитое стекло на часы, висящие над боковым входом на вокзал, стрелки показывали 10:30, наверно тоже сломаны, но большая стрелка в знак опровержения прыгнула вперед на пятиминутное деление и палец с траурной каймой под ногтем и чернильным пятном-мозолью остановился на очередном телефонном номере... Когда-то записанном в фантастическо далеком Крыму... Монета скользнула с опаской куда-то в недра аппарата, в механическо-электронные кишки, что-то звякнуло и сука-телефон радостными гудками сообщил ему, что он, телефон, обманул его, Славку... Ну гад... монету сожрал, а соединять не хочет... Славка вяло ударил автомат кулаком, телефон был проморожен, как айсберг, и все было напрасно... только гудки.
Аккуратно повесив холоднющую трубку, он вышел вон. Серое небо, морозец, толпы черно-серого люда, хмурые и злые лица, пожрать не получилось, придется голодным хлять... Глубоко вздохнув, Славка направился к кирпичному сараю сталинской архитектуры с излишествами, высоким шпилем и буквой «М» на крыше. Нет, это был не сортир, а вход в метро...
Слегка придержав норовивших его ударить по бедрам выскочивших железных стражей, те ворчнув - убрались назад в стойки, ожидая следующего не такого ловкого зайца-безбилетника, Славка сбежал вниз, опережая ленивую поступь эскалатора. Сразу подкатил поезд в нужном направлении, вагоны переполнены да еще толпа на перроне, его просто внесли в выгон и покружив, прижали к чьей-то спине, широкой и мокрой, обтянутой не новым зимним пальто. Славка прикрыл глаза... Сначала в «Конец века», затем в «ОНКС», ну а на последок в «Вечемо»... Больше чем три не осилю, хоть и кооперативы, а работают как на социалистических предприятиях, гады... Сейчас бы пожрать или хотя бы выпить чаю, ну да ладно, может у новоявленных бизнесменов принято угощать клиентов...
-...осторожно, двери закрываются. Следующая станция...
-...а ты не пихайся козел, не пихайся, а то я тебя сука так пихну - не одна больница в ремонт не примет!.. Взметнулся и сразу затих не успев разгореться очередной скандал, люди спешили по своим делам - купить что-нибудь, в гости, может быть кто-нибудь и на работу или с работы, черт их знает, как они работают, а кто и украсть чего-нибудь... у всех свои дела... вот и он, хипарь тридцати двух лет катит по своим важным неотложным делам...
Какой-то придурок в кармане тулупа шарит, Славка скосил глаза - слева, сзади, с невозмутимым видом стоял прилично одетый мужик лет пятидесяти с остатками интеллекта на толстом рыле. Славка негромко произнес, кривя рот назад:
-Найдешь что, чур пополам, я сегодня еще не жрал толком... Сбоку кто-то хихикнул, мужик же невозмутимо смотрел в затылок с выглядывающим из-под платка шиньоном, а затем стал продираться на выход. Славка проводил его взглядом, задумчивым и внимательным, ни злости, ни тем более гнева у него не было... Через пару остановок начал пробираться к дверям и он, расталкивая москвичей и гостей столицы.
На улице мороз еще больше покрепчал или это казалось после теплого, даже жаркого метро. Сунув руки поглубже в карманы тулупа, Славка обнаружил в левом кармане какую-то бумажку, вытащив руку - он с удивлением уставился на нее... Синяя потрепанная, с надписью «пять рублей», «обеспечивается»... и так далее... Одним словом банковский билет государства СССР. Казначейский билет летящего в жопу Совка!.. Откуда?.. Неужели!.. Ай да мужик... Он еще и с юмором...
На следующем доме, уже подходя, Славка увидел скромную стеклянную вывеску, серебро с чернью - КООПЕРАТИВНОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО «КОНЕЦ ВЕКА». Дверь в издательство была приоткрыта.
-Здравствуйте. С кем бы я мог поговорить в вашем издательстве? -
спросил Славка, пытаясь протереть негнущимися пальцами мгновенно запотевшие стекла очков.
-А вы собственно по какому вопросу? -
удивленно пропела длинноногая, в короткой юбке и розовой просвечивающей почти насквозь, блузке, блондинистая девушка, прикрывая свой просвечивающийся бюзик с бюстом папкой красного цвета. Видать от прежних совковых времен папочка осталась... Девушка рассматривала странного посетителя - из-под вязанной шапки лыжника падали на воротник, слегка побитый молью, длинные пряди не совсем чистых волос неопределенного, русого скорей всего, цвета, круглые очки, народовольческого типа аля-Добролюбов или Леннон, черный старый тулуп с уже упоминавшимся воротником, борода и усы, скрывающие лицо и суть посетителя... Бомж?.. а где же пакеты-сумки да и не воняет от него... Может позвать Васю?
-Я собственно писатель, кто у вас тут принимает писателей по издательско-книжному вопросу? Девушка еще больше расширила и так не узкие глаза и еще раз неуверенно оглядела странного посетителя.
-Извините, а как ваша фамилия?..
-Доложите издателю просто - мол пришел товарищ Распутин или господин Солженицын, мне все равно. Куда идти?
Славка прошел в указанном направлении, какими-то тесными коридорчиками со шкафами, и оказался в большой светлой комнате, густо уставленной полированной мебелью и импортной оргтехникой. За одним из столов, возле большого окна, сидел худой мужчина, лысый, в костюме с галстуком и очках.
-Вы издатель этого издательства? -
сразу взял быка за рога Славка
-Ну что вы, что вы, я всего лишь заместитель по творческим вопросам. Издатель в банке, будет через полчаса, присаживайтесь... А вы по какому вопросу? -
поинтересовался заместитель по творчеству.
Славка снял тулуп, шапку, сдернул шарф и уселся на предложенный стул.
Еще раз огляделся и уставился на зама.
-Я писатель. Хотел бы поговорить с вашим боссом.
-А со мною предварительно вы бы не хотели? Он все равно будет со мною консультироваться... Рукопись у вас с собой?.. -
заместитель пробежал глазами по худой фигуре посетителя, обтянутой свитером -рукопись не наблюдалась.
-Рукописи у меня нет. А поговорить я все же хотел бы с издателем.
Как насчет чая? В интеллигентных издательствах Парижа принято угощать посетителей чаем...
Зам рассмеялся, смахнул очки и утер глаза свежим на вид платком.
-Вы были в Париже?
-Еще нет. Но я читал об этом обычае...
-Чудесно. Мне кажется - мы с вами ровесники, но стоим на совершенно противоположных социальных полюсах... Мне тридцать два, я всю свою жизнь, после окончания института, проработал в издательствах - корректором, замом, заведующим отделом и так далее, - болтал и быстро приготавливал чай в каком-то блестяще-фантастическом фыркающем агрегате разговорчивый заместитель.