— Почему Сирак предположил, что у нее есть деньги? У него была какая-нибудь причина?
Николс отпил виски.
— Я этого не знаю,— признался он.— Что заставляет тебя думать, что он считал, что у нее есть фрик?
— Просто тот факт, что он рассчитывал получить от нее две с половиной сотни долларов за возвращение «короны». Если бы он не считал, что деньги у нее есть, он бы их не требовал.
Николс налил себе еще виски.
— Люди, подобные Сираку, не предполагают, а убеждаются. Он должен был знать, что она может заплатить,— прибавил Каллаган.
— Это верно. Я не подумал. Я согласен с тобой,— сказал Николс.— Но десять тысяч долларов... это неплохо выглядит!.. Может быть, она считала, что может попросить этот куш у своей сестры? Это тоже возможно! Он рассчитывал на десять тысяч Ирены. Он хорошо знал, что она пойдет искать их у своей сестры Паолы и скажет ей, что по ее просьбе была похищена «корона» и, следовательно, она и должна расплачиваться за это. Что ты об этом думаешь?
Каллаган закурил.
— Это возможно. Но если он так рассуждал, то он просчитался. Не сестру пошла искать Ирена, а нас!
— Да. И мы, мы повидали миссис Денис, мы отобрали у Сирака «корону» и вернули тысячу долларов Ирене. И биллиардный шар между ними — тоже, возможно, мы!
Каллаган сделал гримасу.
— Ты хочешь сказать, что имеется один шар и это я?
Николс не отвечал. Каллаган стал настаивать.
— Ну же, говори все, что думаешь!
Николс пожал плечами и полез в карман за сигаретами.
— Но я ничего не думаю! Ты знаешь, что делаешь. Но только, почему ты отдал свой фрик Ирене, вот это мне непонятно. Ты мог сохранить его. В нем не было ничего компрометирующего. В общем я думаю, что тебя кто-то здорово подкосил, и это, вероятно, миссис Денис, что меня не удивляет!
— Это так! — сказал Каллаган.— Поговорим о ней! Она была знакома с Сираком?.
— Насколько мне известно, нет! Что касается ее, мне не удалось много узнать. Только то, что ее родители заставили ее выйти за Дениса. Он-то хотел этой свадьбы, а она нет! Ирена тоже была против. Она не любила Дениса и сделала все возможное, чтобы помешать этой свадьбе, И она была права. У него слабость к блондинкам.
— У него их было много, вероятно. Представляю себе...
— Толпы! Этот парень любит перемены. У него всегда в резерве есть курочка.
— Кто же та, с которой его видели в последний раз? Предполагаю, что у него такая имеется?
— Еще бы! Мышка в настоящее время — это некая Жульетта Лонгис. Кажется, главный охотник Релиева клуба говорил мне о ней. У этой куколки такая походка, что из благоразумия на нее можно смотреть только с полным стаканом вина.
— Француженка?
— Я не знаю. По мнению Сембля, у нее такой сильный французский акцент, что им можно открывать банки с сардинками. Только у нее нет необходимости объясняться словами, чтобы получить все, что ей хочется: ее глаза отлично выражают все по-английски. Ты не находишь, что у нее красивое имя? Жульетта, это звучит прелестно! .
— Это та же блондинка, которая находилась с Денисом в. отеле и которая указывается в заявлении о разводе миссис Денис?
— Возможно, но с уверенностью сказать не могу.
Я этим тоже занялся. Я был в том отеле и разговаривал там с разными людьми. Частные детективы уже приходили к ним и спрашивали всех служащих, показывая фото миссис Денис, не та ли это дама, которая
была у них вместе с мистером Денисом. Ответ гласил: нет. Им также показывали разные фотографии, но никто не походил на ту курочку, которая сопровождала Дениса в отель.
— Это меня не удивляет.
— Что касается диадемы, я. узнал, что она стоит очень дорого не только потому, что состоит из драгоценных камней, но и из-за. исключительно ценной ювелирной работы... Конечно, камни тоже стоят, очень дорого, но вещь очень потеряет в цене, если будет продана по частям.
— Обеспечение?
— Она была застрахована в «Глоб и Консолидейтед» на семьдесят тысяч долларов. Полиция состарилась на восемь лет, во время которых аккуратно выплачивались страховые взносы. С этой стороны все чисто. Теперь Денис требует уплаты.
— Это все?
— Мне казалось, что не все так уж плохо, а? А теперь, что мы будем делать?
Каллаган ответил на это новым вопросом:
— Где сейчас находится Денис?
— В Лондоне. Этот тип обходит все ночные коробки и трущобы. Он почти все вечера проводит в «Дорожном Люксе», на Маунт-стрит.
Каллаган допил свой стакан.
— А кто руководит «Дорожным Люксом?»
— Тип по имени Карлатти, но он работает на Ванду. Это главный делец в «Бригг Спотт». Ты помнишь «Бригг Спотт»?
Каллаган улыбнулся.
— Конечно!
После короткого размышления он продолжал:
— Все это, Уедмир, мне кажется превосходным. Ты продолжишь свою работу! Узнай все о Жульетте Лонгис и о тех людях, которые, по твоему мнению, представляют интерес.
В бутылке оставалось немного виски. Николс вылил его в свой стакан.
— Слушаюсь! — сказал он.— Но ты мне окажешь серьезную услугу, если скажешь, что же мы будем делать. У тебя нет никаких идей?
— В настоящее время я не знаю ничего кроме того, что мы стараемся найти Ирену.
— Это довольно скучно! Будем надеяться, что мы обнаружим ее! Кстати, ты знаешь, что такое садист?
— Садист,— ответил Каллаган подумав,— это человек, которому доставляет удовольствие делать больно другому.
Понял! —воскликнул Николс,—Хитрец! Один из тех типов, которых женщины боятся пуще виселицы, но которых обожают, не понимая за что. Это так?'
— Вроде.
Николс встал.
— Я пойду куплю старые книги, чтобы научиться стать -садистом. Я попробую, и, может быть, это мне пригодится!.. Теперь я исчезаю.
— Еще одну минуту,— остановил его Каллаган,— насчет Сирака. Ты можешь пойти и осмотреться около его дома. Место довольно малолюдное. Если его нет дома, неплохо бы зайти к нему и посмотреть направо и налево. Ты, может быть, найдешь что-нибудь.
Николс сделал большие глаза.
— Это можно сделать, но что, ты надеешься, я найду там? Ты же не рассчитываешь, что я найду «корону» на столе в вестибюле?
— Нет, но ты сможешь найти что-нибудь другое. Ирену, например.
Николс казался ошеломленным.
— Вот о таком случае я не Думал... Это дело в конце концов приведет меня к болезни сердца!.. Но, внимание. Если я случайно обнаружу Ирену, где тебя найти?
— Я буду у себя... По крайней мере, я так думаю!.. В течение двух-трех часов. Ты вызовешь меня...
— Слушаюсь! Но ты говоришь об очень странных вещах! Будто кто-то сказал мне, что я Жюль Сезар и я поверил ему! Ну, всего!
После его ухода Каллаган закурил и сделал жест официанту, чтобы тот долил ему виски.
Он задумался над тем, где может находиться Ирена.
6. Ночная служба
На камине китайский будильник прозвонил полночь. Каллаган открыл один глаз, бессознательно посмотрел на стрелки, выскочил из кровати и стал ходить из угла в угол. В халате и шлепанцах, он ходил и пытался разобраться в различных деталях, пока еще неясных, но могущих в будущем оказаться весьма интересными.
Денис, без сомнения, не хотел развода. Почему? По-видимому, суд, разводя супругов, стал бы заниматься их финансовыми делами. Если Денис растратил состояние своей жены, то совершенно ясным становилось его нежелание огласки.
Было менее понятным, что после того как Денис отказал в разводе Паоле, он отправился в отель, где провел несколько дней с некоей блондинкой, которая к тому же не была красива. Автор анонимного письма прямо написал, что она очень некрасива.
Можно было, правда, предположить, что Денис рассчитывал, что его путешествие останется неизвестным Паоле, но, тем не менее, его поведение было странным.
Как вести себя с Иреной — ясно. У этой женщины желания воплощались в жизнь. Она была против брака сестры с Денисом, и когда свадьба состоялась, она считала, что совершена ошибка и что Паола должна вознаградить себя, взяв себе «корону». Потом, когда Паола отступила от своего решения, она взяла инициативу в свои руки, и если у нее и получилось все не очень хорошо, то не по ее вине.
Паола, такая же красивая, как и ее сестра, была менее решительной в своих действиях. Но обстоятельства вынуждали ее теперь выбрать линию поведения и придерживаться ее. Она говорила, что боится за Ирену. По какой причине?
Каллаган задумался.
Сирак тоже интересовал его. Будучи человеком умным и сообразительным, он делал странные и бессмысленные вещи. Сперва он согласился украсть «корону» за сумму в пятьсот долларов, потом отказался возвратить ее Ирене и пытался заняться шантажом, -требуя уже десять тысяч, не получив обещанные ему еще двести пятьдесят долларов. Сирак вел себя как последний дурак, но вместе с тем было хорошо известно, что он далеко не глуп и очень изворотлив. В чем же дело?..
Каллаган обнаружил, что у него пересохло во рту. Ему казалось, что во рту у него вместо языка кусок дерева. Он прошел в комнату, достал из буфета бутылку виски, щедро налил себе, выпил, поморщился и почувствовал себя лучше.
Когда он возвращался к себе в спальню, зазвонил телефон: днем он был включен на бюро, но на ночь переключался на квартиру. Каллаган снял трубку:
— Говорит агентство Каллагана!
Нежный, немного взволнованный, очаровательный голос ответил:
— Мистер Каллаган
Он улыбнулся, очень довольный.
Голос продолжал:
— Вы, конечно, уже узнали меня?
— Безусловно,— ответил он.— И я очень рад, мисс Февели, узнать вас, так как при сложившейся ситуации я вынужден был бы искать вас. Вы потерялись, исчезли или что? '
— Бог мой... ничего подобного! Я сглупила ужасным образом! И я нуждаюсь в вас, так как не знаю, что мне делать!
— В таком случае,— ответил Каллаган,— лучшее, что можно сделать, это оставаться спокойной. Что же произошло?
— Я не могу вам этого сказать по телефону. Мне необходимо вас увидеть и уверяю вас, что не из-за глупости или злости я сделала вид, что исчезла. Мне казалось, что я не могу поступить иначе.
— Я знаю эту причину, мисс Февели.
— Мне бы очень хотелось, чтобы вы называли меня Ирена! Мне кажется, что я знакома с вами уже долгое время и что мы добрые друзья. Я не ошиблась?.. Можно мне позвонить вам завтра утром, чтобы условиться о свидании? Я должна поговорить с вами, но меня никто не должен видеть из знакомых. Вы согласны со мной?
— Совершенно согласен! Вы очень озабочены, и я знаю почему...
— В самом деле? Я знаю, что вы очень умны, мистер Каллаган. Я это почувствовала с первого раз», как увидела вас.
Каллаган сделал гримасу аппарату и ответил:
— Вернемся к вашим барашкам. Мне кажется, что вы жалеете о том, что так активно стали выполнять проект вашей сестры. Это так?
— Да. Я хотела бы вовсе не заниматься этим! Я хотела бы...
Она запнулась и замолчала.
— Дайте мне досказать то, что вы хотели,— подхватил Каллаган,— Вы хотели бы, чтобы я никогда не ходил к вашей сестре, чтобы я не видел ее, чтобы я никогда не подозревал, что вы не настоящая миссис Денис, и вы себя уверили,, что все шло бы гораздо лучше, если бы я продолжал верить, что вы настоящая миссис Денис.
С грустью пробормотав «да», она признала, что он прав.
— Я должна вам казаться отвратительной,— прибавила она.— Но поверьте мне, я обожаю Паолу и согласна сделать ради нее все что угодно!
— Любовь,—сказал Каллаган,— это замечательная вещь, и я хочу вас уведомить... я должен был сказать вам об этом раньше, что я работаю для миссис Денис, которая является нашей клиенткой. Она просила разыскать вас.
— Что? Но, тогда это...
. Она не докончила фразу.
— Наоборот!— продолжал Каллаган.— Это ничего не меняет. В конце концов, вы были нашей первой клиенткой, вы раньше обратились к нам... даже если мы решили не вспоминать об этом.
Ее голос прозвучал совсем тихо.
— Я всегда говорила,— сказала она,— что вы прелесть! Сильный, смелый, неустрашимый... и нежный!
Каллаган вздохнул. Она продолжала:
— Когда мне можно будет позвонить вам, чтобы условиться о свидании?
— Когда захотите завтра утром. Не звоните мне в бюро, как сегодня, а по моему личному телефону: Майфер 6—765.
— Хорошо!.. Я вам ужасно благодарна за все! Спокойной ночи и еще раз спасибо!
Каллаган пожелал ей сладких сновидений, повесил трубку и вернулся к буфету, чтобы докончить бутылку с виски.
* * *
Каллаган оставил свою машину посредине Маунт-стрит и пошел дальше пешком. Было половина второго. Шагая по безлюдной улице, он размышлял. Этот разговор с Иреной дал ему возможность рассматривать дело под новым углом, очень интересным
и интригующим. Он пожал плечами Когда не знаешь, что делать, следует идти вперед и держать ухо востро. Безусловно, произойдет кое-что, и он должен из этого «кое-что» вытянуть свою долю.
Он направился по маленькой узкой дорожке, дошел до здания, толкнул дверь и очутился в холле, который пересек, минуя два лифта, подошел к третьему и нажал на кнопку звонка.
Немного погодя дверь отворилась и из кабины вышел высокий, худой человек в серой униформе и поинтересовался, чем он может быть полезен визитеру.
— Я не член вашего клуба,— с приятной улыбкой ответил Каллаган,— но я полагаю, что мог бы быть им.
Человек смерил Каллагана взглядом с ног до головы.
— Хотелось бы знать, что дает вам повод так думать?
— Я знаком с мистером Карлатти,— ответил Каллаган.— И предпочитаю разговор вести с ним!
— Вы можете оказаться фликом.
— Мог бы, но я не флик. Вы должны были бы давно понять это, так как я вижу по вашему лицу, что вам приходилось иметь с ними дело. Короче, я говорю вам, что направляюсь наверх и в последний рай предупреждаю—я сделаю то, что мне нужно, и добавлю, что после спора со мной один лифтер угодил на три месяца в больницу. И Там так и не удалось поставить на место его сморкательницу.
Человек после небольшого размышления решил, раз гость знаком с мистером Карлатти, пусть и повидается с ним.
Каллаган вошел в лифт.
* * *
Слово «люкс» обозначало богатство обстановки. Помещение было отделано очень элегантно, а клиентура — как мужская, так и женская — была высшего класса. У мужчин были деньги, и, казалось, они не страдали от последствий войны. Женщины были превосходно одеты, и аромат их духов наполнял помещение.
Пройдя дверь, входящий оказывался в длинной, узкой комнате, мягко освещенной, с большим вкусом декорированной ее,рым с черным пятнами серебра. Полдюжины комнат открывались в этот безлюдный вестибюль и находились под наблюдением молодой женщины, сидящей за столом.
Лифтер постучал в одну из дверей, просунул голову в комнату и после нескольких секунд разговора предложил Каллагану войти туда.
Винцент Карлатти сидел за письменным столом из красного дерева, инкрустированного розовым деревом. Это был человек с узкой талией и непомерно широкими плечами. Его черные волосы и темная кожа свидетельствовали об итальянском происхождении. Одежда, галстук, рубашка и даже косметика — все было высшего качества. Считалось, что ему присущи все современные пороки. Правда это или нет, но лицо у него было открытое и улыбка, обнажавшая ослепительно белые зубы, была полна доброжелательства.
— Добрый вечер,— произнес Каллаган.
Карлатти, стоя, рассматривал гостя.
— Похоже, что вы меня знаете,— ответил он,—У меня, видимо, плохая память, так как я не помню вас.
— Вы лжете,— сказал Каллаган.— Вы заправляли клубом, который назывался «Бригг Спотт». Одна ваша клиентка, некая миссис Вази, Эвет Вази, имела у вас неприятности, которыми мне пришлось заняться... Может быть, вам напомнит кое-что мое имя: Каллаган.
Он закурил. Его глаза были устремлены на Карлатти..
— Вы теперь вспомнили? — спросил он.
Карлатти развел руками с явно недоумевающим видом.
— Знаете, в нашем ремесле видишь столько людей!
Открыв дверцу замаскированного в стене шкафа, он прибавил:..
— Моя память все же не столь плоха! И мне кажется, я вспоминаю, что любимым напитком Каллагана был чистый спирт и немного воды.