Не понимал Виталий её ласки, более того, боялся даже. Ночью, когда темно, было проще, там эти ласки можно и не замечать, да и какие нежности без водки. Все мысли только об одном… Ему нравилось, чтоб всё круто было, нажраться, и устроить жёсткий, пьяный вечер групповухи… но это только мечта, конечно.
Василиса поняла, что не добьётся понимания:
- Мы сегодня в сад поедем, ты поедешь с нами?
- Чё я там забыл?
- Как чё?.. прополем грядки, соберём клубнику, да и отдохнём.
Сад для Василисы был спасеньем, он наполнял и успокаивал, жил какой-то своей жизнью. Она чувствовала, что сад ждёт её всегда и радуется всякий раз её приезду. Небольшой, сотки три всего, домик летний. Что интересно, так то, что она в саду почти не поливала никогда, но что бы не посадила, всё растёт прекрасно, и урожай всегда хороший.
Подружки удивлялись, когда в гости приходили:
- У тебя, Василиса, хоть сучок сухой в землю посади, будет расти и даст плоды.
Она и сама немного удивлялась, но было так.
- Наверное, любовь моя, что некому отдать, питает сад и наполняет влагой жизни всё.
Муж не любил в сад ездить, да и она сама не стремилась его туда везти. Не любит и не любит… пусть дома сидит, ей с детьми привольней. Вот и сегодня, она собиралась в сад с каким-то предвкушением, особенно, когда с ней что-то вдруг произошло… Понимала, что состояние, что испытала на балконе, поблекнет в буднях жизни, но пусть это состояние продлится дольше, и поэтому она стала торопиться, собирала вещи, дети придут из школы и поедут.
Виталий заметил её спешку.
- Ты чё суетишься?.. как на свидание идёшь.
- Так пригласи, приду и на свидание.
- Из ума выжила совсем, - сделал заключение Виталий, - у тебя куча детей, а ты всё, как во сне.
Во сне?.. точно, как во сне, вроде и живу, а сплю, и всё никак проснуться не могу…
- Дети то ведь и твои, ты хоть знаешь, как и кого зовут?..
- Не заедайся, Василиса… - грозно посмотрел Виталий.
Василиса сменила тему:
- Забор в саду скоро упадёт, починить бы надо.
Виталий недовольно что-то забурчал себе под нос, но к ней подошёл, обнял сзади… у него поднималось настроение, как узнал, что семья уезжает в сад, а тут… опять забор какой-то. Думал без скандала проводить, после к друзьям попировать, главное, что с глаз от Василисы. Он ещё надеялся, что она просто уедет, даже чмокнул в ухо.
- В следующее воскресенье съезжу и всё починю, а то Сашку попроси, починит. Скажи, что расплатимся, пузырь поставим.
- Всё пузырями меряешь?.. кто ставить будет, уж не ты ли?
- Не начинай, Василиса, собралась, так без скандала поезжай. Отдохнёшь!.. Когда обратно?
- Когда?.. В воскресенье, пару дней нам хватит. Дождя бы не мешало…
Вдруг гром загрохотал, возвещая всю округу о грозе.
- Вот и дождь вроде собирается…
- Тебе всё, как по заказу. Дети то где?
- Скоро придут, - посмотрела на часы, - через часик, полтора. А ты чего рано сегодня пришёл?
- Да так – уклонился Виталий от ответа.
Василиса видела, что настроение у него всё больше поднималось. Он сходил, поел, сел на диван, но телевизор не включил. Видно было, что ему надо было чем-то заполнить время, но не мог найти занятия себе… Посмотрел на Василису, мелькнула мысль в затухающем сознании, подошёл к ней, она не отстранилась, боялась тишину нарушить. Пусть всё будет хорошо. Виталий увлёк в спальную её. Ей не очень хотелось ублаженьем мужа заниматься, но и скандала не хотела.
- Дети скоро придут, ты чего?.. – тихо она сопротивлялась.
- Успеем.
- Как это, успеем?.. – подумала: «а ласки, нежность, желанье, наконец?.. комплименты, поцелуи»?.. всё это было только в грёзах и то, где-то глубоко зарыто, так глубоко, что и не проявлялось даже, как желание.
Ей только одного хотелось, чтобы пришёл кто-нибудь. Она ужаснулась этой мысли, ведь так нельзя, она жена ему, потому не сопротивлялась, а просто умоляла:
- Давай потом… приеду в воскресенье и без спешки…
Вдруг гром ударил где-то совсем рядом, ветер поднялся, раскрывая окна настежь, и хлынул дождь сплошным потоком. Такое ощущение, что небеса разверзлись и всё, что там копилось, на землю устремилось. Сначала ветер открыл все окна на балконе, и комнатах, что выходили на западную сторону и потоками дождя стал прорываться дождь в комнату, забрызгав их с ног до головы
Виталий смачно сматерился, а Василиса с весёлым смехом побежала окна закрывать. Закрывала долго, вымокла до нитки, но сияла искрами огня. Подошла к Виталию сияющая, мокрая, счастливая, прикоснулась нежно к его руке, он вздрогнул, отскочил, как-то инстинктивно… электрический разряд ударил его током. Василиса так, видимо, была возбуждена, что искры просто сыпались из рук.
- Иди, остынь сначала – с опаской посмотрел на Василису муж.
Убежала Василиса. Она, действительно, искрилась вся. Подумала: «Это, наверное, тот лучик с грозою воевал»… Села в другой комнате на кресло и затихла. На улице всё ещё гроза гремела, наполняя воздух электрическим разрядом и озоном, а на душе становилось всё спокойнее… В дверях Виталий появился:
- Пойду, подышу воздухом после грозы. Ключи взял, так что поезжайте.
- Так не кончилась ещё гроза-то?..
- Кончается. Покурю в подъезде, подожду. Всё равно, не до нежности сейчас, вся мокрая, облизывать что ли?.. да и ребятишки скоро уже придут. Ты не расстраивайся, я своё мужское дело знаю, - и он ушёл.
«Мужское дело»?.. что мужики в виду имеют под этим выражением? Удовлетворение плоти?.. а почему бы не спросить, что мне надо, что я хочу?.. Мне бы сейчас было лучше, если «мужское дело» в починке забора проявилось… а не в постели ублаженья.
И Василиса провалилась в грёзы. Она любила сравнивать, ею придуманного образа, как ей казалось, с тем, что в жизни происходит. Глаза закрыла, и он появился!.. будто вышел из цветка самой души её прекрасной. Она сидела мокрая, расслабленная, наполненная искрами огня. Он!.. кто же это?.. нежно прикоснулся к её губам горячими руками, будто предлагая помолчать, вдруг вихрем закружился, охватил её и бросил в небо.
Увидела землю Василиса с огромной высоты, испугалась, пытаясь опору обрести, но этот поиск камнем устремил к земле, так быстро, что сердце замерло!.. совсем остановилось. Она хотела закричать, но сил не осталось, вдруг, будто кто остановил паденье на высоте птичьего полёта, сердце застучало ровно, а она закружилась медленно, наполняясь силой. Сила не грубая была, хоть и чувствовалась мощь – это сама нежность и покой.
Увидела грозу, что на восток сместилась, омывая пригород, а дальше сад её. Увидела вдруг маленькую искорку где-то за городом, которая пульсировала жизнью, поиском, желаньем встречи. И эта искорка ей тихо, тихо в ухо прошептала:
- Я здесь!.. Я рядом!.. Позови!.. Я покажу тебе тебя, ведь ты ещё совсем себя не знаешь.
Душа, как океан безбрежный, в себе рождает божество, и в сердце чистом луч отважный, собой являет торжество!.. пустила в сердце, мало… надо вырастить!..
- Знаю!.. Знаю!.. Знаю!.. – чуть не заплакала она. Она почувствовала себя маленьким ребёнком перед этой маленькой искрой, и это было непонятно.
Захотела крикнуть, позвать, к груди прижать!..
Звонок входной двери, как колокола звон в сознание ворвался, сметая мощным звуком весь мираж и грёзы… Она вскочила, кинулась к двери, пытаясь удержать за маленькую ниточку что-то очень важное, неуловимое, родное… «Помнить!.. Помнить!.. Помнить!..» Открыла дверь, это дети, хорошо, что сразу все, скорее покормить и ехать в сад, там она вспомнит и завяжет узелок на память.
-----------------------------------
В деревню к маме, где у Василисы сад приехали часам к пяти. Она решила детей оставить, сама же в сад пошла. Клубники соберёт, лука, щавеля, редиски, поедят вечером, а прополкой займутся завтра. Идти недалеко, километр, может быть, не больше. Не торопилась Василиса, погода прекрасная была. Недавняя гроза чувствовалась свежестью и электрическим разрядом. Солнце пряталось за горизонтом, и лучи окрашивали небосвод и облака красным ореолом. Свет не жгучий действовал, как предупрежденье и навевал воспоминание состояния проникновения луча в сердце Василисы.
Она помнила, почувствовала лучик в сердце, который замер почему-то, как нашкодивший ребёнок и никак не проявлялся. Казалось, что сердце не стучит совсем…
«Он боится, что я его верну на небо»…
- Не верну-у!.. тихо прошептала, оглядываясь по сторонам.
Сердце стукнуло два раза, отозвался лучик. Он был рад, что принят, а значит и любим. Теперь всегда, как только у Василисы появляется в сердце любовь, к кому или чему, не важно, сердце радостью стучало, и это было так прекрасно!..
Вот и сад. Ещё издали увидела, что упал совсем один пролёт забора, это метров пять, вздохнула тяжело: «Надо Сашку попросить хоть поднять, да подпереть пока, чтобы с глаз убрать»... Её участок находился у дороги и самый крайний, ров небольшой и изгородь от дороги посадки отделяла. А посадки были прекрасны, смородины кусты и чёрной и красной, которые уж наливались спелостью, две яблоньки, вишни несколько кустов. Под тяжестью плодов и ягод веточки склонялись, радуя взор Василисы.
Сад она любила, и он отвечал взаимностью всегда, а теперь ещё и лучик в сердце радостью стучал… «Ну вот!.. что напридумывала себе»?.. – удивлялась Василиса: - «Какой-то лучик», но как не странно, чем больше думала о нём, тем он всё ярче проявлялся. Она прекрасно чувствовала образ, который выдумала, как ей казалось, всеми физическими чувствами. Чувствовала чётко, ясно, как любой объект, с которым, так или иначе, имела дело. Вот и сейчас, душа будто убежала в сад впереди её и наслаждалась касанием ветвей, а лучик в сердце радостно стучал и торопил: «Скорей!.. Скорей!.. Скорей»!..
Хоть и упал забор, и можно было зайти через проём, но Василиса смаковала предвкушенье встречи с садом, вошла через калитку. Домик небольшой!.. она не вошла ещё, но ясно в себе видела комнату, которая всего-то три на три, столик небольшой, диван кровать и стулья. У входа одежда кое-какая, что предназначена для сада, на подоконнике ножницы, нож складной и нитки с иголками… дети, могут в саду порвать одежду… так, на всякий случай, хоть и мама живёт рядом.
Подошла, увидела, что дверь не закрыта, но не придала этому значения, мыслей не было, были только чувства без образов, без слов. В домик вбежала, словно ветер, но!.. Ах!.. вскрикнула от неожиданности. Что это?.. На диване сидели молодые люди, их было двое, один в трусах, брюки в руках держал. Сердце застучало сильно, сильно, вот-вот выскочит и улетит… Она даже испугаться не успела, растерялась только от неожиданности. Стала пятиться назад, ухватилась за проём двери открытой, и выскочила из домика, но!.. запнулась о ветки вишни и упала.
В этот момент следом за ней выскочил один из парней, который был одет. Она развернулась инстинктивно и стала задом отползать.
- Хозяюшка, не бойся, мы не разбойники…
Остановилась Василиса:
- А кто?.. и что делаете здесь?
Парень остановился, чтобы опять не напугать хозяйку.
- Я объясню сейчас, вы успокойтесь только.
Василиса представила себя, как она на земле сидит перед молодым здоровым парнем… быстро вскочила на ноги, платье одёрнула, вся напряглась, готовая в любой момент к принятию решений. Парень, действительно, не представлялся хулиганом… начала успокаиваться, но сердце всё ещё стучало.
- Объясняй, - посмотрела на забор упавший, оценивая путь отступления.
Парень этот взгляд понял по-своему:
- Это не мы, - начал оправдываться он, - гроза была… ветер… уронил, видать.
- Вы до грозы ещё сюда пришли?
- Нет, после, но забор уже лежал…
- Зачем пришли то?.. и товарищ, почему голый почти?
Она оценила ситуацию. Решила, что теперь-то всё равно успеет убежать. Поражало то, что парень трезвый был, значит сознательно сюда пришли, да и одет неплохо, чистый, футболка, брюки серо-голубого цвета, кеды на ногах… вроде не бродяга.
Возле домика скамеечка стояла небольшая. Чтобы Василису не пугать и показать свою лояльность, парень отступил и сел, этим понять давая, что нет у него никаких недобрых мыслей. Василиса успокаиваться стала, даже засмеялась, вспомнив, как пятилась от парня задом по земле. Парень засмеялся тоже.
- Мы, хозяюшка ничего в саду не взяли. Купаться ходили на озеро, гроза нас оттуда выгнала, а когда бежали, Вовка, товарищ мой, штаны порвал по шву. Нам в город надо… Видим домик и забор упал. Думали кого-нибудь найти в садах, иголку с ниткой попросить. А тут открыто было… или почти открыто, замок не закрыт на ключ. Зашли, нашли иголку с ниткой… вот!.. зашивает. Мы скоро уйдём. Ты-то почему одна?.. или ночевать не будешь?
- Нет. У меня в деревне родственники живут, мама, брат.
- А сама-то из города?
- Да. Пришла набрать клубники, да так всего помаленьку.
- А чё одна то?.. мало ли что, вот, как сегодня?.. или у вас тихо?
- Тихо. Я не одна, с детьми, они в деревне.
- Забор упал. С детьми то не поднимешь.
- Брата попрошу.
- А муж то где?
- В городе остался, он не любит ездить в сад…
Встрепенулась Василиса:
- Чё-то я разговорилась. Пойду я-а…
- Тебя как хоть зовут-то, хозяюшка?.. а то, выходит, в гостях побывали, а у кого, не знаем.
- Зачем вам моё имя? Таких встреч в жизни бывает много, они мелькнут, как мотыльки и исчезают с наступленьем будней.
- А ты поэтесса!.. – сделал заключенье парень.
Василиса даже покраснела, откуда он может знать, что она пишет иногда стихи.
- Василиса меня зовут.
- Ты не сердись, пожалуйста, на нас. А то, что назвал поэтом, так это видно по взгляду, мимике лица, манерой веденья разговора.
- Вот уж не знала.
- Скажу тебе в твоём же ключе манеры говорить. Случайные встречи, говоришь, как мотыльки?.. Но иногда такие мотыльки растягиваются в вечность. Более того, кажется порой, что вся жизнь из таких вот мимолётных мгновений состоит. А ведь что-то не просто не вспоминается, даже не фиксируется… только мотыльки иногда вспыхивают ярко, как лучик света в сердце.
Василиса вздрогнула:
- Лучик в сердце?.. Лучик в сердце?..
- Ты весёлая, сияющая даже!.. но внутри себя. Снаружи грусть.
В этот момент из домика вышел второй парень. Он был уже в штанах, но зашиты они были просто ужасно, по шву от бёдер гармошкой шов собрался. Василиса увидела, расхохоталась. Парень, который с ней разговаривал, засмеялся тоже, глядя на своего товарища.
- Это… поторопился я… вот.
- Думал, что голого выгонят на улицу?.. – смеялась Василиса, - снимай. Там брюки рабочие висят, одень пока. Володя удалился.
- Нитки и иголку прихвати – сказала Василиса. В домик она не рискнула заходить.
Володя переоделся и вышел к ним, но друг Володин не позволил Василисе.
- Лучше я. Я деревенский, умею, - пояснил.
Но Василиса молча отняла.
- Я стяжком зашью, а дома пройдёте на машинке.
Она себя не узнавала, как-то свободно чувствует себя и просто.
- Муж то узнает, не поймёт.
- Не узнает. Ему всё равно уже, что со мною происходит. Вот ты бы как отреагировал, если узнал, что…
- Не знаю, честно. Хорошо, что не женатый, а то вот и думал бы… но это урок прекрасный на будущее… Если у меня так будет…
- Как?.. – не поняла Василиса.
- Душа хочет петь песни прекрасные, хочет жить, и любить, и творить, но!..
- А что мешает?.. вот мужу водка у меня, а тебе?..
- Мне?.. ничего, она и поёт при виде прекрасных женщин.
Василиса так посмотрела на него, что он отодвинулся невольно, но уже примиряюще спросила:
- Лучик в сердце?.. это только фраза для «манера говорить»?
- Лучик в сердце – это лучик в сердце. То же самое, что мотылёк-мгновенье, Василиса. А разве у тебя нет лучика?.. ты же стихи пишешь!.. не можешь не писать.
- Есть. Потому и спросила.
- Может это я, тот самый лучик?..
- Нет.
- Понятно, верность мужу, дети – посмотрел с каким-то сожалением, даже с жалостью – всё, всё, Василиса, вижу, что не остроумен я. Больше не буду ёрничать, пусть мотылёк живёт подольше, не буду его пылью покрывать.