Стража заснула, кругом было тихо. Юноша поднял занавес и вошел. Долго смотрела девушка и наконец узнала его. Она спрыгнула с ложа, сжала руки юноши и сказала:
— Я знала, что ты умен и поймешь мои знаки. Но я не ведала, что ты обладаешь искусством магии и сможешь прийти сюда.
Цуй рассказал девушке о замысле Мелека и о том, как раб доставил его сюда.
— Где он? —спросила девушка.
— За занавесом.
Девушка позвала раба, поднесла ему вина в золотом бокале. Обращаясь к юноше, она сказала:
— Наша семья была богата и жила у северных границ. Мой повелитель, военачальник, взял меня в наложницы. Не смогла себя убить и вот влачу позорную жизнь. На лице пудра, румяна, а в сердце всегда печаль. У меня нефритовая посуда, благовония — в золотых курильницах, я ношу одежды из узорчатых шелков. В моей комнате расшитые покрывала, перламутр и драгоценности. Но не нужны мне все эти вещи, я чувствую себя как в тюрьме. Раз твой слуга обладает сверхъестественной силой, то почему бы вам не вызволить меня из этой тюрьмы? Только бы стать снова свободной, тогда можно и умереть без сожаления. Хочу быть твоей рабыней и почту за честь служить тебе. Что ты ответишь на это?
Цуй изменился в лице, но не проронил ни слова. За него ответил Мелек:
— Если ты, девушка, действительно этого хочешь, то осуществить побег нетрудно.
Девушка возликовала.
Мелек сказал, что сначала надо перенести ее вещи, и сделал это в три приема. Потом заметил:
— Скоро рассвет.
Раб посадил на спину юношу и девушку и перелетел с ними через десять стен. Стража министра ничего не слышала. Наконец они возвратились в дом юноши и спрятали девушку.
На следующее утро министр очень перепугался, когда слуга доложил, что девушка исчезла, а пес мертв.
— Мой дом всегда зорко охранялся, и замки были надежные, — дивился министр, — а сейчас будто кто-то спустился сверху и не оставил следов! Здесь что-то неладно! Ни слова об этом, чтобы не накликать беду.
Два года девушка скрывалась в доме Цуя, но однажды весенним днем, когда она отправилась в маленькой коляске на прогулку к излучине реки, один из слуг министра увидел и узнал ее. Вернувшись, он рассказал об этом министру. Тот был крайне удивлен, позвал Цуя. Юноша не посмел скрыть правду и все выложил министру, не умолчав о том, какую роль в этой истории играл раб Мелек.
— Велика провинность девушки, — сказал министр, — но она уже давно служит тебе, и теперь поздно вершить суд. Но я обязан обезопасить людей от этого волшебника.
Он приказал пятидесяти хорошо вооруженным стражникам окружить дом Цуя и схватить раба. Мелек с кинжалом в руке перелетел через высокую стену так легко, словно у него были крылья. Он стал похож на коршуна; стрелы, не достигнув цели, дождем падали на землю. Через мгновение Мелек исчез.
Великий страх овладел семьей Цуя, министр тоже раскаивался в содеянном. Каждую ночь в течение многих лет его охраняли слуги, вооруженные мечами и трезубцами.
Десять лет спустя один из слуг Цуя видел Мелека, продававшего лекарства на рынке в Лояне. Раб ничуть не изменился.
ЖЕНЩИНА С МЕЧОМ
Не Инь-нян была дочерью военачальника Не Фэна из города Вэйбо. В годы правления «Чжэньюань», когда девочке исполнилось десять лет, в дом ее отца зашла нищая монахиня. Инь-нян так ей понравилась, что монахиня попросила отца отпустить девочку с ней. Не Фэн рассердился и грубо отказал.
— Дочь твою я уведу с собой, даже если ты будешь держать ее в железном ящике, — сказала монахиня.
В ту же ночь девочка исчезла; все попытки разыскать ее ни к чему не привели. Родители сильно горевали и плакали, — ничего другого им не оставалось делать.
Прошло пять лет, и монахиня вернула Инь-нян.
— Я научила ее всему, что знала сама, — сказала монахиня Не Фэну. — Можешь получить дочь обратно.
С этими словами она исчезла. Вся семья обрадовалась возвращению девушки. Когда ее спросили, чему она научилась у монахини, Инь-нян сказала:
— Я только читала древние книги и учила наизусть заклинания. Ничего другого я не делала.
Отец не поверил и велел рассказать правду.
— Все равно вы мне не поверите, — ответила Инь-нян.
Не Фэн настаивал, и дочь поведала ему следующее:
— Я не знаю, какой путь мы проделали в ту ночь, когда меня похитила монахиня. К рассвету мы очутились в огромной пещере на высокой горе. Людей там не было — только множество обезьян.
В пещере уже находились две девочки, им было лет по десяти. Умные и красивые, они не нуждались в пище, умели взбираться на отвесные скалы и перелетать с одной на другую; по деревьям они лазили, как обезьяны, и никогда не падали.
Монахиня дала мне зернышко и драгоценный меч. В длину он имел около двух чи и был такой острый, что волос, упавший на лезвие, разрезался пополам.
Девочки научили меня лазать по скалам и деревьям, и постепенно тело мое стало легким, как ветерок.
Через год я уже легко убивала обезьян, а потом тигров и леопардов. Я отрубала им головы и возвращалась в пещеру. Через три года я могла без промаха сбивать своим мечом орлов и ястребов. Взлетая вверх, меч становился все меньше и меньше и настигал птиц, которые даже не знали, что их сразило.
На четвертый год, оставив двух человек караулить пещеру, монахиня взяла меня в незнакомый город. Указав мне на какого-то человека, она перечислила его преступления и сказала: «Иди отруби ему голову. Не бойся, — это не труднее, чем сбить птицу!» И я среди бела дня отрубила этому человеку голову, и никто меня не увидел. Я положила голову в мешок и вернулась в наше жилище, где монахиня при помощи какого-то снадобья превратила голову в воду.
На пятый год монахиня сказала: «Один важный чиновник провинился: он без всякого повода обижает людей. Проберись ночью в его комнату и отруби ему голову». Я взяла кинжал и, беспрепятственно проникнув в его комнату через дверную щель, спряталась за стропилами. Когда я вернулась и принесла голову, монахиня в гневе закричала на меня: «Почему ты так задержалась?» — «Чиновник играл с прелестным мальчиком и у меня не поднималась рука», — ответила я. «Если ты еще когда-нибудь попадешь в такое же положение, приказала монахиня, — то сначала разруби ребенка, а потом отца».
Я обещала сделать так, как она велела.
Затем монахиня сказала: «Я вскрою тебе затылок и спрячу там твой кинжал. Это не причинит тебе вреда, и ты сможешь вынуть кинжал, когда он тебе понадобится. — Потом добавила: — Теперь ты овладела моим искусством и можешь вернуться домой. Ровно через двенадцать лет мы встретимся снова».
Рассказ дочери сильно напугал Фэна. По ночам девушка исчезала и возвращалась только на рассвете. Отец не отваживался расспрашивать дочь и стал мало о ней заботиться.
Однажды Инь-нян увидела юношу, шлифовальщика зеркал, и сказала: «Этот человек будет моим мужем». Она поведала о своем желании отцу, тот не осмелился возражать, и молодые люди поженились. Кроме полировки зеркал, ее муж ничего не умел делать. Одежду, пищу и деньги им давал отец.
Через несколько лет после смерти Фэна наместник из Вэйбо, знавший кое-что об Инь-нян, пригласил ее с мужем к себе на службу, и они прожили у него несколько лет.
В годы правления «Юаньхэ» наместник из Вэйбо поссорился с наместником Лю из Чэньсюя и послал Инь-нян убить его. Инь-нян вместе с мужем оставила своего покровителя и отправилась в столицу Чэньсюй.
Наместник Лю был предсказателем и заранее знал о приезде Инь-нян. Он позвал одного из своих военачальников и приказал:
— С утра поедешь к северным воротам встречать их.
Они появились, — мужчина верхом на черном осле, женщина — на белом. Около городских ворот застрекотала сорока. Мужчина схватил свой лук и выстрелил, но промахнулся. Женщина взяла у него лук и сбила сороку одной стрелой.
Военачальник приблизился к ним и сказал, что он явился приветствовать их по приказу наместника.
— Пославший тебя обладает магической силой, иначе как бы он мог узнать о нашем приезде? Мы хотим видеть наместника Лю, — сказала Инь-нян.
Лю принял их очень радушно. Раскаиваясь в своих намерениях, муж и жена признались:
— Мы посланы убить тебя.
— Вы не должны чувствовать себя виноватыми, — ответил Лю. — Каждый служит своему господину. Чем Сюй-чжоу хуже Вэйбо? Хорошо, если бы вы остались здесь.
— Наше желание — служить тебе, — с благодарностью сказала Инь-нян. — Мы имели случай убедиться, что тебе послушны тайные силы и ты мудрее наместника Вэйбо.
Лю спросил, в чем они нуждаются; они ответили, что двести монет в день для них было бы достаточно. Лю согласился.
Ослы, на которых приехали супруги, внезапно исчезли. Их нигде не могли обнаружить. Однажды Лю осмотрел мешок приехавших и увидел там двух ослов, вырезанных из бумаги, — одного черного, другого белого.
Через месяц Инь-нян сказала Лю:
— Наместник из Вэйбо не знает о том, что мы покинули его. Необходимо его известить. Я отрежу прядь своих волос, перевяжу ее красным шелком и положу на подушку наместника; этим я дам знать, что мы никогда не вернемся обратно.
Лю согласился.
Инь-нян вернулась в четвертую стражу и сказала Лю:
— Послание отправлено. Сегодня ночью по приказанию наместника из Вэйбо Цзин Цзин-эр должна убить меня и отрубить тебе голову. Однако бояться нечего, я перехитрю ее.
Бесстрашный Лю ничуть не испугался. Во вторую половину ночи при ярком свете свечи он заметил два флажка — один красный, другой белый, — носившиеся в воздухе вокруг его кровати так, словно это были два человека, вступившие в поединок. Через некоторое время один флажок упал на пол и превратился в женщину с отрубленной головой. В этот момент появилась Инь-нян.
— Цзин Цзин-эр мертва, — сказала она и выволокла тело во двор, где при помощи какого-то снадобья превратила его вместе с волосами в воду.
— Завтра ночью, — сказала Инь-нян, — наместник из Вэйбо пошлет сюда Кун Кун-эр. Никто не постиг силы ее магии; она летает с такой быстротой, что даже духи не могут угнаться за нею. Она взмывает в небо и проникает в потусторонний мир, может скрыться и уничтожить свою тень. Эта женщина гораздо искуснее меня. Единственно, что мы можем сделать, — это обложить твою шею нефритом. Я же превращусь в комара, заберусь в твои внутренности и оттуда буду наблюдать. Ничего другого придумать я не в силах — от Кун Кун-эр нельзя спрятаться.
Лю так и поступил. В третью стражу, едва он задремал, что-то со страшным металлическим звоном ударило его по шее. Инь-нян выпрыгнула из его уст и поздравила:
— Больше нечего бояться. Эта женщина подобно соколу, который, преследуя голубя и промахнувшись, больше его не трогает и улетает прочь, стыдясь своей неудачи. В этот момент она уже за тысячу ли отсюда.
Когда осмотрели нефрит, то обнаружили на нем глубокий след от удара кинжалом.
С этого времени Лю относился к Инь-нян с величайшим почтением.
В восьмой год правления «Юаньхэ» он должен был отправиться на аудиенцию к императору. Инь-нян не пожелала сопровождать его.
— Отныне, — сказала она, — я хотела бы уйти в горы и поискать людей, познавших бессмертие. Прошу тебя — позаботься о моем муже.
Лю обещал. После этого он ничего о ней не слышал.
Когда Лю умер, Инь-нян приехала в столицу на своем осле и плакала над его гробом, потом опять исчезла. В годы правления «Кайчэн» сын Лю по имени Цзун, был назначен правителем Линчжоу и однажды встретил Инь-нян на горной тропе. За эти годы она нисколько не изменилась и, как всегда, ехала на белом осле. Инь-нян очень обрадовалась встрече, достала зернышко какого-то снадобья и заставила Цзуна проглотить его.
— Если хочешь избежать беды, — сказала она, — то в будущем году откажись от должности и возвращайся в Лоян; снадобье, которое ты проглотил, будет защищать тебя только в течение года.
Цзун не поверил ей. Он предложил Инь-нян в подарок яркие шелка, но она не взяла их. Они выпили много вина, и Инь-нян уехала.
Цзун так и не отказался от должности и через год умер в Линчжоу. С этих пор никто больше не видел Инь-нян.
ЛИ ФУ-ЯНЬ
ПРЕДСКАЗАННЫЙ БРАК
Вэй Гу из Дулина осиротел в раннем детстве. Когда он подрос, то пожелал жениться, однако долгое время не мог найти подходящую невесту. Во второй год правления, известного под девизом «Чжэньгуань», случилось ему посетить Цинхэ, и по дороге он остановился в харчевне к югу от Сунчэна. Один из проезжих сказал, что он знает удалившегося от дел чиновника по имени Сыма Пань-фан, у которого есть дочь-невеста, и если Гу интересуется этим, то пусть сходит в храм Лунсин, западнее харчевни, и сам обо всем расспросит.
Гу давно уже мечтал жениться. Он пошел к храму на следующее же утро, когда заходящая луна еще блестела на небе. На ступенях храма сидел старик с мешком и при лунном свете читал свиток. Гу подошел к нему, заглянул в свиток, однако не смог прочитать написанного.
— Что это за книга? —спросил он учтиво. — Я прилежно занимаюсь с юных лет и хорошо знаю всякого рода письмена, включая санскрит, на котором пишут в западных странах, однако я никогда не видел ничего похожего на то, что начертано в вашей книге.
— Конечно, ты никогда не видел ничего подобного, — улыбнулся старик, — ибо такую книгу нельзя найти в этом мире.
— Что же это за книга? — спросил Гу.
— Книга ада, — был ответ.
— Как же могло случиться, что вы, человек из ада, появились в этом мире?
— Ты оказался вне дома слишком рано, поэтому и встретил меня. Ибо с тех пор, как посланцы ада управляют судьбами людей, они должны посещать свои владения. Ведь дороги принадлежат наполовину людям, наполовину — теням, только многие не знают об этом.
— Какими же делами вы ведаете?
— Всеми свадьбами в этом мире.
Гу обрадовался и сказал:
— Я с малых лет остался сиротой, и моею мечтой было пораньше жениться, чтобы обзавестись большой семьей. Однако вот уже более десяти лет я тщетно ищу подругу. В это утро я должен встретить одного человека, чтобы поговорить с ним о браке с дочерью Сыма Пань-фана. Станет ли она моей женой?
— Нет! Твоей будущей жене сейчас только три года, и она войдет в твой дом, когда ей исполнится семнадцать лет.
Затем Гу спросил старца, что лежит у него в мешке; тот ответил:
— В нем красные веревки, которыми я связываю ноги тех, кому предназначено стать мужем и женой. Те, кого я соединил этими веревками, рано или поздно станут супругами, даже если их семьи издавна враждуют. Никакие превратности судьбы или большие расстояния не могут разделить отмеченных мною. Твои ноги уже привязаны к той девушке, о которой я говорил, и все твои хлопоты в другом месте напрасны.
— Где же моя будущая жена, и чем занимается ее семья?
— Она дочь женщины, торгующей овощами к северу от вашей харчевни.
— Могу ли я видеть ее?
— Мать всегда берет девочку на рынок. Следуй за мной, и я покажу ее.
Когда рассвело, старик свернул свиток, взял мешок и отправился в путь. Гу последовал за ним. Придя на рынок, они увидели женщину с трехлетней девочкой на руках. У женщины была отталкивающая внешность и только один глаз; ребенок казался еще более отвратительным.
— Вот твоя будущая жена, — сказал старик.
— Я убью ее! — воскликнул Гу в гневе.