Большинство эзотерических знаний он узнал от египетских жрецов – долгое время Солон обучался в Фивах, Гелиополе и Саисе, причем получал наставления от мудрейших из посвященных. Кстати, великий Платон, вероятно, именно следуя примеру Солона, посетил Египет. Дропид – дед Крития, о котором он столь почтительно отзывается, был родственником Солона. Именно от линии Солона и Дропида вела свое происхождение мать Платона, который и донес буквально по «семейной линии» историю Атлантиды до нас.
Может быть, выдумщиком был Критий? Но и это маловероятно, он считался одним из наиболее талантливых учеников Сократа, и именно к нему были обращены последние слова великого философа, когда тот принял чашу с ядом. Критий стал политиком, возглавив группу афинских «тридцати тиранов», сам немало размышлял над идеальным государственным устройством. Весьма символично, что носитель знаний об Атлантиде Критий закрыл рот и глаза умершему Сократу.
Обратим внимание на то, что и Солон, и Дропид, и Критий, и Платон состояли в родстве друг с другом, и все это весьма похоже на передачу «семейной тайны», которую узнал посвященный в египетскую мудрость Солон. Не вызывает удивления и то, что тайна во всех подробностях была открыта Сократу – в Древней Греции учитель был подобен отцу, и секретов от него не было. Удивительно другое – сам Сократ, который, по легендам, также обучался в Египте, не знал истории об Атлантиде, а столь примечательной страны вряд ли не заметил бы его острый ум! Действительно, «велика была тайна сия», поскольку даже великие мудрецы (речь идет далеко не только об одном Сократе) не были посвящены в тайну Атлантиды.
Ни у кого из греческих философов или историков мы не встречаем рассказа об исчезнувшей земле, подобного рассказу, изложенному Платоном. А это значит, что история об Атлантиде, скорее всего, не греческого, а египетского происхождения.
Частично это подтверждается и косвенными данными. Например, через девять столетий после смерти Солона историю с Атлантидой решил прокомментировать известный философ Прокл (412–485).
Он утверждал, что через триста лет после путешествия Солона в Египет (по ряду версий, оно состоялось в 560 г. до н. э.) некий грек по имени Крантор также посетил Саис, где обучался когда-то у жрецов Солон. Крантору довелось в Саисе видеть огромную колонну при храме Неса, которая была сплошь покрыта иероглифами, описывающими историю Атлантиды. По утверждениям Крантора, эта запись полностью подтверждала платоновское повествование. Правда, сегодня эта колонна не обнаружена, хотя гибель ее вполне можно отнести на счет «бурь времени» – мы знаем, сколь много египетских древностей было уничтожено временем, варварами, завоевателями и неумелыми исследователями.
Вот еще одна, пожалуй, странная загадка, связанная с платоновской Атлантидой: как известно, рассказ Платона оказался оборванным. Он остался незаконченным на весьма примечательном пассаже, о котором мы скажем ниже.
Конечно, можно предположить и вполне обычное объяснение такой ситуации, например, Платон мог заболеть, а после болезни уже утратил интерес к этой теме. Мог он и по каким-то политическим соображениям прервать свое повествование.
А может быть, Платон намеренно оборвал рассказ в тот момент, когда очень близко подошел к самой сокровенной части истории о пропавшей цивилизации, дабы сохранить в тайне некие ключевые моменты, относящиеся к знанию атлантов? Посмотрим, на чем же оказался оборванным тот пассаж, который рассказывает, быть может, самую главную тайну Атлантиды:
«По этим размышлениям и в продолжение их божественной природы, все, что мы описали, оттачивалось и увеличивалось в них. Но когда божественная часть стала постепенно исчезать в них и слишком часто стала разбавляться и содержать слишком много смертельных примесей, а человеческая природа стала преобладать в них, тогда они не смогли больше сохранять свою удачу, стали вести себя непристойно, и тем, кто имел глаза, чтобы видеть это, они стали казаться низкими и утратившими самые прекрасные из своих драгоценных даров; но тому же, кто не имел глаз, чтобы созерцать истинное благоденствие, они по-прежнему казались славными и блаженными, в то время как они преисполнялись несправедливой скупостью и могуществом. Зевс – бог богов, который правит законом и может прозревать такие вещи, понял, что эта благородная раса оказалась в самом плачевном состоянии, и решил наложить на них наказание, в результате которого они бы смогли очиститься и улучшиться, собрал всех богов в своем самом сокровенном чертоге, который располагался в центре мира. И когда он созвал их вместе, он сказал следующее…». Именно на этом обрывается знаменитый диалог.
Парадоксально, но именно на эту часть атлантологи обращали наименьшее внимание, а она представляется нам едва ли не самой важной. Во-первых, судя по рассказу Платона (точнее – Крития), атланты погибли не из-за наводнения, а из-за того, что «утратили большую часть своей божественной природы», впали в грех человеческих страстей и желаний, купаясь в роскоши. Гибель Атлантиды выступает как наказание с целью очищения за утрату божественной природы. А, во-вторых, абсолютную параллель этому мы встречаем в Библии в книге «Бытия», где описываются причины Великого потопа. Именно из-за людских прегрешений, а также из-за того, что сыны Божии вступали в связь с дочерьми человеческими, Бог решает очистить человечество через наказание. Примечательно, что в обоих случаях явным образом прослеживается обмирществление святого – говоря проще, наказание наступает именно за то, что существа с божественной природой (жители Атлантиды у Платона, сыны Божии в Библии) начинают приобретать все больше и больше человеческих черт.
Кажется, именно здесь коренится ответ на исчезновение Атлантиды: упадок нравов, утрата священных знаний, отход от некого божественного канона.
Скорее всего, мы видим здесь описание одного и того же события, которому дается одна и та же мистическая трактовка. Вряд ли такие детали можно объяснить лишь простым совпадением. В известной мере это говорит и о том, что Платон не вкладывал в историю Атлантиды лишь свой политический идеал.
И все же, несмотря на многие подробности, платоновский рассказ весьма мало говорит о культуре и обычаях народа Атлантиды.
Складывается такое впечатление, что кто-то намеренно и с большим тщанием вымарывал из истории все точные сведения об Атлантиде. Напомним, что Платон также обучался в Египте, повторив судьбу Солона, и возможно, Платон приписал Солону те сведения, в которые был посвящен сам, но не решился по ряду причин (мистическая инициация всегда связана со смертью!) вести речь от собственного лица.
Интересно посмотреть, какой была (или могла быть) письменность у той великой цивилизации, – не обнаружим ли мы ее общность с какой-то из известных нам систем письма? Наше особое внимание привлекает критская письменность, эта величайшая загадка, которая волнует ученые умы до сих пор, поскольку именно Крит чаще всего указывается как непосредственный осколок Атлантиды, а не какая-то отдаленная ее колония. Заметим сразу, и сегодня критское письмо остается непрочитанным и одним из самых темных по своей структуре.
Естественно, что первую попытку дать толкование загадочным знакам предпринял сам первооткрыватель Кносского дворца Артур Эванс. Этой проблеме он посвящает даже отдельный труд «Scripta Minoa». В результате кропотливой работы Эванс насчитал 135 иероглифических знаков (не считая повторов), и это тотчас поставило новую загадку. Если каждый знак означает какое-то конкретное понятие, как, например, в китайском языке, то иероглифов оказывается слишком мало. Если же это слоговое письмо – тогда слишком много. Может быть, существовали какие-то другие иероглифы, не дошедшие до нас, а поэтому и не попавшие в каталог Эванса? На первый взгляд, такое предположение представляется вполне правдоподобным.
Обратим внимание: минойская письменность значительно больше похожа на египетские иероглифы и абсолютно не схожа с греческим письмом. И вновь перед нами всплывает очевидный факт – критская цивилизация по своему характеру стояла значительно ближе к Египту, нежели к Греции. Может быть, не столь далек от истины был Платон, утверждавший, что Египет был колонией Атлантиды? Впрочем, оговоримся, если Крит действительно являлся хотя бы частью той легендарной страны.
При внимательном рассмотрении мы обнаружим сходство минойского письма и с ранними китайскими иероглифами. Правда, если сходство с египетской письменностью здесь очевидно, то с Китаем критское письмо связывает лишь идеографический характер письменности, но сам по себе этот факт говорит об определенной общности развития цивилизаций.
Примечательно, что «египетские мотивы» заметно прослеживаются на всем протяжении истории древнего знания. Укажем хотя бы на такой факт. Именно с египетскими культами связано имя антипода Бога в Библии – сатаны, который предстал перед Адамом и Евой в Эдеме в виде Змея и стал причиной их изгнания из рая. В древнееврейском подлиннике он именуется Азаазэл (мы привыкли к имени «Азазел») или «бог Азааз». Семантически это имя связано с именем египетской богини Исиды (Изиз). И к загадке Змея нам еще придется вернуться позже.
Глава 2
Поверженные титаны
Египетская Атлантида
Как видим, рассказ Платона – одно из не многих относительно подробных свидетельств о затонувшей стране. В известной мере это удивительно, ведь мифы и предания обычно встречаются во множестве версий и вариаций. А вот платоновский рассказ – лишь один. Он уникален и именно этим и удивителен. Нам приходится полагаться на повествование одного человека, и ни в одном другом мы не встречаем ничего подобного. Неужели лишь Платон знал об исчезнувшей земле, и нет ни одного другого свидетельства существования именно «платоновской» Атлантиды?
Оказывается, такие доказательства существуют, точнее, существуют предположения о таких доказательствах. Многие исследователи абсолютно логично считали, что исток рассказа об Атлантиде следует искать в Египте – не секрет, что многие великие греки, в том числе и Сократ, и Платон, путешествовали в Египет, вероятно, учились там, и вполне возможно, что все доказательства великой катастрофы находятся именно в Египте.
Многие исследователи ссылаются как на основное доказательство платоновского рассказа на свидетельства Крантора (340–275 гг. до н. э.) – одного из учеников Платона, который даже составил один из самых первых комментариев на работы своего великого учителя. Считается, что Крантор, пораженный рассказом об Атлантиде, отправил несколько посланий в Египет (по другим предположениям – он отправился туда сам), где и обнаружил доказательства реальности истории об исчезнувшей земле. Некие жрецы сообщили Крантору о странной колонне, на которой был записан рассказ об Атлантиде.
Можно встретить и рассказ о личном посещении Крантором Египта. Он прибыл в Саис и там в храме богини Нет увидел огромную колонну, покрытую иероглифами. Когда по просьбе Крантора ему перевели смысл написанного, он тотчас понял, что речь действительно идет об Атлантиде именно в том виде, как о ней поведал Платон.
Куда делась эта удивительная колонна, подтверждающая рассказ Платона? Якобы, как считает известный исследователь О. Мак в своем труде «Секреты Атлантиды» (1978), сегодня она скрыта иловыми наносами Нила.
Итак, колонны сегодня в распоряжении исследователей нет. Но, может быть, достаточно просто поверить свидетельствам Крантора, что он видел эту колонну или, по крайней мере, читал о ней?
Увы, это не так. Все эти истории о таинственной колонне с рассказом об Атлантиде – не более чем преувеличенная и ошибочная интерпретация весьма скромного и противоречивого комментария неоплатоника Прокла (V в.) «К Тимею». Один из первых переводов этого текста был сделан в 1820 г. Тэйлором, который гласил: «Крантор добавил, что он (т. е. платоновский рассказ об Атлантиде – А. М.) подтвержден египетскими жрецами, утверждавшими, что подробности записаны на колонне, которая сохранилась до сих пор».
На этом тексте, точнее, на его переводе, и базировались все построения о «свидетельстве Крантора». Даже не вдаваясь в подробности перевода, видно, что здесь нет ни описания колонны, ни слова не говорится о путешествии Крантора в Египет, к тому же не ясно, все ли подробности платоновского рассказа нашли подтверждение или лишь факт того, что какая-то земля ушла под воду.
Скорее всего, начало путанице было положено еще очень давно, едва ли не первыми атлантологами, стремящимися лишь на основе текстов буквально «вычислить» исчезнувшую землю. Одним из первых сторонников существования «свидетельства Крантора» был француз Т. Мартэн, который в работе «Исследования платоновского Тимея» (1841) неоднократно обращался к этому доказательству.
Очень подробный анализ этого текста и самого перевода провел Алан Камерон в работе «Крантор и Посейдон об Атлантиде» (1983), в результате чего вскрылись действительно поразительные подробности. Во-первых, фраза, цитируемая нами выше, начинается в оригинале не со слова «Крантор», но с местоимения «он», причем из контекста ясно, что речь идет не о Кранторе, а о самом Платоне! Это значит, что сам Платон и получил от жрецов подтверждение о существовании Атлантиды.
Итак, никакого «свидетельства Крантора» просто не существует, рассказ Платона оказался не подтвержден его современниками. Крантор, как прилежный ученик, лишь повторил то, что было сказано Платоном в «Тимее» и «Критие», не стремясь найти никаких дополнительных доказательств. Крантора можно вычеркнуть из числа свидетелей рассказа Платона.
Однако это отнюдь не исключает, что Платон действительно почерпнул историю об Атлантиде во время своего путешествия в Египет, и, следовательно, истоки загадочного предания стоит искать именно там.
Кто принес это предание в Грецию: сам ли Платон или действительно Солон, в уста которого Платон и вложил рассказ об Атлантиде? Ряд исследователей, например, Дж. Люк в книге «Конец Атлантиды» (1978), считали, что рассказ принес сам Платон, но для того, чтобы он соответствовал общему стилю его диалогов, рассказ был представлен как повествование мудреца Солона. Однако никаких доказательств этому не приводиться. В общем, не ясно, почему сам Солон не мог услышать это предание именно в Египте – по рассказу Геродота, Солон побывал в тех местах почти за сто лет до Платона.
Тем не менее, это отнюдь не исключает, что сам Платон мог услышать некие подтверждения истории об Атлантиде именно в Египте. Обычно ни у кого не вызывает сомнений сам факт путешествия Платона в Египет, в частности, Плутарх передает такую подробность: чтобы поддержать себя во время путешествия, Платон продавал греческое масло. Платон, судя по его сочинениям, неплохо знал египетские традиции, обряды и мифологию, он подробно описывал египетское искусство и обычаи.
Платон даже использует египетские сюжеты в своих диалогах, дабы проиллюстрировать некоторые из своих идей. Так, в диалоге «Федра» Платон вкладывает в уста Сократа рассказ о боге Тоте, представляя его как математика, геометра и астронома, знатока игры в кости и шашки. В диалоге приведен воображаемый разговор между Тотом и Амоном: Амон высказывал опасение, что обучение грамоте может сделать египтян ленивыми и они больше не станут упражнять свою память, запоминая знания и большие тексты. В противоположность ему Тот утверждал, что письменность лишь увеличивает мудрость египтян.
Египет был для древних греков своеобразным местом обязательного паломничества, эта традиция складывается еще в VII–VI вв. до н. э., во времена правления в Египте 26-й династии. В Грецию приходят некоторые формы египетского искусства и даже изображения человеческого тела. Например, греческие надгробные памятники куросы очень точно повторяют пропорции тела, которые использовали египтяне. В Египет странствовали многие философы, в том числе Сократ и Пифагор. Поэтому сам факт того, что ряд преданий мог быть почерпнуть либо Платоном, либо Солоном, в Египте не вызывает особых сомнений. Кто из них конкретно принес эту историю об Атлантиде в Грецию – вопрос скорее из любопытства, поскольку ответ на него не предоставит в наше распоряжение никаких новых доводов в пользу правдоподобности самой этой истории.