Майра задумчиво посмотрела на мужа.
— Знаешь, а ты повеселел с тех пор, как позвонил Йорис и сказал, что террористы-бомбисты угомонились. А теперь волнуешься из-за питья для этих полуторок.
Майра была права, и Ранджит не пытался спорить.
— Я согласен с Робертом, — сказал он. — Мы должны возлюбить ближних, как самих себя, и не делать им того, чего не желаем получить от них. Лично мне вовсе не хочется, чтобы в меня кто-то стрелял.
Майра усмехнулась и повернулась к экрану. Еще целый ряд приспособлений отделился от кораблей. Эти машины вползли на бархан и принялись вычерпывать песок.
— Роют туннель, — произнесла изумленная Майра. — Как думаешь, это не бомбоубежище?
Ранджит ничего не ответил. Мысль о том, что инопланетяне могут подвергнуться нападению, витала в воздухе, но ему не хотелось ее озвучивать…
И не пришлось, потому что в этот момент все телеэкраны, пока еще принадлежавшие человечеству, дружно потемнели. Появилась взволнованная ведущая и торопливо проинформировала телезрителей о том, что президент Соединенных Штатов потребовал немедленно предоставить ему время в эфире для заявления «мирового значения».
— Вот слова президента, — нервно оповестила зрителей ведущая, — «Нам известно только, что имеет место почти беспрецедентное…» Что?
Она задала вопрос кому-то невидимому, но ответ был очевиден. Последнюю фразу ведущая не успела договорить:
— Дамы и господа, президент…
Экран снова на несколько секунд почернел, а когда вспыхнул, Майра и Ранджит увидели группу деловитых, но явно встревоженных мужчин и женщин, стоящих вокруг стола с лесом микрофонов. Ранджит был озадачен. Это явно не Розовый сад, и не Овальный кабинет, и не какое-либо другое из помещений Администрации Президента США. Да, позади мужчин и женщин красовался гигантский американский флаг, как того обычно требовал президент. Но сам зал был совершенно не знаком Ранджиту — без окон, залитый слепящим светом софитов. А неподалеку от группы важных персон выстроился отряд морских пехотинцев. Они стояли, вытянувшись по струнке, и держали автоматы на изготовку.
— О боже, — прошептала Майра. — Они в своем ядерном бомбоубежище.
Но Ранджит ее не услышал, зато сделал собственное открытие.
— Посмотри, кто стоит между президентом и послом Египта. Это же Орион Бледсоу!
Так оно и было. Но Майра с Ранджитом не успели поговорить об их старом знакомом, поскольку слово взял президент:
— Друзья мои, с тяжелым сердцем я выступаю перед вами, чтобы сообщить печальную новость. Вторжение — да, именно вторжение, я не могу найти другого слова, чтобы описать происходящее, — на нашу планету существ из космоса достигло той точки, за которой мириться с этим уже невозможно. Правительство Арабской Республики Египет решительно потребовало, чтобы те, кто совершил данный акт агрессии, немедленно прекратили свои военные приготовления и покинули египетскую территорию. Агрессоры не только не приступили к выполнению этого требования, целиком и полностью укладывающегося в рамки международного права. Они даже не удосужились подтвердить, что таковое требование ими получено.
Поэтому правительство нашего союзника, Арабской Республики Египет, готовит колонну бронетехники, которая пересечет пустыню и изгонит интервентов с территории этой страны. Кроме того, президент Арабской Республики Египет обратился к Соединенным Штатам с просьбой об исполнении существующего между нами договора и оказании военной помощи для изгнания интервентов.
Все вы понимаете, что у меня нет иного выбора, как только удовлетворить эту просьбу. Поэтому я отдал приказ шестому, двенадцатому, четырнадцатому и восемнадцатому подразделениям Военно-воздушных сил США разрушить лагерь инопланетян. — Президент позволил себе едва заметную улыбку. — В любом другом случае это было бы сверхсекретное решение, но я убежден, что открытая демонстрация военной силы поможет нам убедить инопланетных агрессоров в том, что они должны немедленно прекратить провокационные действия и объявить о своем намерении покинуть территорию Египта.
Президент обернулся и взглянул на персональный новостной экран. В то же самое время телеэкраны во всем мире дали наглядное подтверждение словам американского лидера. С разных сторон к Катарской впадине устремились выстроенные боевым порядком самолеты. Некоторые Ранджит узнал: сверхзвуковые типа «летающее крыло» и огромные старинные В-52, применявшиеся еще во Вьетнаме, но до сих пор выглядевшие хоть куда, а также маленькие и быстрые истребители-бомбардировщики «Стелс»…
Ранджит насчитал по меньшей мере дюжину различных типов самолетов, и все они стремились к одной точке на карте мира…
А потом, совершенно внезапно, их полет прервался.
Ранджиту пришло на ум сравнение с электрической оградой, мешающей собаке убежать с участка. Всякий раз, когда собака пытается миновать определенную линию, она получает ощутимый удар током от провода, спрятанного под землей. То же самое происходило с самолетами. Как только они достигали невидимого пояса вокруг Катарской впадины, красивое построение эскадрильи нарушалось, самолеты один за другим теряли управление. Ничего не взрывалось, не вспыхивало пламя, и при этом не наблюдалось активности противника. Заметно было только, что отключались реактивные двигатели самолетов — ни огня, ни выхлопных газов.
Операторы изо всех сил пытались посадить самолеты, что получалось из рук вон плохо. Через несколько минут на телеэкранах уже пылало пятьсот или шестьсот погребальных костров. Топливо, оставшееся в баках, немедленно взрывалось.
А внутри круга, очерчивающего границу лагеря интервентов, машины продолжали спокойно выполнять свою загадочную работу.
Для полуторок Катарская впадина оказалась настоящим раем. Особенно им понравилась подсоленная вода из оазиса, оказавшаяся намного чище той, которой они пользовались на своей планете вот уже которое поколение. Да, конечно, надо было удалять из воды ряд химических соединений, но в ней не содержалось радиоактивной грязи, она не испускала позитронного излучения!
А воздух! Им можно было дышать, почти не прибегая к фильтрации! Правда, было чуть теплее, чем хотелось бы, — порядка 45 градусов по Цельсию, или 110 по Фаренгейту (земляне удивляли полуторок тем, что для измерения температуры пользовались несколькими разными шкалами), но вскоре был прорыт туннель от впадины до берега, благодаря средиземноморской воде климат стал более прохладным.
Поэтому полуторки были счастливы так, как только могут быть счастливы существа, чье тело большей частью состоит из протезов. Удручало только одно.
Как обычно, неприятность исходила от девятируких. Они согласились уничтожить атаковавшие поселение полуторок самолеты, поскольку это не угрожало жизни местных разумных существ — все летательные аппараты были беспилотными. Но что возмутительно: некоторые люди все-таки пострадали.
Группа геологов, искавших нефть, на ее беду, занималась установкой сейсмометров как раз в месте падения американского бомбардировщика. Правда, погибло всего одиннадцать землян, то есть менее одной миллионной доли процента от общей численности населения Земли. По всем рациональным подсчетам, это было не то количество особей, из-за которого стоило переживать.
Но все же девятирукие подняли шум. Представления землян насчет справедливости отличались от их собственных принципов. Девятирукие знали об этом, поскольку прослушивали не только важные разговоры землян, но и второстепенные. В конце концов созванный полуторками совет сдался.
— Что мы можем сделать для исправления ситуации? — спросили они. — Что мы можем сделать, кроме того, чтобы покинуть эту необычайно гостеприимную планету и улететь на родину, чего мы не сделаем ни при каких обстоятельствах?
— Репарация, — сразу же объявили эксперты из рядов девятируких. — Возмещение ущерба. Вы должны заплатить. В ходе прослушки мы уяснили, что почти все недоразумения у этих землян можно утрясти путем компенсации. Вы согласны заплатить им деньги?
— Конечно согласны, — незамедлительно ответили полуторки. — А что такое «деньги»?
44
Международные несоглашения
День спустя, довольно далеко от Катарской впадины, семейство Субраманьян заканчивало завтрак. Наташа уже облачилась в купальник, Роберт был в плавках. Они лишь ждали, когда минуют обязательные, с точки зрения мамы, полчаса после еды, чтобы отправиться на пляж. Ранджит, держа чашку с остывающим чаем, сдвинув брови, смотрел телевизор. Показывали кипучую деятельность в колонии полуторок, заснятую одним из немногих спутников, которые остались в распоряжении людей. Майра взглянула на него и подумала: что так увлекло мужа? Сама она разбиралась с поступившими за ночь электронными письмами. Внимательно прочитав одно из них, Майра окликнула Ранджита:
— Из Гарварда пишут. Спрашивают, не желаешь ли ты в очередной раз поприсутствовать на торжественной церемонии присуждения ученых степеней. А вот от Йориса весточка… Пишет, что к ним продолжают поступать письма с угрозами, но если и существуют на самом деле сатанисты, вознамерившиеся уничтожить космический лифт, то в радиусе двадцати километров от базы их нет. И… Что? Что такое?
Майру прервало громкое восклицание мужа. Она посмотрел на телеэкран и поняла, в чем дело. По всей видимости, спутниковой частотой опять завладели инопланетяне. На экране появился знакомый силуэт. За спиной у Майры выругалась Наташа:
— О черт! Опять я!
И точно. Вернее, это снова была безупречная псевдо-Наташа с завитком волос над левым ухом — та самая, которая так часто появлялась на телеэкранах с тех пор, как мир пошел вразнос. Майра вздохнула.
— Как жаль, что ты не одета поприличнее…
Она не услышала, что проворчала в ответ дочь, потому что в этот момент заговорила фальшивая Наташа:
— Я уполномочена передать вам сообщение от существ, именуемых полуторками, которые в данное время пребывают на территории, называемой Катарской впадиной, на планете, которую вы называете Землей. Сообщение гласит: «Мы глубоко сожалеем о гибели людей в ходе оборонительных действий и готовы возместить ущерб. Размер компенсации составит одну тысячу метрических тонн металлического золота с содержанием золота девяносто пять целых и пять десятых процента. Но нам требуется девяносто дней для получения металла из морской воды. Пожалуйста, известите нас о том, что предложение принято». Конец сообщения.
Двойник Наташи исчез с экрана, и снова появились блестящие конструкции поселка полуторок. Ранджит обернулся к жене и детям.
— Похоже, они изготовили что-то вроде запасной копии Таши, чтобы она делала разные объявления.
Майра добродушно улыбнулась.
— Не знаю… Но ты слышал, что они сказали? Это же хорошо. Если они хотят как-то оправдаться за случившееся, значит, есть надежда.
Ранджит задумчиво кивнул.
— Знаешь, — проговорил он, прищурившись, — уже так давно не было хороших новостей, что я ума не приложу, как бы это событие отпраздновать? Может, выпить хорошенько?
— Вообще-то еще рано, — заявила Наташа. — И потом, Роберт не пьет, я тоже. Вы делайте что хотите, а мы идем на пляж.
— Позвоню-ка я на факультет, — сказал Ранджит. — Интересно, что по этому поводу думает Давудбхой.
Он встал и поцеловал руку жены.
— Ну и ладно, уходите все, — проворчала Майра.
Несколько секунд она сидела в задумчивости, а потом вздохнула, подлила чая в чашку и позволила себе немного расслабиться. Казалось, мир понемногу возвращается к нормальной жизни.
Конечно, мысли о разрушениях и катастрофах не покинули ее окончательно. Но хотя бы теперь с этими мыслями можно было как-то жить. Так зубная боль напоминает, что пора бы наведаться к стоматологу — если не в этом месяце, то в следующем. И Майра вернулась к утренней почте. Там было письмо от ее племянницы Ады Лабруй, она делилась своими восторгами по поводу машинников. «Хранение в машине», о котором говорили инопланетяне, ей напоминало искусственный интеллект. «Тетя Майра, ведь вы над этим всю жизнь работаете! — писала Ада. — И еще хочется узнать, не может ли Наташа выведать какие-нибудь подробности у инопланетян».
Кроме того, пришло еще много сообщений от наивных людей, одержимых верой в связь настоящей Наташи с инопланетянами.
Немного встревожило Майру письмо из Тринкомали. В нем сообщалось, что старый монах Сураш довольно сносно пережил последнюю операцию, но долгосрочный прогноз сомнителен.
Озабоченно поджав губы, Майра перечитала невеселый текст. Сураш сам позвонил Субраманьянам некоторое время назад и сказал, что ему предстоит очередная операция, но, судя по его словам, это что-то несерьезное, не тяжелее удаления миндалин.
Майра вздохнула и перешла к следующему сообщению.
Она нахмурилась. Письмо было от Ориона Бледсоу, адресованное Ранджиту лично.
Настоящим напоминаем Вам об обязанности, вытекающей из закона № 2014.
Гражданка США Наташа де Соуза-Субраманьян может явиться в любое подразделение армии США для прохождения освидетельствования на предмет годности к воинской службе. Явка обязательна в течение восьми дней. В противном случае будут приняты административные меры.
Было уже поздно догонять Наташу, чтобы сообщить о столь неожиданной возможности сделать карьеру. А вот Ранджит был дома. Майра оторвала его от телефона и вручила распечатку письма.
— Хм! — озадаченно выговорил Ранджит и, чтобы выразить свое впечатление четче, добавил: — Черт возьми!
Вот так у семейства Субраманьян возникли новые заботы. Ни Ранджиту, ни Майре до сих пор не приходило в голову, что правительство США может командовать их дочерью всего лишь по той причине, что она родилась на территории этой страны. На ум пришла единственная разумная контрмера, и ее предприняли.
Ранджит срочно позвонил Гамини Бандаре. Тот попросил немного подождать, потом извинился и попросил подождать гораздо дольше.
Но когда он наконец вернулся к телефону, голос его звучал уже не так встревоженно.
— Ранджит? — проговорил он. — Ты еще здесь? Отлично. Ну, в общем, я поговорил с отцом, и он уже связался со своими юристами. Хочет, чтобы вы приехали сюда. — Гамини помедлил, а когда заговорил снова, появилась смущенная нотка. — Все из-за этого куска дерьма, Бледсоу. Отец пошлет за вами самолет. Возьми Майру и Наташу. И Роберта тоже захвати. Мы будем ждать.
Самолет, прибывший за ними в тот вечер, был совсем не такой огромный, как тот, на котором Ранджита везли после освобождения из плена. На борту была всего одна стюардесса, и она оказалась не красавицей. Но был и сюрприз. У двери возле трапа стоял их старый друг. Майра вгляделась и просияла:
— Доктор Найджел де Сарам! Какая приятная неожиданность!
Человек, который когда-то был адвокатом Ранджита, а теперь стал государственным секретарем при президенте Бандаре, обнялся с Майрой и Ранджитом и пригласил всех занять места вокруг продолговатого столика.
— Поговорим по пути, — сказал он, щелкнув пряжкой ремня безопасности.
Самолет помчался по взлетной полосе. Де Сарам прочел письмо, которое ему передала Майра. К тому времени, когда самолет набрал высоту, юрист был готов к разговору. Он обратился к Наташе:
— Полагаю, план действий ясен. По пути в аэропорт я изучил все решения, принимавшиеся в судах США по подобным вопросам. Первым делом вы должны отказаться от американского гражданства; к нашему прибытию у меня в офисе подготовят все необходимые бумаги. Конечно, жаль, что вы не сделали это несколько лет назад, — добавил он. — Я виноват, нужно было подсказать.
— И этого достаточно, чтобы решить проблему? — не поверил своим ушам Ранджит.
Самая могущественная держава в мире пыталась напялить на его дочку военную форму, и он предпочитал не рисковать.
Старый юрист, похоже, слегка обиделся.
— Конечно же нет! Это всего лишь означает, что дело можно выиграть в американском суде. А такой процесс займет годы… Не знаю, в курсе вы или нет, но в следующем году там состоятся президентские выборы. Все к тому, что нынешняя администрация вряд ли одержит победу. Надеюсь, новая команда откажется от теперешней политики. А пока я бы вам посоветовал держаться подальше от США.