В Веймаре Каролина и Лист прожили двенадцать лет. И это время биографы считают самым счастливым в жизни композитора, как в любви, так и в творчестве. Влюбленные поселились в роскошном замке Альтенбург, который Листу подарила великая княжна Мария Павловна, довольная тем, что может досадить своему венценосному брату. А Каролина приложила все силы, чтобы Ференцу было уютно, чтобы его окружали только красивые вещи, а над роялем, доставшимся ему от Бетховена, повесила его любимую «Меланхолию» — знаменитую гравюру Дюрера.
Благодаря Листу маленький Веймар стал центром музыкальной культуры Европы. При его активном участии в Веймарском театре были поставлены оперы Вагнера, Берлиоза, Шумана, Верди, Глюка, Рубинштейна, Моцарта, Вебера. Лист исполнил все симфонии Бетховена, Шуберта, Берлиоза, активно пропагандируя творчество этих композиторов.
Между тем подрастали его дети от мадам д’Агу, выросла и дочь Каролины, Мария. В 1859 г. юная княжна Мария Витгенштейн вышла замуж за князя Гогенлоэ. Тогда же пришло известие из России о том, что бывшая гувернантка княжны стала женою князя Витгенштейна, а заодно и светлейшей княгиней. Этим браком с гувернанткой бывший муж Каролины дал ей повод считать себя женщиной свободной, и отныне, казалось, никаких препятствий к союзу с Ференцом Листом не существовало. Поэтому Каролина, которой к тому времени уже исполнилось 43 года, решила ехать в Рим. Убежденная католичка, она пожелала, чтобы и Ватикан утвердил ее расторжение брака с Витгенштейном, уже расторгнутого православной церковью.
Лист был опечален. Жить без Каролины он уже не мог, да и не хотел, она стала как бы частью его души. Более того, Лист допустил эту женщину к самому сокровенному — к своему творчеству, и это связало их еще сильнее, чем могли бы связать узы Гименея. До сих пор музыковеды разводят руками, недоумевая: как относиться к литературным сочинениям Листа, если почти все они написаны не Листом, а Каролиной? Историки музыки не смеют оспаривать творческий союз влюбленных, хотя и признают, что многие статьи Листа «представляют плод литературной фантазии Каролины».
Каролина уехала в Рим в 1861 г., и Ференц поспешил туда вслед за нею. Но они даже представить не могли, насколько изменится их жизнь в Вечном городе. Сначала все шло хорошо. Кардинал Антонелли, статс-секретарь папы, сообщил Каролине, что Пий IX исполнен самых благих надежд на услуги Ференца Листа в сочинении церковной музыки, при этом папа желает лично видеть спутницу его жизни. Была даже определена дата бракосочетания Листа с Каролиной — 22 октября 1861 г., уже и алтарь в римской церкви Сан-Карло на улице Корее был украшен живыми цветами. Поэтому для них было полной неожиданностью, когда кардинал Антонелли сообщил, что бракосочетание откладывается, а папа требует, чтобы Каролина дала церковную присягу в том, что стала женою князя Витгенштейна только по принуждению.
Что послужило причиной такого решения, так и осталось неизвестным. Но в Каролине вдруг заговорила женская гордость. Она категорически отказалась выполнить условия кардинала, посчитав подобную присягу позором для себя. И бракосочетание расстроилось.
Казалось бы, после такого скандала Лист с Каролиной должны были вернуться в Веймар. Но случилось невероятное — такое, что не в силах были объяснить даже те люди, которые лично знали Листа и Каролину. Манфредо Пинелли писал по этому поводу: «Каролина не только решила посвятить остаток своей жизни… церкви, которая помешала ее земному счастью, но убедила и Листа пойти по пути того же непоколебимого решения, то есть облачиться в рясу монаха и сочинять только духовную музыку…»
Выходило, что церковь не соединяла их, а, наоборот, разлучала. Лист и раньше впадал в жестокую меланхолию, пытаясь найти спасение от нее в религии. Теперь же, на пороге старости он решил ей отдаться полностью? Как бы там ни было, но 25 апреля 1865 г. Ференц Лист был «рукоположен» в сан аббата и обрел новое пристанище — близ церкви дель Розарио, где его часто навещали папа Пий IX и римская аристократия. Вряд ли композитор был доволен своим новым положением, тем более что папа не слишком-то верил в искренность его религиозных порывов. Да и как можно было поверить в благочестие новоиспеченного аббата Листа, когда тот в присутствии самого Пия IX как-то подошел к роялю, чтобы сыграть и пропеть для его святейшества бесшабашную тарантеллу Россини:
Каролина — иное дело! Будучи ревностной католичкой, она сомнений не ведала и в своем выборе между гением и церковью предпочла все-таки церковь. И папа в награду отметил ее щедро — она получила мантию кардинала. Такого в Ватикане еще не бывало. Возможно, папа таким странным образом решил отблагодарить женщину за то, что она ввела в лоно церкви великого композитора?
Каролина снимала квартиру на углу Виа-Бабуина и Алиберт, где круглый год была окружена живыми цветами, в комнатах ее было душно, словно в теплице. В таких условиях Каролина Петровна — уже не женщина, но и не мужчина! — мучительно и настойчиво, почти с фанатичным долготерпением писала книги религиозного содержания.
Но Листа она продолжала самозабвенно любить и очень скоро раскаялась в содеянном. «Клянусь, — писала она Ференцу через два года после вступления его в сан, — я ежечасно думаю, что не сделала ничего хорошего, когда способствовала тому, чтобы вы вступили в духовное сословие. Больше того, не пожертвовала ли я вами, потому что в Риме, где ценили мои теологические фантазии, я чувствовала себя хорошо. И не было ли в этом чего-то такого, что с моей стороны напоминало Иуду Искариота! Господь наградил вас особым гением. Этот гений я поняла, я любила его, и я хвалила себя за свое желание жить ради славы вашего гения. Что делаю я теперь, когда побуждаю вас быть прикованным к Риму?..»
Правда, Каролина еще питала надежду, что папа сделает Листа управляющим Сикстинской капеллой и он раскроет свой гений в обновлении канонов церковной музыки. Но в 1869 г. композитор порвал с Ватиканом, окончательно рассорившись с папой. Он снова оказался в Веймаре, но теперь к его услугам были лишь две комнатки в скромном доме герцогского садовника. Отсюда он часто навещал баварский городок Байрейт, где жила его дочь Козима со своим вторым мужем, композитором Рихардом Вагнером.
А жизнь клонилась к закату, и великий маэстро, словно желая вернуть себе молодость, опять скитался по свету, и всюду — триумф за триумфом! Как и прежде, его преследовали молодые красавицы, влюбленные в него. Но уже пришли и страшные потери. Большим ударом была для Листа смерть зятя, Рихарда Вагнера, в 1883 г. Его памяти Ференц посвятил грандиозный концерт, который состоялся в Веймаре в том же году. Да и самого Листа здоровье все чаще стало подводить. У него стали опухать ноги, мучили частые рвоты, он стал резко терять зрение. Несмотря на явное нездоровье, в начале 1886 г. 75-летний Лист отправился в Англию, где был восторженно встречен почитателями и удостоен аудиенции у королевы Виктории. Из Англии уставший, плохо себя чувствовавший, к тому же подхвативший в дороге сильную простуду Лист с большим трудом добрался в Байрейт, где ожидали его выступления на ежегодном вагнеровском фестивале. Не излечившись от простуды, в этом городе он умер 31 июля 1886 г. от воспаления легких.
Каролина пережила своего возлюбленного на семь месяцев. Она скончалась в феврале 1887 г. Согласно завещанию, до самой могилы ее прах сопровождал реквием Листа, мелодию которого она так любила при жизни.
Есенин Сергей Александрович
(род. в 1895 г. — ум. в 1925 г.)
Русский поэт. В его жизни было много любовных историй и мало счастья.
У русского читателя к Сергею Есенину всегда было особое отношение. Мало кто из поэтов после Пушкина обладал такой естественной напевностью, стихотворной интонацией и силой простых человеческих чувств. К этому Есенин добавил щемящую печаль, тихую радость и немного наивный, но искренний восторг перед красотой природы. В то же время ему были присущи и некоторая манерность, и мания величия, откровенная игра на публику, доходящая до эпатажа, и буйство, особенно тогда, когда он предавался пьяному разгулу. Да и с женщинами отношения у Есенина складывались далеко не просто, хотя любим он был всегда и многими. А если иметь в виду еще и трагическую гибель поэта, то получится, что подлинное счастье он находил только в творчестве. Там, в стихах, вероятно, и следует искать настоящего Есенина с его неуемной любовью к жизни, к славе, к женщинам, веселой удалью и грустью об уходящем времени.
Сергей Есенин родился в крестьянской семье в одном из красивейших уголков России — селе Константиново Рязанской губернии, расположенном на высоком берегу реки Оки. Мать поэта, красавицу Татьяну Титову, в 16 лет выдали замуж за нелюбимого ею Александра Никитича Есенина: такова была воля ее своенравного отца. Двое первых детей у Есениных умерли в младенчестве, а третий сын, Сергей, родился 3 октября 1895 г.
Неприязнь к мужу, которого она видела очень редко из-за его частых отлучек в Москву на заработки, и постоянные ссоры с властной свекровью заставили Татьяну вернуться с трехлетним сыном в родительский дом. Дед с бабкой взяли внука на воспитание, а дочь отослали в Рязань зарабатывать на жизнь себе и сыну. И хотя в конце своей жизни Сергей Есенин создал почти общенародный культ матери, ждущей сына и страдающей о нем, но, по сути, в детстве он почти не знал ни материнской любви, ни материнской ласки. Как вспоминала сестра поэта Екатерина: «Сергей, не видя матери и отца, привык считать себя сиротою, а подчас ему было обидней и больнее, чем настоящему сироте. Бабушка часто кормила его потихоньку от снох, на всякий случай, чтобы не вызвать неприятности».
Отсутствие родительской любви сказалось на характере и душевном состоянии юного Есенина. Впечатлительность, чувство одиночества, незащищенность, преодолеваемые напускной дерзостью, — все это позже выявилось в буйном нраве и гордой самоуверенности. Но в детстве Сергей рос не забиякой и сорванцом, а, скорее, деревенским мечтателем. И не к простому крестьянскому труду его тянуло, а к стихам, которые он начал писать еще в отрочестве. Тогда же пришла к нему и первая любовь в лице Лидии Кашиной — красивой молодой женщины, жены генерала, владелицы большого поместья в Константиново. Она была на десять лет старше Есенина и имела двоих детей. В свое поместье Лидия приезжала без мужа, чтобы отдохнуть и развлечься. Среди ее развлечений — прогулки на породистой лошади по окрестным полям в костюме амазонки, а также любительские спектакли, которые ставились в богатом кашинском доме. На одном из таких представлений и познакомился шестнадцатилетний поэт с Лидией Кашиной.
Матери Есенина не очень нравились визиты сына к «барыне». Она прекрасно понимала, что привлекает Лидию в ее юном, красивом сыне. Татьяна Федоровна ничего не имела против флирта сына с местными учительницами, но богатая помещица, да намного старше его, да с двумя детьми… «Не пара она тебе, нечего ходить к ней. Ишь, нашла с кем играть!» — ворчала мать.
Но Есенин ревниво оберегал свои отношения с Кашиной от посягательств и насмешек домашних. К самой Лидии он, несомненно, испытывал чувства более глубокие, нежели почтительные или уважительные.
По-видимому, кульминацией этого таинственного романа была встреча Есенина с Кашиной летом 1917 г. К тому времени Лидия, продав свой дом в Константиново, переехала жить в другую усадьбу — Белый Яр, находящуюся в нескольких верстах от Константиново. Однажды утром Сергей сказал домашним, что уезжает в Яр с барыней. В тот день разразилась сильная буря, и Татьяна Федоровна очень переживала за сына, поскольку на разбушевавшейся Оке оборвался паромный канат, и паром унесло к шлюзам. Но Сергея на пароме не было, и вернулся он лишь поздно ночью, так никому ничего и не рассказав. Возможно, тогда были написаны эти строки: «Не напрасно дули ветры, Не напрасно шла гроза. Кто-то тайный тихим светом Напоил мои глаза».
В память о том лете и о каком-то прощании, ведомом только ему одному, Есенин через год написал стихотворение «Зеленая береза», посвященное Лидии Кашиной. Вполне вероятно, что и разговоры, которые он вел с Лидией в тот летний день, отразились впоследствии в одной из его самых лиричных поэм «Анна Снегина».
Но не только на Лидию Кашину заглядывался шестнадцатилетний Есенин, часто, хотя и не надолго влюбляясь в других девушек — то в Анюту Сардановскую, сестру своего друга, то в юную Машу Бальзамову. Читал им стихи, писал искренние, мелодраматические, немного пафосные письма, как бы желая вызвать сочувствие к своей судьбе. «Я не знаю, что делать с собой. Подавить все чувства? Убить тоску в распутном веселии?… Или — жить, или не жить?… Не фальшивы ли во мне чувства, можно ли их огонь погасить?» — писал он Бальзамовой в июле 1912 г.
Такое пессимистическое настроение объясняется тем, что в 1912 г. у Есенина произошел разлад с отцом: Александр Никитич был против того, чтобы сын зарабатывал на жизнь стихами. Он настаивал на том, чтобы Сергей пошел по его стезе и поступил в торговую лавку. На что сын заявил, что будет самостоятельно искать свое место в жизни.
В 1913 г. Есенин отправился в Москву на поиски работы. Устроился в типографии «Товарищества И. Д. Сытина», где работал сначала грузчиком, а затем корректором. Здесь он познакомился с Анной Изрядновой, которая тоже работала корректором. Она сама зарабатывала себе на жизнь, увлекалась модными поэтами Бальмонтом, Северяниным, Ахматовой, ходила на лекции и митинги. Есенин сразу же приглянулся Анне. В своих воспоминаниях она писала: «С золотыми кудрями он был кукольно красив, окружающие по первому впечатлению окрестили его вербочным херувимом». Правда, Анна отмечала, что не все любили Есенина из-за его самолюбия и некоторой заносчивости.
Молодая самостоятельная девушка, да к тому же и влюбленная, быстро привлекла внимание Есенина. Можно только гадать, любил ли он ее по-настоящему или ему недоставало заботы и ласки в Москве, где он оказался без друзей и знакомых. Но как бы там ни было, молодые сняли комнатку возле Серпуховской заставы и начали семейную жизнь. Однако очень скоро Анна поняла, что «вербочный херувим» вовсе не создан для семейной жизни, поскольку все его устремления связаны с поэзией. Домом он не занимался, деньги, если они имелись, тратил на книги и журналы. Да и с Анной обращался сурово, чуть ли не деспотично.
В конце 1914 г. Анна родила сына, Юрия. Почти сразу после рождения своего первенца Есенин переехал к друзьям, поскольку мужем он оказался, надо сказать, никудышным. Не нужны ему были ни семейный очаг, ни налаженный быт. Единственное, чем он мог заниматься, так это писать стихи. Уже тогда он смутно понимал, что поэзия станет для него всем в этой жизни. Семьи, детей, уюта, покоя — другими словами, всего того, о чем мечтает каждый обычный человек, у него не будет. Женщины, романы, увлечения — другое дело, как же поэту без них?
И все же, несмотря на то что семейная жизнь с Изрядновой длилась всего около года, Есенин сохранил к ней добрые чувства. С большим уважением вспоминали Анну Романовну и дети Есенина, Татьяна и Константин. Татьяна
Сергеевна писала: «Анна Романовна принадлежала к числу женщин, на чьей самоотверженности держится белый свет. Все, связанное с Есениным, было для нее свято, его поступков она никогда не осуждала и не обсуждала. Долг окружающих по отношению к нему был ей совершенно ясен — оберегать…»
С начала сентября 1913 г. Есенин начал посещать народный университет, который организовал Альфонс Львович Шанявский, заработавший огромный капитал на золотых сибирских рудниках. Это заведение так и называлось — «университет имени Шанявского». Полтора года учебы дали Есенину ту основу образования, которой ему так не хватало до сих пор. Вместе с товарищами по учебе молодой поэт наслаждался культурной жизнью Москвы, бродил по Третьяковской галерее, бывал в театрах. Но с кем бы ни встречался, какие бы разговоры ни вел, к концу 1914 г. он все чаще и чаще повторял: «Поеду в Питер, пойду к Блоку. Он меня поймет!»
В столице Есенин появился весной 1915 г. К этому времени он навсегда расстался с мыслью о работе, о службе, о постоянном заработке. Его будущая жизнь виделась ему только как жизнь поэта, свободного художника. Вероятно, именно поэтому был так важен для него отзыв о его стихах самого знаменитого поэта России, каким в те годы был Блок. И Есенин не ошибся в выборе авторитетного критика. Блок прослушал несколько стихотворений, одобрил их, охарактеризовав Есенина как «талантливого крестьянского поэта-самородка».