— Как же его прикажешь использовать? Пусть станет инструктором боя на мечах?
— Пока ему это можно доверить. Но в будущем у меня на него иные планы. Парень не тверд, но глазаст. И это может сослужить Фивам хорошую службу. Но хватит об этом. Нас ждет учение.
— Я вижу, что ты приказал сегодня доставить сюда колесницу? — Камос посмотрел на приготовления, что проводились тремя азиатами, что служили Миносу.
— Именно так. Пришла пора начать подготовку колесничих.
— Но в Египте никто не знает, как ими управлять. Кто отважиться сесть в эту повозку?
— Идемте за мной, принцы, и ты Яхотеп.
Минос подвел их к колеснице, которую доставили по его заказу.
— Это колесница изготовленная не у гиксов в Аваре, а здесь в Фивах. Её сделали египетские мастера по моему чертежу. И получилось не плохо. И это уже хороший знак. При нужде у вас в городе можно делать такие вот боевые повозки.
— Колесницы это хорошо. Но где взять воинов, что станут ими управлять? — спросил принц Камос.
— И больше того, где взять лошадей в таком количестве? — поддержал брата принц Яхмос.
— Ваш отец, князь Секененра уже заказал тысячу голов лошадей купцу Дагону и тот вскорости обещал доставить их сода.
При этих словах сердце у Яхотепа радостно затрепетало. Он снова сможет увидеть Атлу.
— А теперь смотрите внимательно, — продолжил Минос, — на колесницу. Она изготовлена из дерева и потому легче стандартной гиксовской. С одной стороны это хорошо, но с другой плохо. Освоить управление такой колесницей легче, но и опрокинуть её шансов больше и потому я немного усовершенствовал конструкцию. Ось между колесами для этого отнесена мной назад, а палку что соединяет хомут с основанием колесницы, я велел изогнуть. И вот что получилось.
Яхотеп смотрел на колеса колесницы с шестью спицами и кожаной шиной по деревянному ободу и дивился искусству мастера, что изготовил такое. Как все было просто и вместе с тем удивительно и необычно.
Запряжена колесница была парой белых лошадей и возница-азиат был готов показать свое умение в управлении этой повозкой.
— Колесница деревянная, как вы можете видеть, но её корпус обтянут кожей. Задняя часть открыта. В ней могут поместиться два человека — возница и стрелок. Но при случае с такой повозкой может совладать и один человек.
— Однако, искусство стрелка должно достичь совершенства, чтобы стрелять с колесницы! — воскликнул принц Камос.
— Именно так, принц. Именно так. И потому мы после осмотра колесницы станем испытывать меткость твоих лучников. И среди них будут отобраны те, кто обращается с оружием лучше. А когда отряд колесничих будет создан, то Фивы могут бросить вызов гиксам в открытой битве. Но главное чтобы эта война не началась раньше времени.
После того как возница продемонстрировал свое умение в управлении боевой колесницей, Минос, принцы и Яхотеп отправились к отряду египетских лучников.
Они довольно сносно провели несколько выстрелов и стрелы поразили цели.
— Отличный выстрел! — вскричал Минос. — Я ожидал худшего. И это вновь набранные воины, не так ли?
— Совершенно верно. Но многие египтяне с детства учатся обращаться с таким оружием, Минос. Хотя наши луки гораздо хуже, чем те что используются в армии гиксов.
— Князь заказал три сотни новых луков, принц. И если они приживутся в вашей армии, то можно будет приобрести еще больше.
— И что это за луки? — поинтересовался принц Яхотеп, который и сам был отличным лучником.
— А вот у меня есть образец, — Минос принял от подбежавшего слуги новый лук. — Он в отличие от старого, что используют ваши воины составной. Вот смотри, принц, лук состоит из нескольких слоев твердого и пружинящего дерева.
Принц принял новый лук и подивился его форме. В центре он был вогнут в противоположном стрельбе направлении. Это должно было усилить его мощь.
Яхотеп взял стрелу и растянул лук. Он замер на мгновение, и стрела полетела к цели. Удар о мишень! И все ахнули. Большая доска была пробита насквозь! Такого еще не случалось на учениях.
— Видишь, принц? Какова сила такого выстрела? А на стрелу ты внимание обратил? Она с бронзовым наконечником.
— Отличный лук! — воскликнул принц Камос. — Такая стрела легко пробьет легкий деревянный щит пехотинца.
— Вот именно, принц! И потому такие луки заметно усилят наших стрелков. А щиты пехоты следует утяжелить, чтобы повысить их устойчивость.
— И ты знаешь как? — спросил Миноса Камос.
— Есть несколько способов. Можно обтянуть каждый щит кожей поверх дерева, а можно набить на дерево медные или бронзовые платины. Но кожа обойдется казне дешевле. Такой щит будет надежнее, но потребует немалой выносливости воинов пехоты, что станут его носить…
Вечером того же дня к Яхотепу в казарму, пришел его брат Ата.
— Эй! — один из товарищей тронул молодого воина за плечо. — К тебе пришел какой-то жрец.
— Пришел жрец? — очнулся от своих мыслей Яхотеп.
— Ну да, говорит что он твой брат. Не знал, что у тебя брат служит в храме Амона.
— Это Ата.
И Яхотеп поспешил навстречу с Ата и не стал более слушать словоохотливого и любопытного товарища.
Ата сильно изменился за прошедшее время. Он был одет в длинную белую одежду жреца, и его голова была наголо обрита. Он похудел и стал тоньше — сказывались многочасовые занятия по изучению тайн письма.
— Привет тебе, брат! Рад тебя видеть. Ты так давно не заходил ко мне. Неужели из храма уйти также сложно, как и из казармы?
— Нет, брат. Но времени у меня мало и все хочется познать быстрее вот и постигаю чудесное умение чтения и начертания знаков. Я только теперь начинаю понимать, как сложно устроен мир и наше царство, брат. Чтобы управлять всем этим, нужны громадные знания. А знания требуют занятий, а занятия — времени.
— Мы также занимаемся военными упражнениями ежедневно по много часов. Устаю больше чем во время полевых работ. Но ты пришел не просто так, а по делу, брат? Я вижу озабоченность на твоем лице.
— Да, Яхотеп. Я принес тебе скорбную весть.
— Что-то случилось? С отцом и матерью? — сразу же догадался Яхотеп.
— Да, брат! Наш отец был казнен, а мать умерла от горя спустя неделю после него.
— Как это казнен? Что это значит, Ата? Кто мог его казнить и за что?
— За наш с тобой грех, Якубхер, проклятый гикс, приказал его схватить, и в городе он был приговорен к казни. К позорной казни, брат. И больше того, его тело не было погребено. Тело и отца и матери Якубхер приказал скормить шакалам в пустыне. Так что их Ка не будут знать покоя!
— Что? — Яхотеп не мог поверить в то, что брат сказал ему правду. — Такие ужасные наказания и за что? Ведь они никого не убивали? По какому же закону они убили их?
— Это правосудие гиксов!
— Но не они были убийцами!
— Якубхер не достал нас, и решил достать их. Вот такие невеселые новости привез для нас с тобой сегодняшний корабль, что до сих пор строит в порту.
Яхотеп молчал и слезы катились из его глаз. В его сердце зажглась жажда мести.
— Проклятый гикс! — прошипел он. — Он нанес нам удар! Он казнил невиновных стариков. Я и жизнь положу на то, чтобы увидеть, как он подохнет от моей руки. Его дети подохнут от моей руки. Я никого не стану жалеть! Пусть великие боги услышат мои клятвы! Якубхер и другие гиксы, что допустили и допускают такие беззакония, жестоко заплатят за это!
Кулаки молодого воина то сжимались, то разжимались. Он готов был завыть от бессилия. Его враг был слишком далеко…
Князь Секененра II принял в своих апартаментах верховного жреца фиванского бога Солнца Амона. Он давно ждал, когда жрец доставит ему важную информацию от лазутчиков в Нубии.
— Привет тебе, князь, — поздоровался жрец, — и пусть бог Амон дарует тебе долгое и счастливое царствование на благо всего Кемета.
— Привет и тебе, почтенный служитель великого бога. Ты все узнал?
— Да, государь. Лазутчики донесли мне, что повелитель Нубии князь Анатхер и не собирается выступать против Фив. Все произошло именно так, как мы с тобой предполагали. Он не желает подчиняться повелителю в Аваре. Анатхер гордо заявил, что не обязан, подчиняться великому гику. Он говорит, что его царство не ниже чем Дельта.
— Вот как? Это отличные новости, но хотелось бы знать насколько они достоверны. Может быть, что это наши враги специально распускают подобные слухи, чтобы ослабить нашу бдительность и подготовку?
— Нет, государь. Князю Анатхеру выгодно чтобы Фивы и Авар ослабили друг друга. И поэтому он, как и большинство князей Юга не станут вмешиваться в борьбу. Все станут выжидать.
— Все это так, жрец, но правильно ли мы поступаем, втягивая Фивы в большую войну? Вот какая мысль преследует меня постоянно. Не совершаем ли мы ошибки?
— Нет, государь. Это единственно правильное решение. И если мы сейчас не начнем, то утратим инициативу окончательно. А если так будет, то рано или поздно гиксов разгромят другие. Например, хетты, царство которых в последнее время заметно усилилось. А тогда с независимостью Египта будет покончено. Чужеземные боги усилятся, и наш народ начнет поклоняться им. Не сразу, конечно, но начнет.
— Ты думаешь, что все так серьезно? — Секененра с подозрением посмотрел в глаза жрецу. — Не сгущаешь ли ты краски?
— Я стар, государь, и в конце своих дней хочу видеть, как Египте начнет подниматься из руин. И кроме Фиванского нома никто не может стать во главе большого освободительного движения. Ты начал собирать и обучать войска. Ты призвал иностранных советников по военному делу. Можешь ли ты повернуть обратно? Гиксы все равно нападут, и тебе придется драться.
— Я и сам так говорю всем своим подданным. Говорю, что нам стоит сражаться. Но сомнения грызут меня. У них 80 тысяч войска! А что есть у нас?
— Ты не прав государь. Реально гиксы сейчас не так уж и сильны. И именно поэтому они хотят снова показать нам свою мощь. Реально они выставят против тебя не больше 15 тысяч. Остальные силы станут охранять Дельту. И на северной границе им нужно содержать не менее 20 тысяч! Не забывай об этом, государь.
— Но 15 тысяч опытных воинов не так мало, жрец.
— Государь, стоит тебе одержать первую победу как к твоей армии станут присоединяться отряды со всего Юга. В Элефантитне и Эдфу люди только и ждут твоей первой победы.
— Но ты знаешь, что князья не пойдут за мной. И наследный князь Элевантины не пойдет! И наследный князь Эдфу не пойдет.
— Князья не пойдут, государь. Но народ пойдет, и заставит пойти князей. И тебе поможет могущественный культ Амона-Ра! У нас везде есть свои люди и почитатели бога по нашему призыву станут под твои знамена. Мне подчинены храмы Амона в Элефантине и Эдфу. Также и храмы Гора, и храмы Осириса, И храмы Хатор и Гора-Харати, олицетворяющего восходящее солнце. Они окажут нам большую поддержку. Князья же их не посмеет идти против жрецов и против богов. Но для этого нужна первая победа над гиксами.
— А если поражение? Что тогда?
— Нельзя так думать, государь. У тебя два выхода или сдайся и склони голову, или сражайся и побеждай.
— Я буду сражаться. И даже если не сумею победить, то потомки станут помнить меня как того, кто боролся за свободу страны и это уже хорошо. Я более не стану сомневаться ибо подданные должны верить в богов и в победу.
— Такие слова мне по душе, государь. Но это еще не все. Я принес тебе подарок. Вон там, на столике слуги положили кожаный мешок.
— И что там? — равнодушно спросил Секененра.
— Посмотри сам, господин.
Князь подошел к резному столику, инкрустированному золотом, и развязал мешок. Внутри была белая с золотом корона!
— Что?! — вскричал он. — Но это же белая древняя корона Южного царства! Откуда это у тебя?
— Наши ювелиры в Фивах изготовили это для тебя. Ты скоро должен стать не князем, но фараоном Южного Египта. А затем ты начнешь новый поход на Север и присоединишь к своему царству Дельту и наденешь на свою голову двойную корону, белую Юга, и красную Севера.
— Если я провозглашу себя фараоном Юга, то многие воспротивиться мне. Это опасный шаг, жрец.
— Но фараоном тебя провозгласим мы именем великого бога Амона-Ра. Мы уже начали соединением культов солнечных богов. Великий бог солнца Амон из Фив сольется с великим богом солнца Ра из Гелиополя.
— Но главенство будет принадлежать Амону, не так ли? — усмехнулся князь. — И для этого вам нужен свой фараон?
— Именно так, государь. Мы вместе с тобой желаем спасти Египет и снова превратить его в великую страну, которую будут уважать и которую станут бояться враги. И для твоей победы мы пожертвуем всем. Храмовая казна будет открыта для тебя и твоя армия при случае будет увеличена.
— Это хорошо, жрец. Я стану фараоном и стану поддерживать ваш культ. Он будет культом самого фараона.
— Это пойдет на благо всему Египту, государь!
— Но мне нужен ряд хороших и грамотных чиновников. Пока я сумел навести порядок только в военном ведомстве. Но для войны мне нужны не только военные. Мне нужен опытный глава казначейства. Помнишь что у царя должен быть чиновник с титулом Хранитель печати? И если одену корону, то ты станешь этим Хранителем?
— Я, государь? Великая честь, но боюсь, что времени у меня не хватит для таких забот. Но обещаю тебе подыскать чиновников среди людей из моего храма. Там есть способные люди…
Принц Камос собрал у себя старшин ремесленников-оружейников. Сотня людей в праздничных одеждах явилась в дом наследника и при его появлении пала ниц.
— Встаньте, египтяне, встаньте. Я не князь Фив и не фараон и не стоит вам так повествовать меня. Я пока не заслужил такого почтения.
Присутствующие поднялись.
Принц сел в кресло, и его чиновник подал ему папирус. Тот развернул его и просмотрел.
— Я вижу, что собрались все, кого я желал видеть. Так?
Чиновник кивнул.
— Все здесь, господин.
— Египтяне, вашему повелителю князю Секененра II нужна ваша служба. Больше того всей стране Кемет нужна ваша служба. Богам нудна ваша верность и ваши руки. Где мастер Теб-Ра?
— Я здесь, великий наследник великого государя, — вперед вышел среднего роста крепкий египтянин и низко поклонился.
— Подойди ближе!
Мастер подошел. Наследник взял со стола бронзовый кинжал и показал мастеру.
— Ты отличный оружейник и твои кинжалы хороши. Но посмотри вот на этот. Что скажешь?
Теб-Ра осмотрел оружие внимательно и понял, что кинжал этот был отлит целиком и в нем не было традиционного соединения рукояти с лезвием.
— Это оружие лучше того, что изготовляем мы, господин. Он отлит целиком и это упросило соединением лезвия и рукояти. Такое оружие крепче традиционного и позволит наносить удары сверху.
— Верно, мастер. Верно. Сможешь ли ты и твои мастера изготовлять вот такие кинжалы? — спросил принц.
— Смогу, государь. Это не столь сложно.
— Отлично. А теперь посмотри на меч. Вот этот и сравни его со старым.
Новый меч был с сильно вогнутым лезвием, и мастер сумел оценить и его.
— Отличное оружие. Более легкое и более прочное. Таким действовать много удобнее чем старым. Обучиться им владеть легче, господин. И нам следует перейти на изготовление именно такого оружия. Велишь ли, господин?
— Это повеление самого Секененра II, мастер. Тебе и всем мастерам города. Вам нужно много и напряженно работать! Армия нашего государя и моего отца растет и её нужно вооружать.
— Мы все понимаем, государь. Мы фиванцы и понимаем, что нам грозит если сюда придут гиксы.
— Если вам что-нибудь будет нужно, или кто-нибудь посмеет вам мешать из чиновников, обращайся прямо ко мне! Я Камос, сын князя, сам разберусь с такими. Мастерские должны работать и днем и ночью!
— Будет исполнено, господин, — мастер Теб-Ра, снова отошел обратно в зал.
Далее принц стал подзывать к себе других мастеров. Он давал задания изготовителям луков делать оружие по новым образцам и полностью бросить старое производство. Затем говорил с мастерами, что стали готовить повозки колесниц и кожевниками. Затем с изготовителями щитов, копий и стрел.
Все получили государственные заказы. Готовящаяся армия нуждалась в оружии, и город стал трудиться во имя будущей победы. Сам принц Камос лично занимался этими вопросами, ибо Секененра не мог довериться в этом деле никому более.