– Пойдем, – стараясь не смотреть на меня, строго сказала мама, взяла мальчика за руку и, прилагая некоторые усилия, повела к песочнице. Он выворачивал шею, чтобы через плечо смотреть на меня, не отрывая взгляда. – Извинись перед ребятами!
– Извините, – послушно сказал он.
– Уходи, – испуганно ответила девочка, держась за плечо присевшей рядом своей мамы.
– Мама, пойдем домой, – сказал мальчик и последний раз посмотрел на меня сквозь меня.
Я понял, что стою на перекрестке и только что открыл глаза. На цифровом табло под светофором высветилось число двенадцать. Посмотрел на часы – они были. И показывали без двадцати три. Оглянулся: по улице неторопливо шел плотный мужик в потрепанном пальто с авоськой в руках, прямо на него несся сломя голову молодой человек с оранжевой герберой. Вот, они сравнялись, молодой человек в последний миг попытался обогнуть мужчину, зацепился за авоську, споткнулся и растянулся по грязному асфальту, смяв грудью красивый цветок.
– Зачем же торопиться так, парень? Благородный мужик всегда опаздывает на свидание – и приходит одновременно с дамой. Учись.
Он поставил авоську на грязный асфальт, покряхтывая, наклонился, схватил за подмышки потихоньку уже встававшего торопыгу и резко – так что молодой человек аж квакнул – поставил его на ноги.
Их обогнали два парня, чуть замедлили шаг, осмотрели внимательно диспозицию и пошли дальше. Я услышал фрагмент их разговора:
– Нехило шлепнулся.
– И нафига они цветы покупают?
– Чтобы трахаться, я тоже покупал, только не получилось.
– А если маме цветы даришь?
– Они уже мамам не дарят ничего. Это в первом классе дарят.
Толстяк с неудачливым любовником уже курили «Балканскую звезду». Один был весьма доволен, второй растерян и жалко потирал ушибленный локоть.
– Об авоську зацепился..
– Да я понял. Так вот бывает, парень! Все идеально, а какая-то авоська весь кайф обломит…
Встреча с полицией мыслей состоялась. Ровно вовремя и в назначенном месте. Я ожидал почти чего угодно. Возможно, думал я, немного знакомый на вид сорокалетний мужчина подойдет, попросит прикурить и потом скажет: «пойдемте со мной». Возможно, остановится черная машина, и водитель скажет: «Давай подвезу, дружок». Возможно, меня ударят по голове, и я очнусь на застекленном балконе особняка посреди леса. Возможно, я просто услышу голос внутри себя, он будет говорить, говорить, говорить, я буду стоять и смотреть на сменяющиеся огни светофора, а потом наступит молчание, и я отправлюсь домой на такси. Что угодно, только не то, что произошло.
Полицию мыслей действительно трудно понять. «Они играют со временем и хранят чужую память», – вот что теперь я говорю о них тем, кто меня спрашивает.
Сломанные цветы
Теперь точно было необходимо одиноко посидеть в мягком кресле темной кофейни. Прийти в себя.
Но, к сожалению, нельзя было идти туда, где я мог бы посидеть в одиночку. Я честно и старательно выполняю свою работу, поэтому подобрал испачканную сломанную герберу с асфальта и направился в торговый центр у метро Новослободская. Войдя с бокового входа, я взлетел по лестнице на третий этаж.
Здесь было расположено с десяток игровых автоматов; некоторые из них имели кресла и руль, возле других нужно было стоять и держаться за джойстик. За двумя рядом стоящими автоматами с игрой «Зловещие зомби» сидели на мягких стульях и напряженно улыбались друг другу, временами отвлекаясь от интересной игры, две молодые женщины в узких, чрезвычайно тугих, даже наверняка натирающих косточку при ходьбе, сапожках.
Именно их я искал. Третий автомат был свободен, и я присел на стул, отвернувшись от экрана с лупоглазой беззубой зеленой рожей.
В голубых глазах и на всем румяном лице, сияющем белоснежной улыбкой, – на лице стройной высокой девушки в обтягивающей кофточке, подчеркивающей контур ее великолепной груди, было написано удовольствие. Она повела головой, откинув назад густую прядь огнисто-рыжих волос, и сказала своей изящно одетой с преобладанием голубых и ярко-зеленых тонов подруге:
– Ты представляешь, он делает все, как я хочу… – сразу повернулась к экрану и стала колотить тренированным пальцем с длинным ногтем по большой красной кнопке; из пулемета на экране посыпались снопы рыжих искр, и скопившиеся полчища страшных мертвецов начали таять, превращаясь в ошметки мяса. – Получайте! Получайте, сейчас я вас!
– Еще бы! Ты так многих отшила! Неудивительно, что он такой послушный, – ответила умевшая с чрезвычайным вкусом одеваться ее подруга, отвлекшаяся на секунду от игры, и с новой силой принялась насиловать джойстик. Легионы нежити падали, подкошенные выстрелами зелено-голубого лазера.
– Многих… Ты тоже от меня не отстаешь, – не без удовольствия ответила рыжая красавица, поставила игру на паузу и продолжила развивать беспокоящую мысль: – Я точно знаю, что он сделает сегодня или завтра. Например, сегодня он подарит мне герберу, потому что я намекнула ему в аське… так скучно с ним, – закончила наконец выражать свою мысль привлекательная девушка и обреченно сняла игру с паузы, продолжив месить из пулемета, гранатомета и огнемета несчастных зомби.
Подруга, слушавшая, слегка наклонив голову и кивая на каждое слово, теперь заговорила более фундаментально, однако, продолжая не глядя раздербанивать ходячую падаль. Делать это было очень просто: она говорила и одновременно хлопала ладонью по всем кнопкам игрового автомата.
– Вы отлично смотритесь. В субботу на концерте в «Сочной мочке» он от тебя не отходил. А как он смотрел на тебя! Можно было подумать, что вы познакомились две недели назад.
– Ты его зацепила, – и стильно одетая девушка улыбнулась как можно дружелюбнее.
– Но на самом деле…
– Я точно знаю, что вы собирались сказать в следующий момент, это предсказуемо: «но на самом деле, ему нужен только секс, он меня не любит».
Она встрепенулась и подобралась, как старая недовольная кошка, в морду которой брызнули холодной водой. Ее подруга отвернулась немного в сторону, чтобы теперь глядеть на меня искоса.
Я открыл портфель, извлек сломанную оранжевую герберу и положил на клавиатуру автомата прямо перед ней.
– Вы предсказательница, верно? А могли вы предсказать, что ваш мужчина второпях заденет авоську и упадет на грязный асфальт, сломав герберу? Что он разговорится с крупнокалиберным мужиком, источающим запах крепкого табака и «Тройного» одеколона, несущим в авоське портвейн и блок дешевых сигарет, что мужик выслушает его о любви и страхе, расскажет поучительную историю из своей жизни и посоветует позвонить этой девушке и сказать ей, что больше они встретиться не смогут.
В сумочке рыжеволосой девушки зазвонил мобильный телефон. Звонок чрезвычайно обрадовал ее. Я отлично понимал сейчас девушку. Я тоже, порой, использую мобильный, чтобы отвязаться от неприятного знакомства.
– Привет! – сладко улыбнулась она в пустоту. – Ну ты где? Я заждалась. Ко мне тут пристает какой-то ма…
Она замолчала и в первый момент недовольно сжала губы, но уже через пару секунд ее рот медленно стал раскрываться, она округлила глаза и залилась краской, перестала слушать, прижала мобильный к губам и теперь испуганно и восхищенно смотрела на меня.
Тем временем, «зловещие зомби» внутри игрового автомата с чавканьем съели рыжую и ее стильную подругу; надписи об этом крупными буквами светились теперь на экранах. На всех экранах. Эту надпись видели теперь и жители Нью-Йорка по плазме рекламных мониторов на улицах, и посетители рок-концерта в Сан-Паулу на огромной панели за спинами музыкантов. Видели это сотрудники ЦУП и НАСА в главных залах управления полетами, видели тысячи подводников на маленьких экранах локаторов и тысячи миллионеров, смотревших деловой телевизионный канал Bloomberg; узнали об этом и читатели ЖЖ во всех государствах мира, кроме Китая, правительство которого в то время забаннило этот сервер для всей страны; я достал мобильный и на его маленьком экране тоже обнаружил сообщение о том, что сделали зомби с двумя несчастными молодыми женщинами
Мой рабочий день сегодня закончился раньше обычного. Закончился прямо сейчас. Теперь можно было отдохнуть. Оставив сломанный цветок съеденной девушке, я молча удалился.