Сварог невесело усмехнулся:
— Судя вашему тону и выражению лица… Что-то мне вещует: начальство и научные круги гипотезу не приняли?
— Угадали, — столь же невесело ответил маркиз. — Ученые заявили, что восемь случаев — слишком мало для выведения закономерности. Лучше бы двадцать восемь, и совсем хорошо — сто двадцать восемь. Говорили, что за эти восемьсот лет произошло десятка три событий, подходящих под категорию Большой Беды, но никак не связанных с появлением тварей — и в этом был свой резон… Напомнили, что — уже гораздо позже, касательно последнего случая — это появление твари не вызвало ничего, отдаленно напоминавшего бы Большую Беду. Парню сломали карьеру в научном отделе Серебряной бригады. Мы и тогда были хорошо знакомы, и сейчас поддерживаем дружеские отношения. Он сейчас работает в Технионе у профессора Марлока — но, по мнению некоторых, далеко не на той должности, какой заслуживает. Можете с ним встретиться, если хотите.
— Посмотрим… — сказал Сварог. И сразу же вспомнил Каниллу, те причины, по которым ее выставили из Лицея. — Ваш друг был слишком горяч, а? Слишком рьяно отстаивал свою гипотезу? Так, что сановитым ученым мужам это категорически не понравилось?
— Значит, вы что-то знали? — удивленно вытаращился на него Оклер.
— От вас первого слышу, — сказал Сварог, и криво усмехнулся. — Просто немного знаком с поведением в подобных ситуациях сановитых ученых мужей — и здесь, и за облаками. Стандартно себя ведут сановитые ученые мужи. У меня в Трех Королевствах сидит за колючей проволокой один такой корифей науки — не стал размениваться на интриги, подослал к «молодому и горячему» наемных убийц. Я вам как-нибудь потом расскажу, если вам будет интересно. А сейчас… Что там в одном случае из восьми, когда никакой Большой Беды так и не случилось?
— Это предпоследний, — сказал Оклер. — В шестом году, за два неполных года до вашего появления здесь. Ровным счетом ничего Большого не произошло. — Он широко улыбнулся: — Нельзя же считать Большой Бедой ваше появление здесь? По-моему, как раз наоборот. Наконец вы появились через два года после твари. Интервал меж тварью и Большой Бедой никогда не затягивался так надолго. Самый длинный — семь с лишним месяцев. Так что скептики, увы, в чем-то и правы: ничего не произошло…
— Не произошло… — медленно повторил Сварог.
Некая заноза засела у него в подсознании. Шестой год текущего столетия определенно с чем-то ассоциируется. Если, подобно тому парню, сопоставить даты…
— Маркиз, — сказал он, чувствуя, как внезапно пересохло в горле. Когда именно появилась та, предпоследняя тварь?
— Числа я, простите, точно не помню. Но месяц могу назвать со всей уверенностью: фион. Кажется, конец фиона… впрочем, можно сделать запрос, если вам нужно точное число.
— Не стоит, — сказал Сварог.
По спине у него прошел легкий холодок. Конец фиона пять тысяч пятьсот четвертого года. Это на земле ничего не произошло. А вот за облаками… Через несколько недель, в Квинтилии, на Сильване с Яной едва не произошло нечто, безусловно положившее бы начало тому, что заслуживает названия Большой Беды — с непредсказуемыми последствиями и для нее самой, и для всей Империи. Вот только знают об этом считанные люди — имеются в виду те, кто остался на свободе в прежнем своем состоянии. Десятка три знающих из тех, кто попроще, свободы никогда уже не увидят. Значит, вот так. Девять из девяти, а не восемь из девяти…
— Лорд Сварог… — с некоторой тревогой произнес Оклер. — Что такое? У вас вдруг лицо стало… не знаю, как и назвать.
— Да так, глупости, — сказал Сварог насколько мог естественнее, моментально придав лицу выражение полного спокойствия. — Просто мелькнула одна шалая догадка… Точнее даже, тень догадки, которую еще нужно обдумать, чтобы не выглядеть потом дураком. Что ж, интересная тема. Правда, нет причин заниматься ею всерьез и немедленно. Пока что никакой особенной угрозы для Талара — и уж тем более для Империи. Я кое с кем поговорю, чтобы мне подобрали все старые книги, где говорится о тварях и Больших Бедах…
— Нет никакой необходимости, лорд Сварог, — живо ответил Оклер. — Граф Себедер — тот самый мой добрый знакомый, что связал тварей с Большими Бедами, — в свое время собрал абсолютно все книги, о которых вы говорите. И перевел в электронный вид. Архиву Серебряной бригады они оказались не нужны ввиду известного финала этой истории, но все материалы, я точно знаю, Себедер держит в своей библиотеке. Не думаю, чтобы пришлось его особенно уговаривать сбросить вам копии. Это гораздо проще. Хотите, я сразу же с ним свяжусь, когда покончу со всем этим, — он мотнул подбородком в сторону деревни.
— Вы бы мне сделали большое одолжение, — сказал Сварог.
Оклер махнул рукой:
— Я всего лишь смогу вас хоть чуточку отблагодарить за все, что вы для меня сделали… Ага! — радостно воскликнул он, уставясь в небо. — Летят ученые мужи, видите виманы? Значит, все кончится самое большее через полчаса, и я тут же свяжусь с Себедером. В успехе уверен заранее — у меня до сих пор остается впечатление, что он и сейчас охотно бы к этой теме вернулся, а уж когда он узнает, что этим заинтересовались вы… Наверное, лучше будет отослать все на ваш компьютер в девятом столе?
Он ничего не стал добавлять, но, судя по тонкой улыбке, вполне разделял чуточку ироническое отношение к восьмому департаменту, в последнее время возникшее среди некоторых серьезных людей.
— Еще лучше будет отправить все на мой компьютер в Латеранском дворце, — сказал Сварог. — Я сейчас лечу туда, там и останусь до завтра — дела накопились…
— Как скажете! — с энтузиазмом выпалил Оклер.
…Когда самолет взлетел на автопилоте и взял курс на Латерану, Сварог откинулся на мягкую спинку кресла и, как частенько в минуты тягостных раздумий, включил Тарину Тареми.
Кто-то мог не верить, но ему и в самом деле успокаивал нервы этот голос с легкой неповторимой хрипотцой…
Нельзя сказать, что он отнесся к появлению непонятного чудища совершенно равнодушно — но и особой тревоги не испытывал. Не видел поводов. Все зависит от того, откуда смотреть на события — с поверхности земли, с холма, с высокой горной вершины…
И как король королей, и как глава двух имперских спецслужб, он не усматривал во всей этой тянувшейся во семьсот лет истории глобальной угрозы, всепланетного катаклизма вроде Шторма или Вьюги (кстати, нужно наконец посмотреть сохранившиеся материалы по Вьюге, вдруг да отыщется нечто полезное). Даже если допустить, что правы были старинные книжники — и пользовавшийся их трудами граф Себедер — и всякое появление Чудища-из-янтаря непременно влечет за собой Большую Беду — все дело в масштабах, если можно так выразиться. Большая Беда, да, безусловно — но никак не глобальная катастрофа. И потом, ничего нового. Извержения вулканов и прежде случались, и в паре случаев — как моментально подсказал ему получивший соответствующий запрос компьютер — жертв и разрушений было даже больше, чем в том, что последовало за появлением чудовища, вымершего до начала времен. Гаримфельская война была самой долгой и кровопролитной исключительно для своего столетия — но не для пяти последних тысячелетий. Великий Пожар в Андилатене — опять-таки не уникален, случались и побольше, лет пятьсот назад из-за лесных пожаров практически полностью выгорела целая провинция — восемь городов, десятка четыре деревень, верфи и мельницы, пороховые склады и лабазы купцов, речные корабли. Исполинский марен, когда-то буквально сровнявший с землей немаленький портовый город Арчелат (около сорока тысяч погибших, убытки оценивались в миллионы ауреев золотом) тоже был не единственным. Так обстояло и со всеми прочими трагедиями. Уникальным был разве что случай с Яной.
Одним словом, нет причин бить в колокола и поднимать на ноги многочисленные рати гвардейцев и сыскарей. Еще и потому, что невозможно предсказать, когда и где грянет очередная Большая Беда, что она такое будет…
Есть гораздо более серьезные причины пусть не для тревоги, но для самого скрупулезного расследования с участием немалого количества как таларских, так и имперских сил, самых серьезных контор. Замок герцога Латери. Загадочное гнездо всего-то в сотне лиг от Латераны. Явственно обозначившийся след Черных Алхимиков, о которых успели подзабыть и считали вымершими или, подобно множеству черных таларских колдунов, сбежавшими в неизвестные другие миры. Нечисть отнюдь не мелкая, занимает одно из первых мест в «черных списках» как Багряной Палаты, так и имперских спецслужб. К тому же — замок недоступен для хелльстадских систем наблюдения (и для имперских тоже, Сварог из педантичности проверил). Вот на что в первую очередь следует бросить все силы…
Глава IV
БЕЛОСНЕЖНАЯ ТАЙНА
Сейчас мэтр Анрах — как случалось уже прежде — крайне напоминал печального старого филина, уставшего от всего на свете, в том числе и от себя самого. Понурясь, уперев взгляд в заваленный фолиантами в потертых кожаных переплетах стол, он угрюмо молчал. За спиной у него высились полки, набитые такими же фолиантами — библиотека Вентордерана, где мэтр порой засиживался сутками, да вдобавок работал в имперских книгохранилищах. Сварог старался компьютеризовать свою команду, насколько возможно. Вслед за Интагаром компьютер получил и мэтр Анрах, как ни противился, Томи недели за две обучила его простым операциям — работать в электронных библиотеках и поддерживать связь со Сварогом. А Сварог снабдил кодами допусков в иные не самые засекреченные, но недоступные рядовому пользователю архивы. Пока что особой выгоды это не принесло, но нужно же заглядывать вперед и делать заделы на будущее…
Наконец мэтр поднял усталые покрасневшие глаза и сказал с некоторой виноватостью:
— Увы, ваше величество… В том, что я до нынешнего времени перелопатил, ни единым словечком не упоминается о необычном янтаре…
— Не переживайте так, мэтр, — мягко сказал Сварог. — Вам попросту не в чем себя винить. Что поделать, если ни единого упоминания нет… И вот что… Вам лучше бы лечь и выспаться. Вы работаете на износ, с первого взгляда видно.
— Я привык, — упрямо сказал мэтр Анрах.
— И все же ваши годы… — еще мягче сказал любивший старика Сварог. — Я моложе и крепче вас, но и за мной, скажу по секрету, уже давненько ходят по пятам врачи, твердя о переутомлении, работе на износ, точнее, о ее вреде, о необходимости отдохнуть… — он подпустил в голос немного королевского металла. — Мэтр, вы же бывший гвардейский кавалерист, привычку к дисциплине сохранили до сих пор, Король вам приказывает идти и выспаться. Иначе… Простите великодушно, но, честное слово, если вы не подчинитесь приказу, если мне об этом доложат из Вентордерана, я пошлю слуг, чтобы насильно увели вас из библиотеки и дали надежного снотворного. С этими золотыми болванами спорить бесполезно, вы сами давно убедились. Я вам приказываю, мэтр!
Сработало. Старик подтянулся, распрямив плечи, прямо-таки отчеканил:
— Будет исполнено, ваше величество!
— Вот и прекрасно, — сказал Сварог. — Рад, что и на сей раз я в вас не разочаровался. Впрочем, я никогда в вас не разочаровывался, уверен, так будет и впредь… До свиданья.
Он отключил канал Анраха, но остался на связи с Вентордераном. Вызвал Мяуса и кратенько его проинструктировал. Как многие старики, мэтр Анрах педантичен и стоек в бытовых привычках. Перед сном он всегда выпивает стаканчик сока синей малины, на который в свое время Сварог его форменным образом подсадил, да и сам подсел — врачи утверждают, что это вкусное питье обладает и некоторыми целебными способностями. Прежде чем мэтр доберется до спальни, в стаканчик трудами Мяуса уже будет подлита некая жидкость без вкуса и запаха — эликсир, гарантирующий Анраху часов двенадцать здорового крепкого сна — при полном отсутствии вредных последствий. Очередное полезное творение имперских фармацевтов, ага. Мэтру необходим отдых, на него смотреть жалко…
Отключив экран, Сварог посмотрел на Интагара с немым вопросом в орлином королевском взоре. Верный бульдог сидел так, что экрана видеть не мог, но разговор слышал прекрасно — и потому немой вопрос истолковал совершенно правильно. С тем же сокрушенным видом, что у Анраха, развел руками:
— Я задействовал всех, кого мог, государь, вплоть до морской разведки и таможенников. Никто в жизни не слышал о необычном янтаре… возможно, оттого, что никто никогда не озадачивался поисками какого-то необычного янтаря. Да и обычным никогда не занималась тайная полиция. Не ее головная боль. Незаконными добытчиками занимается сыскная, а контрабандистами, кроме таможенников, еще и контрразведка — контрабандные тропки частенько используют иностранные шпионы. Когда-то и тайная полиция эти тропки держала под присмотром — их пользовали еще и окопавшиеся за границей мятежники-заговорщики. Но это было давно, — он усмехнулся, что его бульдожью физиономию не сделало краше, наоборот. — Давненько уж сбежавшие за границу всевозможные бунтовщики крайне измельчали, резко уменьшились в количестве, и денег у них мало. А контрабандисты проведут своими тропками хоть черта с рогами — но за хорошую плату. Без денег на их тропинках делать нечего. Ох, простите, я, кажется, отвлекся — у меня, откровенно признаюсь, домашние сложности, голова не тем забита…
— Ничего страшного, — сказал Сварог. — Все равно главное вы уже сказали. Ну что ж… остается повторить то, что я только что ответил мэтру: не стоит себя виноватить. Вы не виноваты, что необходимой нам информации нет. Существуй она где-то в доступности, такие люди, как Анрах и вы, оба таланты на свой манер, что-то да отыскали бы… — он откинулся в кресле, закурил. — Да, а что там насчет герцога Латери?
Интагар вновь развел руками:
— Ввести в его замок моего человека попросту нереально. Видите ли, все дело в сложившихся традициях. И те, кто что-то замышляет, подобно герцогу, и люди, совершенно ни в чем не замешанные, поступают одинаково: замковую прислугу набирают исключительно из жителей подвластных им поместий. Это весьма практично. Городской вольный слуга сплошь и рядом — птица перелетная. Может обокрасть хозяина и сбежать, что не так уж редко случается. Другое дело — человек свой. Он как бы врос корнями в землю. Его предки многими поколениями обитали в этих местах, у него семья, куча родственников. Да и спрос со своего строже, в особенности если он не фригольдер, а крепостной. Конечно, и свои порой… откалывают всякие фокусы, но неизмеримо реже, чем городские слуги. Я не отклоняюсь от темы, государь, я просто хочу подробно объяснить вам систему, сложившуюся традицию, которая нам связывает руки…
— Я все понял, — кивнул Сварог. — И что же, совсем ничего нельзя сделать?
— Ну почему же? — Интагар словно обрел полную уверенность в себе. — На такой случай давным-давно разработаны соответствующие методы. Особенно эффективные, когда речь идет о персонах вроде нашего герцога — богачах, магнатах, окруженных толпой дворян-приживальщиков, имеющих обширные знакомства среди благородных соседей, близких и дальних, часто задающих балы, на которые съезжается множество гостей — которые к тому же часто ездят в гости и поодиночке. Метод несложный, но всегда давал хорошую отдачу. Все это многочисленное окружение клиента тщательно изучается, как показал многолетний опыт, всегда найдется слабое звено. Тот или та, кто согласится нам стучать прилежно, как гвардейский барабан поутру, бьющий побудку. Способов добиться этого немало — деньги, шантаж, обещание карьеры, хорошего места, еще всякое… Впрочем, такие детали вам наверняка не нужны, государь?