- Ну же, Владик… – Димка мял в пальцах простыни, замерев, буквально закаменев в руках любимого человека. Коротил каждый нерв, кровь пульсировала в искусанных, чуть припухших губах. – Пожалуйста!
- Тш-ш, тихо, – Влад с трудом сглотнул, зажмурился, пытаясь взять себя в руки. Их близость не похожа одна на другую. Каждый раз другая. Каждый раз они словно заново узнают друг друга. И пусть Влад знает каждую точку на теле любимого, это все равно как в первый раз. Вот так касаться – легко, невесомо. Лаская и доводя до исступления.
Они идеально подходят друг другу. И расслабленное, готовое тело охотно принимает его. Еще и еще… Глубже. Каждый сантиметр.
- Люблю тебя…
Дима ногами обвил его талию, всем телом подаваясь на встречу каждому толчку. Снова, снова и снова. С Владом секс превращался в откровение. С ним одним он не чувствовал себя грязным. Он каждым поцелуем, каждым прикосновением прощал. Прощал и благословлял.
Покорное тело – жаркое, податливое, жадное до ласк… Нежить его, любить его – казалось, что это и есть смысл. Ловить тихие стоны, собирать вскрики с губ. Шептать на ухо нежные непристойности, умолять о чем-то, просить не отпускать. И вплавлять, выжигать свое имя в любимом, в его сердце и душе. И отдавать свое взамен. Души занимаются любовью? Если да, то их души сплелись в одно. Касаясь бесплотных губ, лаская друг друга…
И освобождение – как яркий свет. Слияние.
…капельку пота, сбегающую по шее Влада, он поймал губами. Слизнул, когда способность видеть и дышать наконец вернулась. Губы дрожали, зацелованные, нервные, непослушные.
- Мне хорошо с тобой.
- Это потому что мы – одно, – Влад провел ладонью по сетке шрамов от ожогов на его плече, устроив голову на груди. – Мне тоже хорошо с тобой. Пусть это глупо прозвучит, но я не боюсь Зоны. Я боюсь этой разлуки. Боюсь, что не смогу. Брошу все и вернусь.
- Ты все сможешь, Влад. Потому что ты идеален, – Дима погладил его по волосам и глубоко вздохнул. – Время пройдет незаметно. Ты будешь таскаться по Зоне. Я… гоняться за собой. А потом мы снова будем вместе. И поедем наконец в отпуск.
- Нас обоих не отпустят, – фыркнул Влад, накрывая ладонью чувствительную вершинку соска. – Хотя можно рискнуть на шантаж.
- Ну уж на неделю хотя бы могут расщедриться, – протянул Дима. – Мы и так отпахали как проклятые. А это – внеплановая работа, так что можно рискнуть.
Влад хмыкнул и подтянулся повыше.
- Поговорим, когда я вернусь, – коснулся губ. – Продолжим?
- Спрашиваешь, – мурлыкнул Дима, втягивая его в долгий жаркий поцелуй. – У нас еще есть время…
- О, да-а-а, – выдохнул Влад в его губы. – И я обещал, – потерся щекой о его плечо. Провел ладонью по бедру, слегка царапнул кожу. – Возьмешь меня?
- С превеликим удовольствием, – Дима оттолкнулся от постели, перекатился, подминая под себя Влада. Втерся между его ног, легонько толкнулся вперед. – Как ты хочешь чтобы я любил тебя?
- Со скованными руками и завязанными глазами? – Влад поиграл бровями, поглаживая его бедра. – Ты никогда не думал о таком? Только представь... Полная власть. Почти абсолютная.
- Интересная мысль… – Дима поймал его губы, лизнул и вдруг замер, глядя ему в глаза. Без улыбки, с каким-то тайным ожиданием, изучающе. И едва заметные искорки любопытства на самом дне его глаз. – Я могу. Хочешь?
- Вопрос доверия, да, Дим? – Влад улыбнулся странно, расслабился. – Я хочу.
- Хорошо, – сказал тот после непродолжительного молчания. Почти невинно коснулся губами губ и медленно соскользнул с постели. Неслышной тенью вышел из комнаты. В тишине темной квартиры его шаги не были слышны. Не было слышно вообще ни единого звука, будто Влад был совсем один. Вернулся Дима так же неслышно. Тень, растворившаяся среди других теней. Подошел к изголовью постели, присел на краешек, кончиками пальцев погладил гладко выбритую скулу Влада и ловко повязал на глаза черный шелковый шарф. – Готов?..
- Да, – просто выдохнул Влад.
Второй кусок шелка, ласкаясь, коснулся обнаженной кожи. Мазнул вдоль бедра, нежа, прошелся по груди, обвился вокруг запястий. Связывал его Дима крепко, но аккуратно. Завел руки за голову и, склонившись низко-низко шепнул:
- Не шевелись. Не пытайся коснуться меня. Приказы… отдаю я…
Он знал, каково это – не иметь возможности отвечать на ласки. Мучительно желать разрядки, но… это по-своему приятно: подчиняться.
- Да, майор, – выдохнул Влад, выгибаясь и кусая губы. – Как прикажешь.
- Прикажу, – выдох обжигает шею и губы. Но поцелуя нет, зато губы накрывают горошинку соска, а руки почти невесомо гладят грудь.
Дыхание Влада сорвалось. Как… странно. Мрак и всполохи перед глазами. И тело… отзывается на каждое движение воздуха. Ожидание, удовольствие. Влад сжал кулаки, облизывая лихорадочно пересохшие губы. Резко выдохнул от нового неожиданного касания и застонал зло от невозможности выгнуться всем телом, подставляясь под ласки. Дима приказал не двигаться…
- Умница… – язык лизнул трогательно дрогнувший живот, пощекотал впадинку пупка. Ладони жадно погладили узкие бедра и длинные ноги. – Умница, хороший мой, – кончики волос хлестнули по чувствительной коже.
Влад застонал сквозь стиснутые зубы, дернулся и замер, тяжело дыша.
- Дима… – кажется, что еще немного и он вспыхнет от жара, который заливал тело.
- Не двигайся, – тихий смешок и в следующий момент его ноги раздвинули одним слитным движением и мягкие губы приникли к узкому входу в тело Влада.
– Бл***! – Влад вскинулся, зажмурился, чувствуя, как тонет от невыносимо острого удовольствия. Почему нельзя коснуться в ответ? Почему нельзя увидеть? Хотя бы поцеловать… Нельзя.
И снова тихий смех в ответ. Тонкие пальцы скользят внутрь тела, ласкают, касаясь сокровенной точки.
- Ты попросил, – губы заключают в кольцо головку.
И Влад замолчал. Зажмурился так, что слезы из глаз брызнули, закусил губу и замолчал. Только судорожно сжатые до побелевших костяшек пальцы, да напряженное до предела тело выдавали его состояние.
Дима вошел в покорно раскрытое тело осторожным долгим толчком. Одна точка соприкосновения: пах вжимается в пах. Жарко, тесно, хорошо. Губы с нежностью касаются губ, будто ставя точку в мучениях.
Влад ответил мгновенно. Подался вперед, вжимаясь, врезаясь в его губы, и упал обратно на подушку, дыша со всхлипами.
Дима не проронил ни слова, просто задвигался в нем, сильно, уверенно, точно утверждая свое на него право. Мой, только мой и ничей больше. Никто и никогда не любил тебя так. Никто, кроме меня, не смеет ласкать тебя так.
Влад вздрогнул, застонал, подался вперед. И еще и еще. Навстречу каждому движению, сходя с ума от удовольствия. На выдохе, неслышно шепча его имя, как молитву, как мантру. От накрывшего оргазма тело словно скрутило судорогой. Пытаясь удержать рвущийся наружу крик, Влад закусил нижнюю губу почти до крови. И обмяк, постанывая и тяжело дыша.
- Сумасшедший мой, – Дима слизнул с его губ выступившие капельки крови и аккуратно снял повязку. Развязал руки, мягко помассировал стянутые запястья.
Влад только сглотнул, стараясь дышать равномерно.
- Больше никогда не буду просить тебя о таком. Мне все время кажется, что я тебя принуждаю, – сморгнул и снова опустил ресницы, прислушиваясь к дыханию любовника.
- Почему? – Дима изумленно вскинул бровь. – Тебе… извини. Я перестарался, да?
- Нет. Это было потрясающе, – Влад улыбнулся, нашел его руку, сплел их пальцы. – Я не знаю, как это объяснить… Просто иногда мне кажется, что ты делаешь только потому, что я об этом попросил. Хотя знаешь… Это я просто истерю, наверное. Я боюсь остаться без тебя.
- Малыш, я ведь лучше собаки… – губы дрогнули, и Дима уткнулся лицом в его плечо. – Даже если меня пристрелят, я буду являться к тебе в снах! Обещаю!
Влад мотнул головой и сел в постели, обнимая руками колени.
- Извини. Я снова веду себя, как истеричная барышня. Наверное, я просто не умею прощаться. И отпускать. И боюсь, что Зона не захочет выпустить меня.
- Влад, – Дима сел рядом, обнял его за плечи и нежно коснулся губами плеча. – Я люблю тебя. Я люблю заниматься с тобой любовью. Я даже рефлексию твою люблю. Я буду любить тебя даже если ты решишь спать с кем-то другим. Конечно, я превращу жизнь этого человека в ад, но… я попрусь за тобой в зону. Я ради тебя убью. И умру за тебя с радостью.
Влад хмыкнул. Надо брать себя в руки. А то и правда как девушка.
- Она тебя не пустит, – он развернулся к Диме, лукаво улыбаясь. – Зона тебя не пустит. И не смей за мной идти. Дурак ты мой, майор, – потянулся, чмокнул нос. – Не надо умирать за меня. Живи ради меня. Для меня. Я должен знать, что ты где-то есть. Дышишь, ходишь, думаешь о чем-то. И не смей лезть на рожон, пока меня не будет. А то знаю я тебя…
- Нет, не знаешь, – Дима с улыбкой покачал головой и всем телом потянулся. – Иначе давно бы перекинул через колено…
- М-м-м… Ты ведь все равно получишь удовольствие. Тогда какое же это наказание? – Влад покосился на часы. – Пора собираться?
- Именно потому, что это НЕ наказание, – поцелуй был сильным, почти болезненным. И оставил в основании шеи роскошный след, на глазах наливающийся алым. – А вот это потому что ты – мой. Чтобы и она тоже знала.
Влад открыто рассмеялся, потирая след поцелуя:
- О, она это прекрасно знает. Она нас повенчала. А что, это хорошая идея. И где пометить тебя, мой майор?
- Лишний раз напомнить не помешает, – широко ухмыльнулся Димка, пятясь.
- Правда? – протянул Влад, вскидывая бровь. – Так это работает в обе стороны, – выдохнул, словно расслабляясь, а потом взвился с места, мгновенно разворачиваясь и сгребая не успевшего даже пискнуть Диму в охапку. Прижал руки к телу, не давая шанса на сопротивление, вынудил немного отогнуть голову, открыв шею, и впился губами в кожу чуть выше пульса. Засосал, сжал и отпустил, довольно урча и невесомо лаская языком начавший темнеть след.
- М-м-м-м… ммманьяяяк… – довольно сощурился Дима, обнимая его за талию. – Люблю тебя, мой хороший.
- От маньяка слышу, – фыркнул Влад, перебирая его пряди. – Я тоже люблю тебя, Дим. – Склонился, целуя сладко-сладко. – И не крути хвостом, пока меня не будет. И в тот китайский ресторан не ходи. А то опять отравишься, а я буду далеко, чтобы помочь.
- Я пойду в… итальянский. Сам знаешь, лучше в ресторан, чем травиться пельменями моего производства, – Димка вздохнул. – Все, вали в душ, а я сварю тебе кофе. Тебе долго еще не спать.
- Я подремлю в самолете, – Влад чмокнул его в кончик носа и встал. Потянулся, словно дразнясь обнаженным, сильным телом и вышел из комнаты, чуть покачивая бедрами. Естественно, дразнясь.
- Зараза, – восхищенно выдохнул хорошенечко удовлетворенный начальник ему в след. На кухню он вышел, набросив на плечи шелковый халат. Сварил кофе, щедро сдобрив его сливками и ванилью. Ему будет не хватать Влада. День, два или три, но не хватать.
…На кухню Влад зашел спустя еще минут десять. В одном полотенце, с капельками воды, стекающими по плечам и груди, он взял одну из чашечек с кофе и улыбнулся.
- Спасибо. Я помню как там, в Зоне, ты душу готов был продать за одну такую чашку.
- О да… – Дима слизнул пару капелек. Привкус геля для душа. Какая-то эксклюзивная дрянь, которую он купил специально для Влада. Этот запах заставлял всех баб в конторе оборачиваться Владу вслед. И судорожно сглатывать. Потому что все это великолепие не обращало на них ровным счетом никакого внимания.
- О чем мы еще там мечтали, напомни-ка… – Влад лукаво улыбнулся. – Надеюсь, напарника мне не дадут. А то вдруг у Зоны привычка такая – сваху из себя изображать.
- М-м-м… не провоцируй меня, сердце мое, – Дима поднял на него больной взгляд. – Пожалуйста.
- Прости, – еле слышно выдохнул Влад, проводя ладонью по его щеке. – Прости, мой хороший. – Потянулся, поцеловал глубоко. – Мне никто не нужен, кроме тебя.
…Дима смотрел в окно, когда Влад садился в машину. Когда габариты служебной «Хонды» скрылись за поворотом подъездной дорожки – он тоже смотрел в окно. Ему все еще казалось, что машина вернется. Просто вернется. Или что раздастся звонок и Ордынский или Жаров скажут, что ему, Аиду, нужно галопом собрать шмотки и валить в аэропорт, потому что они – сцепка. Потому, что оптимальной является только их совместная работа.
Он простоял, уткнувшись лбом в холодное оконное стекло с полчаса, пока кофе окончательно не остыл в чашечке. А потом – просто вернулся в постель, обняв подушку, все еще хранящую волнующий запах его тела.
…Киев встретил Влада дождевой пылью и улыбающимся краснощеким мужчиной, встретившим его в аэропорту и представившемся, как «Александр Панченко, можно просто Санек». Влад хмуро пожал протянутую руку и тут же утонул в новостях, которыми «Санек» спешил поделиться. Сначала Соколовский честно пытался слушать, но поняв, что «новости» касаются чего угодно, кроме задания, которое его сюда привело, отвлекся на мелькающие за окнами автомобиля пейзажи городских улиц. Впрочем, стоило им только переступить порог маленькой, но очень уютной гостиницы, как Санек резко изменился. Стал вдруг серьезным, напряженным. Влад только вскинул бровь, а потом хмыкнул про себя. Они все такие… Разделяющие жизнь и работу.
- Итак? – церемониться Влад не стал. Скинул свою сумку у подножия кровати, а сам сел на край, краем сознания отмечая, что матрас именно такой, какой он больше всего любит. – Мое начальство сообщило мне только о том, что вам понадобились спецы. Чтобы не возникло никаких недоразумений, скажу сразу: меня трудно назвать спецом. Я был в Зоне всего один раз и не так уж и долго.
- Мы отлично это знаем. Но вы и… ваш напарник – единственные, кто вышли оттуда без последствий. Вас ведь обследовали после?
- Да, – Влад только хмыкнул, вспомнив это «обследование». И последующую за ним северную зону. – Было что-то такое.
- И каковы показатели вашего радиационного фона?
Влад нахмурился:
- В норме. Но ведь я и пробыл там совсем недолго.
– Другим хватило вдвое меньше, чтобы заработать себе первую стадию лучевой болезни. У сталкеров есть что-то вроде иммунитета, но радиация добирается и до них. У вас же, судя по всему, этот самый иммунитет гораздо выше, чем у кого либо. Видите ли… Уровень радиации на границе периметра Зоны за последние несколько месяцев вырос в разы. А не так давно там произошел выброс. Вы когда-нибудь видели северное сияние, капитан?
Влад только неопределенно пожал плечами.
- Теперь такое сияние висит над Зоной. Круглые сутки. На границе появился непроницаемый туман, и те, кто смогли выйти из Периметра, сообщают о том, что там наступила Полярная ночь. Нет, никаких запредельных морозов. Просто солнце не поднимается больше, чем на несколько минут в сутки. Любая связь потеряна, сами сталкеры считают, что те, кто не смог выбраться в первые сутки – погибли. В любом случае, вокруг Периметра выставлено оцепление. Но оттуда действительно больше никто не выходил. Туда пытались прорваться ученые, но бесполезно: туман не дает сделать и десятка шагов. Люди блуждают в нем, а потом, в конце концов, все равно выходят туда, откуда зашли. Нам пока удается сохранять тайну, но положение серьезное. Если возникнет паника… Вы – наша последняя надежда. И я не шучу.
Влад долго молчал, все больше хмурясь.
- Почему вы решили, что я смогу вам помочь?
Панченко долго смотрел ему в глаза, словно на что-то решаясь, а потом все же произнес:
- У нас есть некоторые материалы, касающиеся вашего первого похода в Зону. Немного, но их достаточно, чтобы сделать вывод о том, что вы с Зоной… подружились.
Влад только выматерился про себя. Значит, в том «НИИ» у сопредельников был свой наблюдатель. И, судя по всему, ему удалось выжить. Хотя что теперь…
- Я понимаю, что для вас слово «приказ» – не пустой звук. Но я также понимаю, чем может грозить вам его выполнение. Я не требую, я прошу вас помочь. Мы не знаем, даже предположить не можем, чем может грозить подобное всем нам. ВСЕМ, понимаете?