Глаза домовика, и так немаленькие, стали вообще огромными. Быстро закивав, он схватил обоих детей за руки и перенес в класс, который братья несколько забросили, получив в свое распоряжение Тайную Комнату. Выпустив руку девочки, Поттер стал накладывать на дверь все известные ему заклинания против подслушивания и неожиданного вторжения. Уровень и знания, демонстрируемые им при этом, были совсем не знаниями первокурсника. Едва только он закончил с этим, как в классе появились Добби и Драко, впрочем, через секунду остался только Драко.
– Ну, что у тебя за катастрофа? – блондин был недоволен таким срывом приятного времяпрепровождения и считал, что угроза, до такой степени напугавшая Поттера, лишь маленькая проблема, которую тот раздул в слона. – Знаешь, твой эгоизм иногда поражает! – Гарри разозлился на подобный тон. – Не хочешь представиться моей спутнице? В его голосе слышалась некоторая издевка, он указал на девочку, с отрешенным видом оглядывавшую их обоих и не выказывающую никакой тревоги за собственную жизнь. – Какого черта?! – Драко только сейчас заметил, что в классе они не одни. – А я была права. Вы действительно похожи, только у него внутри как будто и правда, двое, – девочка сделала это замечание так спокойно, будто и не стояла сейчас перед двумя магами, готовыми на многое ради сохранения своей тайны. – Так как вас зовут? Драко медленно, не веря в то, что только что услышал, повернул голову к Гарри и уставился ему в глаза, безмолвно прося опровергнуть услышанное. На что получил только отрывистый кивок, подтверждающий его чудовищную догадку. Так же медленно повернув голову уже к Луне, он медленно, как будто пересиливая себя, уже поднял, было, палочку, но потом встряхнулся, и в его глаза вернулось осмысленное выражение. – Луна? Луна Лавгуд? – уточнил он. На подтверждающий кивок он отреагировал не менее странно. Какое-то время покачавшись с пятки на носок, он принялся ходить мимо присевшей на ближайший стул девочки и брата, опершегося на парту напротив нее. Наконец, остановившись напротив них, он глубоко вздохнул и принялся мягким голосом объяснять сразу обоим: – Видишь ли, Луна… Гарри и Драко мертвы, так захотела сама Магия. Но об этом не должен знать никто, особенно директор. Магия обиделась на него, на его действия, которые вредят ей. Поэтому она и прислала нас все исправить. Мы не будем убивать его, нам сказали только наказать. Но директор читает мысли всех учеников, поэтому этот разговор надо спрятать. Ты не могла бы дать нам Нерушимый Обет, что никто и никогда не узнает от тебя никаким образом и способом об этом разговоре и о следующих? – на такой концовке Гарри немного дернулся и удивленно посмотрел на Малфоя, но тот не заметил этого взгляда и продолжал смотреть только на Луну. – Хорошо. А потом вы скажете, как вас зовут? – Луна действовала логично, вот только логика эта была понятна только ей. – Тогда повторяй за мной, – Драко протянул руку и, подождав, пока ее сожмут в рукопожатии, продолжил, – я, Луна Лавгуд, клянусь, что никто и никогда, никаким образом, не узнает от меня ничего о том, что я узнала и узнаю от присутствующих здесь. Клянусь.
Свидетелем клятвы выступил Гарри. Потом то же было сделано уже им, только у него свидетелем выступил Драко.
– Меня звали Даниил Константинович Соколовский, – отступив на шаг и склонив голову в элегантном поклоне, представился он. – Теперь меня зовут Драко Люциус Малфой. – Меня звали Кирилл Константинович Соколовский, – дернувшись от толчка в плечо, которым его наградил брат, представился теперь уже он. – Сейчас я Гарольд Джеймс Поттер. И в прошлом мы были близнецами, он старший, я младший. – Близнецы… Так вот почему вы почти одинаковые… – задумчиво протянула девочка. – Так будет правильно, ей больно. С этим загадочным замечанием она просто прошла мимо опешивших от такого братьев и пошла к двери. Однако Гарри вовремя опомнился и, быстро подскочив к ней, не дал прикоснуться к зачарованной им двери. Вместо того, чтобы проводить ее, он вызвал Добби и попросил его перенести девочку туда, откуда они переместились. Стоило им исчезнуть, он повернулся к Драко и грозно потребовал: – Выкладывай! Подойдя к стулу, на котором до него сидела Луна, Драко рухнул на него, откинулся на спинку и с протяжным вдохом вцепился себе в волосы, спрятав лицо. Посидев так почти две минуты, он еще раз глубоко вдохнул и выдохнул, после чего опустил руки и сел прямо. – Я ее едва не убил, – глухо произнес он. Помолчав еще немного, он более живым тоном начал объяснять Гарри суть произошедшего только что. – Очень во многих фиках Луна не просто сумасшедшая девочка, она видит суть многих вещей, недоступных остальным. В этой реальности она оказалась как раз такой. Поэтому есть всего два выхода, когда она молчит – это или смерть, или Обет. Обливэйт здесь бесполезен, какая разница, сотрем ей сейчас память, а через полчаса услышим тот же вопрос. Ведь истинного зрения мы ее лишить не можем. А смерть… Как тебе сказать… Я покопался в памяти и обнаружил один неплохой способ отвлечь внимание от нас и привлечь его к Дамблдору, но ее смерть рушит весь план. Так что остается только Обет. – Ладно, вечером расскажешь, а пока расходимся, – внезапно заторопился Гарри. – С чего такая спешка? – удивился Малфой. – Мы с тобой упустили из виду одну заммеччательную вещицу, о которой мне сегодня напомнили, – сквозь зубы процедил брюнет, быстро снимая с двери заклинания, наложенные им до этого, криво улыбнулся и, быстро повернувшись, продолжил. – Наше счастье, что мы зависаем в Тайной Комнате, которая не отражается на карте Мародеров. – Уй, ёёёё!!! – в шоке распахнул глаза Драко. – Ага. Как мы еще не спалились? Так что в темпе вальса, разбегаемся! – Куда, балбес! – ухватил за шиворот уже выскакивавшего в коридор брюнета. – Совсем сдурел?! Я слизеринец, и у меня никто не спросит, что я здесь делаю, а что скажешь в этом случае ты?! – ядовито поинтересовался Драко, затащив брата в класс и быстро захлопнув дверь. – Добби, – почти швырнув к домовику Гарри, велел: – назад, в ту же нишу! * * * Поздно вечером, после отшумевшего карнавала, когда после отбоя спали уже все, в гостиной Гриффиндора возле камина собралась компания из трех человек. Огонь, танцевавший в камине, отбрасывал блики на лица, превращая их в маски языческих божков – кровожадных и изменчивых. Тихие слова, сказанные почти шепотом и больше похожие на ритуал, только усиливали это впечатление. – Мы, Хранители и Ревнители, берегшие эту вещь, передаем ее тебе, наш наследник и последователь. Теперь это твоя обязанность, хранить, беречь и использовать ее по назначению так, чтобы не было стыдно предыдущим поколениям. А теперь вытяни руки, наследник, и прими ее! – На этих словах, сказанных хором, говорившие все это едва не засмеялись, судя по фырканью и сдавленным смешкам, но пересилив себя, продолжили: – А теперь прикоснись к ней палочкой и скажи: «Клянусь, что замышляю шалость, и только шалость!» Третий собеседник сделал, как ему сказали, и тут же ахнул: – Что?! Это же Филч! А это директор! А это Снейп, а рядом Малфой! Что это?! – Когда мы были на одной из отработок у Филча... – то не знали, что… – …это. – Сначала мы… – …подумали, что это… – …чистый пергамент, – который кто-то просто… – …по ошибке засунул в… – …вещи, отобранные у… – …учеников. Но… – …потом, когда нам… – …понадобилось кое-… – …что записать, мы поклялись… – …над ним, что «Мы замышляем… – …шалость, и только… – …шалость, и появилась… – …ОНА! – закончили голоса близнецов хором. – Вы хотите сказать, что кто-то до вас создал такую карту и ее у них отобрали? Тогда почему ею не пользуется директор или учителя, чтобы видеть, кто гуляет после отбоя? – Третий голос недоумевал. – А они просто не… – …смогли узнать пароль! – торжествующе закончил один из голосов. – Ребят, вы, вы, – задохнулся восторгом третий собеседник, – это же сокровище! Неужели вам его не жалко отдавать? – Жалко. Но надо же поддерживать молодые дарования, к тому же замахнувшиеся на саму Летучую Мышь Подземелий! УУУУ! – Обещаю, я не предам вашего доверия!
====== Глава 16. ======
На следующий день, к счастью, оказавшийся выходным, Гарри несколько припозднился. Он решил, что имеет право отдохнуть после таких-то потрясений. Когда все же решил встать и позавтракать, то выяснилось, что Гермиона встала несколько раньше него и уже ушла. Пожав плечами, Гарри решил присоединиться к ней, если она еще там. В Большом Зале были только Квиррел, Снейп, трое рейвенкловцев, один хаффлпаффец и двое гриффиндорцев: он и Гермиона. Подойдя к скамье, Гарри плюхнулся на свое обычное место рядом с ней. Пожелав девушке доброго утра, Гарри, уже было, вздохнул, собираясь зевнуть, но внезапно уставился невидящим взглядом прямо на Квиррела. На какое-то время застыв, он со свистом выдохнул воздух и сгорбился, опустив голову и закрыв глаза.
– Гарри! С тобой все в порядке?! – мгновенно отреагировала на поведение приятеля Гермиона. – Да. Просто голова заболела, – вяло ответил друг. – Все, твои отговорки больше не принимаются! После завтрака мы с тобой идем в больничное крыло! И только попробуй отказаться! – Да, неее… Это не то, что ты подумала. Мы вчера долго праздновали, был такой шум, а я к нему не привык. Потом поздно легли, а я еще по привычке рано встал… У меня просто виски ломит, – неплохое настроение, с которым он встал, моментально испарилось, стоило ему сесть рядом с Гермионой. Девочка ему искренне нравилась, и почувствовать, как к ее такому знакомому запаху добавился запах грязного белья, было неожиданно больно. – Ты точно в этом уверен? – неожиданно быстро успокаиваясь, уточнила она. – Мгм. Это, Герм, так как насчет Снейпа? – даже зная, что он не ошибся, решил проверить Гарри. – Знаешь, я тут подумала… Ты не прав, подозревая профессора. В тебе говорит личная неприязнь, но я не буду мешать тебе убедиться в том, что ты ошибаешься, подозревая его во всех грехах. Я вам даже помогу. – Спасибо, Герм. Ты хороший друг, – Гарри развернулся на скамье и обнял девочку, постаравшись, чтобы никто не заметил, какой холодной ненавистью вспыхнул его взгляд. – Да ладно, мы же ведь друзья, – смутилась Гермиона. – Лучше скажи, близнецы сказали тебе свое заклинание? Научишь меня ему? – Эх, Герми… – вздохнул Поттер. – Кто о чем, а ты о знаниях. Нет, это не заклинание, это артефакт, – выдал он тайну, которую по-любому не смог бы скрыть от них, раз и Рон, и Гермиона будут участвовать в его приключениях. – Артефакт? Но, Гарри, что он тогда делает у близнецов? Может, его лучше отдать директору? – Нет, – резко отреагировал на такое предложение Поттер и тут же постарался смягчить свой отказ: – Без этой карты мы не сможем следить за Снейпом и Квиррелом, не приближаясь к ним. – Хорошо. Раз ты считаешь, что так будет лучше, не буду настаивать, – Гермиона была сегодня удивительно покладиста. – Тогда каковы наши дальнейшие действия? – Сейчас мы спокойно завтракаем, потом ждем Рона, ждем, пока завтракает он, находим потайное место и только тогда все вместе обсуждаем, что дальше. Выполнив все эти пункты, Трио собралось в одном из заброшенных кабинетов, которых в школе было более, чем достаточно. Однако Рон был с утра пораньше уже чем-то недоволен и, оставшись наедине, не преминул высказать свои претензии. – Ну, почему ты такой трус, Гарри? Я ведь видел на уроках, как ты летаешь! Что мешает тебе подать заявку на прием в квиддичную команду? – Рон, это вообще-то обидно – слышать от тебя такие слова. Я не трус, я просто не вижу смысла в такой глупой и жестокой игре. Подать заявление на принятие в команду можно только со второго курса, а мы – на первом. И потом, я видел школьные метлы. Если участвовать в квиддиче на них, то ничего, кроме улиток, не догонишь. Чтобы нормально летать, нужны хорошие, дорогие метлы, которые участники покупают себе сами, – Гарри обиделся на такое обвинение со стороны своего друга. – Ну, и что? У тебя ведь много денег, так купил бы себе самую лучшую метлу и летал! – Рон благополучно пропустил мимо ушей сделанное замечание и продолжил гнуть свою линию. – Хватит! – неожиданно вспылил брюнет. – Рон, мне надоели твои намеки на состояние моей семьи! Я не могу тратить эти деньги, когда же ты поймешь! Мне доступен только ученический сейф, да, в нем хватает денег на самую дорогую и навороченную метлу, но тратить их на такую ерунду я не собираюсь! И если ты еще раз заведешь разговор на эту тему, то мы больше не друзья! Что толку мне в этой метле – она не поможет мне хорошо выучить уроки, скорее – быстро и качественно сломать шею! Лучше смотри, что я вчера выцепил у твоих братьев. С этими словами он развернул карту Мародеров и произнес заветные слова. На чистом листе пергамента проявились буквы, сложившиеся в надпись “Сохатый, Лунатик, Бродяга и Хвост приветствуют вас”. Едва растаяла эта надпись, как от центра стали разбегаться линии, которые начали чертить план Хогвартса, отображая на нем подписями всех, кто в данный момент в нем присутствовал. Подписей было очень много. – Ух, ты-ы!!! – Рон мгновенно забыл обо всем, стоило ему только увидеть такое чудо. – Значит, это не заклинание, а артефакт? А кто такие эти Лунатик, Сохатый, Бродяга и Хвост? – Не знаю, и твои братья тоже не знают. Наверное, это были прозвища тех, кто составил эту карту, – Гарри очень заинтересовала надпись, где в комнатах Снейпа был обозначен лорд Малфой, но не было самого Снейпа. – Значит, они с ее помощью следили за всеми. А еще братья! Могли бы мне ее показать или подарить! – Рон не смог удержать при себе завистливый возглас, как только понял, какое сокровище попало в руки к его другу. А зная, насколько Гарри бережлив со своими вещами, о том, чтобы заполучить такую ценность в свои руки, не могло идти и речи. Оставалось только молча скрипеть зубами на такую несправедливость. * * * И без того вялый и апатичный, Поттер на сей раз превзошел сам себя. Учеба, домашние задания, впрочем, они не доставляли ему проблем, но вместе с тренировками с Драко и Эссессили, которые он и не думал забрасывать или откладывать… И ко всему этому добавилась еще и слежка за Снейпом и Квиррелом.
Благополучно пропустив два квиддичных матча, один их которых был Слизерин – Гриффиндор, и выслушав по этому поводу грандиозную истерику Рона, который из-за проигрыша своего факультета даже забыл о предупреждении Гарри, он за всеми этими делами как-то не заметил, что дело двигается уже к Рождеству. Нет, он видел выпавший снег, но этот факт прошел мимо замотанного всем происходящим сознания. Озарение пришло, когда, валяясь на матах после тренировки, он услышал вопрос:
– А что ты подаришь мне на Рождество? Не сообразив поначалу, о чем речь, он отшутился: – Ты до него доживи сначала! И какой же шок он испытал, когда выяснилось, что за всей этой беготней и делами Гарри умудрился «потерять» не просто несколько дней, а несколько недель, почему-то считая, что на дворе только конец ноября, хотя стояла уже середина декабря. – Одна-а-ако… – шокировано протянул Поттер. – Значит, скоро Рождество… Стоп. Рождество!!! Подскочивший от этого вопля Драко стукнул крикуна кулаком по макушке. – У меня от такого будет сердечный приступ, – сердито проинформировал блондин. – И тогда ты останешься со всем этим один. Я тебе с того света помогать не буду! Так что дозируй децибелы! И вообще, по какому поводу эти тарзаньи вопли? – высказав свое неудовольствие, поинтересовался Драко. – Ты что, забыл? Рождество! – однако видя искреннее недоумение на лице того, к кому обращался, Гарри досадливо закатил глаза к потолку и пояснил, – Мантия-невидимка! – Так ты поэтому пытался сделать из меня глухого? – тихим, зловещим тоном поинтересовался Драко. – Ты, грифффиндорецсс! – то ли процедил сквозь зубы, то ли вообще прошипел он. – Ты что, действительно, думаешь, что я мог пропустить сей примечательный факт мимо своего внимания?! У меня на нее, между прочим, весьма обширные планы! – Чего-о-о?! Это моя вещь, ее мне подарят! – моментально оскорбился Поттер. Какое-то время молча поразглядывав брата, Драко опять рухнул на маты, с которых успел было вскочить, затем прикрыл лицо рукой и, глубоко вздохнув, пробормотал: – Прав был крестный, Гриффиндор – это диагноз, который ничем не лечится. – А сам стал законченным слизеринцем! – серьезно обиделся на это замечание Гарри и по-детски сел к брату спиной. Отняв руку от лица, Драко с некоторым удивлением оглядел эту картину, после чего подкатился к обиженному со спины и опрокинул его к себе на колени. – На обиженных воду возят, – пресек он попытки скатиться с его колен. – Слушай, чучело, ну, сам подумай, что я, Я, буду с ней делать? Я слизеринец, это ты правильно заметил. Но еще есть такой фактор, как контроль. Со стороны отца, крестного, остальных слизеринцев. Я постоянно на глазах, и воспользоваться этой симпатичной тряпочкой у меня ни сейчас, ни потом не будет никакой возможности. Поэтому я составляю планы на ТЕБЯ и твою мантию, а не на мантию без тебя. Просто мы с тобой уже довольно сильно нарушили канон, и нет никаких гарантий, что ее не придется добывать силой. Перед самым своим отъездом, – на этих словах он придержал уже, было, дернувшегося Гарри и повторил еще раз, уже тверже, – отъездом, я передам тебе список того, что надо будет сделать с ее помощью. Братишка, – на этих словах Драко наклонился, уперся лбом в лоб лежащего на его коленях Гарри и закрыл глаза, – знаешь, как бы я был счастлив встретить этот праздник с тобой? Пусть не при всех, только вдвоем, здесь… Но Рождество – это семейный праздник, и мне никогда не позволят праздновать его здесь, в школе. Я Малфой, а Малфои так никогда не делали, и делать, поверь, не будут, – так и не открыв глаза, Драко замер в неудобной позе, неловко обняв Гарри. – Прости… Ты прав, я эгоист. Просто у тебя здесь есть те, кого ты считаешь семьей, а у меня нет никого, вот я и боюсь, вдруг я тебе теперь не так нужен, как ты мне? – брюнет шепотом озвучил свой самый большой страх. – И все же Гриффиндор – это диагноз, – с усмешкой выпрямился блондин. – Какая же ты балда, оказывается. Сам посуди, кто мне может быть здесь ближе, чем ты? Ты, с кем я рос, дрался, учился, умер, в конце-то концов! Ты лучше о другом подумай… – О чем? – О гораздо более серьезной проблеме. О том, что ты подаришь мне, единственному и неповторимому, такого, чтобы это сразило меня наповал! – и он самодовольно задрал нос.