- Это же…
Примечание к части *Кандиру http://s011.radikal.ru/i318/1503/98/d8d269937813.jpg
*Паку http://s04.radikal.ru/i177/1503/57/8b9765c5322a.jpg
*кольцо http://s008.radikal.ru/i306/1503/a1/7d944a2ef9a1.jpg
Глава 11
Дорогая Химена, поздравляю с Днем рождения! Огромного тебе счастья, крепкого здоровья, благополучия, любви и мира!
- Ничего не понимаю, - Дженсен растерянно покачал головой. – Года три назад мы были во Франции в Лионе по делам концерна, ну и чего-то меня занесло в церковь.
- В церковь? – фыркнул Джаред, сбрасывая с плеч рюкзак.
- Угу, в базилику*, на самом деле, - базилику Нотр-Дам-де-Фурвьер, но это неважно. Так вот, там проводилась небольшая экскурсия, и я случайно к ней примкнул.
- Экскурсовод был симпатичный? – поднял брови Джаред.
- Да, - улыбнулся Дженсен, пристраивая к Джаредову рюкзаку свой саквояж и коробку с Микой. – И там были точно такие же мозаичные картины, как эти, один в один просто, - повел он рукой в сторону стены. - Я их запомнил очень хорошо, потому что обычно в храмах иконы, изображения святых, Иисуса, Девы Марии или их статуи, а там вдруг семь смертных грехов*. Но это тоже тема религиозная – борьба с пороками, наказание и тому подобное, так что все в порядке. Непонятно только, каким образом на другом материке в доколумбову эпоху мог возникнуть такой храм с изображением тех самых пороков, и ведь он явно старше любого европейского, если вообще не возник еще до зарождения христианства.
- А не могли его построить конкистадоры? – предположил Джаред.
- Построить церковь, которая сама вылезает из-под земли? С какими технологиями, интересно? Ты в дневнике, кстати, ничего не читал об этом храме?
- Нет, - повинился Джаред, - вот как с тобой тогда немного попереводил, так больше и некогда было.
- И мистер Роли мне ничего такого тоже не говорил.
- Грехи, значит?.. Я как-то никогда не интересовался их изображением, так что даже и не понял, что это. Меня просто очень удивили подписи на латыни в языческом храме, и сами картины ну совсем не европейские и не религиозные, по-моему. Латынь я немного учил, но понял тут только Invidia – зависть. Только почему змея? Разве она не является символом мудрости?
- Обычно у разных народов, разных религий – разные толкования, но в европейской культуре она, в основном, - олицетворение зла, символ греха, искушения, обмана. Помнишь, в Библии змей-искуситель?..
- Может быть, - задумчиво согласился Джаред. – А это, судя по всему, «Обжорство»? – он показал на мозаику с волком, держащим одну кость в пасти, вторую – под лапой. – Почему не какой-нибудь жиртрест?
- Ага, чревоугодие. Все картины изображают только животных. Мне тоже волк не кажется подходящим объектом, но, видимо, в раннем христианстве, когда волки жили не в заповедниках и зоопарках, а рядом с людьми, нападая на крестьян и их животных, они ассоциировались с какой-то неуемной жаждой обжорства.
- А что твой лектор говорил? – с ухмылкой посмотрел Джаред.
- Уже и не помню, - развел руками улыбающийся Дженсен.
- Смотри, - под каждой картиной на полу стоял каменный ящик, и Джаред, наклонившись, набрал горсть каких-то полупрозрачных кругляшков и с глухим стуком высыпал их назад, - это что? Стеклянные орехи, которые должен съесть жадный до еды посетитель?
Дженсен взял один «орешек» и сжал его в ладони, потом поцарапал им по краю ящика:
- Ох, Джаред, похоже, это необработанные алмазы.
- Серьезно? Эти стекляшки? Не слишком ли они большие для бриллиантов?
- А ты никогда не слышал о «Куллинане»*? Это один из самых огромных алмазов весом почти полтора фунта.
- Ого, - протянул Джаред и сияюще улыбнулся: - Откуда же мне знать, Дженсен? У меня дома не водятся бриллианты, может, за исключением крошечного в мамином обручальном кольце, и то я особо этим не интересовался. Но почему алмазы находятся под «Чревоугодием»? – он окинул взглядом каменные ящики под остальными картинами. – Разве не логичнее, если бы они находились под «Алчностью»?
- Знаешь, - помолчав, отозвался Дженсен, - я припоминаю что-то про то, что человек не должен съедать за раз больше, чем помещается в двух его горстях.
- Прям как у современных диетологов, - Джаред зачерпнул двумя руками алмазы.
- Сидишь на диете, знаток? – ухмыльнулся Дженсен.
- А?.. Да нет, это у мамы периодически проскальзывали такие идеи, - Джаред медленно высыпал камни назад. – Интересно, что ж тогда под «Алчностью»?
Дженсен засунул несколько камней в карман и направился к «Алчности», Джаред, глядя на него, тоже насыпал себе жменю и пошел следом. Они заглянули в ящик и одновременно воскликнули:
- Ничего себе!
Ящик был полон золотых слитков, каждый весом в несколько стоунов*.
- Нашли мы все-таки сокровища, - покачал головой Дженсен.
- Что-то ты не слишком рад.
Дженсен неопределенно пожал плечами:
- У тебя я тоже не вижу особого восторга.
- Да странно что-то брать под грехами, как-то это… неправильно, что ли. Вон, видишь? - Джаред показал рукой на темнеющий проем в боковой стене. – Может, там найдутся более подходящие сокровища?
Он подошел ближе и посветил фонариком – в темноту уходила узкая каменная лестница:
- Мда… наверное, лучше с утра этим заняться.
Дженсен тревожно оглянулся на вход, через который они сюда попали:
- Джаред, тебе не кажется, что вход в этот храм стал уже, может, он закрывается?
Тот поднял голову и внимательно всмотрелся:
- Разве? Что-то я не вижу. О, смотри, - он показал на ящик возле последнего греха, рядом с которым сейчас стоял, - а тут кольца!
Каменная емкость была доверху заполнена драгоценными кольцами, вычурными, роскошными, с крупными камнями. На краю ящика лежал тонкий зеленый ободок. Джаред удивленно поднял странное колечко, получил острый укол в больной палец и вскрикнул.
- Что случилось? – Дженсен вмиг оказался рядом.
- Все хорошо.
Джаред потряс рукой, потом отлепил лейкопластырь, закрывающий ранку от когтей Мики, и с удивлением увидел совершенно чистую кожу – воспаление и уже привычное болезненное дерганье пальца полностью исчезли.
Он в легком шоке осмотрел кольцо: внутри проходила золотая инкрустация «Vita» с одной стороны и напротив – «Simul in aeternum!».
- О, я даже могу перевести, - обрадовался Джаред. – Как раз эти слова я знаю.
- Джаред, что случилось? – повторил Дженсен.
- Да все в порядке, правда, - но Дженсен продолжал сверлить его испытующим взглядом, и он продолжил: - Помнишь, меня Мика царапнула? Палец воспалился и болел, а сейчас прошел, даже следа не осталось.
- Мистика какая-то, - пробормотал Дженсен, пристально разглядывая кольцо. – Похоже на нефрит.
- А что это за грех? – Джаред показал на козла, изображенного на мозаике, возле которой они стояли.
- «Похоть», - усмехнулся Дженсен.
- Тогда понятно, почему козел, - фыркнул Джаред. – А кольца, видимо, должны означать, что сначала нужно пожениться, а потом заниматься похотливыми делами.
- А что, - согласился Дженсен, - логично.
- Тогда, Дженсен, не будешь ли ты так любезен и не согласишься ли стать моим мужем?
- Отчего же не согласиться? Тем более что нефрит - мой камень, - Дженсен протянул левую руку, и Джаред надел ему кольцо на безымянный палец.
В то же мгновение порыв ветра пронесся в помещении, пламя факелов задрожало, откуда-то из глубины раздался гул. Джаред посмотрел на выход и закричал:
- Храм закрывается!
Они побежали к вещам: Дженсен схватил свой саквояж и коробку с завывающей Микой, Джаред подхватил рюкзак, и они помчались вверх по лестнице.
***
Оказавшись на открытом воздухе, с трудом переведя дыхание, они обернулись, но проем по-прежнему оставался наполовину открытым. Свет факелов то ли не доходил досюда, то ли погас – темнота внутри храма выглядела очень негостеприимно.
- Нельзя же так пугать! – возмутился Дженсен, сердце колотилось где-то в горле.
Джаред вытащил из рюкзака бутылку воды и жадно присосался, Дженсен смотрел, как в свете звезд ходит кадык на его горле при каждом глотке. Он облизал губы, и Джаред, оторвавшись от бутылки, протянул ее Дженсену:
- Будешь? Ой, подожди, достану не начатую.
- Не нужно, - Дженсен демонстративно приложился к горлышку.
Джаред сглотнул - в только что промытом водой горле резко пересохло, глаза его потемнели:
- Черт, Дженсен, пошли в палатку.
В палатке, бросив вещи (и Мику), они тут же слились губами, начали гладить друг друга по спинам, судорожно стаскивая футболки и дергая штаны, – пережитый испуг требовал выхода.
- Погоди, - Дженсен отстранился, чтобы разуться и снять с себя все, Джаред рядом занимался тем же, то сталкиваясь с ним локтями, то пиная ногой.
Дженсен зажег и подвесил фонарик, прикрутив его на самый слабый свет, - достаточный, чтобы им видеть друг друга, но незаметный снаружи. Он лег на спину и, заложив за голову руки, любовался Джаредом, собирающим просыпанные алмазы и недовольно ищущим, куда бы их пристроить. Наконец положил сверху на одежду и повернулся к Дженсену, облизав все его обнаженное тело жадным взглядом. Ему не верилось, что этот роскошный аристократ готов с ним связать свою жизнь, что его внезапно свалившаяся на голову любовь оказалась взаимной.
- Дженсен…
Больше сказать ничего не удалось, Дженсен потянул его на себя и поцеловал. Джаред, опираясь на руки, чтобы не давить своим весом, пламенно отвечал на поцелуй, одновременно крепко вжимаясь бедрами, рыча и потирая свой колом стоящий член о такой же Дженсена. Джаред моментально вспотел, но это только облегчало скольжение.
- Давай же, Джаред, не тормози, - Дженсен потянул его за волосы.
Джаред с трудом оторвался от него, глядя в косящие темные глаза и на припухшие губы, которые Дженсен не иначе как провокационно облизнул. Джаред снова наклонился и приник к ним, вызывая у Дженсена непроизвольный стон, перешедший в смешок. Он опять потянул Джареда за волосы:
- Джей, трахни меня уже.
И это «Джей» прозвучало так интимно и естественно, что у Джареда от сердца разлилось тепло. Он отстранился, понятия не имея, где искать смазку и презервативы.
- В саквояже посмотри, - закатил глаза Дженсен, догадавшись о затруднении.
Смазка нашлась и резинки тоже; Джаред снял крышечку, выдавил немного на пальцы, растирая, предвкушая, в голове сразу всплыли воспоминания, как было в Дженсене хорошо. Он придвинулся ближе, раздвигая ноги Дженсена своими коленями, тот лежал перед ним такой открытый, зовущий, с прижатым к животу членом и поджатой мошонкой. Самый красивый! Джаред наклонился и осторожно - все-таки первый опыт такого рода - провел языком по стволу вверх к головке, вниз, лизнул яйца. Дженсен охнул и напрягся, прогибаясь в пояснице. Джаред засосал головку во влажный горячий рот, обводя ее языком, теребя уздечку.
- Что ж ты делаешь со мной? – пробормотал Дженсен.
Опыт у Джареда был нулевой, зато восполнялся энтузиазмом.
- Эй, притормози, - выдавил Дженсен. Ему хотелось неумелого минета от Джареда, но еще больше хотелось кончить вместе, занимаясь любовью.
Джаред целовал его шею, плечи, грудь, сползая к животу, вылизывая пупок и снова поднимаясь, нежно покусывая и целуя. Дженсен гладил его по спине, вцеплялся в волосы, притягивая для поцелуя, яйца уже аж звенели, и он вздохнул с облегчением, когда Джаред начал его неловко растягивать.
- Давай уже, Джаред, ну!
Джаред приподнялся, надевая резинку, размазывая дополнительно любрикант, потом развел ноги Дженсена еще шире, слепо тычась в блестящее от смазки отверстие - слишком маленькое, чтобы войти туда вот так, с ходу. Пришлось направить собственный член рукой, тот протискивался, с трудом раздвигая широкой головкой упругие мышцы. Джаред приостановился, продвинувшись до половины, глядя, как его член распирает Дженсена, стиснувшего губы и плотно зажмурившего глаза. Удовольствие от того, что он в Дженсене, что они соединены вот так, проходилось дрожью по позвоночнику, хотелось вбиваться в него изо всех сил. Джаред толкнулся, входя до конца, въезжая по самые яйца. То, как горячо и тесно его сжимал Дженсен, было непередаваемо! Он медленно качнулся назад, снова вперед. Ему хотелось найти ту самую точку, от прикосновения к которой Дженсена бы прошило наслаждение. Он толкался, меняя угол, пока не почувствовал, что Дженсен стал активно отвечать, насаживаясь, урча что-то низким голосом и хватая Джареда за бицепсы. Джаред довольно рыкнул и принялся размашисто вбиваться в горячее нутро, Дженсен обхватил его ногами за пояс, притягивая ближе.