— Только ты для себя реши: он нужен тебе, потому что действительно нравится? Иначе все твои усилия окажутся совершенно напрасными. Истинные не всегда оказываются идеальной парой, — заметил Лэндон, фыркая. — Мне моего пришлось спровадить в Европу, чтобы глаза не мозолил. Не сошлись характерами. Может, и у вас так будет.
Ларсон едва подавил в себе стон отчаяния и желание удариться головой о столешницу. Лэндон удивительным образом, устаканив все его мысли, вновь перевернул всё с ног на голову. И за это в Европу хотелось отправить уже его. Без обратного билета.
Глава 6
Ужин, который устроил Вилли, оказался довольно мирными и тихими посиделками. Никаких свечей и романтической музыки с приглушённым светом. По большей части из-за того, что Натан тоже был с ними. Ларсон совсем не возражал. Мальчишка ему нравился, хотя порой он был излишне шумлив. Вилли удалось уложить его спать только к десяти часам. Он вышел из комнаты обратно к Ларсону с немного виноватой улыбкой:
— Прости, наверное, это не лучший романтический ужин в твоей жизни.
Ларсон смотрел на него так же внимательно, как и раньше. Он всё ещё пытался разглядеть хоть немного фальши. Но Вилли смотрел на него совершенно честными глазами. Ларсона это злило. Будь Вилли очередной швалью, пожелавшей запудрить ему мозг, он бы вообще не переживал о вопросе морали. Сейчас совесть его медленно, но верно съедала изнутри, постоянно напоминая, что Ларсон нарушил все свои принципы и сделал то, что никогда бы не позволил себе. Да, Лэндон советовал забить и двигаться дальше, но Ларсон не мог отпустить себя.
При всей своей жёсткости, он был ещё и ужасно принципиальным. И вот, когда один из принципов был нарушен, пусть и невольно, на Ларсона опустилось тяжёлое бремя мук совести, которое он нёс и раньше, но в этот раз оно особенно сильно придавливало к земле.
Возможно, дело было именно в том, что Ларсон хотел семью. Он отчаянно хотел омегу и ребёнка, а когда понял, что у него была возможность свить своё гнёздышко ещё много лет назад, то оказался просто бессилен сопротивляться.
— Ужин был отличный, мне нравится твой мальчуган, — улыбка у Ларсона вышла кривоватой и немного даже пугающей, но только из-за того, что альфа и сам выглядел именно так. Улыбался сейчас он искренне.
Вилли смущённо опустил взгляд и неловко стал переминаться с ноги на ногу. Он явно хотел о чём-то попросить, но никак не решался. Ларсон не мешал, наблюдал за ним с любопытством, думая, что так притворяться нельзя. Как он раньше думал о том, что этот парень водит его за нос? Он ведь вообще не был похож на тех охотников за деньгами, которые встречались Ларсону прежде.
— Давай я помогу тебе убрать со стола, — не выдержал затянувшегося молчания Ларсон. — А потом можно выпить ещё вина. Ты не против?
Вилли сразу же замотал головой, облегчённо улыбнувшись:
— Я боялся, что ты решишь уйти.
Ларсон хмыкнул, но ничего не ответил. Он взял блюдо и тарелки со стола, сложил их и понёс на кухню. В голове снова стали появляться невесёлые мысли о том, что ему стоит придумать какую-то другую линию поведения. Да, Лэндон был прав: Вилли необходимо влюбить в себя, но почему-то с каждой минутой общения его всё меньше хотелось обманывать. И уже за подобные всплески морали хотелось убить себя собственноручно.
Ларсон никогда не отличался особыми моральными принципами, если не считать тех, которые он выбрал изначально на своём жизненном пути. И то, что сейчас эта самая мораль не давала ему спокойно и уверенно себя чувствовать, было в новинку. И эти изменения Ларсону не нравились. Он ведь не являлся врачом в муниципальной больнице или школьным учителем, у него был свой бизнес, множество трупов за спиной и впереди ещё столько же. О какой морали тут можно говорить?
С уборкой они справились довольно быстро. Вилли за это время успел рассказать пару забавных историй. Порой он вёл себя достаточно уверенно, как казалось Ларсону, но, как только дело касалось чуть более интимной темы, омега моментально краснел и сбивался, забывая абсолютно все слова.
Ларсон разлил вино по уже чистым бокалам и один подал Вилли. Они сидели уже не в гостиной, а на кухне, чтобы не разбудить Натана. Но дверь в комнату всё равно была приоткрыта, и Вилли периодически прислушивался.
— Ему иногда снятся плохие сны. Он вообще очень беспокойный, когда спит, — объяснил он. — Врачи говорят, что это возрастное. Но я всё равно волнуюсь.
— А ты как себя чувствуешь? — испытывающе посмотрел на него Ларсон. Он и так прекрасно знал обо всех осложнениях — врач из больницы ему всё рассказал, проникнувшись несколькими угрозами, — но Ларсон хотел услышать ответ от Вилли.
Тот чуть заметно поморщился и снова опустил взгляд, пожимая плечами:
— Всё в порядке. Со мной такое случается, но ничего серьёзного.
Он лгал — Ларсон прекрасно это знал. Вилли требовалась помощь, дорогостоящее лечение, которое даже в Америке нельзя было устроить. Нужно ехать в Европу и поговорить с врачом, который работал в Германии. Доктор в больнице даже дал ему контактные данные, но Ларсон не спешил звонить и договариваться о встрече. Пока он хотел немного подождать, не разобравшись в своих чувствах к омеге окончательно. В запасе было ещё время, и им предстояло воспользоваться по назначению.
— Если тебе понадобится помощь, я буду рад, — Ларсон в этот раз говорил искренне, готовый действительно помочь, если Вилли попросит. Ларсон протянул через стол руку и взял ладонь Вилли. Тот зарделся, но не стал сопротивляться, лишь ещё более смущённо улыбнулся. Ларсон честно признался: — Ты мне нравишься. И я бы хотел, чтобы это было взаимно.
Вилли немного помялся, а после пробормотал едва слышно:
— Я не устраиваю ужин первому встречному.
Ларсон не стал напоминать о том, что он как раз и есть первый встречный, который к тому же ещё постучался в квартиру и почти заставил пойти на свидание с собой. Но, кажется, Вилли совсем забыл об этом. Поразительная наивность. Или глупость? Ларсон пока не разобрался, но сговорчивость омеги его радовала. По крайней мере, был шанс, что тот его простит.
— Я рад, — Ларсон таки сдержал саркастичное замечание и снова улыбнулся.
Вечером, уже сосредоточенно выкуривая вторую сигарету в своём кабинете, Ларсон вспоминал, какие всё-таки горячие губы у Вилли, трепетно дрогнувшие в совсем невинном поцелуе — он продлился всего несколько секунд, но казалось, что сердцебиение омеги можно было почувствовать даже на расстоянии. Ларсон ощутил слабый, едва заметный запах, которого не замечал раньше — естественный запах Вилли. И этот аромат действительно был волшебным.
Снова закралась мысль: как он не замечал раньше? Как проморгал? Как позволил себе зациклиться на чём-то одном, упустив из внимания совершенно другое?
Он мог размышлять над этим вновь и вновь, но в этот раз его прервали торопливый стук в дверь и встрёпанный Тео, вошедший в кабинет сразу после разрешения.
— Простите, — он попытался пригладить волосы. — Но я только что получил сообщение. Нам нужно уезжать.
Тео подошёл к столу размашистым, несвойственным ему шагом и положил перед Ларсоном телефон, на котором уже проигрывалось видео-сообщение. Ларсон нахмурился и уставился в экран. Сначала он был тёмным, но уже через несколько секунд раздались выстрелы, вспышки и голоса. Можно было разглядеть полицейские мигалки, а потом всё снова заглушили выстрелы и неразборчивые крики.
— Кто-то нас сдал. В Нью-Йорке в порту случилась облава, — объяснил Тео. — Нам нужно срочно выезжать. Если кто-то решил вас зацепить, то в Атланте вы в меньшей безопасности.
Ларсон кивнул — Тео был прав. В Нью-Йорке его квартира была оснащена новейшей системой безопасности, а про дом за городом и вовсе говорить не стоило — там было даже бомбоубежище в подвале, с бронированными дверьми и стенами. Ларсон готовился к любой ситуации. И вот, видимо, она настала.
— Закажи билеты, некогда искать частный самолёт. Постарайся выкупить все билеты на какой-нибудь чартерный рейс, полетим не напрямую, — начал отдавать он указания, зажигая ещё одну сигарету. — В Нью-Йорк мы должны прилететь инкогнито. И, Тео, позаботься о ещё двух дополнительных билетах. Мы вернёмся не одни.
Тео удивлённо на него уставился, но Ларсон уже вышел из кабинета, спеша скорее спуститься вниз. Скорость он превышал прилично, но не обращал внимания на то, что камеры, развешанные по всему городу, фиксируют каждое его правонарушение. Сейчас было не до этого. Стоило забрать Натана и Вилли, пока о них никто не прознал. Ларсон поймал себя на мысли о том, что он в самом деле переживает и волнуется. И хочет защитить их обоих, пока не поздно.
И подобные чувства были для него совершенно непривычными, потому что большую часть жизни Ларсон привык существовать одиноким волком.
Вилли открыл ему дверь в просторной пижаме, всклоченными волосами и удивлением на лице.
— Собирай всё самое необходимое, буди Натана. Мы уезжаем.
— Что? — непонимающе смотрел на него Вилли, не сделав ни шагу в нужном направлении. — Куда? Зачем?
— Я отвечу на все вопросы потом, — Ларсон наклонился к нему и ухватил за плечи. — Просто собери вещи и Натана. Нужно ехать.
Вилли отступил от него, хмурясь. Он явно не считал нужным сейчас просто верить. Вид Ларсона его волновал и заставлял немного нервничать.
— Может, ты присядешь? — несмело предложил он. — Тебе нужно успокоиться.
— Твою мать, Вилли! — взревел альфа. — Мне не нужно успокаиваться. Мне нужно, чтобы ты собрал своё шмотьё и сына и поехал со мной, пока вас обоих не нашли и не убили. Или, может, что ещё похуже! Понимаешь?
Вилли медленно покачал головой. Судя по его лицу, он даже не старался понять — так казалось Ларсону. Он раздражался ещё больше, поэтому, вместо того чтобы ждать, когда омега отомрёт, стал выворачивать его шкафы, собирая первую попавшуюся одежду в спортивную сумку, найденную здесь же.
— Что ты делаешь?! — Вилли подскочил к нему, пытаясь остановить. — Подожди, пожалуйста. Давай поговорим. Объясни мне…
— Некогда, — отрезал Ларсон. — Я объясню позже. Подними Натана, — в голосе появились ледяные нотки приказного тона. Но Вилли всё равно остался стоять на месте, хотя этот тон действовал обычно совершенно на каждого.
Ларсон откинул сумку, тяжело вздохнул и снова ухватил омегу за плечи, удерживая его рядом с собой. Он серьёзно посмотрел в его лицо и произнёс:
— Я тот самый Ларсон Гейт, ясно? Натан мой сын, и если ты вспомнишь, чем я занимаюсь, то сразу поймёшь, что оставаться здесь небезопасно.
Но Вилли словно язык проглотил. Он недоверчиво смотрел на Ларсона широко распахнутыми глазами и как заведённый качал головой из стороны в сторону.
— Этого не может быть, — наконец прошептал он. — Ты не можешь быть им. Не можешь…
Ларсон с силой потёр лицо руками. Времени на то, чтобы ещё что-то объяснять, не было. Рейс должен быть через час, ещё нужно пройти регистрацию. И они нещадно опаздывали.
— Давай, Вилли, не тормози. Я объясню тебе всё позже. Сейчас главное — спрятать вас. Если я узнал о том, что Натан мой сын, то есть огромная возможность, что об этом узнал и ещё кто-то. Грех не воспользоваться подобной информацией, верно? Разбуди Натана, или я сделаю это сам.
— Мы не поедем никуда с тобой! — Вилли всё же очнулся, с силой оттолкнул от себя альфу и в несколько прыжков оказался возле двери в спальню сына. Но Ларсон был быстрее, он одним движением отпихнул Вилли от двери, вошёл в комнату и взял почти сразу проснувшегося Натана на руки. Мальчишка сонно захлопал глазами и непонимающе уставился на Ларсона.
— Тише, малыш, нужно ехать. Твой папа тоже скоро это поймёт.
Вилли же не хотел понимать. Он изо всех сил вцепился в рубашку Ларсона, не давая тому пройти обратно в гостиную. Натан испуганно смотрел вокруг, не зная, что происходит и как на это реагировать.
— Папа, что случилось? Пап! — бормотал он, пока между Ларсоном и Вилли шла борьба. В конце концов Ларсону удалось отпихнуть от себя омегу, прижать его к стене и при этом не задеть дрожащего от страха Натана.