Футболка прилипла к спине, изо рта вырывались клуба пара. Свет бил в глаза, и суморф казался резким темным силуэтом в море света. Только бы не сдетонировала, только бы…
Он прожил долго для профессионального военного, даже слишком, и жалел только, что утром в квартире Забияки оказалась Ханна. Они толком не поговорили. Не нацеловались. Не трахнулись ни разу. Вот черт! Полковник не хотел умирать. Хренушки!
Суморфка вдруг резко, рывком поднялась на ноги. Жан вздрогнул, застыл, боясь пошевелиться. Черные волосы твари занавешивали ее лицо, видно было только узкую щель рта и оскал.
Когда между ними осталось не больше тридцати шагов, Жан шмальнул из гранатомета и тут же бросился на землю. Грохот оглушил его, засыпало землей и чем-то еще, но броня выдержала. Неужели живой? Полковник поднял голову и увидел рытвину от взрыва. К нему бежали люди, что-то кричали, гранатомет валялся рядом, свет слепил.
- Вырубите его нахрен, - потребовал Веньяр у того, кто стаскивал с него шлем.
Но свет не погас, а его кто-то ощупывал и рассматривал. Что-то говорили. Боцман кричал в рацию, Албанец куда-то исчез, Кейтер стоял рядом, придерживая Жана за плечо.
- Что там было?
- Вы ее убили, сэр.
- Точно?
- Точно, - подтвердил Ян.
- Никто не пострадал?
- Рвануло здорово, но никто…
- Ну, теперь можно и пожрать.
Школа стояла невредимой, только стекла повылетали. Полковник отошел к поваленному забору. От взрыва сорвало кованные решетки, остались только опоры. Он привалился к такой опоре и сполз по ней, усевшись задницей прямо на траву. Жив. Пронесло. В очередной раз. А ведь он почти всерьез думал, что может умереть, не трахнув Забияку. И самое главное, завтра все может повториться. Значит, сегодня же нужно исправить ситуацию.
Оба окна квартиры Райана ярко светились, несмотря на глубокую ночь. Ждет своего полковника, не ложится спать, знает, что Жан все равно приедет. Или не знает, но очень надеется.
Сердце тяжело бухало в каком-то иррациональном волнении, словно полковник Веньяр снова был нецелованным кадетом, который надеялся получить первый в жизни секс и боялся, что его жестоко обломают.
- Через сколько вас забрать, сэр? – поинтересовался настырный Крис с неизменным спокойствием, будто третий подряд ночной визит охраняемого к сослуживцу был совершенно обыденным в его практике случаем. Вот прям все его знакомые полковники домогаются сержантов, приезжают к ним посреди ночи и орут под окнами признания в любви.
- Можете ехать по домам, я останусь тут на ночь, - самонадеянно заверил Веньяр.
- Точно?
- Жив не буду, - пообещал полковник, хоть и не был на все сто уверен, что Скотти не даст ему от ворот поворот. Слишком много всего между ними осталось невыясненным.
- В таком случае, спокойной ночи, сэр, - церемонно пожелал Крис, забираясь в броневик.
Жан махнул вслед рукой. Уж какой-какой, а спокойной эта ночь не будет ни для него, ни для Забияки. При любом раскладе. Полковник еще раз посмотрел на светящиеся теплым светом окна и уверенно зашагал к подъезду. Скотти открыл в ту же секунду, как он нажал кнопку звонка, то ли видел его из окна, то ли ждал под дверью.
Жан не помнил, чтобы когда-то кому-то был так нужен. Он по-хорошему завидовал Дану, которого, не смыкая глаз, ждала красивая нежная Виктория. Ждала, даже когда Райта все похоронили, не желала верить в его смерть и, наверное, своей верой помогла выжить там, где выжить было невозможно. Где-то очень глубоко в душе Жан хотел, чтобы и его кто-то так же сильно любил.
Скотти распахнул дверь и замер, настороженно глядя на полковника. Кидаться на шею со словами любви он не спешил, только таращился так, будто не ждал увидеть Жана живым. Жан прикрыл за собой дверь, улыбнулся и протянул руки, приглашая в объятья. Райан шагнул к нему, но вместо того чтобы обнять, взял его руки в свои теплые ладони. Подержал, согревая. Жан стоял, как истукан, смотрел на его руки и испытывал, видимо, самое сильное эротическое переживание в своей жизни. Руки в руках - это не хер во рту шлюхи. Райан чуть улыбался, не поднимая глаз, только растопырил пальцы, чтобы плотнее обхватить широкие ладони полковника.
- Что там с суморфом? - тихо спросил он.
- Был, да весь вышел, - отозвался Жан, вспоминать подробности долгого гадостного дня здесь и сейчас не хотелось.
Скотти усмехнулся.
- Чего смеешься?
- А перед тем, как вышел, повалял вас в грязи?
- Язвишь? – притворно обиделся полковник. – Бездельник, просидевший весь божий день в управлении, когда командир гонялся за террористкой и спасал детишек. Никакого воспитания у молодежи!
Скотти заржал, отпустил его руки и кивнул на дверь в ванную.
- Идите в душ, командир, а я пока пироги разогрею.
- Танька отправила? – развеселился Жан, ничуть не удивляясь ни находчивости, ни проницательности Танюшки.
- Кто же еще?
Веньяр снял бушлат, Скотти забрал его, повесил на гвоздь и пихнул командира к ванной. От его настойчивости повеяло предвкушением. Жану не терпелось оказаться с ним в постели и дойти сегодня до логического конца. Он пока не очень представлял, как оно все будет, но трудности не пугали, а напротив раззадоривали полковника.
Однако надо соблюсти приличия. Он включил воду, чтобы пропустить холодную, по-быстрому скинул одежду, как попало развесив по разноцветным пластмассовым крючкам на стене, и забрался в ванну. Горячая вода окатила его лицо и плечи, не успевшему как следует отогреться Жану она поначалу показалась кипятком. Но вскоре он притерпелся, схватился за мочалку и гель для душа, спеша закончить с формальностями. У геля был какой-то девчачий аромат, сладко-терпкий, почему-то напомнивший о Рождестве. Жан удивился, но быстро сообразил, что гель, как и все остальное, покупала все та же Таня. Господи, чем она думала? Хотя запах приятный. Мандарин и корица, прочитал он на бутылке. Вот же ж блядь!
Завершив ритуал омовения, Жан схватил первое попавшееся полотенце, наскоро вытерся и натянул на мокрое тело трусы и штаны. Со всем остальным заморачиваться не стал, все равно раздеваться.
Вышел и споткнулся, едва не наступив на что-то мелкое и живое, по ощущениям очень похожее на крысу.
- Что это за хрень?
- Котенок, - откликнулся Скотти из кухни. По всей квартире вкусно пахло разогретыми в духовке пирогами. - его мисс Татьяна принесла. Подобрала где-то.
Сообразив, что им заинтересовались, звереныш запищал, да так противно и хрипло, что свело скулы. Жан присел, чтобы рассмотреть кота. Вчера ночью он был сильно перебравшим, утром было не до того, а теперь стало интересно посмотреть на танькиного найденыша. Выглядел котенок под стать голосу – тощий, ушастый, какого-то непонятного палево-коричневого цвета, и притом оказался до ужаса наглым - протянутую руку сразу попытался цапнуть.
- Ах ты кабысдох! Как его зовут?
- Доходяга, - Скотти подошел, присел на корточки, поддернув джинсы, и взял котенка на руки.
- Ему очень идет.
Кот с легкостью поместился в двух ладонях Райана, сразу же заурчал, а когда Скотти прижал его к груди, свернулся в его руках комочком, явно собираясь вздремнуть.
- Он всегда так, - вздохнул Забияка, - чуть с рук спустишь, начинает орать. Спит только со мной.
- Вот нахальная скотинка! Я, может, тоже хочу спать с тобой. Так не ору же, молчу в тряпочку.
- Это вы-то молчите? – рассмеялся Скотти, скаля свой неформатный зуб.
Жан засмотрелся на него. Скотти какой-то весь неправильный, угловатый, неловкий во всем, что не касалось работы. У него дерганные движения, нервные пальцы, а все эмоции отражаются на лице, в глазах. Но Жану казалось, что никого желаннее он в жизни не встречал.
- Сэр, - позвал Райан, смущенный его пристальным взглядом, - пироги стынут. Вы б поели уже, что ли? Два часа ночи, через четыре вставать. Не выспитесь.
- Ты это у Таньки научился, что ли? – рассмеялся Жан, тронутый его заботой. – Ведешь себя как любящая женушка.
- Язвите? – мстительно парировал Скотти. – А мне вас будить, чтобы службу не проспали.
Жан хмыкнул. Сна у него ни в одном глазу. Может, и вообще сегодня спать не придется, как знать.
- Ну и хрен с ними, этими пирогами, - подсевшим от нахлынувшего волнения голосом сказал он, - иди ко мне.
Скотти помедлил, перебирая пальцами редкую шерсть на загривке Доходяги, тот замурчал еще раскатистей, сделавшись преградой для поползновений измученного воздержанием полковника.
- Боишься? – уточнил Жан, подходя вплотную к предмету своих чувств. Так близко, что котенок оказался зажат между ними.
- Есть немного, - честно признался Забияка и поднял на него опрокинутый взгляд.
Сердце подпрыгнуло и зачастило, в животе сжалось от предвкушения, Жан наклонился и поцеловал, вжимая пальцы в плечи Забияки, притягивая его к себе. Скотти сделал неуверенное движение назад, но на поцелуй ответил, покорно разомкнув губы. Доходяга, пригретый между двумя мужскими телами, упоенно урчал.
- Райан, - Жан обхватил его ладонью за затылок и потащил к себе, чтобы углубить поцелуй, сил терпеть уже не было, - Райан, пойдем в кровать. Убери кота и пойдем… Или я за себя не ручаюсь.
- Угрожаете, пальковник? – задыхаясь, уточнил Забияка, но его взгляд уже сделался пьяным, зрачки расширились и заняли всю радужку.
- Предупреждаю.
- Так точно, сэр, - слегка улыбнулся Райан и, вывернувшись из цепких рук Веньяра, пошел в комнату.
Жан устремился за ним, не отрывая глаз от встрепанного затылка, гибкой шеи, узкой мускулистой спины, переходящей в крепкую задницу. Жан понимал, что сейчас будет трахать его в зад. Не то, чтобы анальный секс был полковнику в новинку, иногда девчонки соглашались на эксперименты, но Скотти-то не баба, а парень. И хотя устроены все одинаково… Но, блядь, неужели ему этого хочется?
Райан спустил котенка с рук на пол, выпрямился и одним слитным движением снял футболку. Повернулся к полковнику с отчаянной решимостью, развернул плечи, ловя реакцию Жана – мол, правда, хочешь меня, такого. Жан хотел, он только что слюни не пускал на этого парня. Подошел, протянул руки, но не схватил в объятия, а положил ладони на плечи. Погладил бережно, как тогда, в Ходхольме, когда боялся растревожить ушибы. И как и тогда, это сработало каким-то чуднЫм образом – Скотти замер, весь вытянулся в струнку, приоткрыл рот и, кажется, забыл, что надо дышать. Полковник трогал и гладил его шею и плечи, обводил большим пальцем резко очерченные ключицы, растирал спину. В ярко залитой светом ламп комнате, в половине третьего ночи двое мужиков занимались чем-то странным, но один не мог остановиться, а другой не смел остановить.
- Райан, - прошептал Жан, когда Скотти прикрыл глаза и откинул голову назад, словно намекая, что полковник может позволить себе больше, - Райан, я хочу тебя трахнуть… Ты же позволишь мне?
- А вы, - Скотти облизнул зубы, – сами-то как думаете?
Голос звучал хрипло и дьявольски сексуально. Где только понабрался, гаденыш?
- Ясненько! – выдохнул Веньяр с облегчением. Организм после долгих недель аскетизма отказывался входить в положение полковника, желавшего растянуть их с Забиякой первую ночь. Жану хотелось доставить парнишке удовольствие, чтобы завтра не было мучительно стыдно. Мозг диктовал нагнуть его и оттрахать, пока сперма не потекла из ушей. Вот такая, мать ее, дилемма.
К счастью, Скотти не был дураком, и все прекрасно понял. По крайней мере, он раньше Жана сообразил, что пора снимать штаны, и решительно расстегнул джинсы. Веньяр воспринял сигнал к действию и тоже взялся за ремень:
- Где тут у тебя свет выключается, душа моя?
- Я сам выключу, сэр, раздевайтесь.
Он протянул руку куда-то за плечо полковника, и комната погрузилась в темноту.
- Правда, у меня диван скрипит, - извиняясь, предупредил Скотти, стягивая с себя джинсы.
Жан сдавленно хохотнул, представляя, какой музыкой будет для него сегодня скрип старого дивана Райана. Они оба поспешно избавились от остатков одежды, столкнулись в середине комнаты, и Жана вдруг осенило:
- Я идиот.
- Спорное заявление, - не согласился Скотти, обвивая его шею руками и принимаясь уже без смущения покрывать поцелуями лицо и шею, - что конкретно вы имеете в виду?
- Я забыл купить гондоны, - Жан прижал его к себе покрепче, понимая, что оторваться от него уже не сможет ни при каких обстоятельствах.
- А, вы об этом! Ничего, у меня есть, - отмахнулся Райан, и прежде чем Жан спросил, откуда он взялся, уточнил, - в супермаркете на сдачу дали.
Полковник длинно выдохнул – даже если соврал, объяснение хорошее, не подкопаешься. Это же его гениальный мальчик. Со сладким неумелым ртом, постоянными насмешками и ранимым сердцем. Его Скотти.
- На диван, - приказал Жан, не отпуская Забияку из рук.
- Есть, сэр.
- Ты прекратишь сегодня прикалываться?
Скотти заржал, но по его спине пробежала дрожь то ли от холода, то ли - нервная…
Жан шагнул к дивану, наткнулся на что-то и, не удержавшись на ногах, свалился спиной на мягкое. Диван пронзительно скрипнул, Скотти, рухнувший на Веньяра, клацнул зубами и снова полез целоваться. Он распластался на полковнике, попытался перекатиться на бок, но тот не дал. Лежал, впитывая необычные ощущения, смакуя и пытаясь поверить, что все это по-настоящему. Мужское тело, всё - сплошные упругие мышцы и острые кости: локти, колени, ребра. Колкие волоски на ногах и в паху, маленькие горошины сосков, упирающийся в бедро стояк, наконец.
Полковник Веньяр, кажется, у тебя есть последний шанс отступить.
Скотти перебрался повыше, опираясь на руки, заглянул в глаза. Нет, никаких шансов у полковника Веньяра нет и не было. Рывком он перевернул Райана на спину, развел ему ноги и остановился, давая и ему возможность отступить. Скотти ждал его, пьяный от возбуждения, с прикрытыми глазами и влажно блестящими в свете далеких фонарей губами.
- Сэр… - прошептал он, слепо зашарил под подушкой и, достав оттуда глянцевый прямоугольник, вложил Веньяру в руку.
- Какой ты у меня умный! – искренне похвалил Жан, зубами разрывая упаковку и раскатывая презерватив по изнывающему члену. – И красивый, и нежный, - шептал он, подхватывая любовника под колени. Прижался между разведенных ягодиц и вставил.
И сразу же сообразил, что что-то пошло не так.
Скотти не издал ни звука, но зажмурился, скомкал простыню, а от его стояка не осталось и следа.
- Блядь! – высказался полковник, изрядно растерявшись.
- Ничего, - поморщившись, успокоил Жана Скотти, поерзал под ним, - было больно, но уже легче.
- Что мне сделать? – Жан замер, боясь пошевелиться. Там, внутри, он был, как в раю. – Как надо, скажи!
- Да я-то откуда знаю? - кажется, Скотти отпустило, потому что он засмеялся и потянулся к Жану, - поцелуете?
Полковник с готовностью выполнил его просьбу. Неожиданно вспомнилось стыдливое признание Скотти про поцелуй Стикера – тот сделал это, чтобы отвлечь друга от боли. Прекрасный способ! Просто замечательный! Скотти жадно откликнулся, орудуя во рту полковника ловким любопытным языком, шлепнул по спине, побуждая действовать.
- Вы трахаться сегодня собираетесь, сэр? Или мне так и лежать с хером в заднице?
- Ну никакой романтики с тобой, сержант Скотти!
- Если хотели романтики, надо было переспать с Ханной, - бесцеремонно напомнил Забияка, снова поерзал на диване, устраиваясь поудобнее. Диван жалобно заскрипел. Жан на пробу толкнулся вперед, Райан крепче обнял полковника за шею, его поцелуи стали похожи на укусы, Забияка сердился нерешительности полковника. Пришлось подчиниться и побороть страх, тем более, что от желания уже искры мелькали перед глазами.
Райан был узким, очень горячим и совершенно бесстрашным.
- Уже не больно, - шептал он, хватая ртом воздух, чтобы отдышаться от поцелуев, - ерунда… Я и не такое терпел… не боюсь… ах ты ж черт!
Жан перестал сдерживаться. Райан долбанулся головой о подлокотник, и, чтобы больше не удариться, уперся двумя руками в мягкий борт дивана. Пружины весело скрипели, под диваном пол ходил ходуном, Скотти тяжело и хрипло дышал, жмурился и уже ничего не шептал. Полковник не мог спросить, хорошо ли ему, потому что на эти короткие минуты вообще потерял дар речи. Ему, Жану, было хорошо. Ему было так хорошо, что вряд ли возможно лучше. А потом он кончил, и искры перед глазами вспыхнули одним большим фейерверком.