Вскоре «рационализатор» Лайте внес новые коррективы в оформление сцены. Место над головой Дуга заняла фанера, по периметру которой горела веселая гирлянда лампочек, красными муравьями суетившихся вокруг мэйденовского лого. Кроме того, с правой стороны от зрителя на заднике для полной ясности помещалось «лицо группы» (каждая группа должна иметь свое лицо!). Лицо было слеплено из папье-маше одним приятелем Дейва, учившимся в архитектурном колледже. Через раскрытый рот странного создания во время исполнения «Iron Maiden» валил пар, исходивший из притаившегося за сценой пылесоса. «Лицо группы» вскорости зажило обособленной человеческой жизнью. Причиной тому послужил один циркулировавший в то время глупый анекдот.
«Родила одна молодая мамаша сына. Мальчик как мальчик, ничем не примечательный, только была одна маленькая проблема: из всего тела родилась одна голова. Горе матери было безмерно. Но доктор попался уж больно сердобольный. «Я, - говорит, - обязательно подберу вашему Эдди подходящее тело, дайте только время». Проходят годы, и на пятые именины сияющие от счастья родители входят в комнату сына. «Эдди, дорогой,
посмотри, что мы приготовили тебе в подарок!» - «Нет, только не еще одну вонючую шапку!»
В отличие от фольклорного, «Eddie the ’Ead» получил свое тело гораздо раньше. Доктор, право, оказался большой шутник: для участия в эксперименте он привлек одного из актеров анатомического театра. Сценка, однако, имела грандиозный успех, Театр «Глобус» хотел даже было пригласить талантливого молодого режиссера, но... Не торопись, наш зритель! Это было в следующих актах. Пока же в антракте тебя ждет буфет, где заканчивается начавшийся на вешалке театр, с бутербродами и теплым шампанским (с невообразимой наценкой!) для твоей кокетливой спутницы...
...Голова зажила своей обособленной жизнью. Место пылесоса в ее мыслях занял старый аквариум, наполненный искусственной кровью, брызгавшей изо рта во время исполнения «Iron Maiden». При словах «See the blood flow...» вся сцена оказывалась забрызганной кровью, а несчастному Дуги так и не удавалось после до конца отмыть свою светлую шевелюру. Техническая же мысль Лайтса не стояла на .месте. На смену недолговечному папье- маше пришло стекловолокно, и кровь вновь хлынула из безобразного рта на пропитанные пивом полы ист-эндовских пабов. А народ все прибывал и прибывал. Среди вновь пришедших был парень по имени Кейт Уилфорд. Звуки «Трансильвании» заставили его отставить в сторону пиво и забыть о присутствии барменши, которая, поправ принципы производственной этики, пила его вместе с ним. На следующий день Кейт появился в «Бриджха- уз» в футболке с надписью «CHARLOTTE RULES ОК». За изготовлением первой в истории мэйденовской майки будущий глава фэн-клуба группы провел весь остаток ночи и все, что осталось ото дня. Еще через несколько дней была изготовлена майка «Invasion», изображавшая творившееся в песне избиение викингами предыдущего населения Британии при Линдсифар- не. А народ все прибывал. В день концерта в сопредельном с Ист-Эндом районе, словно по зову нильсовОй дудочки, из Хокни выползала стройная вереница хэдбенгеров. Некоторых после приходилось подбрасывать домой на мэйденовском фургоне - машин почти ни у кого не было. Но вылазки из Ист-Энда носили характер партизанских набегов на занятый фашистом гальюн на окраине села. О проведении крупномасштабных операций не могло быть и речи: в каждом мало-мальски заметном местечке окопались пан-
...Впервые в роли импресарио Смолл вуду довелось попробовать себя в 69-м. В те гнилые капиталистические времена в Кембридже совсем не было не то что комсомольской организации, но даже захудалого союза молодежи. И все же для первичной координации процессов жизнедеятельности каждый колледж на общественных началах имел подобие простейшей вегетативной нервной системы. (Кембриджский университет разбит на колледжи: Род, предположительно, должен был прослушать курс по архитектуре в колледже «Тринити». Вместо этого, разумеется, он играл в регби, тусовался на различных «парти» и слушал дома Deep Purple, The Doors и Pink Floyd.) Профсоюзный организм действительно стоял на уровне развития простейших. Студенты не знали ни стройотрядов, ни «картошки», ни членских взносов. Тем не менее определенная тяга к общению со сверстниками, присущая некоторым в этом возрасте, проявлялась и у будущих строителей отгнившего капитализма. Тяга материализовывалась в спонтанных дискотеках и ежегодном Майском бале. На это грандиозное мероприятие с лужайками, фуршетами, приглашенными артистами и нетрезвыми лицами отводилась львиная доля годового бюджета. Вот на этом-то поприще впервые и проявились организационные таланты Рода. (Перед тем как пригласить артиста, его надо было найти, затем соблазнить энным количеством денег, а затем проследить, чтобы его лицо не сделалось нетрезвым еще до выступления.)
Первый опыт сношения с музыкантами Род приобрел с группой Colosseum, а точнее, с их гитаристом Дейвом «Клемом» Клемсоном уже во втором семестре. В обязанности Роду вменялось встретить «Клема» у ворот alma mater, доставить на концертную площадку, а затем препроводить в бар пополнять творческий багаж. Дело оказалось нехитрым, но заманчивым, и уже через год Род сам занимался поиском гастролирующих талантов.
Самой главной находкой стал, однако, человек, весьма далекий от музыки как таковой, но зато самый близкий друг. Энди Тейлор. Род и Энди познакомились на вечеринке в 69-м. Энди пришел с подругой, подругу которой, в свою очередь, притащил Род. Немудрено, что два сына «копов» быст-
ро нашли общий язык. Род был всего лишь на шесть дней старше Энди, хоть и учился уже на втором курсе. Начало знакомства кончилось само собой, в состоянии беспамятства на флэту одной из подруг. И вот уже свыше 30 лет предметом споров этих горячих английских парней является принципиальный вопрос: кто же спал на полу? Род полагает, что это был Энди. Баркис возражает.
Мик Уолл [8]: «В то время как Род представляет из себя классический образец рок-менеджера, в своих джинсах, кроссовках, майке с лого группы и кожаной жилетке, волосы которого подверглись первой солидной стрижке после сорока, Энди - рыцарь тройки и галстука. Лысеющий, в очках, классический «рок-н-ролльный» образ банковского служащего, внешне он прямой антипод манеры держаться Рода. Род - это всегда «рубаха-парень», раскрытые объятия, широкая душа, вопрос по плечу «Как жизнь?». Во всяком случае, так у них распределены роли на публике. За закрытой дверью кабинета грань между ролями размывается. Род настолько же серьезно колдует над цифрами, насколько Энди не прочь побалагурить и «выкурить хорошую сигару с рюмкой старого бренди».
Ховард Джонс [9]: «Вдвоем они представляют великолепную пару. Но это не классический вариант «плохой коп - хороший коп». Энди понимает все тонкости финансовой стороны и контрактов, Род разбирается в музыке и во всех перипетиях музыкального бизнеса. Внешне они, может быть, выглядят как абсолютные антиподы, но это поверхностное ощущение. Они образуют великолепную команду. Непобедимую команду».
За годы сотрудничества Род и Энди превратили свою Sanctuary Group в процветающую организацию. Sanctuary сегодня - это группа компаний: фирмы звукозаписи, студии, издательства, агентство автомобильных перевозок и рой попутных проектов, включающий даже студию детских телепередач. Личная доля каждого в акциях Sanctuary на Лондонской фондовой бирже составляет более пяти миллионов фунтов стерлингов. А началось все в 69-м, когда Род стал заниматься поимкой артистов для ежегодного Майского бала, к чему склонил и Энди. На третий год обучения Рода парочка зарекомендовала себя в колледже прекрасными организаторами. Тогда же была отработана схема действий: Род, в джинсах, вел все переговоры с музыкантами и их агентами, а Энди, в вечернем костюме, устраивал званый обед и опаивал собравшихся. В 70-м им удалось составить весьма приличный прейскурант из исполнителей модного регги, Род даже замахнулся на Yes и Led Zeppelin, предложив выложить за каждых по тысяче фунтов. Деньги были большие, почти что весь годовой бюджет, и затею пришлось оставить. Денег, кстати, на этой общественной работе ни одному ни другому не перепадало. Вместо этого Род обзавелся множеством деловых знакомств в концертных агентствах. Поэтому, став после своего своеобразного «окончания» Кембриджа агентом одного из них, он не удивился совершенно.