— Ты замечательный, Кружавчик, — прошептала Ядвига, понимая, что вот-вот отключится и уснет беспробудным сном.
— Рад, что ты заметила, — пробормотал Ажуров, и Ядвига почувствовала, как его бесстыжие руки скользят по ее обнаженной спине, попе, оглаживают бедра.
— И все-таки ты подлец! — лениво пробормотала Ядвига, понимая, что сил на сопротивление не осталось.
— Спи, Ягодка, — выдохнул Ажуров, лениво поглаживая бархатистую кожу, уговаривая себя не торопиться и не набрасываться на Ягушку, когда она настолько открылась ему, что сама практически влезла на его тело. И не торопилась кутаться в халат.
Ядвига уснула, и когда тихий храп пощекотал слух Ажура, мужчина понял, что ему предстоит длинная и бессонная ночь.
***
***
За окном рассвет посеребрил крыши домов, Степан пошевелился и встал с постели. Он не боялся разбудить Ягушу своими шагами. Она, как обычно, спала так, что он мог бы палить в спальне из ружья, а девчонка бы даже и не шелохнулась.
Вернувшись из ванной, Ажуров отключил будильник. Несмотря на то, что мужчина проспал всего несколько часов, усталости как и не бывало. И когда Степан принял решение сварить кофе и приготовить завтрак для его девчонок, то Ядвига пошевелилась во сне. Мило всхрапнув, перевернулась на спину, раскидывая руки в стороны. Звезда, как ни крути.
Сдержав рвущийся смех, Степан потер лицо ладонью. Нет, бесспорно, эта девчонка самая удивительная из всех, кого он знал. И, кажется, другой ему и не нужно.
И словно прочитав его мысли, Ягушка пошевелила ногой, отчего одеяло сбилось к талии, а мягкая ткань халата разошлась в стороны.
— Вот жежжжж… — пробормотал Степан.
Он честно не собирался приставать к сонной Яге. Возможно, нарисовал бы пару-тройку картинок. Пусть даже порнографического характера. Он уже и место подобрал — упругую попку. Но девчонка спутала все карты.
Степан осторожно, точно хищник, подкрался к спящей красавице, присел на край постели. Он и сам не заметил, как его пальцы коснулись мягкой бархатистой щеки. Девчонка все так же не двигалась. Обещанная утренняя фея явилась в полной красе. И как итог — адское возбуждение накрыло все тело Ажурова.
Жадный взгляд скользил по девичьей груди, запоминая, изучая, наслаждаясь открывшимся видом. Степа честно уговаривал себя свалить из спальни. Но сил не было. А поэтому, Ажуров устроился на постели удобнее, и шумно втянул воздух носом у самой кожи девчонки. Точно долбанный шизанутый псих, страдающий от помутнения рассудка. Ведь и, правда, страдал. Иначе как сумасшествием это влечение не назвать.
Губы коснулись теплой кожи на плече и спустились ниже. Степан чувствовал, как от его горячего дыхания по телу Ядвиги пробегают мурашки. А вершинки груди сжались в плотный комок.
Шумно выдохнув, Степа накрыл влажными губами нежную грудь. Прикрыл глаза от острого удовольствия. А его руки пустились в жадную пляску по девичьему телу.
— Степа? — хрипло прошептала Ядвига, не открывая глаз, — Что ты творишь?
— Тсс, Ягодка, — пробормотал застигнутый врасплох маньяк, коим и чувствовал сейчас себя Степан, — Ты спишь, врединка. Спишь…
— Хорошо, — послушно согласилась Ядвига.
На миг оторвавшись от своего занятия, Ажуров взглянул на лицо девчонки. Она улыбалась, лежала с закрытыми глазами, почти спала, но улыбалась. «Зеленый свет» настойчиво заморгал перед глазами Ажура, и он вернулся к манящей груди.
Опытный и властный рот не отпускал женское тело из своего плена. Ядвига уже не спала, но лежала все так же, тихо и недвижимо. И только рваное дыхание выдавало ее с головой.
Степа спустился ниже, медленно отбрасывая одеяло с ног своей Яги. Она предстала перед ним во всей красе. Мир, кажется, полетел ко всем чертям. Потому что такого совершенного тела Степан еще не видел. Оно было идеальным для него.
Губы скользили ниже, так, как и хотел Ажуров. Он целовал каждый сантиметр любимого тела так, как мечтал, как видел в своих снах. Но только теперь все происходило не во сне. А наяву.
Пальцы вернулись к вершинкам сосков, а рот — наоборот — прижался в откровенном поцелуе ниже.
— Черт, Кружавчик! — взвизгнула Ядвига, — Я же не сплю!!!
Девчонка готова была подорваться с места, но Степан вернул ее на постель.
— Я осторожно… Аккуратно… Совсем чуть-чуть… — приговаривал Степа, не выпуская ее из своих рук, — Просто полежи немного, пожалуйста…
От его слов Ядвига растаяла. Сонная нега окутала не только мозг, но и все тело. Девушка не нашла в себе сил, чтобы оторвать голову Степана от своего тела. Она предпочитала не думать, что именно он там собрался делать своей головой между ее ног. А потом, когда все же приступил к своему занятию, она и вовсе забыла обо всем на свете.
Ее тело то сворачивалось в тугой комок сплошных нервов, то разлеталось на куски. Ее руки зарылись в волосы Степана, то ли чтобы удержать, то ли оттолкнуть. На щеках появился румянец смущения. А глаза закрылись.
Степа видел, как девчонка послушно прогибается в его руках, как подстраивается под каждое движение, отпуская себя и стремясь к нему. Он бы победно улыбнулся и порадовался ее капитуляции, безоговорочной и окончательной. Да не мог. Его возбуждение достигло предела и все силы уходили на то, чтобы контролировать себя и сосредоточиться на ее удовольствии.
— Степаааа… — хныкала девчонка, извиваясь в его руках.
Но Степан молчал, не переставая вести Ядвигу по неизведанному ею пути удовольствия.
Ягуша почувствовала, как рука Степана скользнула к ее жару. Она попыталась свести ноги, спрятанный и забытый страх ядовито показался из своего укрытия, но Степа уже знавший девчонку лучше, чем кто бы то ни было, ласково прошептал:
— Все хорошо, родная, — шептал Ажур, — Все хорошо.
И Ядвига поверила, откинулась на спину, позволяя своему мужчине все. Ее тело буквально рассыпалось на мелкие кусочки от удовольствия. Она шипела, ругалась, грозилась откусить Степану уши, но тот упорно продолжал доводить свою ведьму до исступления, маниакально, настойчиво, забывая о себе.
К великому разочарованию Степана, ну или к счастью, Ядвига сразу же, буквально за секунду отключилась. Ажур с радостной улыбкой до ушей, покачал головой. Укрыл свою девчонку одеялом.
Кровь мужчины в это мгновение состояла из адреналина и жгучего желания. Но любые неудобства, в том числе каменный стояк, были невысокой платой за оргазм Ядвиги. Ажуров мог бы гордиться собой. Да он, в принципе, уже гордился. Оставалось придумать, как утихомирить девчонку через несколько часов. Когда она проснется и поймет, что все происходило в реальности. И подтверждением являлся очередной засос, оставленный Степаном на внутренней стороне бедра.
***
— Ничем не примечательный рабочий день, — бормотала Ядвига, — Обычный день, угу, так и есть!
Ядвига уговаривала саму себя, не вспоминать события последних суток. Конкретно — последней ночи. Ну, и разумеется, утра. Она, насупившись, сосредоточенно выбивала пальцами траурный марш на клавиатуре, старательно избегая взгляда сокамерника. Вернее, сотрудника, с которым она вынуждена делить рабочий кабинет. А еще, кофейную кружку — поскольку свою он «потерял или сломал». И теплую булочку, купленную в кулинарии по пути на работу, потому что «такая только одна, а я хотел именно ее».
И все нелепые отговорки были смешными и несущественными. Степан медленно, но верно завоевывал все свободное пространство вокруг Ядвиги: кружка, булочка, бутерброд за завтраком. И плевать, что завтрак готовил он сам, сам же купил булки, и сам же принес кофе в кабинет. Главное, что получатель всего этого был другим — Ядвига. И делиться своим добром она не собиралась.
— Ягуш, — Степан подал голос со своего кресла, — А у тебя в гардеробе есть приличное платье? Не то, в котором ты была в клубе. А что-то длиннее.
— Поносить не дам, — пробормотала Ядвига, — Ты его растянешь.
Степан тихо рассмеялся, его умиляла ворчливая девчонка. И он прекрасно понимал, что вся эта бравада и ворчливость — попытка отстраниться от него. Да только он, Степан, был категорически против.
— У нас сегодня встреча с деловыми партнерами, — Степан продолжал ставить в известность Ядвигу, раскручиваясь в своем кресле, — Платье нужно вечернее.
— Ты произведешь фурор, — хмыкнула Ядвига, — Лично я бы лишилась дара речи, увидев тебя в вечернем платье.
— Лично ты будешь сопровождать меня сегодня вечером, — широко улыбался Степан, — Или я поставлю еще один отпечаток прямо сейчас. И уверяю тебя, место на твоем теле я уже присмотрел.
— Озабоченный идиот, — пробормотала Ядвига, вжимая голову в плечи. Она не сомневалась, ведь с него станется, перемкнут микросхемы, и начнет ставить засосы по всему ее телу.
От дальнейших разговоров со Степаном Ядвигу спас телефонный звонок. Ажуров, коротко переговорив с абонентом, поднялся со своего кресла.
— Ягодка, мне нужно смотаться по делам, — вздохнул Степан, приближаясь к столу Ядвиги и нависая над ней всем телом, — Ужин перенесли на завтра.
— Печалька, — ни капли не огорчилась Ягуша, — Чао, бомбино!
— Тимофей тебя отвезет, — спокойно говорил Ажур, разворачивая кресло Ядвиги ближе к себе, а когда девчонка буквально вцепилась пальцами в столешницу, чтобы не позволить отодвинуть себя от стола, скупо улыбнулся, — Закажете что-нибудь в ресторане на ужин. Постараюсь освободиться быстрее, но мало ли, форс-мажор.
— Как-то я пропустила тот момент, когда переселилась в твою квартиру, — насупилась Ядвига, — Уж лучше я поеду домой. Но благодарю за беспокойство.
— С прискорбием вынужден сообщить, что у тебя в квартире ремонт, — сверкая белозубой улыбкой, заявил Степан, — Серафима Исааковна, дай Бог здоровья этой старушке, упаковала все твои вещи. А сама отправилась к подруге в деревню.
— Ты в себе, Кружавчик?! — опешила Ядвига, — Какой ремонт? Я ничего такого не собиралась делать!
— Печалька, — хмыкнул Степан, ни чуть не расстроившись, — Так что ты живешь у меня. На время ремонта.
— Я все поняла, — Ядвига почесала затылок пятерней, делая вид, что усердно думает, — У тебя солнечный удар! Разве тебе не говорили в детстве, что нельзя долго находиться на открытом солнце без панамки?!
— Вот видишь, за мной нужен присмотр! — обрадовался Степан, — Мое здоровье в твоих руках!
— Отравлю! — пригрозила Ядвига. Но улыбающийся Степан не испытывал и грамма страха. Зато во время их жаркой беседы успел крепко зафиксировать девушку руками так, что она не могла выскользнуть на свободу.
— Буду только рад, — парировал Степан, склоняясь ниже.
У Ядвиги не было и шанса закрыться или убежать. И спустя несколько томительно долгих, жарких и стремительных минут, Ажур, вынужденный отправиться по делам фирмы, покидал кабинет с довольным выражением лица. И плевать, что на нижней губе красовался след от укуса острых зубок. Главное, что у девчонки, оставшейся в кабинете, щеки были пунцовыми, дыхание рваным, а мысли бессвязными.
Глава 10
Разумеется, Ядвига Петровна не собиралась выполнять распоряжение Степана Семеновича. Будь он хоть триста раз ее непосредственным начальством! Не дождется! Даже в мыслях не было подобной глупости!
А посему, как только все намеченные на день дела были завершены, Ягушка выходила из здания «Зоны риска» с легкой улыбкой на губах, полными карманами позитива и голодным желудком.
Мелькнула мысль, что идея Ажура заказать ужин на дом и съесть его в компании Емельяны — не так уж и плоха. Однако, Ядвига предпочла гнать ее из своей головы. Девушка не собиралась сближаться ни с самим Степаном, ни с его прелестной дочкой настолько. Этим утром Ядвига решила, максимум, что должно объединять ее с этим замечательным мужчиной — секс и работа. Желательно, не смешивая эти два пункта. Естественно, сомнений не было, что секс случится очень и очень скоро. А вот всего остального следовало бы избежать.
Вот на таком позитиве Ягушка перепрыгивала ступеньки, спускаясь по лестнице в сторону сквера. Но знакомая фигура неожиданно преградила ей путь. Фигура широко улыбалась и держала в руках огромный и весьма увесистый пакет из нежно любимого Ягушей фаст-фуда. За спиной доброжелательной личности маячил Тимофей, разговаривал по телефону и хмурым взглядом сканировал окрестности.
— Привет! — Емельяна шагнула ближе, — Я не одна. И с подкупом.
— Привет, — тепло улыбнулась Ядвига, девчонка ей действительно нравилась, и было очень трудно противостоять ее обаянию. Вся в папочку!
— Папа посоветовал сначала тебя задобрить едой, а потом терроризировать, — призналась Емельяна.
— Язык бы оторвать твоему папе, — пробормотала Ядвига, чуть поведя носом. Из пакета доносились манящие ароматы вредной еды. И Ягушка не смогла устоять, — Чувствую, отказаться нельзя?
— Я бы не советовала, — пожала плечом Емельяна, — Я прилично упакована.
Ядвига перевела взгляд на Тима. Хранитель ее вредного тела гостеприимно распахнул дверцы джипа, приглашая девушек занять свои места.
— Вообще-то, с этим малым мы бы справились за пару секунд, а вот с этим трудно спорить! — громким шепотом поведала Емеля, вынимая из пакета аккуратно завернутый в бумагу бургер, — Как же я голодна!
Ядвига согласно закивала. И девушки, оказавшись в машине, принялись уплетать припасенный Емельяной провиант. Досталось даже Тимохе, который ради такого случая припарковался около скверика.
Насытившись, дамы решили прогуляться по вечернему городу. Поскольку Емеля не так давно переехала вслед за отцом, то город пока что знала плохо. И Ядвига, решив взять шефство над девчонкой, повела ее по самым нежно любимым ею местам.
Опустившиеся на город сумерки застали девчонок на крыше одной из недостроенных новостроек в парковой зоне. Тима бдительно охранял периметр, следя, чтобы его подопечные не решили слишком близко подойти к краю. Пусть прочное ограждение и делало крышу безопасной, но Тимофей не мог рисковать. Еще и одновременно двумя девушками.
— Удивительное место! — улыбалась Емеля, глядя на небо.
— Подожди, сейчас появятся звезды, и ты просто влюбишься в этот город! — пообещала Ядвига. Сама девушка сосредоточенно ковырялась в странной конструкции, напоминавшей кучу хлама. Но спустя несколько минут весь этот странный хлам образовал вполне пригодную скамейку. Тимофей с прискорбным вздохом стянул с широких плеч легкую куртку и постелил ее в качестве пледа для девушек. Двум стройным барышням вполне хватило места, чтобы присесть и устремить взоры вдаль.
Открывшийся вид действительно был удивительным. Темные облака стремились за горизонт, открывая яркие звезды. Кажется, до них можно дотянуться рукой, схватить в ладоши и загадать желание.
— Папа сказал, что твои родные умерли, — тихо спросила Емельяна. Ядвига осторожно кивнула. Она предпочитала не думать о своем прошлом, которое изредка причиняло боль. Уже не так часто и не так остро, но было все еще больно.
— Знаешь, — продолжила девушка, не глядя на Ядвигу, — Было бы круто, если бы вы с папой были вместе. Мне очень не хватает подруг.
— Мне казалось, у тебя есть подруги, — Ядвиге не хотелось сближаться с девчонкой, но та каким-то чудом уже расположила ее к себе.
— Всех моих подруг отобрала маман из длинного списка дочерей ее приятельниц, — фыркнула Емельяна, — Настоящего друга у меня нет. Ну, кроме папы.
— Нормальный расклад: Кружавчик еще и дружить умеет! — не сдержалась Ядвига, а Емельяна громко и заразительно рассмеялась.
— Ты клеевая! — смеялась Емеля.
— Ты тоже, — в ответ улыбнулась Ядвига, пряча смущенный взгляд. Девушке вдруг срочно понадобилось отыскать в интернете названия всех созвездий Солнечной системы.
Когда стемнело настолько, что пришлось включить фонарики на мобильных телефонах, Ядвига и Емельяна под зорким присмотром Тимофея осторожно спустились с крыши здания, сели в припаркованный автомобиль и отправились в квартиру Ажурова. Там же было решено укрепить завязавшуюся дружбу чаем с тортом.
Когда девушки решили отправиться спать, Степана еще не было. Откровенно признаться, Ягушка радовалась, что он задерживается. Она не знала, как с ним общаться в свете дружбы с его дочкой. А наутро, как выяснилось, Ажуров так и не появился. И когда Ядвига проснулась, Емельяна сообщила, что отец вернется из командировки только сегодня к вечеру. Оказывается, он звонил ей, но Ягушка спала и не слышала звонка.