Часть первая. Половина пути пройдена
Глава первая. Как будто и не было каникул
В этом году первое сентября выдалось роскошным. На голубом небе не было ни одного облачка, солнышко прямо с утра заливало всё мягким добродушным светом, и даже спешащие машины (много машин) ревом моторов и постоянным свирепым бибиканием не могли испортить настроения.
В городе царило всеобщее оживление. Повсюду стояли усиленные полицейские наряды, дети с цветами в сопровождении родителей стекались к школам со всех сторон, звучали музыка и громкий смех. И Кирилл, глядя на этот праздник жизни, внезапно остро почувствовал: он бы с удовольствием снова вернулся в первый класс. А еще лучше – в младшую группу детского сада. К игрушкам, завтракам-обедам и сончасу с 14-00 до 15-30.
Ночь с 31 августа на 1 сентября он провел дома – хотя правилами предусматривалось его пребывание в общаге. У Кирилла сильно заболела мама, и он отпросился у Толкачева. Не сказать, что он мог что-то специальное сделать для мамы (того, чего не сделали врачи), но считал: он обязан быть рядом – вдруг понадобится на подхвате? И замдекана пошел ему навстречу – не задавая дополнительных вопросов, только осведомившись – планирует ли Кирилл ходить на занятия. Кирилл, конечно, планировал.
С утра, убедившись, что кризис миновал (температура спала, и мама явно пошла на поправку), Кирилл поспешил в университет. Доехал до станции «Бауманская» и влился в плотный студенческий поток, состоящий почти на 100 % из «козерогов». Козероги бежали на учебу – как-никак, первый день, и нужно прийти всем. Ну, или почти всем.
В отличие от первокурсников, Кирилл совсем не торопился. Ему было приятно прогуляться и вспомнить, как и он три года назад спешил 1 сентября в университет. Правда, в отличие от студентов, идущих пешком, его подвез папа на машине, но принципиального различия в этом нет. Потому что неважно, каким способом ты добираешься – важно, какие ощущения ты при этом испытываешь.
– Извините, можно пройти? – Кирилл услышал позади тонкий девичий голосок и посторонился, освобождая место. Дорожка здесь сужалась, а он не собирался своей «широкой спиной» задерживать движение. Он проследил взглядом, как мимо него проскользнула целая стайка оживленно болтающих нарядных девчонок с горящими от возбуждения глазами, и поймал себя на мысли, что смотрит вокруг, как умудренный опытом (хорошо, что не «побитый молью») ветеран. И второй раз за утро ему захотелось вернуться в далекое детство, которое, увы, ушло навсегда.
«Детство, детство, ты куда бежишь?
Детство, детство, ты куда спешишь?
Не наигрался я еще с тобой,
Детство, детство, погоди! Постой!
А я хочу, а я хочу опять
По крышам бегать, голубей гонять,
Дразнить Наташку, дергать за косу,
На самокате мчаться по двору…», – продекламировал негромко Кирилл и отдельно отметил: – Сегодня я прямо сгусток меланхолии и концентрат жалости к самому себе. Давненько такого не было. Осень что ли виновата? Или тот факт, что я не спал почти всю ночь? Или тот факт, что половина учебного пути уже пройдена, и остались только воспоминания? Да и те уже пересмотрены?
Кириллу никто не ответил. Да и кто, собственно, мог ответить – внутренний голос? Примерное так:
– Голос, голос, подскажи, да всю правду расскажи!
– Кто ты такой, и что тебе от меня нужно?
– Я – твой хозяин и требую ответа!
– А, ну тогда понятно. И о чем же хозяин изволит спросить?
– О том, что со мной происходит. Что это?
– Да ничего особенного. Осенняя депрессия, общее кризисное настроение в стране и отсутствие перспектив служебного роста.
– И какое это отношение имеет ко мне? Депрессией я не страдаю, перспективы у меня замечательные (и кстати, некоторые из них уже даже реализованы), а на кризисные настроения мне плевать, поскольку телевизор я не смотрю и вообще – большую часть жизни погоняю сам на сам: на учебе и в общаге. И еще в загоне у Шербеня, где меня заставляют смотреть черт знает на что.
– Вот именно, вот именно. Я это и имел в виду. Ты чувствуешь, что ты сам себе не принадлежишь, ты достоин лучшего, а занимаешься непонятно чем.
– Постой, погоди! Я этого не говорил, напротив – меня всё устраивает. И я уверен, что дальше будет лучше.
– Ну, это вряд ли. Я бы посоветовал тебе снять розовые очки и посмотреть на мир широко открытыми глазами. Ты же знаешь основной принцип любой психологической терапии: правда, правда и только правда! А правда – она сурова, правда – она непривлекательна и разъедает человека постепенно. Разъедает изнутри, разъедает так, что потом и не соберешь до первоначального состояния.
– Да ну тебя, голос! Несешь какую-то ахинею, и я уже стал забывать, что хотел спросить. Пора прекратить сей бесперспективный диалог-монолог, а тебе поставить двойку за из рук вон плохо выполненное задание.
– Вот именно, что двойку. Двойки – это твоя ближайшая перспектива, сил так же упорно учиться, как и раньше, у тебя уже нет. И задора молодецкого нет, и внутренней мотивации. А нагрузка предстоит нешуточная, имей в виду. И никто тебя от обязанности оставаться отличником не освобождал…
– А ведь голос прав, – Кирилл дернул головой, – по крайней мере, наполовину прав. Я не чувствую в себе силы снова спуститься в учебно-трудовой забой, спуститься по-стахановски. И предстоящая запредельная нагрузка меня пугает. Снова корпеть над курсовиками и ДЗ, совмещая инженерную специальность с факультетскими занятиями? По крайней мере, сейчас это кажется мне весьма затруднительным. Поэтому для поднятия морального духа срочно нужно съесть мороженое. А мороженое продается в университете в буфете – и в такое время нигде более. Замечу – это серьезное упущение в области городских рыночных отношений. Согласно рыночной теории, спрос диктует предложение. И что я вижу 1 сентября 2017 года? Массовый спрос в моем лице на мороженое имеется, а предложения нет…
* * *
– Так, – Кирилл остановился напротив расписания, висевшего перед деканатом. – Что новенького?
Понедельник:
История оптики (лекция)
Источники и приемники излучения (лекция)
Физические основы лазеров (лекция)
Вторник:
Военная кафедра на целый день
Среда:
Проектирование оптико-электронных приборов (лекция)
Экономика (лекция)
Физические основы лазеров (лекция)
Четверг:
Численные методы в оптике (лекция)
Численные методы в оптике (лекция)
Численные методы в оптике (семинар)
Пятница:
Теория оптико-электронных систем (лекция)
Теория оптико-электронных систем (лекция)
Теория оптико-электронных систем (семинар)
Суббота:
Источники и приемники излучения (семинар)
Физические основы лазеров (семинар)
Экономика (семинар)
История оптики (семинар)
– Блин! – Кирилл застонал. – Я же совсем забыл о военной кафедре – вот я балбес! И, конечно, никому не скажешь, что я типа уже военный и типа уже старший лейтенант. Кстати, мне интересно. После окончания военной кафедры я должен получить звание лейтенанта запаса, а могу ли я иметь сразу два звания – от ФСБ и от армии? А если могу, то какое главнее? Но – кроме шуток!
Кирилл вынул из кармана блокнот и сделал отметку: обязательно прояснить данный вопрос у Щербеня – может быть, его освободят от необходимости заниматься на военной кафедре? Ведь парадокс получается, коллизия. А времени на разрешение коллизии нет совсем – сегодня пятница, а первые занятия уже во вторник.
– А, может быть, для начала справиться в деканате? Раскрыть карты, всем объявить, что я действующий секретный офицер ФСБ, и стать через три года лейтенантом ПВО – рылом не вышел? – пробормотал Кирилл вполголоса, развернулся и заспешил в сторону аудитории, в которой через пять минут лектор начнет читать курс теории оптико-электронных систем. – Вот будет потеха, прости господи! Замдекана выпучит глаза, потом побледнеет, начнет перебирать бумажки на столе и наконец выдаст: «Кирилл, ну зачем ты мне это сообщил? Я жила себе спокойно, ничего не знала и не ведала, никак не была связана с вашей повышенной секретностью, а что теперь? Теперь мне нужно отправить телефонограмму в ректорат – фельдъегерской связью. И ждать, когда за самоуправство мне голову открутят. И что я тебе по жизни плохого сделала – зачем ты со мной так поступаешь?» А потом начнет заикаться, покраснеет и разродится свежим рэпчиком:
– Стоп, хватит! – Кирилл зашел в аудиторию и проследовал на задний ряд – его излюбленное место. – Хватит визуализировать с ответом замдекана – контрпродуктивно, и, кроме того, мысленный диалог зашкаливает. А мысленный диалог – это то, с чем я по долгу службы обязан бороться изо дня в день. Иначе видеть не смогу, и внешние и внутренние враги государства возопят от радости.
Кирилл кинул сумку на парту и осмотрелся: из всех трех групп в аудитории находилось человек пять – не больше. А ведь, насколько он слышал, история оптики – предмет совсем непростой, а преподаватель (вернее, преподавательница) – очень серьезная дама и крайне ревностно относится к посещению своих лекций.
– Думаю, она с первой же минуты возьмет быка за рога, и берегитесь, ленивые! Как пить дать, устроит перепись присутствующих, а тех, кто пропустил, застращает до смерти. Дескать: «Зачет-экзамен-курсовую-работу вы мне не сдадите никогда». – Кирилл вынул из сумки ручку, тетрадку и прикрыл глаза, сосредотачиваясь. Никого не волнует, что он не выспался – лекции отсидеть придется, а потом еще выдержать целый длинный день на Факультете.
В аудиторию вошла лекторша и представилась. И конечно, сразу отметила в блокноте фамилии тех, кто пришел, по группам:
– Что ж, поздравляю вас, – меланхолично продекламировала она, – первый шаг к допуску на экзамен вы сделали. Чего не скажешь о ваших безответственных товарищах, которые непонятно почему решили, что могут игнорировать мои занятия. Передайте им, что они совершили огромную ошибку, и ошибка может стать роковой. Ну, а теперь – за работу!
Краткий обзор
История оптики неразрывно связана с естественнонаучными и философскими работами мыслителей древнего мира.
Первые инструменты для оптических исследований появились в результате наблюдений за тенью, отбрасываемой предметами, за отражением и преломлением света в драгоценных камнях, в воде или во льду, опытов, сделанных с помощью линз и зеркал в Древнем Египте и государствах Месопотамии.
Мысли, гипотезы и теории древних учёных, связанные со зрительными наблюдениями, были развиты древними греческими и индийскими философами, и особенно следует выделить развитие геометрической оптики в греко-римском древнем мире. Кстати, слово «оптика» – именно греческого происхождения, оно связано со зрением.
Наука об оптике была серьезно дополнена открытиями в средневековом исламском мире (были сформулированы принципы физической и физиологической оптики) и затем получила дальнейшее развитие в ранней Европе, где началась дифракционная оптика. Эти исследования оптики теперь известны как классическая оптика…
…Самые ранние известные линзы были сделаны из полированных кристаллов, часто из кварца. Их датируют приблизительно тысяча двухсотым годом до нашей эры – это ассирийские линзы. Есть много подобных линз из древнего Египта, Греции и Вавилона. Древние греки также заполняли стеклянные колбы водой, чтобы получить линзы (однако, к примеру, в европейских странах о стеклянных линзах не знали вплоть до средневековья).
В древней Индии философские школы Шакья и Вайшешика приблизительно с шестого-пятого столетий до нашей эры развивали теории о свете. Согласно школе Шакья, свет – один из пяти фундаментальных «тонких» элементов, из которого появляются все остальные элементы в конечном варианте.
– А кто-нибудь из вас знает философские постулаты школы Вайшешика? – неожиданно спросила преподаватель с широкой улыбкой на лице. – И вообще, кто-нибудь из вас слышал о таковой? Ну?
Кирилл поднял руку:
– Я знаю.
– Отлично! Вы, – преподаватель сверилась со списком студентов, присутствующих на лекции. – Вы Кирилл Раевский, правильно?
– Да, правильно. Школа Вайшешика исповедовала атомистическую теорию физического мира на «неатомном основании эфира, пространства и времени». Так называемые «основные атомы» – из земли, воды, огня и воздуха. Их не следовало путать с обычными значениями этих элементов.