Глава 5
В штабе округа
Отписавшись в Главном штабе по итогам поездки в Алжир и отбыв в Шешурино положенный после длительной командировки за рубеж четырехмесячный отпуск, Куропаткин направляется для дальнейшего прохождения службы в Ташкент, где 15 декабря 1875 года получает назначение исполняющим должность старшего адъютанта штаба Туркестанского военного округа. С 21 января 1876 года состоит для поручений при штабе округа.
То есть во второй и совсем непродолжительный, немногим более года, период службы в Средней Азии он формально, если судить по материалам послужного списка офицера, непосредственно в армейских строевых частях не служит, командных должностей в батальонах, полках и бригаде не занимает, проводит время при начальстве, исполняя необременительные, связанные с делопроизводством штабные функции и отдельные поручения руководства, от повседневных боевых и дежурных забот войск далек.
Но это только если смотреть исключительно формально, только по сухим, бесстрастным материалам личного дела.
В жизни, несмотря на престижную и непыльную штабную должность, серебряный академический генштабовский значок, адъютантский аксельбант и благосклонное к себе отношение со стороны командующего войсками округа и туркестанского генерал-губернатора инженер-генерала Кауфмана, Куропаткин по-прежнему в СТРОЮ и в БОЮ.
В январе 1876 года находившийся в Петербурге по делам службы Кауфман на аудиенции у императора Александра II смог убедить самодержца в необходимости окончательно сломить сопротивление и безоговорочно подчинить Российской империи Кокандское ханство. Получив монаршее согласие, он тотчас по телеграфу отправил в Ташкент в штаб округа приказ командующим экспедиционными отрядами генералам М.Д. Скобелеву и Г.А. Колпаковскому о немедленной подготовке войсковой операции по взятию непокорного Коканда. Симпатизировавший Скобелеву начальник штаба войск Туркестанского военного округа генерал-майор Виталий Николаевич Троцкий, передавая приказ командующего, от руки дописал: «Миша, не зевай!».
Распоряжением Троцкого штабс-капитан Куропаткин прикомандирован к располагавшейся в Намангане скобелевской оперативно-войсковой группе.
В начале января 1876 года сводное формирование кавалерии и пехоты численностью 2800 человек при 12 артиллерийских орудиях под водительством Скобелева вышло на ближние подступы крепости Андижан. После тщательной рекогносцировки северной и восточной окраин города по расположению войск противника был открыт плотный артиллерийский огонь, далее начался штурм, завершившийся взятием Андижана. Уцелевшие части войск Кокандского хана, преследуемые по пятам русскими передовыми казачьими отрядами, вынужденно укрылись в крепости Уч-Курган.
Куропаткин снова в бою и в первых рядах атакующих – 27 января 1876 года он «начальствовал штурмовой колонной» из полуроты охотников и сотни спешившихся казаков при взятии Уч-Кургана. Крепость взята штурмом, противник разгромлен, захвачены пленные и пять орудий. Выйдя на оперативный простор, генерал Скобелев «не зевнул» и, ни секунды не сомневаясь в победе, 8 февраля 1876 года, опередив отряд Колпаковского, первенствовал при завладении Кокандом.
Куропаткин красочно описывал в дневнике порядок взятия одного из укрепленных населенных пунктов:
«Приблизившись ускоренными осадными работами ко рву крепости, начинали штурм чаще всего перед рассветом. Роты, назначенные для штурма, скрытно собирались против выбранного пункта… со своими лестницами и по сигналу… вылезали из окопов, вытаскивали лестницы и вместе с ними бежали к стене крепости… Требовалось добежать до рва, спустить толстым концом лестницы в ров, раскачать лестницу и перебросить тонким концом на стену. Затем надо было спуститься в ров и, карабкаясь по этим лестницам, стараться овладеть участком неприятельской стены. Часть стрелков при этом оставалась рассыпанной у контрэскарпа для обстрела противника. Лестниц ставилось сразу несколько, и наши герои, оспаривая друг у друга место, лезли по лестницам в то время, когда против них противник принимал свои меры. На атакующих сбрасывали камни, бревна, куски от стены, лили кипяток, смолу, поражали ружейным огнем, наверху стены встречали батиками, копьями, шашками».
Разведывательная миссия № 2
Высочайшим указом от 1 апреля 1876 года Куропаткина причисляют к генеральному штабу, 4 апреля 1876 года «за отличие в службе» Алексею Николаевичу присвоен чин капитана.
В мае 1876 года капитан генерального штаба Куропаткин по распоряжению командующего войсками округа генерала Кауфмана назначен главой военно-дипломатической миссии в ставшую после покорения Кокандского ханства приграничной с Россией Кашгарию для переговоров о согласовании прохождения линии государственной границы в Восточном Туркестане между Российской империей и самопровозглашенным в 1872 году государством Йеттишар. Независимый правитель горного края Якуб-бек не без видимого удовольствия стремился извлечь максимальные выгоды из положения, при котором отторгнутая им от Китая территория представляла, в силу своего стратегического географического положения, непосредственный интерес одновременно для России, Великобритании и Турции.
Мнение генерал-губернатора Туркестана фон Кауфмана по проблеме Иеттишара расходилось с позицией российских дипломатического и военного ведомств, более того, и с личной точкой зрения военного министра Милютина: в Петербурге считали, что для России «удобнее было бы, если бы в Кашгаре снова возвратилось господство китайской власти».
В свою очередь, Кауфман, справедливо полагая, что ему на месте виднее, рассуждал о возможности заключения мирных договоренностей с тем, кто на данный момент является СИЛЬНЕЙШИМ на сопредельной территории ПО ФАКТУ, то есть с Якуб-беком. Главное, прагматично рассуждал Кауфман, обеспечить безопасность границ империи, но этот вопрос можно решить только с тем, кто обладает РЕАЛЬНОЙ властью здесь и сейчас, а чем завершится очередная схватка Якуб-бека с цинскими правительственными войсками, одному богу известно.
Куропаткин не первый русский военный разведчик, выполнявший ответственное задание в Кашгарии. До него там побывали: в 1868–1869 годах – капитан генерального штаба П.Я. Рейнталь, в 1870 и 1872 годах – капитан генерального штаба А.В. Каульбарс, в 1875 году – вновь П.Я. Рейнталь, дальновидно назначенный в государство Йеттишар исполнять обязанности российского консула.
Перед тем как окончательно решить, на какую из противоборствующих сил по ту сторону границы делать ставку, русскому командованию нужна была достоверная и предельно объективная информация об оперативной обстановке в Семиградье, силах и возможностях борющихся за влияние и господство в регионе сторон. Поэтому, когда Куропаткина направили к Якуб-беку, одновременно в район расположения противостоящей правителю Кашгарии китайской регулярной армии снарядили опытного разведчика – подполковника генерального штаба Юлиана Адамовича Сосновского, прекрасно знавшего Туркестан и возглавлявшего результативные военно-научные, разведывательные экспедиции по Монголии и Китаю в 1872 и 1874 годах.
Информация о ситуации в Йеттишаре, возможностях, планах и замыслах не так давно присягнувшего на верность Османской империи и получившего от турецкого султана титул эмира Якуб-бека, поступавшая в Главный штаб в Петербурге и штаб Туркестанского военного округа от русского консула в Кашгаре подполковника П.Я. Рейнталя, воспринималась как противоречивая и отрывочная, что не давало возможности досконально уяснить сложившуюся политическую и военно-оперативную ситуацию на границах края в полном объеме и принять взвешенное и наиболее оптимальное решение – какими методами и способами проводить внешнюю политику по закреплению завоеванных позиций России в восточной части Средней Азии и на Тянь-Шане, кто может быть потенциальным союзником, кого обозначить в качестве противника.
Оценивая военно-политическую и оперативную обстановку на границах России в Восточном Туркестане в середине 1876 года, Куропаткин вспоминал:
«Наши сведения о Кашгарии, имевшиеся в то время, были не только неполны, но в значительной степени преувеличивали действительную силу правителя Кашгарии Якуб-бека и значение основанного им государства. В Кашгарии видели сильное мусульманское государство, к которому как к центру могли примкнуть симпатии мусульманского населения не только слабых мусульманских государств, еще сохранивших независимость, но и населения завоеванных нами областей. Значение Кашгарии в наших глазах увеличивалось вследствие попыток англичан привлечь эту страну на свою сторону… Средства этого владетеля тоже сильно преувеличивались… Требовалось проверить на месте, насколько действительные средства и силы Якуб-бека могли быть нам опасны».
В штабе округа Куропаткин внимательно исследует все добытые предшествующими разведывательными миссиями материалы по Иеттишару, войсках, их вооружении и снабжении, населении, особенностям местности. Отдельное внимание уделяется личности правителя страны Якуб-бека, его семье, ближайшему окружению.
Детальный инструктаж Куропаткина, проведенный командующим округом Кауфманом и начальником штаба Троцким звучит так: на месте детально изучить политическую и оперативную обстановку в Кашгарии; добиться согласия Якуб-бека на установление линии государственной границы на наиболее выгодных для России условиях; при принятии Якуб-беком требований о ненападении на российскую территорию и русские торговые караваны обещать ему поддержку в борьбе за отстаивание самостоятельности государства; выяснить существо предложений, поступивших Якуб-беку от сотрудников английских военных миссий, учитывая тот факт, что в 1875 году при посредничестве англичан кашгарская армия закупила в Турции партию скорострельных винтовок; получить сведения о вооруженных силах и военных укреплениях; провести топографическую съемку местности по маршруту выдвижения в Кашгарию и составить подробные карты.
С небольшим отрядом Куропаткин начинает неспешное, с перерывами на стоянки движение из Ташкента к границе. Пройдены города Ходжент, Коканд, Маргелан, Ош. В июле при переходе из Оша к Гульчу экспедиция подвергается нападению каракиргизских бандитов, в перестрелке Алексей Николаевич получает ранение в руку. Дальнейшее продвижение малочисленной группой представляется смертельно опасным, и отряд возвращается в Ош. После получения доклада о случившейся в горах стычке командующий округом Кауфман принимает решение об усилении отряда до 60 человек: для охраны Куропаткина и его спутников дополнительно выделяются несколько десятков казаков и стрелков. Меры предосторожности оказались весьма полезными, нападать на такой отряд бандиты посчитали себе дороже. Выдвинувшись в дальнейший путь 6 октября 1876 года, дипломатическая миссия во главе с Куропаткиным беспрепятственно и без новых приключений прибыла в Кашгар уже 25 октября 1876 года.
В столице Иеттишара «защитника веры и счастливца» Якуб-бека не оказалось, он уже как несколько недель находился в районе города Курля, где сосредоточились значительные силы китайских правительственных войск, готовившихся начать операцию по разгрому мятежников и возвращению под юрисдикцию Пекина отторгнутых территорий Синьцзяна. Предложение о проведении переговоров с оставшимися в Кашгаре высшими чиновниками Куропаткин категорически отверг – ему нужно для диалога только первое лицо и никто другой. Реальная военная опасность, исходящая от китайской армии, и иные грозящие утратой власти внутриполитические обстоятельства, складывающиеся в провинции, объективно требовали неотлучного присутствия Якуб-бека в Курле, куда он и пригласил русскую дипломатическую миссию. После занявшего немало времени согласования с Ташкентом, приглашение правителя Семиградья было принято: выступив 10 декабря 1876 года, ровно через месяц – 10 января 1877 года отряд Куропаткина достиг Курли.
Ни в Кашгаре, ни на маршруте движения офицеры отряда Куропаткина зря времени не теряли, активно занимаясь сбором разведывательной информации согласно полученному от Кауфмана и Троцкого инструктажу. Оценивая на основе наблюдений военный потенциал сопредельного государства, Куропаткин пришел к выводу, что представленные военной разведкой ранее в Главный штаб и штаб Туркестанского военного округа сведения о вооруженных силах Иеттишара по непонятным причинам преувеличены. Да, войска имеются в наличии, они организованы, обучены и неплохо вооружены, благодаря полной обеспеченности конским составом – мобильны, население лояльно к местной администрации и готово для защиты страны от агрессора взяться за оружие, но все это в совокупности выглядит не настолько серьезно, чтобы воспринимать армию самопровозглашенного государства как равного по силам русским войскам противника.
Надо отдать должное правителю Йеттишара, – русскую военную миссию Якуб-бек «выдерживать в приемной» не стал и принял капитана генерального штаба Российской армии на следующий день после ее прибытия в пункт назначения.
Наделенный необходимыми по требованиям дипломатического протокола полномочиями, после представления соответствующих официальных документов Куропаткин от имени генерал-губернатора российского Туркестанского края Кауфмана передал правителю сопредельного Восточного Туркестана письмо с выражением искренних намерений о сотрудничестве, щедрые подарки и, поддерживая тысячелетние восточные азиатские традиции проявления демонстративной лести, восхваления и преклонения перед властителем, обратился с приветственным словом:
«По вашему желанию, высокостепенный бадаулет, мы первые из русских совершили такой длинный путь по вашим владениям. Хакимы всех пройденных нами пунктов и лица, приставленные к нам, принимали по вашему приказанию все зависящие от них меры, чтобы сделать для нас путь неутомительным, и вполне достигли этого. Со своей стороны мы старались за время пути ознакомиться со всеми проходимыми местностями, ознакомиться со всеми путями, ведущими из пройденных нами городов в русские земли, с базарами этих городов, с потребностями населения, с целью из всего нами осмотренного и изученного извлечь возможно большую пользу для расширения наших взаимных торговых сношений, а через них и для упрочения дружеских отношений…
Мы обратили внимание на крайнюю дешевизну всех главных предметов пищи и домашнего обихода…
Мы не могли также не обратить внимания на точное исполнение подданными бадаулета всех установленных им законов и правил…
Мы еще более убедились, что высокостепенный бадаулет не только создал обширное государство, но и умеет мудро управлять им».
20 января 1877 года в ходе очередной аудиенции у правителя Иеттишара Куропаткин, следуя данным ранее инструкциям, предложил приступить к рассмотрению вопроса о территориальном размежевании между сопредельными государственными образованиями и передаче в ведение России крепостей и населенных пунктов Иркештам, Егин, Награ-Чалды и Улугчат, ранее входивших в состав Кокандского ханства и отторгнутых от него Якуб-беком. Для определения линии государственной границы на местности предлагалось создать совместную пограничную комиссию.
Необходимо отметить, что переговоры шли на фоне непрекращающихся боев кашгарских вооруженных формирований с китайскими правительственными войсками. Войска Якуб-бека терпели поражение за поражением, сопротивляться давлению русской дипмиссии означало риск получить войну на два фронта, в которой шансов выжить у правителя Семиречья попросту не оставалось. Расчетливый Якуб-бек решил, что лучше потерять часть целого и уцелеть, получив в союзники русских, чем цепляться за все целое и оказаться растерзанным с двух противоположных сторон – русскими на юге и китайцами на востоке.