— Гениальная идея, — похвалил его Джон.
— Как в старые добрые времена, когда в город приезжали первые поселенцы, — сказал Ральф.
В ресторане все снова оживились, только Драко и Сойер сохранили головы холодными, они понимали, насколько нелепа эти идея.
— Но эти лачуги не стоят никаких двадцати акров земли, — поднял руку младший О’Нилл, надеясь прекратить эту дискуссию. — Мы введём женщин в заблуждение…
— А кто сказал, что домики должны быть расположены на земельных участках, — перебил его Дюк. — Раз уж на то пошло, дарёному коню в зубы не смотрят, — ухмыльнулся он.
— Год — это справедливо, — решительно заявил Кристиан, не обращая ни на кого внимания. — Если не приживутся, то вольны уехать, никто на них обижаться не будет.
— Погодите-погодите, надо всё ещё раз обдумать, — пытался вразумить их Сойер, но его уже никто не слушал, он нагнулся к Драко. — Они что, серьёзно?
— Да, — мрачно подтвердил тот. — Ты лучше меня знаешь своего брата, если он что-то вбил себе в голову, то его трудно переубедить, что он не прав.
О’Нилл вздохнул, понимая, что его лучший друг прав, но он не мог так просто сдаться, он старался быстро придумать другие аргументы для пробуждения здравого смысла команды.
— Ну что, всё решено, — деловым тоном заговорил Кристиан. — Я поеду по делам в Сиэтл и там смогу встретиться с претендентками на работу, если такие объявятся, — тихо добавил он.
— Эй, придержите лошадей, — нахмурился Сойер. — Мы не можем предлагать им домишки, не говоря уже о земле, не посоветовавшись с Чарльзом. К тому же существует антидискриминационный закон, запрещающий предлагать работу только женщинам.
— Можно попробовать его обойти, — усмехнулся средний брат.
— Но нам действительно надо поговорить с Чарльзом, — серьёзно сказал Сойер.
Самый старший О’Нилл, хоть и ни во что не вмешивался, но был партнёром компании, он имел право голоса. В конце концов, они собирались предложить кому-то домики и землю, являющуюся семейной собственностью.
— Да нет у нас на это времени, — отмахнулся от него Кристиан. — К тому же Чарльз на всё согласится, ты прекрасно это знаешь. Он вообще перестал интересоваться делами компании с тех пор, как начал работать в музее.
— Неплохо бы нанять адвоката, чтобы он составил что-то вроде контракта, — предложил Бен.
— Точно, — кивнул средний из братьев, он достал свой блокнот, куда переписал вчерашние записи с салфетки. — Думаю, на журналы уйдёт много времени, но я сегодня же этим займусь, постараюсь дать объявление в газете Сиэтла. Пожалуй, было бы ещё неплохо поместить объявление в каком-нибудь другом городе. Я съезжу в Орегон и поговорю там с женщинами из Портленда, но на это у меня уйдёт время.
— Значит, всё вроде решено, — обрадовался Джон.
Дружное ликование окрылило всех, кроме Драко и Сойера, они продолжали обмениваться мрачными взглядами. Они тоже хотели, чтобы в городе было больше женщин, но эта история с домишками и землёй им была совсем не по вкусу.
— Надо составить анкету, — предложил Малфой.
— Вот и займись этим, Блэк, — сказал ему Гамильтон.
— А я тогда займусь домами, — решил младший брат. — На случай, если какая-нибудь дурочка всё-таки отзовётся на объявление.
— Я помогу тебе, — с радостью предложил Джон, и таких желающим было много.
— Кристиан, если будешь выбирать из женщин, обязательно возьми блондинку, — попросил его Ральф. — Уж больно мне нравится этот тип женщин.
Малфой скрипнул зубами, но его никто не услышал. Он никогда не верил в предсказания и интуицию, но сейчас его стали мучить очень скверные предчувствия.
Сойер вспомнил о времени, пилоты быстро позавтракали и поспешили заняться работой. Драко надо было сегодня слетать в два небольших городка по численности населения ещё меньших, чем Уайт-Маунтин, надо было доставить туда посылки и людей.
Весь день у Малфоя не выходила из головы идея Кристиана с домами для женщин. Впервые за долгие годы ему захотелось предложить друзьям применить магию, но он быстро отмёл эту мысль. В штатах были строгие правила секретности. Вот если бы в Уайт-Маунтине большинство жителей знало, что существует волшебный мир, то тогда можно было бы и поколдовать.
Эллен рассказывала, что в нескольких штатах есть небольшие города, где вместе живут маги и маглы, последние знают какие у них необычные соседи, но никому об этом не рассказывают и переезжать никуда не собираются. Вот только в Уайт-Маунтине до приезда Эллен не было волшебников, потом родились её сыновья, приехали Малфои, но они никому свою тайну не раскрыли. В городе была устоявшаяся жизнь, лучше её такой и оставить. Драко даже представлять не хотел, как испугаются местные жители, если узнают о магии.
Вечером Драко, как только он вошёл в контору, сразу увидел Кристиана, тот довольным голосом сообщил, что с объявлениями в газете Сиэтла проблем не будет, надо только придумать текст. О’Нилл попросил Малфоя поторопиться с анкетой, надо всё сделать как можно скорее. Драко сел за свой стол и стал составлять её.
Через полчаса пришёл Сойер, он выглядел усталым и был весь перепачкан. Как он и думал, домишки хоть и стояли на месте, но были полны грязи и пыли, за сегодняшний день он с двумя пилотами смогли привести в божеский вид только один дом, и то, там можно было бы ещё и завтра убираться. Младший брат был сильно недоволен этой идей.
— Как только какая-нибудь женщина увидит этот дом, она сразу сбежит, не прожив здесь и недели, — заявил он, почёсывая бороду. — Чувствую, вляпаемся мы, — он вздохнул. — Но с другой стороны: если мы не сможем привезти сюда женщин, то лишимся хороших пилотов.
— Если всё-таки кто-то уедет, то, когда будем искать новых, надо будет брать исключительно женатых, — предложил Малфой.
— Да, хорошо бы, но ведь мы пытались и не раз, — напомнил Сойер. — Только жёны ни в какую не хотели переезжать на Аляску, как они говорили: “Слишком далеко от цивилизации”.
— Зато у нас преступлений мало совершается, да их почти вовсе нет, — довольным тоном сказал Драко. — Многие женщины жалуются, что боятся ходить по улицам без оружия. У нас это можно спокойно делать, не бояться грабителей даже ночью. И наркоманов у нас нет.
— Это да, — устало улыбнулся О’Нилл. — Честно говоря, я не представлял, что нашим пилотам так не хватает женщин. Подумав, я понял, что это мы ещё летаем по делам в крупные города и другие штаты, а они-то всё время находятся здесь, поэтому им так скучно.
Малфой не мог с этим не согласиться. Пока не пришёл Кристиан, два друга занимались делами. Они пропустили ужин, но всё закончили, теперь оставалось только ждать, когда кто-нибудь сможет откликнуться на объявление, и главное было — привести домишки в порядок.
Драко пришёл домой, покормил собаку и решил посмотреть библиотеку матери. Кристиан сказал, что уже можно переносить книги в другое здание, которое отвели под библиотеку: как только приедет женщина, она сможет сразу заняться делами.
Утром Кристиан улетел в Сиэтл, теперь оставалось только ждать от него вестей.
========== Глава 4. Жизнь Гермионы. ==========
Иногда бывают в жизни такие несчастливые дни, что выть охота. Гермиона Грейнджер налила себе чашку чая, уселась в большое любимое кресло, положила ноги на тахту и закрыла глаза.
День сегодня начался скверно: Хьюго проспал, и они с Розой опоздали на школьный автобус. Шестилетней Розе приспичило именно сегодня надеть розовый свитер, который всё ещё лежал в корзине для грязного белья, и она всю дорогу ныла. Гермиона везла их на машине, и, как назло, на всех светофорах, конечно же, горел красный свет. Дети едва успели в школу.
На работу в библиотеку она опоздала на десять минут. Начальница — миссис Раффирти — встретила её таким взглядом, от которого могло скиснуть молоко.
Но все эти мелкие неприятности померкли после ленча: Грейнджер получила уведомление, что бюджет библиотеки на следующий год сокращается, и двух сотрудников, которые устроились на работу позже всех, придётся уволить. Другими словами, примерно через три месяца Гермиона лишится работы. Оставшееся время, сидя за кафедрой, она только об этом и думала, даже не могла улыбаться и как обычно общаться с постоянными читателями.
К шести часам она, наконец, добралась до дома, совершенно разбитая, раздражённая и подавленная. И именно в этот момент мистер Эриксон, управляющий жилым комплексом, передал ей записку, в которой сообщалось, что арендная плата за жильё повышается.
Такой день мог сломить и самого стойкого. Хотя Грейнджер всегда отличалась волевым характером, но сегодня всё ей казалось безысходным.
Чувствуя её настроение, дети весь вечер вели себя тихо. От бесконечных мыслей о том, как выйти из создавшегося положения, Гермиона просто обессилела. Медленно отхлёбывая чай, она всё пыталась понять, почему же её жизнь складывается именно таким образом. У неё были небольшие сбережения, но их хватит только месяца на два. Все те деньги, что она привезла с собой из Британии, уже почти закончились. Грейнджер горько усмехнулась, подумав о том, что, узнай сейчас кто-нибудь из её старых друзей, в каком она оказалась положении, над ней бы посмеялись, а потом родители Рональда точно отняли бы у неё детей.
После войны Гермиона уже через три дня узнала, в каком городе и на какой улице живут её родители. Она хотела убедиться, что с ними всё в порядке, поэтому сразу полетела к ним в Австралию, и к большому удивлению обнаружила, что её мама беременна и должна родить через два месяца дочь. Применять магию к беременной женщине она не стала, решив, что и отца пока лучше не трогать, пусть живут под вымышленными именами. Грейнджер удостоверилась, что у родителей всё хорошо, они ни в чём не нуждаются, и тогда она спокойно уехала.
Вернувшись в Лондон, она узнала, что, пока её не было, Уизли изменил ей с Браун: Лаванда его соблазнила, что-то подмешав тому в напиток. Гермиона простила Рона, в тот момент он был ей очень нужен, к тому же она видела, что он искренне сожалеет о содеянном. Грейнджер быстро забеременела, они с Уизли решили оставить ребёнка. Молли настояла, чтобы они как можно скорее поженились, а если кто будет спрашивать, говорили, что малыш родился раньше срока, но никто таких вопросов им не задавал. В конце февраля Гермиона родила мальчика — его назвали Хьюго. Грейнджер не собиралась становиться матерью так рано, но когда появился Хьюго, она была рада, что он у неё есть. Через два года летом Гермиона родила дочку Розу.
За это время Гарри успел жениться на Джинни, у которой, как и у её матери, сильно испортился характер. Война повлияла на всех Уизли, оставив свой отпечаток: они стали жестокими. Поначалу Гермиона всё списывала на смерть Фреда, ей казалось, что со временем Молли, Артур и их дети станут прежними. Но время шло, а всё становилось только хуже.
Гарри быстро стал начальником Аврората, по сути, других желающих не было, и, к сожалению для старинной подруги, его характер так же поменялся: он выслеживал и спокойно убивал всех подряд Пожирателей смерти, причём даже тех, кто и сопротивления не оказывал. Тут шатенка тоже находила ему оправдание: на одно задание, которое сначала все посчитали пустячным, Гарри взял свою невесту, она официально не работала в Аврорате, но не раз помогала жениху в расследованиях. В тот раз они думали, что просто будут наблюдать за женщиной, она была дальней родственницей Пожирателя смерти уже в преклонном возрасте, надо было узнать: общается он с ней или нет.
В итоге оказалось, что вместо одной родственницы Пожирателя смерти и него самого, они увидели сразу пять сбежавших Псов, которые спрятались в доме. Поттер и Уизли хотели задержать их, те оказали сопротивление, началась битва, и в Джинни угодило заклинание–проклятье. Когда подоспели другие авроры, в том числе и Рональд, его сестре было очень плохо. Хорошо, что один из старых работников знал, что надо делать в таких случаях, он не дал невесте главного героя войны умереть на месте. Когда Джинни доставили в Мунго, целители не были уверены, что мисс Уизли полностью поправится: она могла или остаться в коме, или, выйдя из неё, повредиться рассудком. Все родственники и друзья тогда не отходили от больной. К счастью для всех через три месяца Джинни полностью поправилась, её организм оказался очень крепким. Только этот случай наложил ещё больший отпечаток на неё, Гарри и всю семью. Они все стали ещё жёстче.
Родив Розу, Гермиона сидела дома с двумя детьми, она стала всё больше времени проводить среди маглов, гулять в парке, радуясь, что они с Роном купили дом рядом с простаками, а не поддались на уговоры родни и не поселились в Хогсмиде или ещё в каком-нибудь месте, где рядом были одни маги. Грейнджер стало казаться, что единственный человек, который остался прежним — это её муж.
Несмотря на тяжёлую работу в Аврорате, той злости и ненависти, что была у окружающих, у Рональда не появилось. Стоило ему перешагнуть порог дома, как он широко улыбался, брал на руки Хьюго, который бежал к нему, спеша рассказать, где он сегодня был с мамой и что делал. Входя в гостиную, он целовал жену и дочь, садясь за стол, говорил о работе, не вдаваясь в подробности. Ему было куда интересней послушать, чем сегодня занималась его семья. Только оказавшись вдвоём в спальне, они спокойно обсуждали своих родственников и друзей. Им совсем не нравилось, что с теми происходило, но поделать они ничего не могли, никакие разговоры не помогали. Так Гарри с Джинни и остальные ещё и обижались, что Рон с Гермионой стали реже заходить к ним в гости.
За всеми проблемами в волшебном мире Грейнджер не забывала о родителях, она знала, что у них всё хорошо. Но так уж получилось, что второй раз она всё никак не могла слетать в Австралию. Когда Розе исполнился год, она, наконец, решилась это сделать. Когда Гарри узнал об этом, он пришёл вместе с женой в гости к подруге и дал ей золотую цепочку с чёрным камнем.
— Что это? — недоумённо спросила шатенка, разглядывая камень. — Зачем мне это?
— Это древний артефакт, я забрал его в доме одного из чистокровных Псов, — стал объяснять Поттер. — Вы все знаете, как в чистокровных семьях относились к сквибам: их просто вычёркивали с фамильного древа, а потом отдавали маглам, — с осуждением произнёс он.
— Да, я это знаю, — кивнула Гермиона. — Но мне зачем эта цепочка?
— Надень на шею своей сестре, — приказным тоном сказал Гарри. — Если камень станет жёлтым, то твоя сестра точно волшебница и очень сильная, если он станет красным, то это будет означать, что у неё есть магический потенциал, а если он останется чёрным, то значит — она простая магла.
— Ты ещё забыл сказать, если камень станет синим, то значит ребёнок — сквиб, — добавила Джинни. — Ты обязательно должна узнать кто твоя сестра.
Поттеры пристально смотрели на подругу, и она поняла, что они хотят ей сказать.
— Вы считаете, если моя сестра окажется не волшебницей, то мне лучше не возвращать родителям память? — спросила Грейнджер, Рон рядом с ней шумно выдохнул.
— Решать, конечно, тебе, но я бы поступил именно так, — честным и серьёзным тоном ответил Гарри. — Моя мама была единственной волшебницей в семье, родители, я думаю, не специально, но выделяли её за это, — он нахмурился, — и что в итоге из этого вышло? Моя тётя возненавидела меня, потому что я был сыном сестры, которой она завидовала. Понятно, у вас с сестрой разница в возрасте большая, но всякое может быть.
— Гермиона, ты только представь, что ты возвращаешь родителям память, они приезжают в Лондон, и тут с ними что-нибудь происходит, — Джинни быстро обрисовала мрачную картину. — Не дай Мерлин, конечно, но такое может быть. И тогда ты забираешь к себе домой младшую сестру, но она не волшебница. Только представь, каково ей будет жить среди магии, а у вас с Роном двое детей… — она сделала многозначительную паузу. — Или вот тебе такой вариант: твоя сестра магла, но она так и живёт в Австралии, ты с родителями тогда будешь видеться хорошо, если раз в год. И каждый раз, гостя у них, твоя сестра будет тебе если не завидовать, то относиться странно, а уж если она окажется здесь… — подруга развела руками. — Ты подумай, вариантов может быть много.
Грейнджер не могла не признать правоту друзей, обстановка в стране хоть и стала лучше, но всё равно то тут то там вспыхивали очаги напряжённости. Гермиона давно призналась себе и мужу, что до сих пор не поехала к родителям потому, что боялась: когда вернёт им память, они захотят снова жить в Лондоне, стопроцентную безопасность она не могла им гарантировать, нельзя ведь будет запретить им выходить из дома из-под защитных заклинаний. Поэтому прекрасно понимала, что лучше живые родители в Австралии, чем мёртвые здесь. Она взяла медальон и полетела с ним на зелёный континент.