— Во-первых, господин, он не мой жених; этому человеку я отказала, несмотря на могущество и власть его семейства. И это во-вторых. Знаете ли вы, кого приказали ударить? Он — младший брат самого господина Не Мин Цзюе, главы ордена Цин Хэ Не. Видели ли вы когда-нибудь в бою заклинателей Цин Хэ Не? Самый яростный шторм, самая чудовищная буря не сравнится с одним их бойцом.
Бойцы Ци Шань Вэнь недоумённо переглянулись. Вэнь Чжао подозрительно посмотрел на неё:
— Ты что, угрожаешь?
— Лишь предостерегаю, — успокаивая, Вэй Ан Ю мельком погладила Вэнь Чжао по руке, хотя с большей охотой переломала бы ему пальцы по одной косточке, — Не Мин Цзюе — совершенный варвар, грубый и несдержанный. Он не станет размышлять о том, к чему приведёт восстание, о нет; он лишь отдаст приказ разорвать всякого, кто носит одежды клана Вэнь, в клочья, стоит хоть волосу упасть с головы его брата. Разумеется, восстание будет подавлено; вот только кто знает, сколькие падут к тому дню? — её голос понизился до шёпота; теперь ещё добавить проникновенный взгляд глаза в глаза. — И кто будет в числе павших?
Побелев, как полотно, Вэнь Чжао нервно сглотнул. Он мог бесконечно надеяться на мощь Ци Шань Вэнь, прячась за спиной могущественного отца и многочисленными телохранителями, но трусость предательски рисовала перед ним одну и ту же картину, где к нему приближается Не Мин Цзюе, чьи глаза горят огнём мести, а сабля в его руках покраснела от крови по самую рукоять. Закрепляя успех, Вэй Ан Ю прижалась к нему и склонила голову на плечо. Сейчас было бы замечательно поцеловать Вэнь Чжао, загасить окончательно костёр его гнева — но это было тяжело и наедине, а уж под взглядом того, кто совсем недавно, дрожа, обнимал тебя, и вовсе невозможно.
«Ну же, молодой господин Вэнь: достанет ли вам сил признаться в трусости, или изобретёте другую отговорку?» — не успела Вэй Юн подумать об этом, как Вэнь Чжао проворчал, отводя глаза:
— Поднимите его. Да хватит разлёживаться, тебя били-то вполсилы! И скажи спасибо за моё милосердие.
Пошатываясь, Не Хуай Сан поднялся, молча вытер рукавом окровавленный нос, губы и подбородок. Тот, кто большую часть жизни прятался за её спиной, ленился и никогда не желал что-то сделать своими руками, кого она окрестила в своё время «младшей сестрёнкой». И кто так бессмысленно рисковал сейчас… чтобы помочь? Защитить? Это было глупо, но язык не поворачивался, чтобы сейчас его отчитывать. Вэй Ан Ю умоляюще посмотрела на него, надеясь, что он услышит единственную мысль, бившуюся внутри: «Молчи, молчи, только молчи, ни слова больше — иначе ты пострадаешь, а я себе этого никогда не прощу».
Он, к её огромному облегчению, промолчал — хотя безумный огонь, на мгновение вспыхнувший в глубине золотисто-карих глаз, напомнил ей Не Мин Цзюе. Может статься, что не придётся ожидать мести от старшего — младший и сам в минуту отчаяния близок к тому, чтобы нанести удар.
Окрик одного из разведчиков прозвучал издалека, словно из другого мира:
— Господин!
— Ну что ещё?! — Вэнь Чжао раздражённо обернулся.
Разведчик остановился в растерянности, оглядывая их всех и не понимая, что тут могло произойти. Заметив, как зол его господин, он торопливо проговорил.
— Мы нашли его… вход в пещеру.
Комментарий к В лучах палящего солнца: нарушенная клятва
Является частью подсерии “В лучах палящего солнца”. Для лучшего понимания стоит читать сначала.
Если ко ещё не видел этот чудный арт на тему “а если бы вот так” - можете взглянуть:
https://pp.userapi.com/c845122/v845122863/12523e/qcK7dKjEoAo.jpg
========== В лучах палящего солнца: красное золото (рейтинг уже R) ==========
Чем дальше они продвигались вглубь, тем ощутимее становился затхлый запах гниющего мяса. «Учеников», как повелось, гнали вперёд; от её взгляда не укрылось, как даже самые отчаянные разведчики Ци Шань Вэнь словно невзначай замедляют шаг и держатся позади. Заметив в толпе спину Цзян Чена, Вэй Ан Ю поспешила было за ним, но властная рука удержала рядом.
— Оно здесь; повсюду следы. Но что-то не спешит выползать из логова, — Вэнь Чжао ненадолго замер в раздумье, после чего просиял. — Что же, наверняка выползет на запах крови! Эй, вы! Подвесьте кого-нибудь вон там, в качестве приманки.
Подвесить? Вэй Ан Ю передёрнулась. Дураку ясно: живой «приманке» не выбраться. Да, есть среди них множество простых учеников — тех, что не происходят из именитых кланов; и всё же какой наглостью или глупостью нужно обладать, чтобы запросто посягать на чужие жизни?!
— Что далеко ходить? Можно вот её! — один из тех солдат, что был с Ван Лин Цзяо в день, когда её заклеймили, шагнул к Вэй Ан Ю, но на его пути встали сразу трое разведчиков:
— С ума сошёл? — напустился на него один из них. — Уж кого-кого подвергать такому риску, а не новую наложницу господина!
Что-то оглушительно хрустнуло, и эхо подхватило звук. Не сразу Вэй Ан Ю поняла, что это треснул пополам лук в руках Цзян Чена. Разумеется, это не осталось незамеченным, и Вэнь Чжао скривился:
— Эй, ты! Тебе бы бережнее обращаться с оружием, которое тебе милостиво предоставили. Или, может, хочешь поделиться с нами собственной кровью?
Цзян Чен нахмурился и зло проговорил:
— Вэй Ан Ю никогда, никогда не пошла бы на подобную мерзость по доброй воле!
— Ты полагаешь? О, верно, ты совсем не знаешь её. Вэй Юн куда быстрее, чем ты, признала, перед кем здесь следует преклонить колени, если не хочешь, чтобы тебе подрубили ноги, — Вэнь Чжао по-хозяйски притянул её к себе за талию, не отводя нахального взгляда от Цзян Чена и остальных. — Ну же, Юн-Юн: покажем, раз нам не верят на слово…
Когда-то Цзян Чен спросил, решилась бы она на убийство, прикажи ей подобное новый «хозяин»; и вот он настал, день, когда свершался страшный выбор, пусть и немного в другом виде. Вэй Ан Ю замерла на перекрестье сотни взглядов; все ученики напряжённо смотрели, ожидая развязки. Густой, вязкий воздух оседал тяжестью в груди и горле — не шелохнуться. Предчувствие беды, вполне осязаемое, маячило пугающе близко.
— Ну? — Вэнь Чжао грубо дёрнул её к себе и указал пальцем на собственные губы. Три взора, особенно острых, сейчас пронзали её насквозь, и ни к кому из троих Вэй Юн не решилась бы обернуться перед тем, что собиралась сделать. Но и не оборачиваясь, она живо представляла каждого из них: Цзян Чен до крови закусил губу; Не Хуай Сана бьёт крупная дрожь. Лань Чжань… Нет, лучше не думать о них. Всего-то поцелуй; что значит соприкосновение губ, если так далеки друг от друга души!
И она поцеловала Вэнь Чжао. В миг, когда он терзал её губы, прижимая к себе куда крепче, чем дозволено прилюдно, она почти верила, что сейчас Цзян Чен взглянет на неё с отвращением и не станет больше лезть на рожон. Украдкой она приоткрыла один глаз, покосилась в его сторону: «Ну же, шиди, ты ведь не настолько глуп, чтобы кинуться в атаку; особенно если поверишь, что меня как раз и не надо спасать!»
Оторвавшись от неё со звуком, с каким отваливается жирная пиявка, Вэнь Чжао усмехнулся, приподняв бровь, и торжествующе посмотрел на Цзян Чена:
— Что это я вижу; ты, кажется, недоволен? Быть может, думаешь, будто я недостаточно хорош для неё? Воин из тебя, очевидно, ничтожный, да и слуга вряд ли выйдет — а вот приманка получится знатная.
Вэнь Чжу Лю, почтительно склонив голову, шагнул к своему господину:
— Этот юноша — сын главы ордена Юн Мен Цзян. Единственный наследник.
Эти слова вразумили бы и дурака — но в стране глупцов Вэнь Чжао уж точно был бы императором.
— И что же теперь, прощать ему подобную дерзость? Да вы взгляните: он, того и гляди, затеет бунт. Нет уж, пусть заплатит — как будто не отыщется извинений для его семейства, если мальчишка даже издохнет во время ночной охоты! Что встали? Связывайте, да поскорее!
Самый трусоватый из них, Су Шэ, шагнул было к Цзян Чену, но замер как вкопанный, стоило тому обернуться. Да, это тебе не волочь за волосы какую-нибудь девицу, умоляющую о пощаде: протянешь руки — того и гляди, их лишишься. Лань Чжань так же приблизился — но не затем, чтобы связать, а чтобы встать рядом с ним.
— И чего это вы ждёте?! — голос Вэнь Чжао позорно сорвался на пронзительный визг. — Притащите его сюда, а если не притащите, так никто живым не выберется!
Он не считает её одной из них — а ведь расстояние в самый раз для удара.
Внутри вдруг воцарилось ясное, ледяное спокойствие; Вэй Ан Ю шагнула к Вэнь Чжао, прильнула к нему, точно для очередной ласки. Скользнув рукой по его бедру, она взялась за рукоять меча — и тотчас с искренним наслаждением впилась в его губу зубами, с силой мотнула головой. Он хотел крови — так пусть прольётся из его собственной раны! Вэнь Чжао взвыл, нелепо дёрнулся, зажимая разодранную нижнюю губу. Клинок легко лёг в руку — и упёрся в его горло.
В тишине, где всё замерло, стало слышно, как срываются на землю тяжёлые алые капли. Вэй Ан Ю сплюнула чужую кровь, жалея, что нельзя убить прямо сейчас. О нет, им нужно убраться отсюда, а в качестве трупа Вэнь Чжао будет совсем уж бесполезен. Разведчики потянулись к оружию, но замерли при виде холодной улыбки на лице «наложницы»:
— Один ваш шаг, только один, в мою сторону — и я вскрою вашему господину горло. Тогда-то мы, быть может, живыми и не выберемся, да только и из вас никому не уцелеть. Ну-ка, кто из вас готов доложить Вэнь Жо Ханю, что его сыну распороли глотку?
Даже Вэнь Чжу Лю — тот, кого она справедливо опасалась больше всех — покорно замер. Не столько по её приказу, сколько потому, что Вэнь Чжао, живо представив, как лезвие пронзает плоть, заверещал:
— Делайте, что она скажет!
Он сильно шепелявил; не без удовольствия Вэй Ан Ю отметила, что укус вышел славный — приложенных усилий хватило, чтобы почти откусить кусок губы, отвисавший теперь над подбородком кровавым мясом. Если не зашить, след останется на всю жизнь — разумеется, лишь в том случае, если эта жизнь не оборвётся здесь же, куда раньше, чем заживёт рана.
Но, пока он жив, у них есть шаткое преимущество: никто из солдат клана не бросится в атаку, рискуя жизнью господина.
— Вы отпустите нас всех, — чётко и медленно проговорила она, вжимая лезвие в горло взвизгнувшего Вэнь Чжао так, что проступила узкая алая полоса, — дадите уйти и не станете преследовать.
— Сзади! — она не стала задумываться о том, что именно происходит за спиной, и отшатнулась, увлекая за собой Вэнь Чжао. Вовремя; Вэнь Чжу Лю, чья атака не удалась, изваянием замер, когда давление на меч усилилось. Вэй Ан Ю встала спиной к озеру — так, чтобы и солдаты, и ученики оставались в зоне видимости. «Даже если поклянутся своей честью и достоинством, что отступятся — не надо им верить, ведь у таких и без того нет ни достоинства, ни чести», — Вэй Юн плоховато вела переговоры и не особо представляла, что может стать гарантией их спасения. Потому она лишь отступала, всё ближе и ближе к воде. Когда их ноги погрузились в воды подземного озера, Вэнь Чжао беспокойно затрепыхался:
— Сумасшедшая! Эта тварь держится воды, и, если она сейчас проснётся…
— … Сожрёт нас обоих, — усиленно закивала Вэй Ан Ю, — согласись, в твоих интересах разобраться поскорее?
То ли Вэнь Чжао возомнил себя героем, то ли чудовище, затаившееся на дне, показалось ему страшнее лезвия у горла, но на призыв разобраться он рванулся и с силой ударил её в живот. Проклятый меч, как живой, вывернулся из рук; потеря преимущества напугала бы воина, но не ту, чьё детство насчитывало не одну уличную драку. Выбили оружие — найди новое, да поскорее! Прежде чем Вэнь Чжао схватился за меч, Вэй Ан Ю снова набросилась на него, в прыжке выхватив из волос подаренную им заколку. Под оглушительный вопль, сменившийся жалким скулежом, та наконец-то заняла своё законное место.
— Ах, наверное, я хуже госпожи Ван Лин Цзяо! — притворно ужаснулась она, поднимая меч и разворачивая Вэнь Чжао лицом к его солдатам — чтобы они могли полюбоваться, как стекает по его щеке выколотый глаз — Я ведь даже не спросила, правый вам нужнее или левый! Скажите, господин, не ошиблась ли я?
Под ногами, в мутной воде, расплывалось кровавое пятно.
— А сейчас, — Вэй Ан Ю старалась говорить чётко и медленно, гипнотизируя разведчиков, — мы уйдём из пещеры. Как только мы будем снаружи, я верну вам вашего господина.
Живая стена на пути и не думала расступаться: разведчики переглядывались и встревоженно косились на пленённого Вэнь Чжао, ожидая, очевидно, его распоряжения. Правда, что-то подсказывало: вряд ли от него можно будет услышать что-то кроме хныканья и завываний в ближайшие несколько часов.
Постойте, это её трясёт — или земля трясётся?..
Всплеск за спиной, словно из воды поднималось нечто огромное, заставил метнуться в сторону, и вовремя: то, что казалось островком, оказалось верхушкой заросшего черепашьего панциря. Догадка, что тварь выползет на запах крови, оказалась верной — но, скажите на милость, не могла ли она потерпеть ещё немного? И как черепаха вообще различает запах и вкус крови среди пещерной вони? Обо всём этом Вэй Ан Ю успела подумать, отступая подальше от озера и клыкастой пасти. Разведчики мигом схватились за луки, но ни одна стрела не могла навредить ороговевшей коже черепахи. Один, зазевавшись, оказался слишком близко; клацнули челюсти — и запах крови перебил гнилостные ароматы. Довольная тварь запрокинула голову — и с удовольствием заглотила стрелка целиком.
В суматохе Вэй Ан Ю упустила момент, когда Вэнь Чжу Лю оказался рядом; избегая прямого столкновения, она толкнула Вэнь Чжао в спину — и он сбил своего телохранителя с ног. В воцарившемся хаосе она увидела единственно верное решение и кинулась обратно к беснующемуся чудовищу: нет, никто в здравом уме не последует за ней!
— Уходим, живо, уходим! — в сорванном, хриплом от ужаса голосе она не сразу узнала Вэнь Чжао. Разведчики отступали — прямиком к выходу из пещеры. Черепаха, очевидно, не до конца пробудилась, потому как не стала их преследовать: пока она вполне удовлетворилась незадачливым стрелком. Голова на длинной, подвижной шее медленно втянулась внутрь панциря, и чудовище замерло в неподвижности, притворяясь многовековой скалой.
Обнаружив после заваленный выход, Вэй Юн не смогла даже ужаснуться — не хватало сил. Платье, подаренное Вэнь Чжао, покрылось сухой кровавой коркой, особенно жёсткой у ворота, и больше всего хотелось очиститься от этой грязи; вот только лучше понапрасну не приближаться к воде и не тревожить монстра. За неимением лучшего она задумчиво ковырнула засохшую кровь ногтем. Именно за этим увлекательным занятием застал её Цзян Чен.
— Эй, не делай такое лицо, шиди: что бы этот павлин себе ни выдумал, дальше того, что вы видели, он зайти не успел. А вот то, что мы устроили бунт — дело скверное.
Одна из девушек-учениц прижала руки к груди; её глаза испуганно округлились:
— Думаешь, они вернутся, чтобы нас…
— К чему им нас убивать, — Вэй Ан Ю повела плечами, стряхивая непрошенные мурашки: намокший подол платья холодком лип к ногам, — мы заперты в пещере, наедине с черепахой. Не придумаем, что с этим делать — убьёмся вполне самостоятельно.
— Здесь должен быть ещё один выход. Листья.
— Думаешь, под водой? Я проверю, — Вэй Ан Ю, борясь с накатившим страхом, шагнула к озеру, когда её неожиданно схватили за плечо.
— Я не очень хорошо плаваю, н-но я мог бы… — губы Не Хуай Сана дрожали, лицо побелело так, что его легко было разглядеть и в царящей темноте. Увы, в эту попытку самопожертвования вмешалась третья сторона.
— Вы двое, вы в своём уме?! — возмутился Цзян Чен. — Что у тебя, что у него вся одежда в крови; если отправлять кого-то на разведку, то не в таком виде.
Пресекая дальнейшие обсуждения, он направился к озеру. Вэй Ан Ю считала мгновения, когда Цзян Чен скрылся под водой: в его умении плавать она не сомневалась, но каждый раз страшилась, что сейчас черепаха шевельнётся — и он не успеет ускользнуть от чудовищной пасти. Вернуться без него, пожалуй, куда худшая участь, чем вообще не вернуться.
Когда он вновь оказался на берегу, Вэй Ан Ю облегчённо вздохнула.
— Там есть проход, довольно широкий; если всё рассчитать, сможем все выбраться.