Теперь весь вопрос состоит в том, чем объясняется китайская щедрость. У китайской стороны, выдавшей кредит и направившей своего подрядчика, были же свои расчеты на какую-то выгоду. Думается, что общий замысел состоял в следующем: китайское правительство рассчитывало поправить свой энергобаланс за счет киргизской гидроэнергии. В Китае на тот момент отмечалось две противоположные тенденции: рост энергопотребления и сокращение доли тепловой генерации, использующей уголь и нефть. В планах китайского правительства было сокращение доли этих источников энергии с 84% в 2012 году до 78% в 2030 году (с учетом, конечно, роста энергопотребления). Поскольку в то время в Киргизии были планы строительства целого каскада новых ГЭС, включая крупную Камбаратинскую ГЭС-1, то возникала перспектива, что в скором будущем, через несколько лет, Китай сможет закупать электроэнергию в Киргизию.
Даже более того, были разработаны предварительные планы. В 2014 году стало известно, что компания TBEA разработала предварительное ТЭО строительства ЛЭП 500 кВ из Киргизии в Китай. Предусматривалось несколько вариантов: от ЛЭП «Датка – Кемин», от Кара-Кечинской ТЭС (проект электростанции на углях Кара-Кечинского месторождения), или от Камбаратинской ГЭС-1. Экспорт электроэнергии предусматривался в размере не менее 2 млрд. квтч в год – это минимально экономически выгодный объем11.
В свете подобных планов становится понятной и китайская щедрость, и китайская настойчивость. За возможность получать в год не менее 2 млрд. квтч, почему бы не дать кредит? Тем более, что кредиты стали бы впоследствии рычагом давления на киргизскую сторону, и Китай смог бы добиться очень выгодных для себя цен на импортную электроэнергию. Не говоря уже о том, что ввиду очень вероятной невозможности для киргизского правительства погасить кредит деньгами, Китай бы внес предложение, также «максимально выгодное», погашать кредит поставками электроэнергии. И от такого предложения нельзя было бы отказаться.
Таким образом, ЛЭП «Датка – Кемин» в действительности была «первой ласточкой» большого китайского проекта по обеспечению Китая киргизской гидроэнергией, в первую очередь, конечно СУАР КНР (чем и объясняется, что на закладку этой ЛЭП, объявленной как стратегической для Киргизии, приехал заместитель председателя правительства СУАР КНР Ши Даган). TBEA была генеральным исполнителем этого плана, и тогда ясно, почему китайские представители, в частности Посольство КНР в КР, так активно продвигало именно ее участие. Компания должна была построить, укомплектовать собственным оборудованием (профиль TBEA – это как раз производство энергетического оборудования: кабелей, трансформаторов и другого оборудования), и… контролировать работу этой системы. Хотя об этом не сказано ни слова, тем не менее, маловероятно, чтобы китайцы упустили возможность технического контроля над этой весьма важной для них энергосистемой.
Итак, ЛЭП «Датка – Кемин», построенная на китайские деньги и китайской компанией, вовсе не была достижением Киргизии и президента КР Алмазбека Атамбаева. Это достижение китайской дипломатии и китайского зарубежного бизнеса. И стратегической эта ЛЭП была вовсе не для Киргизии, хотя, конечно, республика получила некоторую пользу от ее строительства и ввода в эксплуатацию, а для Китая – как первая очередь целой системы электростанций и ЛЭП в Киргизии, которые должны были поставлять электроэнергию в западные районы Китая.
Глава вторая
Как Атамбаев боролся за энергетическую независимость Киргизии
Атамбаев, конечно, понимал, что открытое провозглашение планов столь тесного и долгосрочного сотрудничества с Китаем вряд ли найдет поддержку в киргизском обществе. Потому он еще при закладке ЛЭП «Датка – Кемин» сочинил версию об «энергетической независимости» Киргизии, и в своей речи по случаю начала строительства заявил, как цитировало «Международное радио Китая»: «Реализация проекта строительства линии электропередачи «Датка-Кемин» и подстанции Кемин – это начало создания энергетической независимости Киргизии. Этот проект позволит увеличить надежность электроснабжения потребителей, обеспечить потребление электроэнергии без ограничения, создаст наше внутреннее энергетическое кольцо и обеспечит выдачу мощностей с новых гидроэлектростанций. Энергетическая независимость – это один из главных шагов на пути к независимому, экономически сильной Киргизии. Пользуясь случаем, я хочу поблагодарить правительство Китайской Народной Республики, это братская поддержка великого китайского народа, и мы это должны помнить»12.
Этот тезис об «энергетической независимости» потом повторялся неоднократно, вплоть до того момента, когда в Киргизии стали подводить итоги правления Атамбаева. Подчеркивалось, что республика после строительства этой ЛЭП не должна больше платить Узбекистану за транзит электроэнергии с каскада ГЭС в Бишкек и на север, экономит валюту, не зависит от своеволия соседнего государства и так далее.
Благостную картину достижения «энергетической независимости» Киргизии портит только Национальный статистический комитет КР, чьи данные показывают, что за время правления Атамбаева ситуация развивалась в точности наоборот – Киргизия утратила свою энергетическую независимость. Республика в последние годы правления Атамбаева стала нетто-импортером электроэнергии.
В 2011 году, когда Атамбаев пришел к власти, Киргизия производила электроэнергии больше, чем потреблял, что позволяло ему осуществлять экспорт электроэнергии. Но уже в 2015 году, когда, по уверениям Атамбаева, республика обрела «энергетическую независимость» путем строительства на китайский кредит ЛЭП «Датка – Кемин», Киргизия стала производить меньше электроэнергии, чем потреблял, что заставило его прибегнуть к импорту. Это показывает электроэнергетический баланс Киргизии за 2011-2015 годы13:
Млн. квтч
2011
2012
2013
2014
2015
Производство
15158
15168,3
14011,4
14371,5
13016,6
Потребление
12370,4
13579,8
13665,8
14785,3
13580,2
Импорт
6,6
–
29,6
286,2
745,8
Экспорт
2794,2
1588,5
375,2
77,4
182,2
Из этой таблицы видно, что Атамбаев принял республику в качестве нетто-экспортера электроэнергии, причем экспорт был достаточно большого объема 2,8 млрд. квтч. Уже в 2015 году Киргизия стала зависимой от импорта, и ей не хватало 564 млн. квтч.
Даже официальная статистика оказывается весьма неутешительной. Еще нужно указать, что статистические данные не сходятся с заявлениями энергетиков. Например, для 2014 года Нацстаткомитет указал импорт в объеме 286,2 млн. квтч, тогда как министр энергетики и промышленности КР Кубанычбек Турдубаев заявил, что импорт в том же 2014 году составил 334 млн. квтч14. Далее, в статданных импорт для 2015 года указан в размере 745,8 млн. квтч, тогда как по словам директора Госагентства по регулированию топливно-энергетического комплекса Таалайбека Нурбашева и председателя Комитета Жогорку Кенеша КР по ТЭК и недропользованию Кожобека Рыспаева, импорт в 2015 году составил 1,119 млрд. квтч15. Если это правда, то такой объем импорта составлял 8,4% к производству электроэнергии.
Само понятие энергетической независимости, все же, подразумевает, что республика сама себя обеспечивает всеми видами необходимой энергии, в первую очередь, конечно, электрической. Собственно, в течении многих лет, еще с правления президента Киргизии Аскара Акаева, никому и в голову не приходило подвергнуть энергетическую независимость Киргизии сомнению. Республика всегда рассматривалась как крупный экспортер электроэнергии, способный участвовать в крупных международных энергетических проектах, вроде проекта CASA-1000. Гидроэнергетические ресурсы и запасы угля (подтвержденные по состоянию на 2013 год запасы составляли 1,3 млрд. тонн угля) делали энергетическое будущее Киргизии в определенном смысле безоблачным. Единственное, в чем республика испытывала нехватку, так это в инвестиционных ресурсах для строительства новых электростанций, в первую очередь для капиталоемких ГЭС. Но и здесь Киргизия была в довольно выгодной ситуации, поскольку многие страны и многие компании проявляли интерес к киргизской энергетике.
Атамбаеву действительно удалось добиться выдающегося результата в своей энергетической политике, только он оказался сугубо отрицательным – Киргизия при нем превратилась в импортера электроэнергии, то есть утратил свою энергетическую независимость. Разумеется, что в киргизской официальной прессе, и средствах массовой информации, следовавших в фарватере официальной медиа-политики, необходимость импорта объяснялась то суровыми зимами, то необходимостью ремонта Токтогульской ГЭС, то необходимостью запасать воду в водохранилищах. Однако, реальные причины другие. Во-первых, увеличилось потребление электроэнергии, в 2014 году на 2,4 млрд. квтч по сравнению с 2011 годом. Во-вторых, одновременно произошло сокращение производства на 2,1 млрд. квтч. Это соответствует 323 МВт мощности (при среднегодовом числе часов работы 6500 часов).
Причина сокращения мощностей, в общем-то очевидна и о ней было хорошо известно еще до того, как Атамбаев пришел к власти – сильный износ оборудования электростанций, ведущий к авариям. На Токтогульской ГЭС произошло несколько аварийных ситуаций. Например, в 2009 году произошло отключение двух гидроагрегатов из-за дефектов направляющего аппарата гидроагрегата № 216. В 2010 году в машинный зал станции стала просачиваться вода, и ГЭС сделала вынужденный холостой сброс воды, чтобы избежать аварии. Уже летом 2011 года эксперт Расул Умбеталиев предупреждал о крайнем износе оборудования Токтогульской ГЭС, в частности, что кабели могут выйти из строя в любой момент17. В декабре 2012 года был остановлен гидроагрегат № 4, в результате чего было введено ограничение мощности на 300 МВт18. Итак, уже в начале правления Атамбаева было очевидно, что Токтогульская ГЭС, дающая 40% электроэнергии в Киргизии, работает на последнем издыхании и нуждается в срочном капитальном ремонте.
Если говорить об энергетической независимости республики, то Атамбаев должен был начинать не строительство ЛЭП «Датка – Кемин» ради удовлетворения китайских интересов и собственного пиара, а провести капитальный ремонт главной ГЭС в стране. Ремонт должен был быть комплексным, с заменой всего оборудования, начиная с гидроагрегатов. Это была сложная задача, требовавшая не только больших финансовых ресурсов, но и тщательного планирования, чтобы ремонт электростанции не вверг Киргизию в «темные годы». Это была задача государственной важности, и президент Атамбаев должен был ею заниматься в числе наиболее приоритетных задач.
Вместо это началось латание дыр и замена отдельных узлов. Например, была заменена обмотка блочного трансформатора Т-2. Ремонт оказался неудачным, трансформатор взорвался. По отдельности ремонтировались гидроагрегаты, хотя они нуждались в полной замене на новые и модернизированные, на рабочих колесах старых уже не было живого места от заплаток и сваренных мест. Базарбай Мамебетов предлагал Атамбаеву попросить у президента России Владимира Путина целевой кредит на заказ в России новых гидроагрегатов для Токтогульской и Уч-Курганской ГЭС, но такое решение принято не было19. Наконец, 23 и 28 декабря 2015 года произошла протечка масла из кабелей, из-за чего остановился один гидроагрегат и были отключены три генератора. Мощность ГЭС упала до 600 МВт, и было введено ограничение на 235 МВт мощностей. На Новый год подача энергии возобновилась, но уже в начале января 2016 года снова начались отключения.
Как рассказывал В.А. Тонконогов – известный специалист-энергетик, принимавший участие в монтаже этих кабельных линий, а потом и в их неоднократной починке, быстрая ликвидация аварии оказалась возможной только потому, что еще в 1990 году руководство электростанции заранее создало запас кабеля, намоточного материала, запчастей, кабельного масла. После распада СССР, предприятия, производившие все это, закрылись. Без этого запаса, Токтогульская ГЭС по мнению Тонконогова не смогла бы выдать 25% своей мощности20. Думается, что он несколько пощадил своих киргизских коллег в своих прогнозах. Если бы запаса не было, то не только было бы невозможно отремонтировать поврежденный кабель, но и все четыре кабеля со временем вышли бы из строя, и тогда Токтогульская ГЭС не смогла бы выдать ток совсем. Это привело бы к сильному энергетическому кризису на много месяцев, а, возможно даже, и на несколько лет.
После этого только, спустя пять лет после предупреждений, наконец началась программа по реабилитации Токтогульской ГЭС, на которую Азиатский банк развития и Евразийский банк развития выделили льготный кредит в размере 450 млн. долларов21. И снова это было латание дыр, то есть замена выходящих из строя кабелей и трансформаторов. Замена кабелей началась весной 2017 года, а до того, в декабре 2016 года произошла еще одна авария с отключением гидроагрегата № 2 из-за изношенного кабеля22. Судя по последним сообщениям, замена кабелей на новые, полимерные, была завершена, хотя реконструкция Токтогульской ГЭС будет продолжаться еще до 2023 года.
Эпопея Токтогульской ГЭС была самой известной в Киргизии и ее перипетии освещались в прессе. Однако, по другим, весьма немногочисленным данным, похожие проблемы преследовали и другие электростанции, а также передающие и распределительные сети. Везде приходилось срочно латать изношенное до последней крайности оборудование, и следы этой бурной деятельности остались в прессе. К примеру, в 2013 году в рамках программы чрезвычайной помощи Киргизии по линии Всемирного банка, российские предприятия поставили в республику 83 высоковольтных кабельных вводов для Токтогульской ГЭС, ТЭЦ Бишкека и Оша23. В общем-то, это объясняет, почему в Киргизии с 2012 года стала падать выработка электроэнергии.
Сколько средств пошло на эти энергетические нужды – сказать трудно, нет полных данных. По состоянию на начало 2015 года сумма выделенных кредитов и грантов достигла 1241 млн. долларов24. Если к ним добавить 450 млн. долларов, полученных на нужды восстановления Токтогульской ГЭС, то сумма вырастет до 1691 млн. долларов. Это огромная для республики сумма, для сравнения, стоимость государственного имущества на начало 2016 года составила 609 млн. долларов25. Думается, что эти данные неполны и неточны, но уточнить их сейчас нет возможности. Подчеркнем лишь то, что эти средства не решили киргизских энергетических проблем в корне.
Отсюда вытекает два важных вывода. Во-первых, решение Атамбаева строить ЛЭП «Датка – Кемин» не только было ориентировано на китайские интересы, но и вообще было грубой стратегической ошибкой. Атамбаев, бывший и премьер-министром, и президентом, не мог не знать, в сколь плохом техническом состоянии находится энергетика Киргизии, и сколь дорого обойдется капитальных ремонт и реконструкция. Он не мог не знать, что крупнейшая ГЭС в республике работает на грани издыхания и держится лишь ценой постоянных ремонтов. Но он бросил сумму, вполне достаточную для приведения Токтогульской ГЭС в минимальный порядок, на строительство ЛЭП, объявив это достижением «энергетической независимости». За эту ошибку Киргизия еще поплатится в будущем.
В киргизской прессе неоднократно высказывалась мысль, что Атамбаев якобы слушал «не тех» экспертов по энергетике. Однако складывается полное впечатление, что он вообще не слушал никаких экспертов по энергетике, и даже не пытался разобраться в проблемах важнейшего для республики сектора. Это очевидно, хотя бы потому, что любая, самая поверхностная попытка предметного анализа положения в электроэнергетике республики привела бы к решению капитальной реконструкции Токтогульской ГЭС.