— Утром ко мне приходили люди из полиции, я все им сказала, — сухим, дрожащим голосом ответила бедная мать. — Что нового вы хотите от меня услышать?
— Мы детективы, госпожа, и нам хотелось бы знать как можно больше, — Йоко села на диван. Все трое находились в зоне отдыха, где располагалась комфортная мебель, висел телевизор, стояли автоматы с едой, всюду ходили медсестры, чтобы следить за пожилыми людьми. — Скажите, как давно Вы здесь?
— Пятый год. Когда умер мой муж, я стала совсем слаба. Мой сын, — на этих словах женщина замолчала. На ее тусклые глаза набежали слезы, но она смогла не дать им скатиться по щекам, — мой сын заботился обо мне, но у него была девушка, музыка, концерты. Я понимала, как трудно ему, и предложила перевезти меня сюда. Здесь уютно и тепло, врачи всегда рядом.
— Гун Чжин Ваш единственный ребенок? — спросил Чимин.
— Да. Вы, наверное, думаете, что я слишком стара для такого молодого сына, — госпожа грустно улыбнулась. — Мы с мужем долго не могли зачать ребенка, никак не получалось. Я уже отчаялась, боялась, что муж уйдет к другой, но однажды ночью, спустя долгие годы, в годовщину нашей свадьбы на нас напала страсть. Через неделю я узнала, что беременна. Мы были так счастливы… Теперь я осталась совсем одна. Сначала муж ушел, теперь Господь забрал и моего долгожданного, единственного мальчика.
— Прошу, не расстраивайтесь, — Йоко потянулась к женщине и погладила ее по руке. Госпожа Нам кивнула. — Вы что-нибудь знали о друзьях своего сына?
— У него почти не было друзей. Так, знакомые в музыкальной школе… Но был у него один близкий друг. Все его звали Сэм, настоящего имени я не знаю. Он мне никогда не нравился. Парень был талантлив, ничего не могу сказать, хорошо играл на барабанах, но сидела в нем какая-то червоточина, — женщина поморщилась, отчего ее лицо стало похоже на сухую персиковую косточку. — Я видела его пару раз. Весь в наколках, громко разговаривает, матерится… Ужасно стыдно! Я всегда говорила своему мальчику, чтобы он не водился с ним, но разве он меня слушал?
— А про его девушку слышали? Мари, кажется? — Чимин усердно записывал всю информацию в блокнот.
— Ах, эта маленькая негодница! — женщина слабо ударила кулаком по подлокотнику своего кресла. — Она разбила сердце Гун Чжину! Сначала заставляла его ревновать, а потом еще и в Германию уехала. И чем ей не угодила Корея?
— Заставляла ревновать? Это как? — Йоко любопытно сузила глаза.
— Ну как же! Все время крутилась возле Сэма, обжималась с ним, а потом хватало наглости утверждать, что они просто друзья. Знаю я, как они дружили! Водила моего мальчика за нос, — губы госпожи Нам затряслись от злости, а пара слезинок все же полилась из измученных тоской глаз. — Вы извините меня за эмоции, но я не могу спокойно вспоминать жизнь своего сына… Я так его любила и так быстро потеряла.
— Не извиняйтесь, все в порядке, — Чимин покачал головой и убрал блокнот в задний карман своих брюк. — Спасибо за показания, госпожа Нам, Вы очень помогли. Пожалуйста, берегите себя.
Детектив Пак и Йоко синхронно поклонились женщине, пожелали ей всего самого лучшего и покинули дом престарелых. Когда они вышли на улицу, девушка села в машину, а Чимин отошел в сторону, чтобы позвонить напарнику. Тот ответил почти сразу.
— Ну что там у тебя? — спросил Пак.
— Директор музыкальной школы сказал, что Гун Чжин почти ни с кем не общался. Йоко была права, он был одиночкой, — было слышно, с каким трудом даются эти слова детективу Чону, — но с ним водился один из главных раздолбаев. Барабанщик Сэм. Все педагоги жаловались на него. По словам директора, парень был талантлив, но совсем не уделял музыке должного внимания.
— Ах, опять этот Сэм, — хмыкнул Чимин. — Мать Гун Чжина тоже упоминала его. Сказала, что возле него частенько крутилась Мари. Улавливаешь связь?
— Убийство на почве ревности? Месть?
— Похоже на то, — детектив Пак шмыгнул носом и поднял голову вверх. Кажется, дождь собирается… — Но не будем утверждать, пока еще ничего не известно. Надо съездить в гости к этому Сэму. Ты узнал адрес?
— Да, директор мне предоставил полную информацию о нем. Встречаемся в офисе, обсуждаем, а после едем к Сэму. Идет?
— Идет.
— Тогда до связи.
========== То, что ты любишь, убивает тебя. Pt.4 ==========
Нам Гун Чжин, молодой музыкант, одиночка с разбитым сердцем, лучший друг — тот еще бунтарь-барабанщик, пожилая мать, отправленная в дом престарелых, настоящий талант и виртуоз, вряд ли наживший врагов. Соседи ни единым плохим словом о нем не обмолвились, наоборот — расхваливали его мягкий характер и любовь к музыке. Никогда не ввязывался ни в драки, ни в мелкие потасовки, все свободное время проводил дома за игрой на скрипке. Это была вся информация, которой обладали детективы и практикантка. Единственное, за что они могли зацепиться, — дружба с тем парнем по имени Сэм. Если принять во внимание тот факт, что он водился с девушкой убитого, то можно предположить, что Сэм был влюблен в Мари и на почве ревности убил лучшего друга, но разве можно настолько жестоко и извращенно убрать конкурента? Преступление было выполнено слишком идеально, дилетант вряд ли смог бы провернуть все настолько профессионально. Если Сэм и захотел бы устранить Гун Чжина, то явно использовал бы методы попроще: выстрел в голову или сердце, удушение, подсыпанная в пищу или напитки отрава, да и следов было бы оставлено целая уйма. Но здесь видна была рука профессионала — чтобы настолько умело вшить струны, не повредив участки кожи, надо обладать определенными способностями, коими раздолбай-барабанщик точно не был одарен свыше.
— Струны я еще могу понять — связь с музыкой и все такое, — рассуждал вслух Чимин, жуя кончик ручки, — но почему был заклеен рот?
— Чтобы не кричать? — предположила Йоко.
— Бред, — фыркнул Чонгук. — Если Гун Чжин чувствовал боль, то клей вряд ли смог бы удержать его рот закрытым. Тогда губы были бы разодраны в мясо.
— Но он не только играл, верно? Он еще и пел? — девушка вопросительно подняла брови. — Наверное, это тоже можно связать с музыкой.
— Тогда это точно извращение, — поморщившись, детектив Пак отбросил ручку на стол и откинулся к спинке стула. — Создается впечатление, что убийца тупо развлекался. Сделал из бедняги живую гитару…
— Вряд ли Сэм смог бы провернуть такое дело, да еще и не оставить после себя ни единого следа, — Чонгук подошел к окну и пристально посмотрел на небо. Снова тучи, снова проклятый дождь, снова суетящиеся люди, которые судорожно прятались под круглыми зонтами от проливных осадков. — Убийство было выполнено слишком сложно для простого человека. Это настоящее искусство…
— Чего гадать? Мы битый час сидим здесь как офисные крысы и пытаемся разгадать голый ребус. У нас нет ничего, с чем можно было бы поиграть, — голос Чимина звучал громко и настойчиво. — Надо ехать к Сэму и поговорить с ним. Хоть поймем, что он из себя представляет.
— Мы поедем вдвоем, — настойчиво и твердо сказал детектив Чон, медленно разворачиваясь лицом к напарнику и девушке. — Йоко остается тут и продолжает думать, а мы с тобой поглядим на этого Сэма и выудим из него по максимуму.
— А почему это ты решаешь, что мне делать? — возмутилась практикантка. — Что еще я могу предположить? Мы все разобрали и детально обсудили.
— Удиви меня, — склонившись к Йоко, Чонгук подмигнул ей и вместе с Чимином покинул кабинет.
Район, в котором проживал Сэм, был знаменит высоким уровнем преступности. Что ни день, то очередное ограбление, изнасилование или, что самое страшное, убийство. Детективы частенько бывали здесь и знали, насколько гибло это местечко. Наркоманы повсюду оставляли после себя шприцы и свободно разваливались либо в кустах, либо под деревьями, проститутки расхаживали по грязным улочкам в коротких юбках, и едва завидев машину, громко выкрикивали непристойности, крутили задницами и охотно зазывали к себе новых клиентов. Дети, живущие здесь, не знали, что такое образование. Им нравилось представлять себя дезертирами: бессмысленно шатаясь по району, они пинали покрышки, курили дешевые сигареты и запугивали даже взрослых. Это был словно отдельный мир, в котором творился настоящий хаос. В бочке меда всегда найдется ложка дегтя, вот и в таком приличном городе, как Сеул, размножилась своя червоточина. Обитающие в этом районе люди привыкли к грязи, к беспокойству, к бесконечному страху, который пожизненно въелся в их сердца несмываемой краской. Ночью здесь всегда что-то происходило, да и день не мог похвастаться своей светлой стороной. Если не грабеж, так нарушение порядка, если не нарушение порядка, так насилие, если не насилие, так убийство. Случайно находить трупы на дорогах стало чем-то привычным для местных жителей. Таких людей вряд ли возможно было чем-то удивить. Приличная публика сюда не захаживала, ибо кому хочется перебираться из каменных джунглей в настоящие, где в любой момент на тебя могут напасть и убить просто за то, что ты случайно сверкнул камешком на своем колечке?
— Эй, красавчик! Глянь, что покажу! — одна девица подскочила к крадущейся сквозь ужасающие кварталы Ауди и стукнула рукой прямо по стеклу. Ее привлек шатен-водитель, коим выступал настороженный Чимин. Она распахнула рваную куртку, которая явно была на несколько размеров больше положенного, задрала майку и продемонстрировала свою обвисшую грудь. — Тебе сделаю скидку за смазливую мордашку.
Детектив Пак поморщился от увиденного и прибавил скорость, желая поскорее отвязаться от прилипчивой мадам, которая все никак не хотела оставлять дорогую машину и ее пассажиров в покое. Чонгук ругнулся себе под нос и с нескрываемой ненавистью осмотрел улицу. Где-то неподалеку должна находиться квартира Сэма, но чтобы до нее дойти, придется выйти из машины, пройти через заваленный мусором двор и подняться по открытой лестнице. Какими бесстрашными ни были бы детективы, в столь опасном районе могло случиться все что угодно, поэтому, когда они вышли из салона и поставили автомобиль на сигнализацию, Чонгук приготовил заряженный пистолет и спрятал его в кармане пальто — лишним не будет, самооборону пока еще никто не отменял.
— Кажется, я понял, почему ты не разрешил Йоко сюда ехать, — Чимин на долю секунды улыбнулся.
— Она хоть и заноза в заднице, но пусть еще поживет, — Чонгук по привычке нахмурился и прикусил нижнюю губу с внутренней стороны.
— А я-то думал, ты желаешь ей самого худшего.
— Да, Йоко выворачивает меня и я всем сердцем желаю, чтобы и духу ее не было в моей жизни, но быть случайно застреленной в этом дерьмовом районе она не заслуживает.
Чимин больше не стал давить на своего друга вопросами с явным подтекстом. Он понимал, что ему и так тяжело проявлять хоть капельку заботы по отношению к молодой практикантке, но джентльменский поступок оценил по достоинству. Пак и подумать не мог, что Чонгук способен на такое благородство. Пусть и со скрежетом, но он не позволил девчонке окунаться во все вязкие, кровавые ужасы криминального района.
Детективы прошли через двор, в котором повсюду был разбросан не только мусор, но и пьяные, шумные тела. Да, именно тела, ведь людьми назвать то, что захлебывалось в собственной брани и допивало остатки алкоголя из грязных банок, весьма трудно. Кто-то спал на лавочке, кто-то на пару с приятелем курил сигареты, ну а кто-то, как упоминалось выше, жег горло и желудок высокоградусными напитками. Шум стоял невозможный, так и хотелось заткнуть уши и убежать поскорее из этого свинарника. И кто бы мог подумать, что в таком приличном городе водится подобный сброд? Как говорится, в бочке меда всегда найдется ложка дегтя, но тут было целое ведро поганой черноты. Чимин старался не обращать внимания на окружающий его ужас, Чонгук же, в свою очередь, откровенно морщился и поглядывал в сторону людей, которых ненавидел всей душой. Йоко по сравнению с ними казалась ему ангелом во плоти, и на секунду он подумал о том, что будь она здесь, то ему стало бы даже жалко ее девичью психику.
— Ну и вонь тут стоит, — буркнул Чонгук в воротник своего пальто, когда они поднимались с напарником по лестнице.
— Да, запашок тот еще. Так пахнет свобода и естественность, — детектив Пак коротко засмеялся. — Вот, Гук, захочешь когда-нибудь отойти от дел, приходи сюда. Здесь и выпить нальют, и девчонку подберут. Чем тебе не идеальная пенсия?
— Будь ты младше меня, я бы тебе врезал, хён, — Чон толкнул приятеля коленом под зад.
— Разговорился! — Чимин остановился на секунду, чтобы играючи замахнуться на Чонгука. — Иди уже!
Дверь, ведущая в жилище Сэма, была белая… вернее, она когда-то была белая — теперь же она посерела и пожелтела в некоторых местах, краска свисала крупными кусками, оголяя потрескавшееся дерево. Даже смотреть на нее было неприятно, но нужно было постучаться к хозяину жилища, прикоснувшись к этому дивному творению. Казалось, что не только пелена прошлых лет коснулась двери, но и сам владелец квартиры нехило прикладывался о нее не только телом, но и прочими предметами — были заметны черные следы, будто углем выводили незамысловатые узоры, царапины и дырки, словно кто-то отчаянно пытался просунуть в нее то ли ножи, то ли еще какие острые предметы.
С самым серьезным лицом, которое можно дождаться от детектива Пака, он пару раз стукнул костяшками по двери и, поджав губы, опустил голову. Он прислушивался, но никаких посторонних шумов не было. Может, Сэма нет дома и они зря приехали? Ни музыки, ни звуков телевизора, ни шагов…
— Он дома вообще? — тихо спросил Чимин, как вдруг ему громко ответили.
— Открыто, заползайте! — крикнул, скорее всего, Сэм.
И детективы заползли. Такого ужаса они никогда не видели. В квартире стоял такой бардак, что чтобы пройти в нее, нужно было приложить особые усилия. На полу валялись пустые пачки из-под чипсов, которые громко хрустели под ногами Чимина и Чонгука, смятые пивные банки, какие-то салфетки (страшно было подумать, для чего они использовались), бумажки, крошки… Детектив Чон чертыхался себе под нос, когда случайно задевал чистыми ботинками какую-нибудь грязную мебель или мусор. Чимин же старался не думать о внутреннем убранстве квартиры: он мечтал поскорее опросить Сэма, понять, виновен ли он в убийстве музыканта, и удрать прочь в нормальную, ЧИСТУЮ обстановку, к которой детектив так привык.
Сэм развалился на старом, повидавшем виды диване, из которого торчали маленькие пружинки. Парень сидел в одних домашних спортивных штанах, пил пиво и невидящим взором смотрел на детективов. На его торсе, руках и шее виднелись всевозможные татуировки: это были и выбитые иероглифы, и надписи на английском языке, и рисунки. Чимину больше всего понравилась змея, выбитая на длинной шее парня, а вот Чонгука воротило. Он даже не смотрел в сторону Сэма и усердно делал вид, что разглядывает тот ужас, что расположился у него под ногами. Увиденное не развидеть…
— Добрый день. Детективы Пак и Чон, — Чимин показал свое удостоверение. — У нас к Вам пара вопросов.
— А ты чего не показываешь? — ухмыльнулся Сэм, поглядывая на Чонгука. — Представься, красавчик, а то вдруг ты забрел сюда с улицы.
— Откуда я еще мог сюда забрести? — детектив Чон злобно стрельнул глазами на нахального парня. Он ловко выудил из пальто свое удостоверение и резко его раскрыл. — Доволен, красавчик?
— Вполне, — Сэм почесал ухо. — Валяйте, что там у вас?
— Вы слышали про убийство Вашего друга? — спросил Чимин.
— Слышал… — парень медленно растянул губы в улыбке, которая не могла предвещать ничего хорошего, и, забросив голову назад, громко рассмеялся. — Эй, ты… Как там тебя? Детектив Чон, забредший с улицы? Принеси-ка мне во-он тот пакетик со стола.
— Думаешь, в этой куче грязного мусора я найду сраный пакетик? — Чонгук изогнул бровь, удивленно качнув головой. — Ноги есть, сам вставай и иди.
— Какие мы нервные, — цокнув языком, Сэм лениво встал с дивана и направился в сторону маленькой, совсем не уютной кухни. Он беззаботно скинул на пол все, что лежало на столе, взял прозрачный пакетик с белым содержимым и плюхнулся обратно на диван. — Не хотите за компанию?
— Ты что, собрался нюхать?! — вспылил Чонгук. — Окончательно башня поехала? Дружок, я сейчас позвоню в отдел, и тебя мигом скрутят. Либо ты рассказываешь все, что знаешь, либо я обеспечу тебе проблемы.
— Я знаю, что у меня будут проблемы, — нагнувшись, парень втянул в себя уже приготовленные маленькие дорожки порошка и быстро потер нос, ехидно разглядывая озлобленные лица детективов. — ОН предупреждал, что вы придете. ОН продумал все наперед. Думаете, я решился бы нюхнуть перед вами, будь у меня шанс на спасение? Я уже обречен, ОН сделал мне одолжение, но сказал, что мне придется расплачиваться за ЕГО подарок. Вот вы здесь, пришли, чтобы забрать меня, но отъебитесь на пару минут. Дайте кайфануть напоследок.