— Так и есть, — сердито буркнула Леди Темиона.
— Напоминает знак, висящий над частоколом, — сказал я, — тот самый, который видно с дороги на расстоянии целого пасанга, знак «Кривого тарна».
— Конечно, похож, — проворчала она.
— И где же находится этот маленький знак? — спросил я, игриво подергав бирку.
— На мне он находится, — кусая губы ответила женщина.
Кажется, она начала закипать, но всё ещё пыталась держаться холодно.
— На нём, что-нибудь написано? — поинтересовался я.
— Да, — подтвердила она мою догадку.
— Уверен, они, должны были показать тебе этот знак прежде, чем повесить его на твою шею.
— Так и было, — признала Леди Темиона.
— И что же там сказано? — спросил я.
— Должник, — ответила она. — Ой!
— Что ещё? — поинтересовался я.
— Мои руки связаны за спиной! — простонала она. — Я не могу освободить их! Разве Вы не знаете, что это означает? Вы что, правда, не понимаете? Я беспомощна!
— Ты должна оплатить свои счета. Эй, я думал, что Ты решила не двигаться, — напомнил я ей.
— Ох! — сердито выдохнула Леди Темиона, но уже через мгновение снова дёрнулась и издала мягкий протяжный стон. — О-о-ох!
Я на время воздержался от своего пристального внимания к её телу. Ей пока ещё удавалось сдерживать себя и не прижиматься ко мне.
— Итак, что же там ещё написано? — напомнил я о своём вопросе.
— Слово «должник» написано большими буквами, — сообщила Леди Темиона. — А ниже, меньшими буквами говорится: «Сумму выкупа спрашивайте в Кривом тарне».
— Хочешь, чтобы я развязал твои руки? — спросил я.
— Да! — чуть не закричала она от радости.
— Повернись, — велел я.
Женщина моментально перекатилась на другой бок, повернувшись ко мне спиной.
— Ого, — сказал я.
— Эй, Вы что, не собираетесь развязывать мои руки? — встревожилась она.
— Конечно, нет! — усмехнулся я.
— Животное! Животное! — возмущённо выплюнула Леди Темиона и задёргалась, пытаясь отползти.
Я надёжно удерживал её на том месте и в той позе, в которой она была.
— Я — свободная женщина! — напомнила она мне.
Я пока воздерживался от того, чтобы вплотную заняться её телом, но крепко держал её там, где она была.
— Я ещё никогда не была рядом с мужчиной в таком положении, — вдруг призналась Леди Темиона.
— И как Ты себя чувствуешь при этом? — полюбопытствовал я.
— Это заставляет меня чувствовать очень уязвимой, — ответила женщина.
— Ты и так уязвима, — заметил я.
Ладони её рук оказались прямо передо мной. Известно, что кожа на ладонях женских рук необыкновенно чувствительна. Проведя пальцем я проследил, в какой рисунок складывались линии на её правой руке.
— Я не кейджера! — заявила Леди Темиона.
Рисунок, который я обнаружил на её ладони, очень напоминал курсивный «Кеф», первую букву в слове «Кейджера». Такой «Кеф», в различных вариациях написания, обычно используется в качестве рабского клейма для женщин.
— Полагаю, что вам пора бы уже закончить с этим, — сказала она.
— С чем, с этим? — уточнил я.
— С моим унижением, — пояснила Леди Темиона.
— Понятно, — усмехнулся я.
Она попыталась немного пододвинуться обратно ко мне, но не смогла, потому что я держал её.
— Вы можете использовать меня, — сказала женщина, так и не сумев прижаться ко мне. — Я даю вам на это своё разрешение.
— А мне требуется твоё разрешение? — осведомился я.
— Полагаю, что не требуется, — согласилась она.
— Твои ноги не в кандалах, — заметил я.
— Они сняли их с меня, — сказала она.
— Как по-твоему, почему это было сделано? — поинтересовался я.
— Для удобства клиентов, как мне кажется, — ответила Леди Темиона.
— Совершенно верно, — кивнул я.
— Что Вы делаете? — удивлённо спросила она.
— Развязываю твои руки, — объяснил я.
— Почему? — удивилась Леди Темиона.
— Мне кажется, или Ты, правда, разочарована? — уточнил я.
— Конечно, нет! — поспешила заверить меня она.
Я намотал шнурок на её левое запястье, подсунув концы под витки. Таким образом, он остался на теле женщины и был доступен немедленно, в случае если бы я захотел воспользоваться им позже. Символизм этого действия, и его удобство, не ускользнули от внимания Леди Темионы, в конце концов, она была гореанкой.
— Я могу повернуться? — спросила она.
— Нет, — запретил я.
— Вы думаете, что сотрудник постоялого двора ожидал, что верёвку с меня могут снять? — поинтересовалась она.
— Он, конечно, мог бы предположить, что это может произойти, — ответил я. — Уж для него-то не секрет, что верёвку можно, как снять с твоего тела, так и использовать снова, чтобы связать тебя любым из сотен других способов.
Леди Темиона задрожала.
— Но разве теперь, когда я не закована и не связана, я не смогла бы убежать? — спросила она.
— Можешь, но только в пределах частокола, — напомнил я.
— Это верно, — задумчиво признала женщина.
— Впрочем, даже если бы тебе удалось бы выбраться за ограду, не думаю, что Ты ушла слишком далеко, голая с цепью на шее и знаком должника.
— Я могу повернуться? — осведомилась она.
— Хорошо, повернись, — разрешил я.
— Я привлекательна? — спросила меня Леди Темиона, повернувшись ко мне лицом.
— Да, — ответил я.
— Но только для свободной женщины? — уточнила она.
— Конечно, — признал я.
— Я хочу, — прошептала она, — быть такой же привлекательной, как рабыня.
— На твоём месте, я бы не слишком жаждал быть столь же привлекательной, как рабыня, — заметил я.
— Но тот воин в зале паги не захотел меня, — напомнила мне Леди Темиона. — Он отверг меня!
— Ты — всего лишь свободная женщина, — в свою очередь напомнил я ей.
— Вы получили поцелуи от женщин, прикованных цепями к кольцам во дворе, — сказала она, — Амина, Ремис и другие целовались с вами, если, конечно, я могу вам верить.
— Можешь, — заверил я её.
— И я сказала вам, что Вы никогда не получите поцелуй от меня, — добавила женщина.
— Да, — кивнул я, — я припоминаю что-то подобное.
— Я решила смягчиться, — заявила Леди Темиона.
— Неужели, правда? — улыбнулся я.
— Да, — серьёзно сказала она. — Вы можете поцеловать меня.
Она зажмурилась, но я не поцеловал её.
— А я могу поцеловать вас? — спросила женщина, так и не дождавшись.
— Да, — разрешил я.
Губы Леди Темионы осторожно прижались к моим. Это был короткий, деликатный поцелуй, похоже, сильно напугавший её. Она отпрянула.
— Что-то не так? — поинтересовался я.
— Я боюсь своих ощущений, — призналась женщина.
— Они — часть тебя, — объяснил я. — Не стоит бояться их.
— Давайте продолжим это, — внезапно, сердитым шёпотом предложила она.
— Что это? — уточнил я.
— Моё вами использование, — пояснила Леди Темиона.
— Понятно, — протянул я.
— Ничего вам не понятно! Я должна серебряный тарск и пять медных, — вспылила она. — Если Вы заплатили всего бит-тарск за моё использование, то при таком уровне, мне понадобятся месяцы, чтобы отработать свой долг перед хозяином этой дыры.
Я молча переждал вспышку её гнева. В конце концов она была свободной женщиной.
— Ну что же Вы ждёте? Возьмите меня в свои жестокие, как железо руки, — сказала она. — Заставьте меня задыхаться, потеть и целоваться. Только поспешите!
— Есть кое-что, что как мне кажется, тебе следовало бы понять прежде всего, — предупредил я.
— О чём это Вы? — спросила Леди Темиона.
— Ты должна серебряный тарск и пять медных, — начал я, — и я заплатил бит-тарск за твоё использование в течении ана, но это не означает, что твой долг уменьшился на этот бит-тарск.
— Что? — удивилась она.
— Обычно, в таких ситуациях, если тебе не сообщили ничего другого, деньги, которые Ты зарабатываешь, идут не тебе самой, а хозяину заведения, и они ни в коем случае не уменьшают твой долг.
— Не может быть! — вскинулась Леди Темиона.
— Тем не менее, это так, — пожал я плечами. — Таким образом, держатель твоего долга, получает с тебя некоторую пользу. Кроме того, он ещё и не теряет деньги, скажем, на твоём питании.
— Но ведь тогда получается, что он может держать меня здесь столько, сколько захочет! — возмутилась женщина. — Это значит, что я могу остаться здесь, в этом ужасном месте, в его власти, пока на то будет его желание!
— У тебя ещё остался шанс на то, что тебя могут выкупить, — напомнил я.
— Конечно! — нетерпеливо воскликнула она. — Я должна встретить настоящего джентльмена и жалобно попросить об этом!
Лично, я не был уверен, что теперь подобные хитрости пройдёт у неё с той же лёгкостью, как это было раньше, когда она была полностью одета. Одно дело, когда свободная женщина, со слезами на глазах, но в достоинстве своих одежд и вуали, попытаться приставать к мужчине уповая на его легковерность или добросердечность, и совсем другое, если она сделает то же самое будучи раздета догола. Для любого нормального мужчины будет трудно смотреть на голую женщину, и не увидеть в ней женщину. Кроме того, тело Леди Темионы недвусмысленно предполагало, что со временем от него следует ожидать проявления рабских форм.
— Возможно, со временем Ты найдешь некого товарища готового поступить так, — не стал я разочаровывать её, — в ожидании, что Ты бросишься в его руки, с радостью согласившись стать его компаньонкой.
— О да, — задумчиво протянула она.
— Похоже, подобная уловка в прежние времена тебе неплохо удавалась, — заметил я.
— Да, — признала Леди Темиона.
— А, в конечном итоге, наградой тех простаков, оказывался мимолётный благодарный взгляд поверх твоей вуали? — предположил я.
— Я — свободная женщина, — ответила она. — Но не только это.
— Тогда, возможно, благодарный взгляд, пожатие руки, сердечно произнесённое «спасибо»? — усмехнулся я.
— Самое главное, удостовериться, что счета оплачены, и что я чиста, — пожала плечами Леди Темиона. — После этого можно просто уйти. Зачастую я просто поворачивалась к ним спиной, поскольку они — дураки, и не заслуживают большего. Смешно было смотреть, как они стоят, понимая, что их только что надули.
— Честно говоря, сомневаюсь, что такое может сработать с любым мужчиной, — сказал я, — возможно, даже далеко не с каждым «джентльменом».
— Верно, — согласилась женщина, — Потому, бывает разумно вознаградить некоторых из них, по крайней мере, пожатием руки и выражением глубокой благодарности, перед поспешным уходом.
— Подозреваю, что на твоём пути осталось немало разочарованных мужчин, — покачал я головой.
— А мне нравится разочаровывать мужчин, — зло бросила Леди Темиона.
Основываясь на той страстности, с которой она это произнесла, я сделал вывод, что она когда-то разочаровалась в мужчинах, и после этого решила мстить им и презирать их. И в то же время я не сомневался, что она была по-прежнему очарована мужчинами, и что было в ней нечто боявшееся их, или того, кем они могли быть.
— К счастью, мне удалось отделаться от них, — поморщилась она.
— Интересно, что они подумали о тебе, — заметил я.
— Понятия не имею, — пожала плечами Леди Темиона.
На Земле, насколько я знаю, написано немало романтических историй о «девицах в бедственном положении», ожидающих героя, который, если можно так выразиться, будет совершать ради них подвиги, например, сражаться за них с драконами, злыми волшебниками, нечестными рыцарям и тому подобную чушь. Эти «девицы в бедственном положении», будучи спасены, как ожидается, будут с радостью даровать свою пылкую привязанность краснеющему застенчивому герою, и так далее. Само собой разумеется, в действительности, к разочарованию, а иногда раздражению «краснеющего застенчивого героя», такая развязка зачастую проходит мимо него. Хотя такие истории известны и на Горе, но, как среднестатистический гореанин имеет тенденцию быть несколько более практичным и деловым, так и среднестатистический герой таких историй, если мы поверим этим историям, будет сильно отличаться от земного коллеги. Например, земной девице, если бы она нашла себя спасенной на Горе, скорее всего, не пришлось бы проводить много времени за серьезными размышлениями относительно того, даровать ли себя спасателю. Скорее, она могла бы, к своему удивлению обнаружить, что её запястья закованы в кандалы за её спиной, одежда сорвана, а на шее завязана верёвка. И теперь вместо полагающейся кареты, ей придётся пройтись пешком, около тарлариона героя, привязанной за шею к его стремени. А в дальнейшем, если он найдёт её удовлетворительной, он может оставить её себе, по крайней мере, на какое-то время. Если же девица ему не понравится, то вскоре ей предстоит оказаться на невольничьем рынке.
— Я должна найти джентльмена, который согласится выкупить меня, — заявила Леди Темиона, — настоящего джентльмена, того, кто сжалится надо мной и благородно спасёт меня из кабалы.
— Ещё одного дурака? — уточнил я.
— Да! — усмехнулась она.
Я даже не стал ничего говорить ей.
— Как Вы думаете, я найду такого? — с тревогой в голосе спросила меня Леди Темиона. — Я ведь прежде никогда не делала этого, будучи раздетой и с цепью на шее.
— Возможно, — не стал я разочаровывать её сразу.
— Я должна! — решительно произнесла она.
Люди породили множество мифов. Многие из них, придуманные, чтобы скрыть или исказить действительность, функционируют, как своеобразная идеологическая одежда. Само собой, заблуждения и утаивание истины, в этом случае называют «правдой». Правда же, спрятанная глубоко в земле, как предполагается рано или поздно снова выйдет на поверхность, однако если этого не произойдёт, то мы и не узнаем об этом. В действительности, если даже это и случится, то только для того чтобы обнаружить, что она скорее всего, будет отвергнута и запрещена настолько быстро, насколько это возможно, причём именем «правды». Многие, действуя от имени правды, на самом деле боятся заглянуть в лицо этой правды. Всё же я думаю, что природа правды не столь уж ужасна. Просто она отличается, причём, на мой взгляд, в лучшую сторону от лица лжи. Людям рано или поздно приходится проходить через развенчание мифов, хотим мы того или нет. Всё же действительность превалирует над мифами, и эта действительность, зачастую темнее и опаснее любого мифа, но в то же время великолепнее и реальнее.
— Но что мне делать, пока я не смогу найти такого дурака? — спросила Леди Темиона.
— Значит, это правда, что иногда, когда мужчина выкупал тебя у твоих кредиторов, Ты просто поворачивалась к нему спиной? — спросил я.
— Да, — признала она.
— А теперь повернись-ка спиной ко мне, — велел я.
— Пожалуйста! — попыталась противоречить она.
— Делай что сказано, сейчас же, — приказал я.
— Ой, — пискнула Леди Темиона, оказавшись в моих руках, сразу, как только повернулась ко мне спиной.
— Склонись вперёд, — скомандовал я.
Женщина повиновалась.
— Думаю, что смогу дать тебе некоторое представление, относительно того, что Ты будешь делать, пока не найдёшь такого дурака, — прорычал я.
— Пожалуйста, — испугалась она, — пощады!
— Посмотри на это вот с какой точки зрения, — посоветовал я. — До сих пор Ты жила за счёт мужчин, предоставляя им минимальную компенсацию за это. Теперь же, Ты просто продолжишь делать то же самое, то есть, получишь на жизнь от меня, с той лишь разницей, что придётся это отработать. Но, по крайней мере, Ты хоть в чём-то будешь приносить пользу. В конце концов, мужчины, в моём лице, получат с тебя хоть какую-то компенсацию.
— Я не рабыня! — простонала Леди Темиона. — Ой!
— Прежде, Ты в некотором смысле, использовала мужчин, — сказал я. — Теперь мужчины будут использовать Тебя. Да, и Ты можешь двигаться или нет, как тебе будет угодно.
Она коротко дёрнулась, пытаясь отстраниться, но у неё ничего не получилось. Женщина раздосадовано вскрикнула, но в её крике явственно слышались нотки страха. Потом она замерла.