Она металась в жару в своей комнатке, и с ней сидел врач вместе с испуганной Ити, первой ее жертвой. Девушка произносила страшные проклятия, а иногда у нее вырывались и имена… Ити различала имя Мерит-Хатхор, имена господина и госпожи… и все это перемежалось такими ругательствами, что у нее холодела кровь.
- Что это такое? – боязливо спросила она невозмутимого врача. – Может быть, Тамит мучают демоны?
- Нет, - спокойно ответил врач, наблюдавший в своей жизни всякое. – Это болезнь от раны, только и всего. Душа страдает, как и тело.
В обед к Тамит зашла госпожа дома – очень грустная, бледная и осунувшаяся. Врач подумал, что ей самой нужна помощь – от таких огорчений легко можно заболеть.
- Как она? – спросила Ка-Нейт. – Плохо?
- Плохо, - правдиво ответил врач. – Я сделал для нее что мог, но ее болезнь не в моих руках – в руках богов.
Ка-Нейт подошла к больной и с нежностью погладила ее по мокрым от пота волосам.
- Она вся горит, - сказала хозяйка. – Отчего это?
- Так бывает при тяжелых болезнях, госпожа, - ответил врач. – Жар – это хорошо, когда он сменяется охлаждением и испариной, но иногда это предвестник…
- Я поняла, - дрогнувшим голосом оборвала его Ка-Нейт. – Бедняжка Тамит. Какой злодей мог так ранить ее…
Тут она побледнела еще больше, точно подумала о чем-то еще страшнее болезни Тамит.
- Ты не мог бы пойти со мной к Мерит-Хатхор? Ненадолго, - сказала Ка-Нейт. – Я лечу ее как ты сказал, но я могу ошибиться…
- Пойдем, - поднимаясь, сказал врач. Несколько минут ничего не решат – вообще его присутствие сейчас почти бесполезно.
- Смотри за ней, - велел он Ити, и вышел вместе с госпожой.
Ити подсела к своей соседке ближе, со страхом и жалостью глядя на красивое лицо, то и дело искажавшееся мукой, на орошенный потом лоб.
- Ка-Нейт, - вдруг четко сказала Тамит. – Проклятая! Убить!
Ити с ужасом зажала рот рукой. Конечно, ее душа мучается, но такие слова…
А вдруг они что-нибудь значат?
Девушка помотала головой, отгоняя такие страшные и небывалые мысли. Чтобы Тамит замыслила…
Ити непроизвольно взялась за шею, вспоминая тот день, когда Тамит напала на нее саму, разозленная только словами. Но ведь Ити – не госпожа, и Тамит не причинила ей большого зла, и попросила потом прощения… Нет, нет, то, что она подумала – невозможно.
Вернулся врач.
Ити непроизвольно открыла рот, чтобы сказать ему, о чем бредила Тамит, но опомнилась и замолчала. Это может повредить Тамит, ее могут обвинить… ведь ее и так подозревали – до нападения, от которого Тамит так тяжко пострадала.
- Как госпожа Мерит-Хатхор? – спросила девушка.
- Страдает, как все раненые, - сказал врач. – Но жара нет, и она, несомненно, поправится.
- Я слышала, что госпожа Мерит-Хатхор заслонила собой госпожу, - с восхищением сказала Ити. – Какая храбрость! Госпожа Мерит-Хатхор так любит нашу госпожу, и она так умна, сильна и отважна!
- Да, - скупо согласился врач, которого неприятно задело, что девушка называет прислужницу хозяйки “госпожой”. Здесь только одна госпожа и один господин над всеми.
- Таков долг преданных слуг, - сказал он. – Защищать и беречь господ.
Ити с восхищением вздохнула.
Сама она не отважилась бы поступить так – хотя любила юную госпожу. Госпожа Мерит-Хатхор была настоящая героиня, и вполне заслуживала звания старшей в доме после господ. Ити еще раньше готова была повиноваться ей, а теперь…
- Госпожа должна наградить ее, - сказала Ити. – И господин.
- Не твое дело рассуждать, что должен твой господин, - резко заметил врач, раздраженный такой дерзостью. – Он награждает кого решает сам и когда считает нужным.
Ити поняла, что далеко зашла, и замолчала.
Но великий ясновидец решил наградить Мерит-Хатхор – он умел отличать и поощрять людей. Ка-Нейт, пытаясь улыбаться – она все еще страдала из-за казненного – сообщила своей наперснице, что господин жалует ей пять превосходных платьев, каждое из которых не уступало нарядам ее госпожи, и драгоценные украшения, которыми можно было заполнить небольшой ларец. Мерит-Хатхор не любила носить украшения, привлекавшие внимание к ее слишком мужественному для женщины лицу и фигуре, но теперь должна будет это делать, поскольку это заслуженная честь.
Однако это откладывалось на неизвестный срок – Мерит-Хатхор не разрешали вставать. Не разрешала госпожа, больше, чем врач.
- Твое здоровье очень дорого мне, - сказала Ка-Нейт. – И еще дороже теперь, ты мне как мать…
- Не говори так, - ответила Мерит-Хатхор. – Не обижай свою мать. Я довольна тем, что я твоя любимая служанка и опора.
Она помолчала, как будто готовясь сказать что-то, на что до сих пор не хватало сил – сил сказать это разумно.
- Тамит, - сказала Мерит-Хатхор. – Госпожа, здоровье этого дома можно сохранить, только удалив ее, как яд из раны. Это она устроила нападение на тебя.
- Я не верю, - без колебаний ответила Ка-Нейт. – Ты не видела, как больна Тамит – она, возможно, умрет. Она очень страдает. И как…
Она сдвинула брови.
- Ты говоришь, что она могла сделать это сама?
- Не говорю, - сказала Мерит-Хатхор, изумленная этой мыслью, правоту которой тотчас же осознала – несомненно, все было именно так. – Но я скажу сейчас, что ты верно угадала, госпожа. Тамит наняла убийцу, и Тамит ударила себя кинжалом, чтобы ее не заподозрили.
- Она могла себя убить – она почти умирает, - сказала Ка-Нейт, качая головой. – Она могла попасться на краже драгоценностей, которыми заплатила за это – ведь у нее нет таких дорогих вещей. Она могла погибнуть от руки человека, с которым сговаривалась. Она могла ужасно… ужасно погибнуть, если бы ее замысел разгадали. Нужна твердость вдвое больше, чем у мужчин, чтобы сделать все это.
- И, однако же, она сделала все это, - ответила Мерит-Хатхор.
Почему-то с перечислением всех преград, которые преодолела Тамит, уверенность в ее виновности только увеличилась.
- Ты проверяла свои драгоценности? – вдруг спросила Мерит-Хатхор.
Ка-Нейт покраснела.
- Ларец с моими драгоценностями в угловом шкафу спальни, - сказала она. – Я каждый день открываю его, чтобы нарядиться для моего супруга, и драгоценности не меняют своего положения. Кроме того, Тамит выслали из моих покоев еще четыре дня назад.
- И с тех пор она не имела возможности попасть сюда? Никакой? – спокойно спросила Мерит-Хатхор.
Ка-Нейт замолчала; лицо ее омрачилось, брови сдвинулись.
- Она хитра, как шакал, и ядовита, как скорпион, - сказала Мерит-Хатхор. – А сердце у нее из камня. Будь в твои покои сколь угодно узкий лаз, она проникнет сюда. Проверь свои драгоценности сейчас и убедись в моей правоте.
Ка-Нейт сжала губы, но выполнила просьбу. Она достала из шкафа тяжелый драгоценный ларец черного дерева и, сев и поставив его себе на колени, стала перебирать украшения.
И вдруг ее пальчики замерли, и она подняла на наперсницу встревоженный взгляд.
- Мерит-Хатхор, я не помню всех этих вещей! Их так много, что я даже не перебрала их все – ведь я в доме моего супруга всего неделю!
Мерит-Хатхор мрачно и значительно улыбнулась.
- Следовало составить их опись, - сказала она. – Но теперь поздно.
- И все равно я не верю, - сказала Ка-Нейт.
- Почему? – спросила Мерит-Хатхор. – Почему ты не веришь теперь, когда имеешь все доказательства?
И вдруг хозяйка подошла к ней и нависла над раненой, почти грозно.
- Я не имею никаких доказательств, - дрожащим от гнева голосом сказала она. – Я имею только твои домыслы и подозрения. Ты бы не говорила так, если бы знала, чему подвергается человек за преступление, в котором ты обвиняешь ее…
- Я знаю, - сказала Мерит-Хатхор. – Я дочь писца, прежде дома твоего отца служившего при храме Птаха в Мен-Нефер. Я знаю все способы, какими казнят за преступления, а также то, что часто казненные осуждаются посмертно.
- Посмертно? – вздрогнув, спросила Ка-Нейт. – В самом деле? Это возможно?
- Да, - ответила наперсница. – Священный суд может определить посмертную участь преступника – и она бывает еще ужаснее совершенной над ним казни*.
- Я этого не знала, - сказала испуганная Ка-Нейт. – Но это только укрепляет меня в том, что Тамит невиновна. Неужели она рискнула бы судьбой не только своего тела, но и своего Ка?
- Ка зависит от тела, - заметила Мерит-Хатхор. – Казненных часто не погребают как должно, и их тела не сохраняются.
- Тот человек, - в ужасе сказала Ка-Нейт. – Что сделают с его телом?
Мерит-Хатхор промолчала.
Вечером после вынесения приговора один сердобольный прислужник храма подкинул Джхутихотепу в темницу нож, и он немедленно прекратил свои мучения – такой степени они достигли.
Тело его, хотя оно и было изранено, еще можно было бальзамировать. Но Неб-Амон не оказал ему такой милости – Джхутихотеп исчез в общей могиле, а его имени не записали, словно этот человек никогда и не рождался.
***
Тамит стала поправляться.
* Египтяне действительно верили, что с помощью “божественной речи”, письма, считавшегося священным, могут повлиять на посмертную судьбу человека.
========== Глава 10 ==========
Тамит разрешили вставать на четыре дня позже, чем Мерит-Хатхор. Еще раньше этого она начала полностью осознавать окружающее и смогла радоваться ему.
Она была жива. Она была в доме своего желанного господина… вопреки всему. И она возьмет верх над своей ненавистной соперницей – Тамит ощущала в бреду прикосновения ко лбу и плечам, и знала, что это Ка-Нейт, но не могла отстраниться. Ей хотелось впиться в эти ласковые руки зубами.
Все эти дни она ничего не знала о том, как проводят дни господин с госпожой – конечно, она не могла спрашивать, и никто ей не говорил. Ее подозревали и относились к ней неприязненно – все, даже те, кто ее жалел.
Что ж, если все удастся, скоро она сможет презирать эту неприязнь. Что такое слуги? Инструменты, не более.
- Что я буду делать? – как-то спросила она Ити, сидевшую с ней в один из последних дней ее болезни – кроме Ити и врача, почти никто не входил к ней, а госпожа избегала ее с того дня, как к Тамит вернулось сознание. Боялась. И правильно.
Ити пожала плечиками.
- Мне неизвестно, Тамит, как скажет господин.
Тамит закрыла глаза и содрогнулась. Господин… Глядеть ему в глаза сейчас – неужели он заговорит с ней сам? Она еще слишком слаба, чтобы играть перед его лицом!
- Ити, попроси госпожу дать мне работу, - преувеличенно слабым голосом сказала Тамит. – И я признаюсь тебе… я пыталась защитить ее.
Ити распахнула наивные глаза.
- Правда?
- Истинная, - сказала Тамит. – Я пыталась остановить убийцу – я видела, как он влезал через ограду, и попыталась стать у него на пути. А он ударил меня кинжалом. Я не спасла госпожу… счастье, что она жива!
- Ты такая храбрая, - с изумлением и восторгом сказала Ити. – Я не знала, как благородна твоя душа! Я скажу госпоже, она вознаградит тебя!
- Не нужно наград – скажи только, чтобы она не подозревала меня более, - попросила Тамит. – Нужно быть величайшим злодеем, чтобы подняться против такой госпожи, как наша. На этой земле еще не видели такой доброй и прекрасной госпожи.
- Правда, Тамит, - взволнованно сказала Ити. – Я скажу! Скажу!
Она вскочила и убежала, торопясь сообщить такие вести. А Тамит помрачнела, глядя ей вслед: только бы девчонка не вздумала передавать ее слова в присутствии Мерит-Хатхор. Мерит-Хатхор слишком умна, и уже никогда и ни в чем не поверит ей.
Ити пришла смущенная и чем-то испуганная.
- Госпожа говорит, что придет к тебе сегодня вместе с господином, - сообщила девушка.
Тамит чуть не умерла.
- С господином?.. Нет, Ити, попроси ее прийти одну – господин не верит мне, он обвинит меня!
Тамит ударилась в слезы.
- Он суров, наш высокий господин, я боюсь его!
Ити превосходно ее понимала – она тоже боялась верховного жреца.
- Он придет, если так решит, - робко заметила она. – Но я попрошу госпожу, чтобы она отговорила господина…
Ка-Нейт еще не говорила с мужем о Тамит – и сама боялась это сделать, поскольку не решалась напоминать великому ясновидцу о служанке и ее возможной виновности.
Она слишком хорошо помнила, как осудили напавшего на нее человека.
Выслушав испуганную речь Ити, Ка-Нейт согласилась с ее доводами. Она пришла к больной одна.
Села рядом.
Тамит посмотрела в грустные глаза госпожи, в которых не было укора, только сочувствие – и снова заплакала.
- Прости меня, госпожа…
Ка-Нейт наклонилась над ней.
- За что простить?
Теперь во взгляде ее была тревога. И Тамит вдруг увидела страх, он таился там все время – Ка-Нейт теперь всегда будет бояться ее.
- Я тебя не уберегла, - всхлипывая, сказала Тамит. – Я пыталась остановить человека, напавшего на тебя – и не остановила. Стыд мне.
Ка-Нейт тревожно улыбнулась.
- Но ведь я жива. А ты чуть не умерла. Ты и вправду пыталась защитить меня?
Тамит кивнула, из-под ее ресниц выбежали слезинки.
- Тогда ты очень храбра и благородна, - взволнованно сказала Ка-Нейт.
Вдруг объяснение Тамит представилось ей куда более вероятным, чем объяснение Мерит-Хатхор – слова Мерит-Хатхор делали эту девушку просто чудовищем. Ка-Нейт намного легче могла поверить, что ее служанка была ранена убийцей, которому попалась на пути.
Может быть, Тамит и не бросилась ему навстречу намеренно – но, вероятнее всего, ранена была именно им. И не имела к нему отношения.
- Я вознагражу тебя деньгами, - сказала Ка-Нейт.
Даже если Тамит и приукрасила свой поступок, она заслуживала вознаграждения за страдания, которые перенесла из-за госпожи.
Тамит взяла ее маленькую руку – и, помедлив, прижала ее к своим горячим губам. Больше всего на свете ей хотелось укусить эту руку, нарушить ее совершенство.
- Позволь мне снова быть при тебе, госпожа.
Ка-Нейт помедлила.
И когда Тамит уже казалось, что юная глупая госпожа согласится, она вдруг отказала.
- Нет, Тамит, но я дам тебе легкую работу.
- Прошу тебя, не говори обо мне с господином, - попросила Тамит. – Я боюсь его, я не смею смотреть на него…
Ка-Нейт кивнула.
- Не заговорю. Будь покойна. Я скрою тебя от него.
Мерит-Хатхор – уже в полном здоровье и в новом сверкающем облачении - встретила госпожу гневным взглядом.
- Ты оставила ее в доме?
- Да, - сказала Ка-Нейт. – И больше не заговаривай со мною об этом.
Мерит-Хатхор покачала головой.
- Я должна сама сказать господину – пусть выгонит ее вон.
Ка-Нейт преобразилась. Наперсница никогда еще не видела госпожу такой – она стала как Нейт-воительница времен богов, прямая и яростная.
- Он предаст ее суду, - низким и дрожащим гневным голосом сказала Ка-Нейт. – Господину нельзя даже напоминать о его подозрениях – ты знаешь это!
- Предаст и будет прав, - бросила Мерит-Хатхор. – Но поступай как тебе говорит сердце, госпожа. Я не знаю, что сказать тебе еще, когда ты так упорствуешь.
- И молчи, - отрезала госпожа.
Она ушла, чтобы Мерит-Хатхор не сказала что-нибудь еще.
***
Тамит, нарядившись скромно и скромно потупив глаза, подошла к госпоже, чтобы получить распоряжения.
- Позволь мне прежде начала работы пойти в храм Амона, госпожа, - попросила она. – Помолиться и повидаться с отцом – ведь там живет мой отец, семдет Ахетху, - сказала девушка.
Напоминание об отце уменьшило тревогу Ка-Нейт – но не уничтожило ее.
- Пусть меня обыщут, когда я вернусь, - сама предложила Тамит. – Пусть мне дадут провожатого, который доведет меня до храма. Я не принесу с собою зла и не содею зла – ведь это значит быть врагом себе!
- Ты права, - сказала Ка-Нейт.
- Я дам тебе в провожатые стражника, - все же прибавила она.