- Мерит-Хатхор! – крикнула она.
Наперсница явилась.
- О Мерит-Хатхор, это произойдет сегодня!
Лицо Мерит-Хатхор было торжественно и радостно.
- Я должна явиться ему наряженной в прекраснейшие одежды, - озабоченно сказала девушка.
Надень белое платье, которое тебе сшили к празднику Птаха, - посоветовала Мерит-Хатхор. Она заколебалась. – И ожерелье – то, что подарил отец.
Девушка спрятала улыбку. “Оно было на моей шее вчера, о зоркая Мерит-Хатхор, но теперь его уже нет,” – подумала она. И вдруг Ка-Нейт ахнула.
- Мои отец и мать! Как я покину дом?
Наперсница задумалась.
- На который час тебе назначено?
- На пятый час дня, - ответила девушка. Глаза ее были широко раскрыты от ужасной мысли.
- Это час дневного сна, - сказала, просветлев лицом, Мерит-Хатхор. – Твой отец будет отсутствовать. Твоя мать наверняка приляжет отдохнуть. Ты сможешь уйти без их ведома.
- Он подумал об этом! – прошептала девушка. – О Неб-Амон, мудрый, как прекрасный!
- Помни, моя госпожа, - Мерит-Хатхор посерьезнела. – Помни о том, что я тебе рассказала.
- Да, Мерит-Хатхор. - Ка-Нейт сглотнула в волнении и покраснела.
- Я принесу тебе еду и подам умыться, - сказала та и вышла.
В четвертый час дня те, кто был на улице, искали убежища от безжалостного ока Ра; тех же, кому посчастливилось быть дома, клонило в сон от жары. Госпожа дома, наказав дочери также прилечь, ушла к себе.
Девушка пошла в свою комнату; наряд был с утра приготовлен, украшения вынуты из ларца. Но без Мерит-Хатхор она не смогла бы одеться: от волнения она не попадала в рукава и никак не могла застегнуть ожерелье – другое, более скромное, из серебра и яшмы. Мерит-Хатхор не сказала ни слова о пропаже отцовского подарка.
“Госпоже придется ответить перед своим отцом,” - подумала она. – “Джедефптах увидит и разгневается, но это время еще не наступило”.
Прислужница помогла Ка-Нейт оправить платье и ловко застегнула на ее шее замочек.
Под конец Мерит-Хатхор выбрала серебряную подвеску-налобник и, когда госпожа надела ее, отошла и стала любоваться ею.
- Хорошо ли, Мерит-Хатхор? – беспокойно спрашивала та.
- Ты подобна Сопдет*. - Во взгляде женщины было восхищение.
Ка-Нейт сияла и волновалась.
- Пора, госпожа, - напомнила Мерит-Хатхор.
Девушка покинула комнату.
Ка-Нейт осторожно, стараясь не поднимать шума, спустилась по лесенке. Привратник дремал, уронив голову на руки. С замирающим сердцем девушка миновала его.
Остроухий сторожевой пес, которого также разморило, при ее приближении зашевелился и заворчал.
- Тише, тише, Неб, - прошептала она. – Это Ка-Нейт…
Пес снова уткнул морду в лапы и задремал.
Священное дерево Хатхор, которое ей указал верховный жрец, было известно в городе. Люди подходили к нему парами и поодиночке и поклонялись ему, желая получить милость Золотой. Ка-Нейт, которая происходила из города, где владычествовала Хатхор, несколько раз бывала у него.
Зерновой склад. Скопление домов ремесленников, отгороженное от улицы стеною. Сейчас! О боги этой земли!
Улица вывела ее на площадь Хатхор, богини любви.
В утренние и вечерние часы там обыкновенно сидели уличные цирюльники, предлагавшие свои услуги малоимущим. Теперь же площадь была безлюдна.
Почти.
Он ожидал ее под сикомором.
Верховный жрец сменил священное одеяние на длинную с рукавами вышитую одежду. Под нею угадывались золотые браслеты в виде цельных колец.
Сердце ее стукнуло - Ка-Нейт поняла, что он оделся так для свидания с нею.
Девушка ускорила шаг – и вдруг застыдилась, остановилась.
Он шагнул к ней и также остановился.
Они не нарушали молчания.
Они открывали друг друга.
Наконец Неб-Амон заговорил:
- Как твое имя?
- Ка-Нейт, - отвечала девушка.
- “Двойник Нейт,” – повторил он. – Благородное имя.
Снова воцарилось молчание.
Девушка пожалела, что на ней тонкое платье. Он видел ее под ним. Она вся горела – не только от полуденного солнца, от его взгляда.
- Твой дом в Опете*, Ка-Нейт?
- Да, - сказала девушка. – Мой отец – начальник мастерских его величества… Фараон отличил его в прошлом году и подарил ему дом в Опете…
Великий жрец улыбнулся.
- А прежде ты жила…
- В Хут-Ка-Птах, - сказала Ка-Нейт. – Я родилась в городе Птаха*.
- Вот почему я прежде не встречал тебя, - медленно сказал великий ясновидец.
- Но теперь благою волей Ра и Птаха ты здесь, Неферт-Ка-Нейт*…
- Я… Я не могу долее оставаться, - наконец сказала девушка. Он словно поглощал ее глазами. – Мать хватится меня…
- Где твой дом? – быстро спросил жрец.
- Я скажу… Не теперь! – Ею вдруг овладел страх. – В другой день!
- Завтра, здесь же, в этот же час, - быстро произнес Неб-Амон.
- Я приду, - отвечала девушка. Она хотела пойти.
Верховный жрец удержал ее за руку. Сердце ее забилось от этого первого прикосновения.
- Мой господин?
- Знаешь ли ты, кто я?
- Ты – первый хему нечер, великий ясновидец…
- Мое имя - Неб-Амон, - сказал он. – Ты можешь звать меня моим именем.
***
- Возвращайся в дом, Тамит, - весело посоветовала Ити. Красавица Тамит притаилась в тени сикомора, словно отдав себя покровительству богини.
- Хатхор не поможет тебе в этом, - сказала одна служанка другой.
Тамит обернулась, сверкая глазами; черные волосы перекинулись через обнаженное смуглое плечо.
- Тебе откуда знать, в чем Хатхор мне поможет! Ты – кусок сухого дерева, и столько же стоишь!
- Если я кедровое дерево, цена мне высока, - невозмутимо отшутилась Ити. – А ты прогневаешь нашего господина.
Тамит вскинула голову и прошествовала мимо Ити; грубоватое платье портило линии грудей и бедер, хотя девушке очень хотелось выставить их. Ити покачала головой. Тамит надеялась, что господин полюбит ее.
Что великий господин Неб-Амон полюбит ее. Какая неслыханная дерзость!
Тамит была взята в дом великого ясновидца за красоту. Но женщин много, и красивых женщин много; а Тамит простая девица, дочь маленького человека, как и сама Ити.
“Госпожа Мут-Неджем умерла”, - подумала Ити. – “Господин может жениться снова, но служанка не прельстит его, разве только на час”.
Ити фыркнула. Да и на час не прельстит; великий ясновидец воздержан, и сохраняет тело свое для Амона. И он не подарит свое семя служанке! Чтобы она могла зачать!
“Тамит груба и глупа”, - подумала Ити. – “Маленькие люди не должны ходить большими путями”.
Склонившись над шитьем в своей комнате, Ити задумалась, женится господин снова или нет. Он очень красив, хотя и почти стар; и богат, и бездетен. Наверняка великий жрец приведет в дом новую госпожу. Только бы она оказалась не такая, как прежняя.
Ка-Нейт приготовилась к назначенному часу задолго до него. Но когда она уже хотела покинуть дом, явился слуга от матери с наказом немедленно прийти к ней.
- Иду, - сказала Ка-Нейт.
Она едва удержалась, чтобы не заплакать: только мысль о краске на глазах не дала пролиться слезам. И на что она матушке, именно сейчас!
- Я пришла, - сказала Ка-Нейт, появившись в дверном проеме. – Что тебе угодно, матушка?
- Сядь, Ка-Нейт, я скажу тебе слово, - сказала мать.
Ка-Нейт села, сложив руки на коленях.
- В наш дом приходили вестники от господина Са-Монту, друга нашего господина Джедефптаха, - сказала госпожа дома. – Его сыну Хорнахту восемнадцать лет, он красив и полон достоинств, и желает тебя в жены.
- Хорнахту? - воскликнула Ка-Нейт. – Хорнахт… солдат!
Слезы побежали по ее щекам.
Мать нахмурилась.
- Хорнахт воин его величества, дитя мое, он силен как сам Монту*. Почему ты плачешь? Он увидел тебя с нами на празднестве Мина, и господин Са-Монту сказал, что ты взяла руками сердце его сына.
Ка-Нейт покачала головой.
- О матушка, то сказал Са-Монту, не Хорнахт! Хорнахт не умеет говорить такие речи!
Госпожа дома рассердилась.
- На что тебе нужны речи? Твой отец был добр к тебе, и спросил твоего согласия на брак! Мой отец не спрашивал меня, когда отдал меня в жены!
- О, это жестоко! – воскликнула Ка-Нейт.
Мать хлопнула смуглой ладонью по полированному кедровому столику.
- Ты разгневала меня! Иди и подумай о том, что я тебе сказала! Хорнахт очень хорош для тебя!
Ка-Нейт поднялась и поклонилась. Она плакала, и госпожа дома поморщилась от жалости.
- Думай, дитя, но не серди меня и господина моей и твоей жизни, - сказала она.
Ка-Нейт, понурившись, ушла.
Мерит-Хатхор увидела, как госпожа тихо вошла. Лицо Ка-Нейт было залито слезами и перепачкано черной краской и красной охрой, которой девушка подкрашивала губы.
Она опустилась в кресло и закрыла лицо руками.
- Матушка сказала, что отец просватал меня, - сказала Ка-Нейт. – За Хорнахта.
Мерит-Хатхор подняла брови.
- Неужто?
За этого неотесанного Хорнахта!..
- Я не могу теперь пойти к моему господину Неб-Амону, - сквозь слезы сказала госпожа. – Отец разгневается…
Мерит-Хатхор покачала головой.
Она присела напротив госпожи на корточки и положила ей руку на колено, так что Ка-Нейт отняла от лица руки, чтобы взглянуть на нее.
- А если ты не пойдешь, разгневается господин Неб-Амон, - сказала Мерит-Хатхор. – Он более могущественный господин, чем твой отец.
Ка-Нейт в испуге сжала маленькие руки.
- Зачем ты это говоришь!
- Пойди на свидание, госпожа, - спокойно сказала Мерит-Хатхор. – Господин Неб-Амон не забудет тебя и будет искать тебя. Ты предназначена ему. Это угодно Маат*.
Она знала, где счастье ее госпожи, и не могла допустить, чтобы это дело было испорчено.
Великое дело.
- Я грязная, - сказала Ка-Нейт. – И я опоздала, Мерит-Хатхор! И матушка узнает!
- Я скажу твоей матери, что ты легла отдохнуть, если она спросит, и она не войдет к тебе, - ответила Мерит-Хатхор.
Она достала чистый льняной платок и хотела намочить его в воде из умывальной чаши. Ка-Нейт, нахмурившись, вынула платок из руки прислужницы и, зачерпнув воды ладонями, умылась.
- Я не пойду сегодня, Мерит-Хатхор, - с неожиданным спокойствием сказала она. – Я не хочу, чтобы моя мать рассердилась на тебя, верное сердце. Ведь ты мне не сестра и тебя могут изгнать из дома.
- Нет, госпожа, ты пойдешь, - это прозвучало приказом, и Ка-Нейт удивленно взглянула на наперсницу. – Так сказал тебе великий бог, - напомнила Мерит-Хатхор.
Она принесла кисточку и горшочек с селенитовой краской для глаз. Умелыми аккуратными движениями подвела глаза госпожи.
- Иди, моя госпожа, так тебе предназначено.
- Предназначено, - с трепетом повторила Ка-Нейт.
Пошатываясь, она спустилась по лестнице. Покинула дом, попавшись на глаза одной из служанок; но теперь отступать было поздно.
Она заспешила знакомою дорогой. Дневная жара уже начинала спадать, но на дорогах было по-прежнему малолюдно.
Чем меньше улиц отделяло ее от дерева богини, тем сильнее билось ее сердце. “Вот я иду к тебе, мой господин,” – думала Ка-Нейт.
Неб-Амон ожидал ее, нарядный, светлый.
Лицо его озарилось улыбкой. Он приблизился к ней и – о Нейт-заступница!..
В смятении девушка хотела вырваться из рук, обвивших ее стан. Она чувствовала запах мирры. Он пришел, умастив тело. Он склонился к ней…
- Нас увидят! – быстро прошептала она.
Тут верховный жрец опомнился. – Идем. - Он крепко взял ее за руку. – Я знаю место, где никто не увидит.
Он повел ее дорогою в направлении дома Мут, супруги Амона. Вот показалась кирпичная стена, окружающая храм. Под стеною была разбита оливковая роща; деревья, посаженные еще великим царем Сети, были высоки и раскидисты.
Они вошли под сень оливковых деревьев. Ноги их ступили на мягкую зелень.
Неб-Амон увлекал ее дальше, в глубь рощи.
Солнце едва пробивалось в зеленый шатер. Там царили полумрак и прохлада.
Никого, только безмолвные свидетели-деревья.
Едва они остановились, жрец заключил ее в объятия.
- Господин!.. – Руки его искали ее тело под платьем. Она отворачивала лицо; он целовал ее открывшуюся шею.
- Господин!..
Неферт-Ка-Нейт… дай мне твои уста!..
- Господин… – Девушка уклонялась от его ласк, прерывисто дыша от этой борьбы. - Я еще…
Эти слова опустили его руки.
Дева?
Ее нерасцветшая грудь часто вздымалась. Глаза были большие.
Поборов себя, жрец отступил от девушки.
Он подождет.
Вдруг девушка сделала шаг к нему, преодолев разделявшее их расстояние, и взглянула ему в глаза.
Великий ясновидец замер. Так ли он понял?..
Девушка тянулась к нему и приподняла лицо.
Тогда верховный жрец взял в ладони ее гладкую черноволосую голову и приник к устам, сдерживая себя, боясь испугать ее и отвратить от себя.
О бог, любящий Опет - она обняла его своими руками, так сладостно, но несмело. Он прижал ее…
- Владычица сикомора! – Ка-Нейт вдруг резко высвободилась. – Солнце клонится на запад! Сердце отсутствует в матери от тревоги за меня!
Неб-Амон вздохнул, охваченный досадой и едва ли не гневом.
- Я провожу тебя.
- Тебя увидят со мной, господин! – воскликнула Ка-Нейт.
- Пусть увидят. – Он обнял ее за плечи. – Я возьму тебя в мой дом моею женой.
Без этой поддержки она не устояла бы на ногах. Сердце ее сильно забилось, колени ослабли.
- Твоею женой, господин? Я не знающая тайн, простая девица… Ты – великий жрец, сердце и язык бога на земле…
Он схватил ее за плечи и развернул лицом к себе.
- Это великое желание моего сердца.
Он возвышался над нею. Глаза его жгли ее.
- Неб-Амон… – чуть могла выговорить Ка-Нейт. – Прекрасный…
Жрец схватил ее в объятия и впился в ее уста.
Руки ее нежно обвились вокруг него – она еще не смела обнять его крепче. Но даже эта робкая ответная ласка распалила его без меры; он великим усилием остановил себя, помня о ее девстве.
Он хотел проводить ее – так, что все могли увидеть их вместе; а их уже могли увидеть, потому что на улицах Уасета появились люди, и маленькие, и знатные. Ка-Нейт когда-то мечтала выйти вместе со своим возлюбленным в город… но сейчас!
Когда он был так близко, такой красивый и могущественный, горящий огнем от любого ее взгляда и прикосновения. Он пугал ее.
- Позволь мне пойти одной… Неб-Амон!
Великий ясновидец свел темные брови, под которыми горели черные глаза.
- Ты боишься или стыдишься выходить со мной? Когда мы пойдем, все будут кланяться мне… и тебе. Никто не посмеет сказать тебе худое слово.
Он взял ее руку и прижал к своей горячей груди, в которой гулко билось сердце, дававшее жизнь этому сильному телу. Он мог сломать ей руку; Ка-Нейт испуганно дернулась. Великая Хатхор, какие силы она пробудила!
- Ты даешь мне жизнь, - прошептал пророк Амона.
- Прошу тебя, отпусти меня, - шепотом попросила Ка-Нейт. Она чуть не плакала от страха перед этим могущественным господином.
Она тоже была знатной госпожой, но сейчас Ка-Нейт чувствовала себя ничтожной.
- Я отпущу тебя сейчас… только сейчас, - сказал великий ясновидец. Крепко обнял ее и поцеловал, наслаждаясь трепетом ее тела и сладостью ее губ.
- Приходи завтра, - потребовал он, когда Ка-Нейт высвободилась и отняла у него свою руку.
Ка-Нейт покачала головой.
- Я не могу, господин, мой отец не отпустит меня! Он обещал меня Хорнахту, сыну господина Са-Монту!
Великий ясновидец сжал губы.
- Сыну Са-Монту, начальника строительных работ его величества? Хорнахту, служащему в полку фараона? – неожиданно спокойно спросил жрец.
Ка-Нейт пришла в ужас. Она сжала руки перед грудью.
- Да, великий ясновидец, Хорнахту… но не делай ему зла! Прошу тебя!