— Боже, что мы наделали? — прошептала она, отстранившись от него. Несколько секунд они молчали, Бет села на угол кровати спиной к нему, все ее тело напряглось, словно внутри у нее был несгибаемый стержень, а дыхание остановилось. Она была в смятении: чувства боролись с разумом, который будто траурный набат отбивал в ее мыслях одну и ту же фразу: «Дэрил Диксон не создан для отношений! Дэрил Диксон не создан для отношений! Дэрил Диксон не создан…» — она издала протяжный стон, природная стыдливость заставила ее прикрыть грудь руками. Неожиданностью это не стало, но Дэрил, в глубине души оскорбленный подобной реакцией, изобразил наигранную усмешку.
— Ты находишь в этом что-то смешное? — со злостью прошипела она, метнув в его сторону такой взгляд, что кровь застыла в его жилах, но Дэрил был верен себе: собственные чувства он всегда скрывал за маской ненависти, гнева или язвительности. Не рассыпаться же перед девчонкой в глупых признаниях, он давно уже не долбанный подросток.
— Немного поздновато для этого, не находишь? — ответил он, пытаясь сдержать смех. — Особенно после того, что произошло, — взглянув в его смеющиеся глаза, Бет разочаровано покачала головой. Да, дело было куда хуже, чем он предполагал.
— Что поделать, такая вот я застенчивая, — пропитывая каждое слово ядом, прошипела она.
— Да, у тебя получается казаться таковой, — кивнул он и, положив руку девушке на плечо, попытался повернуть ее лицом к себе, но Бет выскользнула от него, схватила простыню и обмоталась ею. Постояв так некоторое время под пристальным взглядом Дэрила, она принялась расхаживать по комнате. Каждый ее шаг отдавался в его голове, заставляя волны раздражения захлестывать его с головой. Все сказанные девушкой слова он, точно ребенок, принимал за личную обиду, даже не пытаясь разобраться в причинах такого поведения. В гневе он даже забыл про угрызения совести, съедавшие его несколько минут назад, стараясь в ответ уязвить Бет. — Должен сказать, в постели ты превращаешься в самую чувственную и сексуальную женщину, какую я только встречал.
— Совести у тебя нет! — ответила она, пораженная такой откровенностью. Дэрил Диксон будто смеялся над нею. Может, он только для того и спас ее, чтобы потом без зазрения совести пользоваться ее телом. От одной мысли об этом стыдливый румянец, смешанный с негодованием и злостью, подступил к ее щекам.
Дэрил, скрываясь за темной челкой, исподтишка смотрел на эту смущенную и растрепанную девушку, и она была для него еще более притягательна, чем когда бы то ни было. Озадаченный этим обстоятельством, он уселся на край кровати, прикрыв спину покрывалом — не нужно ей видеть его шрамы — и, слегка нахмурившись, посмотрел на нее. Так продолжалось несколько секунд. Затем Диксон подумал о том, что это невыносимо и следует как-то утешить Бет. Но как? Опыта в подобных делах у него было немного, да и пойми-разбери этих баб… Пожалуй о том, что творилось сейчас в голове у Бет Грин не знала даже она сама. Что уж говорить о нем. Но утро точно не задалось, может, он впрямь перегнул палку. Девушка, ночью потерявшая невинность, явно не это желает услышать при пробуждении. К тому же, она даже не успела его ни в чем обвинить, а он перешел в защиту. Глупость!
— Успокойся, — прохрипел он, стараясь придать голосу сочувственные нотки. — Мне понятно твое волнение, но ты не первая девушка, превратившаяся в женщину. Это еще не конец света… — она резко повернулась к нему, задрожав от негодования.
— Да пошел ты, Дэрил Диксон. Ты… ты…. — Бет искренне пыталась успокоиться, но его самодовольный вид приводил ее в бешенство. — Ты… сволочь.
— Да-да, я тебя понял, я виноват во всех смертных грехах, в конце света, в том, что произошло этой ночью… Ах, постой, — он скривил издевательскую гримасу, — не ты ли вчера уверяла, что уже не глупая девчонка. Насколько я помню, я не слышал возражений по этому поводу… Хотела взрослой жизни? Добро пожаловать! Да только не нужно превращать меня в насильника.
Бет действительно не возражала, более того, она хотела этого, но, проснувшись, испугалась собственного желания. Было очевидно, что теперь их отношения осложнятся, и уже ничего не будет прежним. Что если они поругаются? Что будет дальше? Было очевидно, что они уже не смогут вернуться к обычной дружбе и сделать вид, что ничего не было. Отныне за их ссорами будут стоять чувства иного рода. Но что будет, если в один момент Дэрил устанет ссориться с ней и слушать упреки? Она же погибнет. Погибнет без него! Знай она о серьезности намерений Диксона по отношению к ней, была бы счастливейшей из женщин, но видя его ехидную ухмылку и слыша издевательский тон, думать о лучшем не приходилось. Дэрил оставался собой, и случившееся ничуть его не изменило.
— Замолчи! — вскричала она, и подбородок ее задрожал от волнения, которое у нее уже не получалось сдерживать. — Ты не понимаешь! Не понимаешь, да? — в ее голосе звучали искренние боль и смятение. Дэрилу хотелось как-то успокоить ее, обнять, приласкать, но он прекрасно понимал, что сейчас любая попытка ласки с его стороны может дать обратный результат. Ей требовалось сейчас нечто другое, интуитивно он понимал, что именно, но как раз этого дать ей не мог, не знал, как… не умел. Едва ли его неумелые попытки привести девчонку в чувства могли закончиться успехом. Напротив, он бы начал заводиться еще сильнее. Тогда уж точно катастрофы не миновать.
— А что я должен понять, Бет? За свою жизнь ты многое пережила, переживешь и это и убедишься, что для тебя в новом статусе жить будет даже лучше и приятнее, — при этом он позволил себе усмехнуться, и его усмешка привела девушку в состояние, близкое к истерике.
— Переживу? Да? А если у меня… будет… будет ребенок?.. — о такой возможности Дэрил до сих пор как-то не думал, а вот Бет только этого и опасалась. Видимо, все неопытные женщины забивают свою голову подобными мыслями. Выражение самонадеянности на его лице исчезло. Он нахмурился и посмотрел на Бет. Это действительно была его оплошность и его забота, как старшего и более опытного, но все случилось так неожиданно. К тому же, где он найдет презервативы посреди леса, когда мир вернулся в средневековье и от былой цивилизации скоро не останется и следа. Он вновь посмотрел на Бет, где-то на задворках сознания зародилась мысль о том, что это лишь отговорка, что в действительности ее беспокоит иное, но расспрашивать Дэрил не стал.
— Тогда я поступлю, как должен, — спокойно ответил он. — Ты понапрасну изводишься сейчас. Еще не известно, чем все это закончится. Возможно, все обойдется без… без неприятных последствий… — она резко развернулась к нему лицом, и в глазах ее сверкали молнии ярости. Теперь он вспомнил, почему до всего этого дерьма старался избегать отношений. Именно поэтому! Бет завелась, накричала на него, даже не сказав причины. Он что, должен мысли ее читать? Чертовы бабы! Чертовы малолетки! И он идиот! Бет провела с ним одну ночь, но уже считала себя вправе закатывать ему истерику.
— Тебе-то что за дело до моих проблем? — раздраженно спросила она. — Тебе ведь не нужно беспокоиться ни о каких последствиях. Ты можешь спокойно продолжать жить, будто ничего и не случилось. Ты получил свое, браво! А то, что я могу погибнуть, тебе безразлично!
Ее слова заставили его нахмуриться, меж бровей тут же появилась вертикальная складочка. Дэрил невольно почувствовал угрызения совести. Все-таки она зацепила его чувствительную струну и сейчас неумело пыталась играть на ней свою мелодию, а он, видимо, должен был танцевать под нее. По существу, она, сама того не зная, напомнила ему о прежних его отношениях, когда он еще до рассвета покидал дома случайных «возлюбленных», не задумываясь о том, что будет дальше. В какой-то момент он даже пожалел, что Бет не была одной из них. Теперь он так уже не думал, хотя еще и сам толком не понял, какие именно изменения произошли в его отношении к ней. Одно для него, по крайней мере, было совершенно ясно: она не какая-нибудь шлюха, которая забудет о тебе раньше, чем ты откроешь глаза. Здесь совсем иное дело. По отношению к Бет у него были определенные обязательства. Обязательства, которые он должен выполнить не из уважения к ее отцу, не из чувства долга перед выжившими членами группы, даже не из-за самой Бет, а потому что сам того желал. Истина же крылась в том, что у него возникла к ней привязанность. Еще неизвестно, насколько она глубока, но в том, что она есть, сомневаться не приходилось. Не случайно же он с терпением агнца выносил ее истерики. Теперь между ними появилась невыразимая словами связь. Он ее осознавал, а Бет, судя по ее поведению, нет. Ему так хотелось сейчас снова обвить руками ее тонкое тело, прижать к себе. Правда, он предполагал, что в глубине души она тоже тянется к нему, но и боится…
— Бет, — Дэрил положил руки ей на плечи, не позволяя вырваться, — ты не умрешь, я не позволю этого. Обещаю. Пока я жив, я буду защищать тебя.
— А что взамен? Сделаешь меня своей любовницей? — она подняла на него свои голубые глаза, изучая, пытаясь понять, правда ли это… Нет, Дэрил не врал. Дэрил никогда не врал. Порой его слова были жестоки, но всегда честны.
— Разве я когда-нибудь давал тебе причины так думать?
— Нет, но… — Дэрил действительно никогда не требовал от нее близости в обмен на защиту. — Но что тогда происходит между нами? Я должна… имею право знать. Может для тебя это ничего не значит, но для меня, — голос ее с каждым словом становился все тише, а потом он и вовсе пропал, и девушка безмолвно шевелила губами будто немая.
— Бет, я не долбанный провидец, — слегка встряхнув ее за плечи, проговорил мужчина. — Ты можешь, наконец, сказать, что тебя беспокоит?
— Скажи мне, Дэрил, скажи…
— Что? — он вопросительно поднял брови. Злость в глазах Бет мгновенно потухла, сменившись надеждой.
— Скажи, что я не одна из… скажи, что это не от отчаяния или для развлечения… не потому что каждый день мы болтаемся на волосок от гибели и стало уже все равно с кем, скажи, что это не закончится сегодня или в тот момент, когда мы найдем Рика и всех остальных… скажи, что это не прихоть и не игра…
— Ты не одна из, — хрипло, почти шепотом произнес он, пытаясь прижать девушку к себе, но она отступила, заглядывая в его глаза. Сейчас это было важнее теплых объятий и жарких поцелуев. Если глаза — зеркало души, лишь они могли сказать ей правду. Язык мог солгать, но только не глаза. — Ты единственная…
И Дэрил не лгал. Она действительно была единственной. Единственной, кто сумел разрушить стену, которую он возвел вокруг себя; единственной, которой он мог позволить заглянуть в свою душу; единственной, кто сумел вызвать ответный отклик в его сердце. Кто бы мог подумать, что лишь одна ночь понадобится ему для того, чтобы постичь великую истину: через постель мужчины могут пройти десятки женщин, но по-настоящему сильное чувство была способна вызвать лишь одна. И для него этой женщиной стала Бет.
========== Глава IV ==========
Если бы раньше кто-нибудь сказал Дэрилу, что ссора способна укрепить отношения, он бы рассмеялся этому глупцу в лицо, но с Бет всё было иначе. После недавнего разговора незримая связь между ними укрепилась, не осталось обид и недосказанности, они узнали друг друга с новой стороны. Казалось, жизнь постепенно начала входить в привычный ритм. И хотя за холмами со стороны Вудбери порой гремели выстрелы, а эхо разносило отголоски вооруженных столкновений с нежитью по окрестностям, никто: ни живой, ни мертвый, не нарушал их покой. Кто бы мог подумать, что в мире, который с бешеной скоростью катился в тартарары, еще остались уголки, где можно было чувствовать себя в безопасности, пусть и не долго.
После всего пережитого эта передышка стала подарком судьбы. Подарком, который пришлось оплатить дорогой ценой. С каждым днем надежды встретить выживших членов группы становилось все меньше, но они смогли найти утешение и поддержку друг в друге. Бет взяла на себя все заботы по дому, стараясь наполнить их временное пристанище хотя бы намеком на домашнее тепло и уют, а Дэрил охотился, втайне не оставляя попыток отыскать следы Рика и остальных. Несколько раз он возвращался к тюрьме, несколько раз обошел близлежащие фермы, но его попытки не увенчались успехом. Лишь однажды он набрел на заброшенное железнодорожное полотно, но времени на разведку не осталось, солнце клонилось к закату, а не вернись он в срок, Бет бы наверняка начала поисковую операцию, в ходе которой пришлось бы спасать ее саму. При одной мысли об этом Дэрил растянулся в ехидной усмешке… блондинка-спасательница — прекрасная тема для мужского журнала. Разум тут же подкинул ему несколько откровенных фотографий Бет на глянцевой обложке. Давненько он не позволял себе подобных фантазий. Эти мысли захватили его настолько сильно, что он даже перестал различать тихий девичий голосок в нескольких метрах от себя.
— Дэрил… Дэрил… ты меня вообще слушаешь? — проговорила Бет, отложив шитье в сторону.
— Чего? — не расслышав ее вопрос, несколько рассеяно отозвался мужчина, пытаясь понять, не отразились ли его пошлые мыслишки на лице.
— О чем ты думаешь? Не часто Дэрила Диксона можно увидеть с таким одухотворённым выражением…
Впервые за долгое время Дэрил почувствовал себя неловко от собственных мыслей. Девчонка доверяла ему, а он только и думал о том, как затащить ее в койку. Голос Мерла в его голове ликовал, а собственный разум, который так услужливо рисовал перед его мысленным взглядом картины их близости всего минуту назад, напротив, замолчал, отказываясь придумывать воспоминания, которые могли изобразить нежную улыбку на его лице. Боже, да у него и не было таких воспоминаний! Вся его жизнь даже до гребаного апокалипсиса была насквозь пропитана дерьмом, да и сам он влачил жалкое существование в «выгребной яме» на обочине жизни. Приторговывал наркотиками, подворовывал, играл в бильярд на деньги, снимал в барах раскрашенных девиц, ни с кем не завязывая отношений.
Их с Мерлом халупа в старом трейлере больше напоминала пристанище маргиналов, в которое никогда не хотелось возвращаться. Дома его никогда не ждали любящие родители, верные друзья, любящая девушка и горячая домашняя отбивная на ужин. Разумеется, он не ценил такую жизнь, постоянно ощущая себя брошенным, ежедневно ловя на себе высокомерные взгляды образованных середняков, считающих его белым быдлом. Он ненавидел их, топя свою депрессию в алкоголе, а они презирали его, пока не произошел конец света, уравнявший и бедняков и богатеев. Признаться, вначале Дэрил был рад такому стечению обстоятельств. Наконец-то эти холеные интеллигенты хлебнут настоящей жизни, узнают, что значит выживать, когда против тебя ополчился весь мир. Ведь для Дэрила сама концепция жизни ничуть не поменялась, мужчина быстро приспособился к текущим реалиям, с упоением наблюдая за тем, как на дно опускаются те, кто не так давно считал его отбросом общества. Все они: врачи, копы, директора и офисный планктон — недавняя элита — сейчас готовы были вцепиться друг другу в глотки ради просроченной тушенки, стакана воды или теплой куртки. Вот оно — истинное лицо человечества: мелочные, лицемерные и слабые — воистину достойные презрения, и он презирал их, презирал за то, кем они хотели казаться; презирал за то, что все еще пытались скрыть свою истинную природу, утром убивая, а вечером рассуждая о морали. Но потом судьба свела его с достойными людьми, показавшими ему другую сторону медали. Да, они убивали при необходимости, но не пытались найти себе оправдания; они теряли близких, но не дали себя сломить. Они цеплялись за жизнь, боролись, проклиная свою судьбу, но не отступая ни на шаг. Такой стойкости можно было позавидовать. Кто бы мог подумать, что столь разные люди, сведенные вместе трагическими обстоятельствами, смогут стать настоящей семьей. Но жизнь-паскуда забирает самых лучших. И сейчас от семьи у Дэрила осталась только Бет — лучик света, не дающий потерять надежду. Такая хрупкая телом, но сильная духом, она никогда не жаловалась, не теряла веры. Пожалуй, будь Диксон верующим, причислил бы девушку к святым мученицам или ангелам небесным, столь чужой для этого зомби-мира она была. Как бы он хотел подарить Бет ту жизнь, которой она была достойна, как бы хотел оградить ее от всего этого дерьма, но вместо этого они все глубже погружались в этот порочный омут, из которого не было выхода.
— Дэрил… да что с тобой сегодня? — возмутилась Бет, потеребив его за плечо. — С тобой все в порядке?
— Да, — себе под нос буркнул он.
— Такое ощущение, что сейчас твои мысли где-то далеко отсюда. Тебя что-то беспокоит?
— Когда посреди сражения наступает затишье — это всегда странно. Мы не так далеко от тюрьмы, не так далеко от Вудбери, где-то бродит стадо нежити, но тут все тихо.
— Иногда хорошие вещи просто случаются. Бог дал нам передышку, не пытайся искать в этом скрытый смысл. Просто наслаждайся, — таким уверенным тоном произнесла она, что Дэрилу осталось только подивиться ее непоколебимой вере.