– Да...
В ангаре стоял миниатюрные бронепоезд. В голове возвышался трактор-переросток с бронированной кабиной, высокой черной трубой и огромными шипастыми колесами. Сзади на короткой сцепке торчали два кургузых вагончика, так же обшитых тонким железом с россыпями заклепок по бортам. Все вместе напоминало поезда британцев времен англо-бурской войны, только куда как монстрообразнее и внушительнее.
– Ключи от дверей где?
– Не заперто. За попытку нос туда сунуть хозяин живьем варил. И ловушек никаких нет. Давно стояли, но из черепушек один сам же и угробился. Поэтому перестали ставить. Усадьба вся под хозяином была, от кого таиться и прятаться.
Заглянув в задний вагон, Владимир отметил гору разнообразных коробов, сундучков и мешков.
– Тут что?
– Сокровища. Вся казна хозяина.
– А остальные где бабло держали?
– У остальных ничего не было. Только господин с хозяйкой могли золотом распоряжаться.
– Вот куркуль! – восхитился парень, закрывая дверь. – А в том вагоне что?
– Оружие и продукты. Но я там редко бывала, для меня там работы почти не было. Только если пыль смахнуть. И новые копчености для прогулки положить.
– Отлично. ЕбДык, глянь что прихватить на сейчас можно. А то с этой пукалкой как голый... Да, сколько времени нужно, чтобы таратай запустить?
– Минуту или две. Он под слабыми парами всегда стоит. Хозяин требовал, чтобы не забывали присматривать. Вдруг надо будет спешно уезжать – так время терять нельзя.
– Спешно? Это точно. Нам надо очень спешно валить отсюда, пока не прибили.
Грязная лохматая голова ЕбДыка высунулась из вагона:
– Живем, босс! Вот тебе шпалер с запасными банками и мне. Такой же не предлагаю, гномья работа, плечо при стрельбе напрочь отсушит. И еще пара пистолетов каждому.
– Так, уже неплохо. Давай в кабину, будем стартовать агрегат. Кстати, дверь надо открывать или сшибем?
Ева осторожно тронула Володю за рукав:
– Зачем ломать? Там всего лишь засов. Отодвинуть и можно носом тягача ворота распахнуть.
– Действительно. Но я бы еще подпалил все здесь напоследок. Чтобы и следы запутать, и хвосты обрубить.
Девушка не мигая смотрела на своего освободителя и молчала. Дождавшись, когда возбужденный борец за личную свободу и богатство обратит на нее внимание, Ева попросила:
– Можно мне с вами? Меня солдаты убьют. Горожане нас всегда убивают.
– Вы что, крестьяне малохольные? Вы чего испугались? Да вы по одиночке эту наглую толпу загнуть сможете! Так что давайте, эликсир каждому выжрать, маны из запасов вдохнуть побольше – и вперед! Парами разбились, один щит держит, второй умертвиями кидается. Вы оглянуться не успеете, как всех задавим!
И началась вторая часть штурма, во время которой пара сараев уже горела, армейские снайперы в темноте пытались подстрелить что-нибудь живое, а осажденные вливали в себя вонючую жижу, дабы подготовиться к ответному визиту.
Через десять минут Докси отловила Машу и попыталась выяснить у наемницы, что же дальше стоит делать:
– Где твой урод? Вроде среди убитых на дороге его нет.
– Мне кажется, что он вон там, рядом с мельницей. Похоже, там клетки стоят, явно рабов или еще кого держат. Он там.
– Кажется ей... А нам что делать? Центральное здание зачаровано, шпалеры лишь искру вышибают. Мы здесь куковать до утра можем. За это время вся шобла разбежится. Им даже подземный ход не понадобится, просто задами уйдут. А отправлять вояк на окружение – передавят как щенков.
– Значит, придется идти влоб. Быстро врываемся, быстро зачищаем. До утра в самом деле сидеть смысла нет.
Понадеявшись на существенный перевес в живой силе и огневой мощи, гости так и поступили, рванув в атаку. А им навстречу вывалились пять пар некромантов, обдолбанных по самую маковку и должным образом простимулированных. И в третьем акте самописной пьессы началось реальное мочилово.
На широкой поляне мелькали росчерки огненных выстрелов из шпалеров. Расцветали огненные всполохи на выставленных щитах. Летели в ответ болотно-зеленые шары, разбрасывая вокруг вонючие искры. Это все кружилось перед мельницей, перемешивалось и периодически оглашалось предсмертными воплями хватанувших огненный или некромантский разряд. И судя по начинающейся панике, ублюдки в балахонах неожиданно начали брать верх, вышибая не прикрытых какой-либо магией нападающих.
Сидевший в засаде Володя подобрался и пихнул ЕбДыка, который как зачарованный разглядывал побоище:
– Двинули! Вон туда, левее! Там кусты почти до места идут. И нет никого, ни одна зараза под листиками не затирахилась!
– Убьют!
– Им не до нас! Самое время закрома проверить! Да и толку штаны протирать – еще чуть-чуть и горожан сомнут. А потом вернутся и за нас примутся, если замешкаемся. Так что – шевели булками, подземный воин, пора творить великие дела!
Плюнув на Картера, который дезертировал в самом начале заварухи глубже в лес, безбашенная парочка удачно просочилась мимо поля битвы и прямо из густых кустов пробралась в здание мельницы, где на удивление было светло от многочисленных маслянных ламп. Володя быстро осмотрел пустое помещение, затем взобрался по широкой лестнице наверх и чуть было с перепугу не скатился обратно: на чердаке под крышей сидело не меньше сорока мужиков и женщин в драной мешковине. Рабы? Прислуга? Не понять. Но вся эта толпа замерла в страхе, буравя незнакомца перепуганными взглядами.
– Вы чего тут делаете? – только и нашелся что спросить Володя.
– Хозяина ждем. Придет, скажет, что делать.
– Да? А если послать? В смысле, если хозяина нафиг, а вам – свободу... Тогда за кого будете?
Парня будто обдало жаркой волной. Ой, отрыгнется некромантам с горкой, никак не иначе. Даже не интересно, что именно творили с бедолагами, но порыв был однозначным. Кроме того, уже наметанным взглядом на каждом из рабов Володе удалось заметить тонкую нитку контролирующего ошейника. Правда, цепочки явно качеством послабее и без сложных защитных наворотов. Поэтому Владимир просто пошел от одного несчастного к другому, разрывая бурые нити. Когда закончил с последним, первые освобожденные уже спускались по лестнице, чтобы выгрести что под руку попадется: доски, палки, молотки с верстаков и ножи из груды сваленной в бадье посуды. Потом вся эта толпа с решимостью обреченных вывалилась молча наружу и побежала в сторону потасовки. Когда громившие незванных гостей некроманты сообразили, что стряслось, их уже захлестнула волна бывших заключенных, которые наконец-то дорвались до своих мучителей. И теперь на поляне уже не было магических выстрелов и взрывов, а лишь разносился во все стороны жуткий вой раздираемых на куски молодых ублюдков.
– Так, с этими разобрались, пора и самим ласты смазывать... Кстати, а ты чего осталась?
В углу сидела молодая девушка, угвазданная в грязи с ног до головы. Спутанные волосы, худое нескладное тело. И неожиданно умные глаза, которые она не отвела в сторону.
– Меня там убьют. Меня ваши не любят.
– Наши? Наши – это я с ЕбДыком. И еще кот, паскуда, если вернется – ответит за дезертирство. Ну да ладно. Лучше скажи – округу хорошо знаешь? Где что лежит в курсе?