Восемь копий с двумя изогнутыми наконечниками, острия которых почти соприкасались, что делало их похожими на клешню. Пара арбалетов с барабанами, точь-в-точь как тот, что был у Климова в «Новадэйз Фэнтези». Шесть кистеней с очень длинными цепями и рогатыми черепами вместо шаров. Последним, что достал из мешка Тальдр, было четыре лассо.
— Интересный набор, — задумчиво пробормотал маг-оружейник. Недавней ярости словно и не бывало. — А теперь давай подробнее, что именно ты хочешь?
Вместо того, чтобы заговорить, ведьма подошла к Тальдру, положила ладонь на выпуклый лоб. В очередной раз Матвей увидел, как темные глаза вспыхнули красными огнями, а лицо хозяина мастерской стало еще более задумчивым.
— Нелегкую ты для меня работенку припасла, — пробормотал он, спустя секунд десять. — Понадобится время. Часов пять-шесть точно…
— Понимаю, — ведьма довольно кивнула. — Мы готовы подождать, однако не советую затягивать. Все-таки я сильно рискую, находясь в своем родном мире.
— Ты всегда рискуешь. И тянешь за собой других, — угрюмо, но без прежней ненависти ответил Тальдр. — Я начинаю прямо сейчас. Альз отведет вас в комнату для гостей.
То, что маг-оружейник назвал комнатой для гостей, оказалось пустым темным помещением с полукруглым окошком почти под потолком. На скрипучем полу обнаружилось полтора десятка набитых соломой матрасов, от которых чуть заметно несло гнилью.
— Гостеприимством наш друг не отличался никогда, — задумчиво произнесла ведьма, оглядывая комнату. Эльфы-арьеджалы один за другим устраивались на матрасах. — Но оружейник он блестящий, так что потерпеть неудобство определенно стоит.
— Что с ним случилось? — спросил Матвей, стоя возле двери.
Некоторое время ведьма молчала, и он подумал, что та не собирается отвечать, однако…
— Это не самая приятная история. Полтора года назад мы с ним отправились в один крошечный, но опасный мирок, чтобы добыть кое-какую вещь. Достаточно ценный артефакт, благодаря которому мое убежище сейчас функционирует как положено. К тому времени я уже довольно давно скрывалась и от инквизиторов, и от своих бывших союзников. Один из последних, колдун по имени Логни, узнал о нашей с Тальдром вылазке. Он был первопроходцем в искусстве цифромагии, не боялся экспериментировать. У него множество убежищ, по сравнению с которыми мое — жалкий сарай, а также весьма сильная и жуткая армия, очень разнообразная, по ней можно составлять целый бестиарий. Причем многие из существ появились как раз благодаря виртуальному пространству, а последней его… разработкой, — ведьма усмехнулась, — стали невероятно быстрые солдаты-джунктры. Ты ведь помнишь игру «Стим Революшн», царство паропанка, грохочущих фабрик, дирижаблей, гомункулов, причудливых механизмов?..
Матвей кивнул. Года полтора-два назад он пробовал свои силы в упомянутом ведьмой виртуальном мире, однако паропанк оказался не его стихией — Климову были ближе темное фэнтези и хоррор. Однако, несмотря на это, он не мог не признавать, что игра получилась очень и очень качественной.
— Там есть локация, называется Свалка. Настоящий город, но с горами мусора вместо домов, между которыми тянутся узкие и извилистые тропки. На Свалке можно отыскать немало сокровищ, однако беда в том, что они хорошо охраняются. Механические солдаты, оживленные при помощи Черного пара, регулярно портят игрокам нервы. Они невероятно быстры и сильны, этакие ниндзя из металла. И, что важно, обладают потенциалом.
— Значит, этот ваш Логни извлек механических солдат из игры и создал из них армию?
Ведьма помрачнела и качнула головой.
— Не совсем так. Логни одержим экспериментами. Ему стало интересно, что будет, если объединить человеческую плоть с вытащенными из игры механическими солдатами. Он провел немало опытов и в итоге создал джунктров. Это почти люди, но все суставы в их теле — от мобов. Логни придал им, суставам, дополнительную подвижность и силу, так что в итоге получились еще более опасные бойцы.
«Жуть…» — Матвей помрачнел, пытаясь представить, как выглядят джунктры. Воображение рисовало оживших покойников, серых, в трупных пятнах, однако, в отличие от классических зомби, невероятно быстрых.
— Ты немного ошибся, — продолжила ведьма, прочитав его мысли. — Логни превращал в джунктров не покойников, а живых людей. У него есть целый госпиталь, где в операционных создаются солдаты для его армии. Колдун регулярно заходит в игру, извлекает отреспаунившихся механических солдат, потом похищает людей и… — она не стала договаривать, позволяя Матвею самостоятельно доосмыслить страшную правду.
Некоторое время сидели в тишине. Климов, несмотря на то что за последние месяцы пережил столько всего, что хватило бы на полноценную и весьма страшную книгу, чувствовал дурноту. Пытался переварить услышанное, но сознание желало вывернуться наизнанку, исторгнуть рассказанное ведьмой, забыть раз и навсегда…
— И вот, когда мы с Тальдром уже готовились праздновать успех, появился Логни с отрядом джунктров. Мне удалось уничтожить большую часть этих жутких солдат еще в самом начале сражения, однако уцелевшие добрались до нашего мага-оружейника. Им понадобилось не больше минуты, чтобы, в буквальном смысле, расчленить его, — голос ведьмы стал дребезжащим, а взгляд пустым. Климов понял, что вспоминать пережитое для нее — тяжелое испытание. — Я успела разделаться с джунктрами до того, как Тальдр истек кровью, а затем спасла ему жизнь. Но перед этим, — горькая усмешка, — мы с магом-оружейником заключили договор: я вытаскиваю его, а он оказывает мне услугу, когда придет время.
— Поэтому мы и здесь, — пробормотал Матвей.
— Верно. Мне предстоит поймать дракона и доставить в убежище. Думаю, даже ты, далекий от настоящей магии человек, понимаешь, насколько сложна задача. Справиться с ней могут только те, у кого есть необходимое мастерство, пускай даже они извлечены из виртуального пространства. Я основательно поработала наш нашим отрядом эльфов, превратила их в поистине уникальных созданий. И оружие для них нужно создать соответствующее, а с этой задачей лучше Тальдра никто не справится.
Климов промолчал, а ведьма приблизилась к открытому участку каменной стены между парой стеллажей, на которых ждали своего часа пучки трав, глиняные статуэтки, горки костей, сосуды и книги. Несколько пассов руками — и Матвей вновь увидел арочный проход в помещение, где располагался аппарат для оцифровки.
— Нам предстоит непростое путешествие, состоящее, вдобавок, из нескольких этапов, — ведьма обернулась к Климову, и тот увидел, как посерьезнело ее лицо. — Для начала мы все отправимся в игру «Мьелльвард», где немного прогуляемся по ее густым лесам…
— Постойте… — перебил Матвей, с непониманием глядя на ведьму. — Вы ведь говорили, что не можете появляться в играх.
— Верно. Стоит мне появиться хоть в «Мьелльварде», хоть в любой другой игре, как сработает заклинание, которое позволит врагам обнаружить меня. Я прекрасно помню об этом. Однако у нас будет достаточно времени, чтобы добраться до цели и отправиться дальше. Я лишь кажусь убогой, однако моя сила до сих пор при мне. И те, кто охотится на меня, знают об этом и не будут понапрасну рисковать. Охотникам всегда необходимо подготовиться, прежде чем идти на опасного зверя, — последние слова ведьма произнесла с хорошо различимой тоской, поджала губы, а по изможденному лицу пробежала тень боли и горечи.
Матвею стало не по себе. Хозяйка убежища вызывала сочувствие, и Климов ощущал его, хотя понимал, что причин сопереживать этой женщине у него попросту нет. Вновь заломило виски, череп будто сжало невидимым, но очень прочным обручем.
«Опять…» — Матвей скрипнул зубами: головная боль все больше становилась его верной спутницей.
Это понемногу пугало, поскольку Климов не понимал ее причин. Возможно, виной был постоянное нервное напряжение. Или пребывание в ведьмином убежище — оно ведь насквозь пропитано магией, и Матвей не исключал, что та влияет на здоровье обычного человека подобно радиации. А может дело в ненормально долгих игровых марафонах. Климов понимал, что даже двое суток в вирткапсуле — невероятный стресс для организма, а он уже не единожды зависал в виртуале целыми неделями, питаемый неизвестными веществами. Да и про ту дрянь, которую Брутус вливал в его вены, тоже не стоило забывать. Конечно, благодаря растворам Матвей оставался жив и здоров без еды и воды. По словам ведьмы, эликсиры позволяли проводить в игре невероятно долгое время, однако Климов вполне допускал, что кое-чего рогатый целитель и хозяйка убежища могли не сказать. Называлось это кое-что «побочными эффектами», и головная боль могла быть только внешним проявлением, в то время как главная проблема зрела внутри.
«Если продолжится — расскажу ей, — решил Матвей, глядя, как эльфы один за другим проходят в потайную комнату. — В конце концов, в ее интересах, чтобы инструмент прослужил как можно дольше…»
— Идем, — все Драконоловы перешли в заполненное синим туманом помещение, и ведьма поманила Матвея туда же. Тот нехотя подчинился.
В комнате оцифровки ничего не поменялось: центр занимала «карусель» из полуразобранных вирт-капсул со стеклянной кабиной по центру. Возле мониторов, занимавших целую стену, Климов увидел красноглазого чародея с татуировками на бритой голове. На противоположной стороне чуть заметно шевелился Форамен Спатиум.
— Сейчас всем нам предстоит переместиться в игру, — в голосе ведьмы чувствовалось волнение. Матвей понимал, что та всерьез тревожилась — и неспроста, поскольку собиралась в открытую заявить врагам о своем присутствии в виртуальном пространстве. И сколько бы она ни говорила о том, что все продумала, риск, причем смертельный, оставался всегда. — Сначала оцифруются наши остроухие помощники, потом ты. А последней буду я, — тихо, с хорошо различимым напряжением добавила ведьма.
Вскоре первый эльф — глава Драконоловов Лариат — оказался в стеклянной кабине. Закружились вирт-капсулы, ожил синий туман, и вскоре извлеченный из одной игры НПС перенесся в совершенно другой виртуальный мир. Матвей не знал, наделила ли ведьма эльфов чувствами. Если да, то держался Лариат превосходно: ничем не показал, какую адскую боль ему пришлось вытерпеть, прежде чем оказаться в игре.
Точно так же спокойно и безмолвно в мир Мьелльварда переправились и сородичи Лариата. Матвей, понимая, что теперь его очередь, медленно подошел к устройству для оцифровки.
— Сейчас будет не так больно, как в первый раз, — мягко сказала ведьма. — С каждой новой оцифровкой тело все больше привыкает к этому противоестественному процессу.
«Противоестественному… — мысленно повторил Климов и болезненно скривился. — Умеет же она утешить…»
— Прости, — ведьма выдавила смешок. — Иногда мое многословие становится моим врагом.
Матвей не ответил. Спустя полминуты он уже стоял в центре «карусели», глядел на круговерть вирт-капсул и тумана, готовился к боли. И она пришла…
То ли Климов попросту забыл, какие муки доставила первая оцифровка, то ли ведьма ошиблась или слукавила, чтобы успокоить, но перемещение в игру получилось невероятно болезненным. Матвею казалось, что он погрузился с головой в наполненную кислотой ванну и сделал вдох, впуская разъедающую смерть внутрь. Больно было настолько, что он оказался не в силах даже закричать. Лишь зажмурился и почувствовал, как по щекам текут слезы.
Квест третий: Пламенный Рокот — 2
Когда боль ушла, Матвей уже был в игре. Лицо оставалось мокрым, а глаза закрытыми. Ноги чуть подгибались.
Открыв глаза, Климов обнаружил, что стоит, окруженный Драконоловами, на берегу широкого ручья. Повсюду — деревья с замшелыми стволами, утопающие в зелени подлеска, темные и мокрые каменные глыбы, а над головой дышало прохладой затянутое серыми тучами небо. Неподалеку начинался холм, на котором ждали игроков мобы — обросшие листвой человекоподобные существа с древесной корой вместо кожи и похожими на корни руками. Издалека доносились звуки битвы: звон клинков, крики, хлопки заклинаний, рев петов…
«Вот я и снова в игре. Живой, — напряженно подумал Матвей, разглядывая неподвижных эльфов. Глаза их по-прежнему горели красным огнем, так что Климов не мог определить, куда смотрят остроухие — на ручей, лес или же на него. Стоять в компании не совсем живых созданий было жутко. — Скорее бы ведьма переместилась…»