Тсс, кто бы говорил, блять, у меня при моем полтиннике хотя бы рельеф есть и сила в отличие от этих гондонов. Один на один любого ушатаю, не напрягаясь. А вот с главарем проблемы точно возникнут. И если в одиночной сватке у нас с ним примерное равенство, быть может, с небольшим перевесом в мою пользу за счет того что я все-таки спортсмен, то втроем, как ни стыдно это признавать, щенки меня делали. Классическая схема: двое держат, один пиздит. Но то было раньше. Сейчас я совсем другой человек…
— Да ладно, парни, вы че… — Опустив голову, забубнил я, притворяясь испуганным.
Щенки довольно осклабились, ощутимо расслабившись, а зря. Я неожиданно резко оттолкнулся от стены и со всей дури заехал главарю ногой в пах. А че, здесь же не ринг. Чушонок согнулся пополам, держась за причинное место, и я тут не останавливаясь, от души добавил ему локтем (спасибо муай тай) в переносицу, расквасив нос и отправив на пол. Две оставшиеся сявки побледнели от испуга, неуверенно переглядываясь. Ну да, раньше я таким жестоким не был. Но то, как я уже сказал, было раньше.
— Ну что пидоры, обоссались? — я сделал рукой приглашающий жест.
— Да не, мы че, мы не че… — Щенки начали неуверенно пятиться от меня, а затем как по команде развернулись и бросились бежать.
Б..ть, сборная по синхронному плаванию бы обзавидовалась такому исполнению. По ходу верна поговорка, что у толпы мозг всегда один на всех. Даже если она состоит всего из двух человек. Подвывающего на полу жирдяя мне не было жаль совершенно. Да, он далеко не убийца, так мелкий гопник в лучшем случае, но что мало таких вот обмудков доводили нормальных ребят до нервного расстройства или даже до суицида. Будущие скрипачи, музыканты, ученые… они, как правило, в физику не заточены совершенно и боевых рефлексов не имеют даже на минимально необходимом уровне. А скольких потенциальных гениев лишилось человечество из-за таких вот пидоров, у которых с рождения в сраке говно не держится? Сам то еле выдерживал все это дерьмо, хотя спортсмен вроде, единоборец, чтоб его. Так что пусть скажет спасибо, что вообще не убил.
— Явился наконец. — Мой бывший класс исчез, вместо него я обнаружил себя в нашей старенькой квартирке, где по сути прошла вся моя земная жизнь. Голос же принадлежал худенькой седоватой женщине со строгим лицом и несмотря на годы идеально прямой осанкой.
— Мама…
— И где ты постоянно шляешься? Мы с отцом уже все глаза проглядели.
— Ты же знаешь, тренировки…
— Вот об этом бы мы и хотели с тобой поговорить. — Из дальней комнаты вышел подтянутый худощавый мужчина лет пятидесяти.
— Папа…
— Тебе давным давно пора бросить все это баловство.
— Но это моя жизнь…
— Не мели чепухи! — внезапно взорвался отец, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. — Что это за жизнь! Шатаешься непонятно где, разбиваете друг другу морды. А потом что? Суд? Тюрьма? Нет, юноша, хватит. Твое детство закончилось. Я смирился с тем, что ты не станешь инженером, поскольку не бельмеса не смылишь в технике, но с этим я мириться не намерен! С завтрашнего дня бросаешь свою костоломовщину, а с осени поступишь в юридический! У матери есть знакомые, они все устроят. Пора становиться мужчиной и отвечать за свои поступки.
— Нет.
— Что ты сказал? — грозно нахмурился мужчина.
— Я сказал нет. Эти условия для меня неприемлемы.
— Ах, вот ты как заговорил! А сидеть на нашей шее почти в двадцать лет, это для тебя приемлемо? Либо делаешь так, как я сказал, либо собирай манатки и живи где хочешь!
— Что ж, значит, так тому и быть.
— Что?! Да ты…
— Послушай меня сейчас и попытайся понять. Каждый человек в этом мире рожден для чего-то… особенного. Каждый. Хочешь верь, хочешь не верь, но у всех нас есть свой неповторимый, особый дар. И предназначение каждого человека заключается в том чтобы попытаться отыскать и развить этот дар. Так уж сложилось что общество всегда против этого. Традиции, устои, тому много причин. Но если вы с матерью предпочли подстроиться под существующий порядок и идти по пути наименьшего сопротивления, это не значит, что и я буду делать также. Я благодарен вам за то, что вы вырастили меня, дали кров и пищу. Я никогда этого не забуду и не перестану любить вас. Но если такова ваша воля, и вы не хотите мириться с тем кто я есть, то я уйду. Без злобы, без обид, я просто уйду. Потому что так надо.
Тсс, кто бы говорил, блять, у меня при моем полтиннике хотя бы рельеф есть и сила в отличие от этих гондонов. Один на один любого ушатаю, не напрягаясь. А вот с главарем проблемы точно возникнут. И если в одиночной сватке у нас с ним примерное равенство, быть может, с небольшим перевесом в мою пользу за счет того что я все-таки спортсмен, то втроем, как ни стыдно это признавать, щенки меня делали. Классическая схема: двое держат, один пиздит. Но то было раньше. Сейчас я совсем другой человек…
— Да ладно, парни, вы че… — Опустив голову, забубнил я, притворяясь испуганным.
Щенки довольно осклабились, ощутимо расслабившись, а зря. Я неожиданно резко оттолкнулся от стены и со всей дури заехал главарю ногой в пах. А че, здесь же не ринг. Чушонок согнулся пополам, держась за причинное место, и я тут не останавливаясь, от души добавил ему локтем (спасибо муай тай) в переносицу, расквасив нос и отправив на пол. Две оставшиеся сявки побледнели от испуга, неуверенно переглядываясь. Ну да, раньше я таким жестоким не был. Но то, как я уже сказал, было раньше.
— Ну что пидоры, обоссались? — я сделал рукой приглашающий жест.
— Да не, мы че, мы не че… — Щенки начали неуверенно пятиться от меня, а затем как по команде развернулись и бросились бежать.
Б..ть, сборная по синхронному плаванию бы обзавидовалась такому исполнению. По ходу верна поговорка, что у толпы мозг всегда один на всех. Даже если она состоит всего из двух человек. Подвывающего на полу жирдяя мне не было жаль совершенно. Да, он далеко не убийца, так мелкий гопник в лучшем случае, но что мало таких вот обмудков доводили нормальных ребят до нервного расстройства или даже до суицида. Будущие скрипачи, музыканты, ученые… они, как правило, в физику не заточены совершенно и боевых рефлексов не имеют даже на минимально необходимом уровне. А скольких потенциальных гениев лишилось человечество из-за таких вот пидоров, у которых с рождения в сраке говно не держится? Сам то еле выдерживал все это дерьмо, хотя спортсмен вроде, единоборец, чтоб его. Так что пусть скажет спасибо, что вообще не убил.
— Явился наконец. — Мой бывший класс исчез, вместо него я обнаружил себя в нашей старенькой квартирке, где по сути прошла вся моя земная жизнь. Голос же принадлежал худенькой седоватой женщине со строгим лицом и несмотря на годы идеально прямой осанкой.
— Мама…
— И где ты постоянно шляешься? Мы с отцом уже все глаза проглядели.
— Ты же знаешь, тренировки…
— Вот об этом бы мы и хотели с тобой поговорить. — Из дальней комнаты вышел подтянутый худощавый мужчина лет пятидесяти.
— Папа…
— Тебе давным давно пора бросить все это баловство.
— Но это моя жизнь…
— Не мели чепухи! — внезапно взорвался отец, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. — Что это за жизнь! Шатаешься непонятно где, разбиваете друг другу морды. А потом что? Суд? Тюрьма? Нет, юноша, хватит. Твое детство закончилось. Я смирился с тем, что ты не станешь инженером, поскольку не бельмеса не смылишь в технике, но с этим я мириться не намерен! С завтрашнего дня бросаешь свою костоломовщину, а с осени поступишь в юридический! У матери есть знакомые, они все устроят. Пора становиться мужчиной и отвечать за свои поступки.
— Нет.
— Что ты сказал? — грозно нахмурился мужчина.
— Я сказал нет. Эти условия для меня неприемлемы.
— Ах, вот ты как заговорил! А сидеть на нашей шее почти в двадцать лет, это для тебя приемлемо? Либо делаешь так, как я сказал, либо собирай манатки и живи где хочешь!
— Что ж, значит, так тому и быть.
— Что?! Да ты…
— Послушай меня сейчас и попытайся понять. Каждый человек в этом мире рожден для чего-то… особенного. Каждый. Хочешь верь, хочешь не верь, но у всех нас есть свой неповторимый, особый дар. И предназначение каждого человека заключается в том чтобы попытаться отыскать и развить этот дар. Так уж сложилось что общество всегда против этого. Традиции, устои, тому много причин. Но если вы с матерью предпочли подстроиться под существующий порядок и идти по пути наименьшего сопротивления, это не значит, что и я буду делать также. Я благодарен вам за то, что вы вырастили меня, дали кров и пищу. Я никогда этого не забуду и не перестану любить вас. Но если такова ваша воля, и вы не хотите мириться с тем кто я есть, то я уйду. Без злобы, без обид, я просто уйду. Потому что так надо.