Меня трясло на заднем сиденье, Света синхронно покачивалась на переднем пассажирском, на ухабах ее плеча периодически касался руливший муж. Ох, не завидую я им в ситуации, в которую попали с моей помощью. Все бы отдал, чтоб не влипнуть в такое самому.
А не влипнуть очень легко — всего лишь надо отвечать за слова и поступки. Что здесь сложного?
— Жаль только, — с едкостью сощурился Руслан, — что в таком хорошем фильме нет однозначно положительного женского образа. Такого, чтобы плюнуть на все и мечтать исключительно о нем. Как в детстве мечтают о принцах и принцессах. А потом — о моделях и олигархах.
Он, видимо, пытался пошутить, но мне этот ход мысли не нравился.
— Не обобщай, — попросил я, — у каждого свои мечты.
Света едва прислушивалась к дискуссии. Вроде бы думала о своем, но, оказывается, не пропустила ни слова.
— Чем не устраивает принцесса? — обиделась она за героиню фильма.
Отлично. Разговор завязан, эмоциональный лед затрещал и потек. Когда люди не разговаривают, они воюют. Остается надеяться, что хорошее начало приведет к взаимоприемлемому компромиссу и некоему консенсусу, ибо, раз уж в ход пошли выражения из теленовостей (так и хочется заткнуть себе рот: «Не выражайся!»), взаимные санкции контрпродуктивны.
— Принцесса не устраивает своим будущим, — ответил Руслан. — Вернее, скорым превращением в копию папеньки-короля. Как главный герой должен после свадьбы…
— После поцелуя, — поправила жена.
— В жизни — после свадьбы, — настоял на своем Руслан, — должен был превратиться в зверя, так и она в ближайшем времени определенно стала бы великой стервой и самодуршей. Самодурищей. Которой папанька, возможно, в подметки бы не годился. Первые признаки уже прорезались и выпирали, как спица из мешка.
— Хм, — глубокомысленно вставил я.
У принцессы, действительно, вырывалось… иногда. Этакое. Что-то. Что заставляло задуматься. Того, кто умел думать наперед.
Увы, большинство людей сильны задним умом. В том числе и я — как бы ни пыжился, доказывая обратное.
— А мужчины как на подбор, — гнул Руслан свою линию, — что ни персонаж, то олицетворение одного из типажей, что просто обязаны нравиться женщинам. Волшебник — созидатель, Медведь — романтик, Трактирщик — поеденный молью и побитый жизнью мудрец.
Да, небитых мудрецов не бывает. Но это так, к слову, снова захотелось показаться умнее, чем есть. Поэтому я промолчал.
— А принц-администратор? — настояла Света.
Видимо, думала подловить разговорившегося муженька. Олицетворенный Андреем Мироновым циничный красавец-мужчина (усталый от забот о себе, любимом) просто не мог остаться в стороне от обсуждения.
— Прагматик! — горячо воскликнул Руслан. — Герой нашего подлого времени.
— А Король? — словесно ущипнула жена.
— Скажи честно, — понизил тон Руслан. — Разве тебе не импонирует его задорное шальное головотяпство?
— Ну… — Света замялась.
Меня трясло на заднем сиденье, Света синхронно покачивалась на переднем пассажирском, на ухабах ее плеча периодически касался руливший муж. Ох, не завидую я им в ситуации, в которую попали с моей помощью. Все бы отдал, чтоб не влипнуть в такое самому.
А не влипнуть очень легко — всего лишь надо отвечать за слова и поступки. Что здесь сложного?
— Жаль только, — с едкостью сощурился Руслан, — что в таком хорошем фильме нет однозначно положительного женского образа. Такого, чтобы плюнуть на все и мечтать исключительно о нем. Как в детстве мечтают о принцах и принцессах. А потом — о моделях и олигархах.
Он, видимо, пытался пошутить, но мне этот ход мысли не нравился.
— Не обобщай, — попросил я, — у каждого свои мечты.
Света едва прислушивалась к дискуссии. Вроде бы думала о своем, но, оказывается, не пропустила ни слова.
— Чем не устраивает принцесса? — обиделась она за героиню фильма.
Отлично. Разговор завязан, эмоциональный лед затрещал и потек. Когда люди не разговаривают, они воюют. Остается надеяться, что хорошее начало приведет к взаимоприемлемому компромиссу и некоему консенсусу, ибо, раз уж в ход пошли выражения из теленовостей (так и хочется заткнуть себе рот: «Не выражайся!»), взаимные санкции контрпродуктивны.
— Принцесса не устраивает своим будущим, — ответил Руслан. — Вернее, скорым превращением в копию папеньки-короля. Как главный герой должен после свадьбы…
— После поцелуя, — поправила жена.
— В жизни — после свадьбы, — настоял на своем Руслан, — должен был превратиться в зверя, так и она в ближайшем времени определенно стала бы великой стервой и самодуршей. Самодурищей. Которой папанька, возможно, в подметки бы не годился. Первые признаки уже прорезались и выпирали, как спица из мешка.
— Хм, — глубокомысленно вставил я.
У принцессы, действительно, вырывалось… иногда. Этакое. Что-то. Что заставляло задуматься. Того, кто умел думать наперед.
Увы, большинство людей сильны задним умом. В том числе и я — как бы ни пыжился, доказывая обратное.
— А мужчины как на подбор, — гнул Руслан свою линию, — что ни персонаж, то олицетворение одного из типажей, что просто обязаны нравиться женщинам. Волшебник — созидатель, Медведь — романтик, Трактирщик — поеденный молью и побитый жизнью мудрец.
Да, небитых мудрецов не бывает. Но это так, к слову, снова захотелось показаться умнее, чем есть. Поэтому я промолчал.
— А принц-администратор? — настояла Света.
Видимо, думала подловить разговорившегося муженька. Олицетворенный Андреем Мироновым циничный красавец-мужчина (усталый от забот о себе, любимом) просто не мог остаться в стороне от обсуждения.
— Прагматик! — горячо воскликнул Руслан. — Герой нашего подлого времени.
— А Король? — словесно ущипнула жена.
— Скажи честно, — понизил тон Руслан. — Разве тебе не импонирует его задорное шальное головотяпство?
— Ну… — Света замялась.