— Боже мой, как вы похожи!
— Да? — обрадованно спросил он, сразу подумав о Саскии.
Она грустно улыбнулась, неожиданно потерлась щекой о его плечо, заставив опешить от такой фамильярности, и исчезла на кухне.
Завтракали молча, ели салат и длинные сосиски, которые, как сказала Луиза, Уле только что принес из магазина, пили вкусное красное вино. Посчитав, что молчание слишком затянулось, Александр заговорил первым:
— Дом у вас хороший. Вы его купили или как?
— Это не наш дом. Мы снимаем этаж. Внизу живет семья с двумя детьми, а наверху — один студент.
— Не один, — буркнул Уле, молчавший все это время.
— Не один. К нему всегда кто-нибудь приходит.
— И танцуют. Топают.
— И у вас эта проблема? — оживился Александр, вспомнив постоянные пререкания с соседями насчет того, чтобы вели себя потише.
— У всех молодых во всем мире одна и та же проблема: девушки, танцы.
— В наше время были другие проблемы, — сказал Уле.
— Пусть больше не будет проблем нашей молодости! — с особым значением произнесла Луиза, и глаза ее округлились и словно бы засветились изнутри.
— Но и в этом, — он показал глазами на потолок, — ничего хорошего.
— Люди должны дружить, протягивать друг другу руки…
— Обнимать друг друга, — с невинной улыбкой подсказал Уле.
— Да, обнимать друг друга, целоваться, если нужно, верить друг другу до конца…
— Ты уже рассказывала нашему гостю о своем обществе?
— Нет, не рассказывала.
— Тогда он может неправильно тебя понять.
Александр настороженно слушал. Он и в самом деле понимал эти слова по-своему, думая, что Луиза догадывается о его отношении к Саскии. И он радовался разговору, хотя и сам не знал, чему тут радоваться. Он тянулся к Саскии, не отдавая себе отчета, чем все это может кончиться.
Думал: увидит ее и успокоится. Знал, что встреча может все усложнить, но тянулся к этой встрече, как тянется стрелка компаса в одну и ту же сторону, полностью отдаваясь во власть магнитных полей. Собираясь в эту поездку, он всем талдычил об обычных туристских интересах. А думал о Саскии. Покупку множества сувениров в московских магазинах объяснял возможными многочисленными встречами. А думал об одной Саскии. Даже о Луизе не думал, пригласившей его. Луиза была как бы парламентером Саскии, не более того. Но уже здесь, увидев непонятно пристальный интерес к нему Луизы, он заподозрил неладное. Гнал эту мысль: ведь она ему в матери годится.
— Боже мой, как вы похожи!
— Да? — обрадованно спросил он, сразу подумав о Саскии.
Она грустно улыбнулась, неожиданно потерлась щекой о его плечо, заставив опешить от такой фамильярности, и исчезла на кухне.
Завтракали молча, ели салат и длинные сосиски, которые, как сказала Луиза, Уле только что принес из магазина, пили вкусное красное вино. Посчитав, что молчание слишком затянулось, Александр заговорил первым:
— Дом у вас хороший. Вы его купили или как?
— Это не наш дом. Мы снимаем этаж. Внизу живет семья с двумя детьми, а наверху — один студент.
— Не один, — буркнул Уле, молчавший все это время.
— Не один. К нему всегда кто-нибудь приходит.
— И танцуют. Топают.
— И у вас эта проблема? — оживился Александр, вспомнив постоянные пререкания с соседями насчет того, чтобы вели себя потише.
— У всех молодых во всем мире одна и та же проблема: девушки, танцы.
— В наше время были другие проблемы, — сказал Уле.
— Пусть больше не будет проблем нашей молодости! — с особым значением произнесла Луиза, и глаза ее округлились и словно бы засветились изнутри.
— Но и в этом, — он показал глазами на потолок, — ничего хорошего.
— Люди должны дружить, протягивать друг другу руки…
— Обнимать друг друга, — с невинной улыбкой подсказал Уле.
— Да, обнимать друг друга, целоваться, если нужно, верить друг другу до конца…
— Ты уже рассказывала нашему гостю о своем обществе?
— Нет, не рассказывала.
— Тогда он может неправильно тебя понять.
Александр настороженно слушал. Он и в самом деле понимал эти слова по-своему, думая, что Луиза догадывается о его отношении к Саскии. И он радовался разговору, хотя и сам не знал, чему тут радоваться. Он тянулся к Саскии, не отдавая себе отчета, чем все это может кончиться.
Думал: увидит ее и успокоится. Знал, что встреча может все усложнить, но тянулся к этой встрече, как тянется стрелка компаса в одну и ту же сторону, полностью отдаваясь во власть магнитных полей. Собираясь в эту поездку, он всем талдычил об обычных туристских интересах. А думал о Саскии. Покупку множества сувениров в московских магазинах объяснял возможными многочисленными встречами. А думал об одной Саскии. Даже о Луизе не думал, пригласившей его. Луиза была как бы парламентером Саскии, не более того. Но уже здесь, увидев непонятно пристальный интерес к нему Луизы, он заподозрил неладное. Гнал эту мысль: ведь она ему в матери годится.