И он сел, беспомощно оглядываясь на хозяина, на закрытую дверь, на окно, по которому ползли капли дождя.
— Ты почему меня не узнаешь?
Александр не сразу понял фразу, уловил сначала странно пережеванное «варум?» — «почему?», и лишь потом до него дошел смысл.
— Я вас не знаю, — сказал он как можно мягче.
Господин выпучил глаза.
— Видал?! — крикнул, оглядываясь на хозяина. — Как он там зазнался.
— Ну, хватит, — сказал Александр по-русски. Встал, решительно подошел к стойке, положил три монеты.
— Разве вы не Серж? — спросил хозяин.
— Мое имя — Александр.
— Вы так похожи…
— Похож! — закричал господин в шляпе, тяжело поднимаясь. — Да это он и есть, только почему-то притворяется. Н-найн! — промычал он. — Сейчас мы все вместе пойдем к Сабине, она узнает.
— Я никуда не пойду.
— Тогда жди тут. Я приведу. Если обманываешь, всем возьмешь по стакану пива, а Сабине два, она любит пиво.
И он вышел, погрозив бармену пальцем, что, по-видимому, должно было означать: гляди не выпускай этого обманщика.
Вернулся он раньше, чем Александр придумал, как улизнуть. Торжественно ввел в дверь маленькую старушку с безразличным, уставившимся в одну точку взглядом.
— Вот! — сказал многозначительно. — Сабину не обманешь.
Он подвел ее к Александру, все еще стоявшему возле стойки. Старушка уставилась на него своими белесыми глазами, и была в ее взгляде какая-то пронзительность, словно она рассматривала не его, а что-то внутри. И тут он понял: слепая. Подмигнул, чтобы проверить, и не увидел в ее глазах никакой реакции на такую фамильярность. Слепая! Интересно получалось. Двое зрячих просили слепую, чтобы она увидела то, чего не могли разглядеть они.
— Кто это? — спросила старушка, поводя носом, словно принюхиваясь.
— Это же Серж.
Она вскинула руки так быстро, что не успел отстраниться, мягко, почти не касаясь, обежала пальцами от лба к ушам и вниз, к подбородку.
— Нет, это не Серж.
— Извините, — промычал пьяный и попятился. Наткнулся на стул, сел.
И он сел, беспомощно оглядываясь на хозяина, на закрытую дверь, на окно, по которому ползли капли дождя.
— Ты почему меня не узнаешь?
Александр не сразу понял фразу, уловил сначала странно пережеванное «варум?» — «почему?», и лишь потом до него дошел смысл.
— Я вас не знаю, — сказал он как можно мягче.
Господин выпучил глаза.
— Видал?! — крикнул, оглядываясь на хозяина. — Как он там зазнался.
— Ну, хватит, — сказал Александр по-русски. Встал, решительно подошел к стойке, положил три монеты.
— Разве вы не Серж? — спросил хозяин.
— Мое имя — Александр.
— Вы так похожи…
— Похож! — закричал господин в шляпе, тяжело поднимаясь. — Да это он и есть, только почему-то притворяется. Н-найн! — промычал он. — Сейчас мы все вместе пойдем к Сабине, она узнает.
— Я никуда не пойду.
— Тогда жди тут. Я приведу. Если обманываешь, всем возьмешь по стакану пива, а Сабине два, она любит пиво.
И он вышел, погрозив бармену пальцем, что, по-видимому, должно было означать: гляди не выпускай этого обманщика.
Вернулся он раньше, чем Александр придумал, как улизнуть. Торжественно ввел в дверь маленькую старушку с безразличным, уставившимся в одну точку взглядом.
— Вот! — сказал многозначительно. — Сабину не обманешь.
Он подвел ее к Александру, все еще стоявшему возле стойки. Старушка уставилась на него своими белесыми глазами, и была в ее взгляде какая-то пронзительность, словно она рассматривала не его, а что-то внутри. И тут он понял: слепая. Подмигнул, чтобы проверить, и не увидел в ее глазах никакой реакции на такую фамильярность. Слепая! Интересно получалось. Двое зрячих просили слепую, чтобы она увидела то, чего не могли разглядеть они.
— Кто это? — спросила старушка, поводя носом, словно принюхиваясь.
— Это же Серж.
Она вскинула руки так быстро, что не успел отстраниться, мягко, почти не касаясь, обежала пальцами от лба к ушам и вниз, к подбородку.
— Нет, это не Серж.
— Извините, — промычал пьяный и попятился. Наткнулся на стул, сел.